МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Б Ю Л Л Е Т Е Н Ь судебной практики Московского областного суда за второй квартал 2015 года (утверждён президиумом Мособлсуда 09 сентября 2015 года)

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА  ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ И ДЕЛАМ, ВЫТЕКАЮЩИМ ИЗ ПУБЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ

КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА

1. Добровольная компенсация военнослужащим за счет собственных средств затрат федерального бюджета за превышение общей площади предоставляемого жилого помещения норме предоставления, не противоречит абзацу 4 п. 16 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих».

М. обратилась в суд с иском к Министерству обороны РФ о защите прав потребителя и взыскании неосновательного обогащения, мотивировав требования тем, что проходила военную службу по контракту, признана нуждающейся в предоставлении жилья. Для получения жилого помещения ей необоснованно было предложено компенсировать затраты федерального бюджета и оплатить 695947,8 руб. в ФГКУ «Управление финансового обеспечения» Министерства обороны РФ, что она сделала.

Поскольку истице была предоставлена квартира по договору социального найма, которую она затем приватизировала, просила взыскать уплаченную сумму в качестве неосновательного обогащения.

Решением Щелковского городского суда Московской области от 01 июля 2014 г. иск удовлетворен.

Апелляционными определениями судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 октября 2014 г., принятым по апелляционной жалобе Министерства обороны РФ, и от 03 декабря 2014 г. по апелляционной жалобе ФГКУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения», решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судом существенные нарушения норм материального права.

Удовлетворяя иск М., суд исходил из того, что поскольку приказ Министра обороны РФ от 22 августа 2011 г. № 1450 (ДСП), которым утвержден Порядок взаимодействия органов военного управления при предоставлении военнослужащему жилого помещения общей площадью, превышающей установленные ст. 15.1 ФЗ от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» нормы предоставления жилого помещения, и компенсации военнослужащим за счет собственных средств федерального бюджета при предоставлении жилого помещения, превышающего нормы предоставления жилого помещения, признан утратившим силу приказом Министра обороны РФ № 1154 от 28 апреля 2012 г., на момент предоставления М. жилого помещения законных оснований для доплаты за разницу полагающегося по норме предоставления и фактически предоставляемого ей жилого помещения не имелось.

Данный вывод суда основан на неправильном толковании норм материального права, регулирующих возникшие правоотношения.

Статьей 15 ФЗ от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (в редакции, действовавшей на момент предоставления истице жилого помещения) было предусмотрено предоставление военнослужащим, признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более, жилых помещений, находящихся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными ст. 15.1 настоящего закона.

С учетом установленной нормы общая площадь предоставляемого истице жилого помещения не могла превышать 36 кв.м. (в том числе и с учетом конструктивных и технических параметров многоквартирного дома — п. 3 ст. 15 указанного Федерального закона).

Согласно абз. 3 п. 16 ст. 15 ФЗ «О статусе военнослужащих» военнослужащими при их желании могут быть приобретены либо получены в собственность жилые помещения общей площадью, превышающей норму предоставления площади жилого помещения, установленную ст. 15.1 настоящего закона, за счет собственных средств военнослужащих-граждан для оплаты дополнительной общей площади жилого помещения, превышающей установленную норму предоставления площади жилого помещения.

В соответствии с п. 13 Инструкции о предоставлении военнослужащим-гражданам РФ, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах РФ, жилых помещений по договору социального найма, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 30 сентября 2010 г. № 1280, военнослужащие, принятые на учет нуждающихся в жилых помещениях, после получения извещений о распределении жилых помещений при их согласии с предоставлением распределенных жилых помещений в пятидневный срок с даты получения извещения направляют в уполномоченный орган согласие с предоставлением распределенного жилого помещения, оформленное в корешке № 1 к извещению.

По смыслу приведенных норм в их взаимосвязи, военнослужащей М. по норме предоставления полагалось жилое помещение общей площадью не более 36,0 кв.м., однако ей распределена квартира площадью 53,4 кв.м. с условием внесения М. за счет собственных средств компенсации федеральному бюджету за площадь жилого помещения, превышающую норму предоставления, т.е. за 17,4 кв.м.

М. в случае несогласия с распределенным ей жилым помещением большей площади и доплатой за разницу площадей, была вправе отказаться от получения предоставляемого жилого помещения, оставаться на жилищном учете и требовать предоставления жилого помещения в точном соответствии с нормой предоставления. Между тем истица выразила волю на заключение договора социального найма квартиры, превышающей норму предоставления, добровольно выплатила компенсацию затрат федерального бюджета, впоследствии оформила квартиру в собственность.

Условие о компенсации за счет собственных средств военнослужащего превышения общей площади предоставляемого жилого помещения, при наличии на это согласия самого военнослужащего, предусмотрено абз. 4 п. 16 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих».

При таких данных компенсация затрат федерального бюджета не может быть признана неосновательным обогащением, поскольку обусловлена встречным исполнением в виде предоставления жилого помещения общей площадью превышающей норму предоставления, соответственно неосновательного обогащения в том смысле, который заложен в это понятие в ст. 1102 ГК РФ, в данном случае не наступило.

Допущенные судом первой инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права оставлены без внимания судебной коллегией, что явилось основанием к отмене апелляционного определения.

В силу п. 2 ст. 390 и ст. 2 ГПК РФ президиум в интересах законности вышел за пределы доводов кассационной жалобы и отменил принятое по настоящему спору апелляционное определение судебной коллегии от 03 декабря 2014 г., поскольку при его вынесении судом апелляционной инстанции допущены аналогичные нарушения норм материального и процессуального права.

Постановление президиума № 212 от 13 мая 2015 г.

2. Если иск заявлен не самим потребителем, а общественным объединением в интересах потребителя, в силу п.п. 13 п. 1 ст. 333.36 Налогового Кодекса РФ и п. 2 ст. 46 ГПК РФ независимо от цены иска общество освобождается от уплаты госпошлины.

Межрегиональная общественная благотворительная организация «Общество защиты прав потребителей и охраны окружающей среды «П» в интересах К. обратилась в суд с иском к ЗАО «Л.-Г.» о признании права собственности на жилое помещение и взыскании неустойки, ссылаясь на нарушение ответчиком условий договора долевого участия в строительстве.

Определением судьи Красногорского городского суда Московской области от 29 декабря 2014 г. исковое заявление оставлено без движения и истцу предложено оплатить госпошлину в размере 34 281, 25 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 18 февраля 2015 г. определение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом.

Оставляя иск без движения, суд первой инстанции исходил из того, что необходимо оплатить государственную пошлину в указанном размере, поскольку цена иска превышает 1 000 000 руб.

Судом не принято во внимание, что в соответствии с п.п. 13 п.1 ст. 333.36 НК РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, освобождаются, в том числе, общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) – по искам, предъявляемым в интересах потребителя, группы потребителей, неопределенного круга потребителей.

С учетом требований п. 3 ст. 17 Закона РФ «О защите прав потребителей», а также п. 2 ст. 46 ГПК РФ, лица, подавшие заявление в защиту законных интересов других лиц, пользуются всеми процессуальными правами и несут все процессуальные обязанности истца, за исключением права на заключение мирового соглашения и обязанности по уплате судебных расходов.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», субъектами обращения в суд по делам о защите прав потребителей являются общественные объединения потребителей, имеющие статус юридического лица.

Согласно Уставу истца, целью создания указанной организации является содействие защите прав потребителей (п.2.1 Устава). Пунктом 2.2 Устава прямо предусмотрено право общественного объединения обращаться в суды с заявлениями в защиту прав и законных интересов потребителей.

Допущенные существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены судебных актов с направлением материала в суд первой инстанции для рассмотрения по существу со стадии принятия иска.

Постановление президиума № 266 от 10 июня 2015 г.

3. Выплата истцу пенсии за выслугу лет, назначенной по линии Министерства обороны РФ, в случае его поступления на службу в таможенные органы, приостановлению не подлежала.

Военный комиссариат области обратился с иском к П. о взыскании излишне выплаченной пенсии, ссылаясь на то, что в связи с увольнением с военной службы П. была назначена пенсия по линии Министерства обороны РФ. В январе 2013 г. стало известно, что П. с марта 2009 г. проходит службу в таможенном управлении с присвоением специального звания, в связи с чем выплата пенсии была прекращена.

Решением Красногорского городского суда Московской области от 22 мая 2014 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 27 августа 2014 г. решение суда отменено, постановлено новое решение об удовлетворении иска.

Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.

Судом установлено, что П. был досрочно уволен с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями и достижением предельного возраста пребывания на военной службе в марте 2007 г.

В мае 2007 г. он обратился в комиссариат с заявлением о назначении пенсии по выслуге лет, согласно которого принял на себя обязанность при наступлении обстоятельств, лишающих его права на дальнейшее получение пенсии или уменьшение ее размера (в т.ч. зачисление на службу в таможенные органы) немедленно сообщить в Сбербанк России по месту получения пенсии и в пенсионный отдел военного комиссариата по месту жительства, а переполученные по своей вине суммы возвратить в полном объеме.

Отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из того, что ответчик уведомил истца о наступлении обстоятельств, лишающих его права на дальнейшее получение пенсии.

Отменяя решение суда, и принимая по делу новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия пришла к выводу, что П. ненадлежаще выполнил обязанности по уведомлению пенсионного органа о поступлении на службу в таможенные органы.

Данные выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм материального права.

Система государственной службы включает в себя следующие виды государственной службы: государственная гражданская служба, военная служба, правоохранительная служба (п. 1 ст. 2 ФЗ от 27 мая 2003 г. № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации»).

В силу правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 18 марта 2004 г. № 6-П в связи с вопросом о проверке конституционности ч. 2 ст. 6 Закона РФ №4468-1 «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», в отличие от права на получение трудовой пенсии по старости, реализацию которого законодатель не связывает с тем, продолжает гражданин свою трудовую деятельность или нет (эта пенсия назначается и выплачивается в полном размере, в том числе в период работы), право на получение пенсии за выслугу лет может быть реализовано гражданами, проходившими военную и (или) правоохранительную службу, только при условии оставления ими соответствующей службы, с учетом которой назначается данная пенсия. Предоставляя лицам, проходившим военную и (или) правоохранительную службу, право на получение пенсии за выслугу лет за счет средств федерального бюджета независимо от возраста при прекращении службы и одновременно закрепляя правило о приостановлении выплаты этой пенсии при их возвращении на военную или правоохранительную службу, федеральный законодатель исходил из специфики и характера такой службы, а также преследовал цель не только гарантировать указанным лицам соответствующее материальное обеспечение в случае необходимости оставить службу (как правило, более высокое, чем у лиц, получающих трудовые пенсии по старости по системе обязательного пенсионного страхования), но и стимулировать их переход в другие сферы занятости, способствовать своевременной ротации кадров на военной и правоохранительной службе.

Из содержания п. «а» ст. 13 Закона РФ № 4468-1 следует, что служба в таможенных органах относится к другому виду государственной службы, отличному от военной службы. Служба в таможенных органах не учитывается при исчислении выслуги лет, необходимой для выплаты пенсии по линии Министерства обороны РФ в соответствии с Законом РФ №4468-1.

Выплата назначенных пенсий производится лицам в установленном данным Законом порядке только при условии оставления ими соответствующей службы, с учетом которой назначается данная пенсия, и приостанавливается при их возвращении на военную или правоохранительную службу.

Таким образом, выплата П. пенсии за выслугу лет в соответствии со ст. 6 Закона РФ № 4468-1 могла быть приостановлена лишь в случае его возвращения на военную службу и приобретения вновь статуса военнослужащего, однако при его поступлении на службу в таможенные органы выплата назначенной ему военной пенсии по выслуге лет приостановлению не подлежала.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены определения суда и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 211 от 13 мая 2015 г.

4. Вступившие в законную силу судебные акты являются основанием для государственной регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

С. обратился в суд с заявлением о признании незаконным решения регистрационной службы о приостановлении государственной регистрации и дальнейшего отказа в государственной регистрации договора аренды земельного участка, в обоснование которого указал, что З., действуя от его имени по доверенности, обратилась в УФСГРКиК по Московской области с заявлением о государственной регистрации договора аренды земельного участка от 1998 г., представив данный договор, заявление о регистрации права, документ, подтверждающий личность заявителя и решение Рузского районного суда Московской области от 15 июля 2013 г. о признании указанного договора аренды действительным, а также кадастровый паспорт недвижимого имущества на земельный участок от 2014 г. и документ об уплате госпошлины.

Регистрационный орган принял решение о приостановлении государственной регистрации договора, поскольку на государственную регистрацию предоставлен только один экземпляр договора аренды, и в дальнейшем в регистрации отказал.

Решением Рузского районного суда Московской области от 27 октября 2014 г. заявление С. удовлетворено в полном объеме.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 02 февраля 2015 г. решение суда отменено, в удовлетворении заявления С. отказано.

Президиум указал на неправильное применение норм материального права, допущенное судом апелляционной инстанции.

Удовлетворяя требования С., суд первой инстанции указал, что оспариваемые решения о приостановлении и отказе в государственной регистрации договора аренды земельного участка не соответствуют ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и нарушают права и законные интересы заявителя, которым в регистрирующий орган были поданы все необходимые документы, отвечающие требованиям ст. 18 указанного Закона.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявления, суд апелляционной инстанции исходил из того, что в нарушение п. 5 ст. 18 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» на государственную регистрацию договора аренды земельного участка от 1998 г. был представлен только один экземпляр-подлинник договора аренды земельного участка, что в силу ст. 20 указанного Закона является основанием для отказа в государственной регистрации прав.

Данный вывод суда апелляционной инстанции постановлен без учета положений п. 1 ст. 17 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», установившего, что основаниями для государственной регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество и сделок с ним являются, в том числе, вступившие в законную силу судебные акты; (в ред. ФЗ от 09.06.2003 №69-ФЗ).

В соответствии с ч. 2 ст. 13 ГПК РФ, вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Положения п. 5 ст. 18 Закона, согласно которому необходимые для государственной регистрации прав документы в форме документов на бумажном носителе, выражающие содержание сделок, совершенных в простой письменной форме, и являющиеся основанием для государственной регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав, представляются, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, не менее чем в двух экземплярах-подлинниках, один из которых после государственной регистрации прав должен быть возвращен правообладателю, второй — помещается в дело правоустанавливающих документов, применяются в случае, если основанием для государственной регистрации прав являются договоры и другие сделки в отношении недвижимого имущества, совершенные в соответствии с законодательством, действовавшим в месте расположения объектов недвижимого имущества на момент совершения сделки.

В данном случае заявителем в регистрирующий орган было представлено решение Рузского районного суда Московской области от 15 июля 2013 г., вступившее в законную силу, о признании действительным договора аренды земельного участка от 1998 г., заключенного между Администрацией Ивановского сельского округа Рузского района Московской области и С.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием к отмене апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 285 от 24 июня 2015 г.

5. В случае предъявления иска об освобождении самовольно занятого земельного участка (его части) юридически значимым и подлежащим установлению является обстоятельство, подтверждающее факт правомерного нахождения в пользовании ответчика спорного земельного участка (его части).

Администрация Истринского муниципального района Московской области обратилась с иском к Г-вым об освобождении самовольно занятого земельного участка площадью 258 кв.м. вблизи участка № 343, расположенного в СНП, и находящегося за пределами СНП; об обязании демонтировать сооружения и строения на нем.

Мотивировала иск тем, что Г-вы являются собственниками земельных участков №№ 343 и 342 по 600 кв.м. каждый, расположенных в СНП. Согласно результатам геодезических измерений фактически используемая ответчиками площадь земельных участков, огороженная забором, составляет 1458 кв.м. Земельный участок площадью 258 кв.м. в установленном законом порядке Г-вым не предоставлялся, к землям общего пользования СНП не относится и находится в неразграниченной государственной собственности.

Решением Истринского городского суда Московской области от 26 мая 2014 г. администрации в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 октября 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на нарушения норм процессуального права, допущенные судами при рассмотрении дела.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, указал, что в силу ст. 71 ГПК РФ представленные истцом материалы проверки не являются надлежащими доказательствами, поскольку проверка проведена в отсутствие ответчиков.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводом суда, кроме того, указала на отсутствие оснований для удовлетворения иска ввиду изменения данных кадастрового учета земельного участка Г-выми, согласно которым по состоянию на 15.10.2014 г. площадь ее земельного участка составляет не 600 кв.м., а 819 кв.м., и границы землепользования в установленном порядке не оспорены.

Данный вывод суда противоречит п. 1 ст. 55 ГПК РФ, а также сделан без учета того, что для разрешения настоящего дела юридически значимым является обстоятельство, подтверждающее факт правомерного нахождения в пользовании ответчиков спорного земельного участка площадью 258 кв.м.

Судом было установлено, что названный земельный участок находится в неразграниченной собственности государства, в связи с чем основания возникновения прав на него установлены Земельным кодексом РФ, перечень которых является исчерпывающим. К землям общего пользования СНП спорный земельный участок также не относится и материалы дела не содержат сведений о предоставлении данного земельного участка в установленном законом порядке ответчикам.

Пунктом 1 ст. 56 ГПК РФ предусмотрено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Вместе с тем п. 2 той же статьи возлагает на суд обязанность определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, и предписывает суду выносить такие обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. В случае необходимости суд вправе предложить сторонам представить дополнительные доказательства, оказать им содействие в получении доказательств (ст. 57 ГПК РФ).

В соответствии со ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Вопрос о назначении экспертизы может обсуждаться не только по ходатайствам сторон, но и по инициативе суда.

Рассмотрение этого вопроса может иметь место как на стадии подготовки к судебному разбирательству, так и в самом судебном разбирательстве.

В данном случае установить факты, имеющие юридическое значение для дела, и достичь целей гражданского судопроизводства, определенных в ст. ст. 2 и 57 ГПК РФ, без использования специальных познаний невозможно. Следовательно, при рассмотрении данного дела заключение эксперта относится к необходимым средствам доказывания.

Принимая во внимание, что требования истца фактически сводятся к оспариванию границ находящегося в пользовании ответчиков земельного участка и освобождении его от самовольно возведенных построек, суду надлежало обсудить вопрос о назначении по делу землеустроительной экспертизы.

В связи с тем, что судом не было распределено должным образом бремя доказывания, не определены обстоятельства, имеющие правовое значение для разрешения спора, они не вынесены на обсуждение сторон и при наличии к тому законных оснований не рассмотрен вопрос о возможности назначения соответствующей экспертизы и привлечения специалистов, состоявшиеся судебные постановления президиумом отменены и дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление президиума № 191 от 29 апреля 2015 г.

6. Причиненный работодателю ущерб должен быть возмещен в полном объеме виновными лицами с учетом степени вины каждого члена коллектива (бригады), определяемой судом.

ООО «Павловопосадские шали» обратилось в суд с иском о взыскании с Т., О. и Ц. ущерба, причиненного недостачей товара.

Решением Павлово — Посадского городского суда Московской области от 24 октября 2014 г. исковые требования удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 декабря 2014 г. решение суда отменено в части взыскания с Т. ущерба и судебных расходов, в этой части принято новое решение об отказе в иске к Т. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на существенные нарушения норм материального права, допущенные судом апелляционной инстанции.

Судом установлено, что на основании приказа Т. руководил обособленным подразделением ООО «Павловопосадские шали» — магазином, в котором О. и Ц. являлись продавцами.

По итогам инвентаризации в магазине была выявлена недостача товарно-материальных ценностей и наличных денежных средств.

Суд первой инстанции, удовлетворяя иск о взыскании с ответчиков ущерба с учетом пропорционально отработанного времени, пришел к выводу о том, что Т. должностные обязанности руководителя магазина не исполнял, контроль за сохранностью товарно-материальных ценностей, работой продавцов не осуществлял, а продавцы, с которыми заключен договор о полной /бригадной/ коллективной ответственности, не исполняли возложенные на них обязанности, в связи с чем возникла недостача.

Судебная коллегия, отменяя решение суда в части взыскания ущерба с Т., исходила из того, что в заключенный договор о полной (бригадной) коллективной ответственности с продавцами магазина О. и Ц. не входит руководитель Т., которому не передавались денежные или материальные ценности совместно с бригадой, он не являлся членом бригады, не отвечал за денежные и материальные ценности, переданные бригаде, и его конкретная вина в причинении ущерба судом не установлена, как и причинно-следственная связь между его действиями и наступившими последствиями, в виде причиненного ущерба.

При этом судебная коллегия не усмотрела оснований для взыскания ущерба с других ответчиков, ссылаясь на то, что в уточненных требованиях истец ставил вопрос о взыскании с каждого из ответчиков конкретной денежной суммы.

С выводом суда апелляционной инстанции о том, что сумма ущерба не должна быть перераспределена между ответчиками, являющимися участниками договора о коллективной (бригадной) ответственности, согласиться нельзя по следующим основаниям.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 52 от 16 ноября 2006 г. «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», если иск о возмещении ущерба заявлен по основаниям, предусмотренным ст. 245 ТК РФ (коллективная (бригадная) материальная ответственность за причинение ущерба), определяя размер ущерба, подлежащего возмещению каждым из работников, суду необходимо учитывать степень вины каждого члена коллектива (бригады), размер месячной тарифной ставки (должностного оклада) каждого лица, время, которое он фактически проработал в составе коллектива (бригады) за период от последней инвентаризации до дня обнаружения ущерба.

Отказывая во взыскании части материального ущерба, не взыскав его с других членов коллективной (бригадной) ответственности, суд апелляционной инстанции лишил истца права на возмещение ущерба в полном объеме.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права явились основанием к отмене апелляционного определения с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 231 от 20 мая 2015 г.

7. Просрочка внесения участником долевого строительства застройщику доплаты в случае увеличения фактической площади по сравнению с проектной, не является основанием для одностороннего отказа застройщика от исполнения договора участия в долевом строительстве.

В. обратился в суд с иском к ООО «Т» о взыскании неустойки за просрочку исполнения обязательств за период с 01 марта 2013 г. по 22 ноября 2013 г. и компенсации морального вреда, мотивируя иск тем, что на основании договора уступки права требования приобрел право долевого участия в строительстве жилого дома, по условиям которого ответчик обязался завершить строительство жилого дома в 4 квартале 2012 г. и передать ему конкретную квартиру. В установленный срок квартиру ответчик не передал. Ответчик в одностороннем порядке передал В. квартиру только 15 января 2014 г.

11 февраля 2014 г. истец произвел доплату за превышение фактической площади квартиры.

Решением Щелковского городского суда Московской области от 29 апреля 2014 г. в удовлетворении иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 03 сентября 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на неправильное применение судом норм материального права.

Судом установлено, что 02 ноября 2012 г. между ООО «Ю» и В. заключен договор уступки права по договору участия в долевом строительстве многоквартирного дома от 02 апреля 2012 г., заключенному между ООО «Т» и ООО «Ю», в части передачи застройщиком участнику долевого строительства объекта долевого строительства – конкретной квартиры.

В. оплатил определенную договором стоимость квартиры. Однако в обусловленный договором срок – 4 квартал 2012 г., жилой дом введен в эксплуатацию не был, и разрешение на ввод получено ответчиком 27 июня 2013 г. Квартира передана истцу по одностороннему акту 15 января 2014 г.

Отказывая В. в иске, суд исходил из того, что ответственность за нарушение срока передачи объекта у ответчика наступает с 28 августа 2013 г., а не с 01 марта 2013 г., как указал истец.

Данный вывод суда не соответствует требованиям ст. 309 ГК РФ, а также противоречит ч. 1 ст. 6 ФЗ № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», согласно которой застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства не позднее срока, который предусмотрен договором и должен быть единым для участников долевого строительства, которым застройщик обязан передать объекты долевого строительства, входящие в состав многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости или в состав блок-секции многоквартирного дома, имеющей отдельный подъезд с выходом на территорию общего пользования, за исключением случая, установленного частью 3 настоящей статьи.

Частью 2 ст. 6 названного ФЗ установлена ответственность застройщика перед участником долевого строительства в виде выплаты неустойки (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка РФ, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная данной частью неустойка (пени) уплачивается застройщиком в двойном размере.

Поскольку условиями договора по настоящему делу был предусмотрен ориентировочный срок окончания строительства и ввода многоквартирного дома в эксплуатацию 4 квартал 2012 г., а передача квартиры застройщиком участнику должна состояться в срок, не позднее двух месяцев после ввода многоквартирного дома в эксплуатацию, у В. возникло право на взыскание с ответчика, просрочившего исполнение обязательства по передаче квартиры, неустойки, начиная с 01 марта 2013 г., а не с 28 августа 2013 г.

Отказывая В. в иске, суд также указал, что истец своевременно не произвел доплату разницы между проектной и фактической площадью объекта, в связи с чем нарушения сроков передачи квартиры ответчиком не допущено.

Данный вывод также является неправомерным и противоречит разъяснениям, изложенным в п. 34 утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ от 04.12.2013 г. «Обзора практики разрешения судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости»: просрочка внесения участником долевого строительства застройщику доплаты при перерасчете строительства объекта долевого строительства в случае увеличения его площади по сравнению с проектной не является основанием для одностороннего отказа застройщика от исполнения договора участия в долевом строительстве.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 265 от 10 июня 2015 г.

8. Меры дополнительной социальной поддержки, установленные Законом Московской области, для жителей Московской области предоставляются в пределах и порядке, определенных этим Законом.

Б. обратилась в суд с иском к Министерству социальной защиты населения Московской области, просила признать незаконным отказ ответчика в выдаче сертификата на получение регионального материнского (семейного) капитала и обязать выдать ей соответствующий сертификат.

Указала, что после рождения третьего ребенка она обратилась к ответчику с заявлением о выдаче регионального материнского (семейного) капитала, однако получила незаконный отказ по причине отсутствия постоянной регистрации по месту жительства в Московской области.

Решением Луховицкого районного суда Московской области от 20 октября 2014 г. иск Б. удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 14 января 2015 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на неправильное применение судом норм материального закона.

Судом установлено, что Б. с 1993 г. зарегистрирована по месту жительства в г. Москве вместе с двумя детьми. Ее муж Б-в и их третий ребенок зарегистрированы по месту жительства в г. Луховицы Московской области.

В г. Луховицы истица была зарегистрирована по месту пребывания с 15 апреля 2014 г. по 15 октября 2014 г., названная регистрация продлена до 16 октября 2015 г.

Удовлетворяя иск Б., суд, руководствуясь ч. 2 ст. 3 Закона РФ от 25.06.1993 года № 5242-1 «О праве граждан Российской федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и места жительства в пределах Российской федерации», исходил из того, что регистрация не входит в понятие «место жительства», следовательно, отсутствие регистрации по месту жительства не исключает возможность установления судом места жительства гражданина на основе других доказательств. Установив, что Б. вместе с семьей фактически проживает в г. Луховицы, суд пришел к выводу об удовлетворении требований.

Данный вывод суда основан на неправильном толковании и применении ст. 1 Закона Московской области от 12.01.2006 N 1/2006-ОЗ «О мерах социальной поддержки семьи и детей в Московской области», действие которого распространяется на граждан Российской Федерации, имеющих место жительства в Московской области.

Согласно ст. 21 настоящего Закона финансирование мер социальной поддержки, предоставляемых семье и детям в Московской области, установленных настоящим Законом, осуществляется за счет средств бюджета Московской области.

С учетом изложенного, предоставление мер социальной поддержки непосредственно связано с наличием юридически значимого обстоятельства — наличия у гражданина места жительства на территории Московской области.

В ст. 2 Закона РФ от 25.06.1993 N 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» даны определения понятиям место пребывания (гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, и т.д.) и место жительства (жилой дом, квартира, служебное жилое помещение и т.д.)

В соответствии с правовой позицией, изложенной Конституционным Судом РФ в Определении от 06 февраля 2003 г. № 105-О, введение требования учета (регистрации) безработных граждан по месту жительства не направлено на ущемление их права на защиту от безработицы.

Учитывая, что реализация указанного права предполагает получение соответствующего материального пособия, как указал в Определении Конституционный Суд РФ, законодатель вправе предусматривать в федеральном законе как порядок и условия приобретения статуса безработного, так и определенные организационно-учетные правила, с одной стороны, способствующие беспрепятственной реализации каждым права на защиту от безработицы, включая право на получение предусмотренного в этом случае пособия, а с другой стороны — исключающие возможность злоупотребления данным правом, в частности путем его реализации не только по месту жительства.

По смыслу положений, содержащихся в указанном Определении Конституционного Суда РФ, в случаях, прямо предусмотренных законодателем, условие о наличии учетных данных по месту жительства гражданина является обязательным.

Таким образом, требование органа социальной защиты Московской области к истице о предоставлении сведений о регистрации (учете) по месту жительства направлено на обеспечение организационных условий реализации Закона Московской области «О мерах социальной поддержки семьи и детей в Московской области», а также имеет целью защиту прав и законных интересов налогоплательщиков Московской области от неправомерного расходования средств на предоставление мер социальной поддержки лицам, не имеющим места жительства в Московской области.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 251 от 27 мая 2015 г.

9. Иск о лишении родительских прав отца, имеющего постоянную регистрацию в Украине, подлежит рассмотрению в суде по месту жительства ребенка.

А. обратилась в суд с иском к бывшему мужу К. о лишении родительских прав в отношении их дочери 2011 года рождения.

Определением Домодедовского городского суда Московской области от 03 июля 2014 г. исковое заявление возвращено по основаниям неподсудности спора, истице разъяснено право обратиться в суд по месту жительства ответчика.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 03 сентября 2014 г. определение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на неправильное применение судом норм материального права.

Судом установлено, что А. является гражданкой России, К.- гражданином Украины, их несовершеннолетняя дочь — гражданка России и зарегистрирована по месту жительства своей матери А. в Домодедовском районе Московской области.

В силу п. 4 ст. 11 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законом, суд при разрешении гражданского дела применяет правила международного договора.

В соответствии со ст. 6 Семейного кодекса РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены семейным законодательством, применяются правила международного договора.

В силу п. 1 ст. 402 ГПК РФ, в случае, если иное не установлено правилами настоящей главы, подсудность дел с участием иностранных лиц судам в Российской Федерации определяется по правилам главы 3 настоящего Кодекса.

Согласно ст. 163 Семейного кодекса РФ права и обязанности родителей и детей, в том числе обязанность родителей по содержанию детей, определяются законодательством государства, на территории которого они имеют совместное место жительства. При отсутствии совместного места жительства родителей и детей права и обязанности родителей и детей определяются законодательством государства, гражданином которого является ребенок. По требованию истца к алиментным обязательствам и к другим отношениям между родителями и детьми может быть применено законодательство государства, на территории которого постоянно проживает ребенок.

Российская Федерация и Украина являются участниками Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г.

В соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 32 Конвенции правоотношения родителей и детей определяются по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой постоянно проживают дети.

По делам о правоотношениях между родителями и детьми компетентен суд Договаривающейся Стороны, законодательство которой подлежит применению в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи.

Таким образом, обращение А. с указанным иском в суд по месту жительства ребенка соответствует требованиям международного права, положения которого имеют приоритетное значение в системе российского законодательства (п. 2 ст. 1 ГПК РФ).

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены судебных актов и направления дела на рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление президиума № 149 от 01 апреля 2015 г.

10. Нарушение требований в области охраны окружающей среды влечет за собой приостановление или прекращение в полном объеме по решению суда размещения, проектирования, строительства, ввода в эксплуатацию зданий, сооружений и иных объектов.

Межрайонный природоохранный прокурор обратился в суд с иском к администрации городского округа Балашиха и С. об отмене разрешения на строительство, приостановлении строительства жилого дома и эксплуатации газопровода на земельном участке, ссылаясь на то, что указанный участок полностью входит в зону особо охраняемой природной территории федерального значения – национальный парк «Лосиный остров», в связи с чем разрешение на строительство может быть выдано только с согласия Министерства природных ресурсов и экологии РФ, после предварительного проведения экологической экспертизы, что в данном случае отсутствует.

Решением Балашихинского городского суда Московской области от 09 апреля 2014 г. в удовлетворении иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 июля 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального права.

Судом установлено, что С. принадлежит на праве собственности земельный участок, который согласно кадастровому паспорту полностью входит в зону «особо охраняемой природной территории Федерального значения – НП «Лосиный остров».

01 марта 2012 г. администрацией городского округа Балашиха С. выдано разрешение на строительство отдельно стоящего жилого дома, газопровода, а 18 марта 2012 г. — разрешение на ввод газопровода низкого давления в эксплуатацию.

Отказывая прокурору в иске, суд исходил из того, что на момент разрешения спора границы национального парка «Лосиный остров» не определены в установленном порядке, сведения в ГКН отсутствуют, в то время как земельный участок ответчика находится в частной собственности, относится к категории земель «земли населенных пунктов», поставлен на кадастровый учет, его границы определены в соответствии с действующим законодательством, в ЕГРП в отношении данного земельного участка не зарегистрировано никаких обременений.

Суд также пришел к выводу, что строительство дома полностью соответствует целевому использованию земельного участка. Разрешение на строительство жилого дома и разрешение на его ввод в эксплуатацию выдано уполномоченным органом.

Приведенные выводы суда основаны на неправильном применении положений ст.ст. 49 и 51 Градостроительного Кодекса РФ, ст. ст. 85 и 95 Земельного кодекса РФ, ст. 12 ФЗ от 14.03.1995 № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», ст. 10 Закона о кадастре, и сделаны без учета нормативных актов о создании национального парка «Лосиный остров», содержащих описание границ указанного национального парка, принятых до введения в действие ФЗ от 24.07.2007 г. «О государственном кадастре недвижимости».

В силу п. 6 ст. 95 Земельного Кодекса РФ и п. 1 ст. 12 ФЗ от 14.03.1995 № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» допускается наличие в границах национальных парков земельных участков иных пользователей, а также собственников, деятельность которых не оказывает негативное (вредное) воздействие на земли национальных парков и не нарушает режим использования земель государственных заповедников и национальных парков.

Согласно п. 10 ст. 85 ЗК РФ в пределах границ населенных пунктов могут выделяться зоны особо охраняемых территорий, в которые включаются земельные участки, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное особо ценное значение.

По смыслу указанных норм права земельный участок может находиться в собственности физического лица (стороннего пользователя) в границах населенного пункта и при этом входить в зону особо охраняемой территории.

Границы национального парка «Лосиный остров» утверждены Объединенным решением исполнительных комитетов Московского областного и Московского городского Совета народных депутатов от 04.05.1979 № 1190-543.

Постановлением Совета Министров РСФСР от 24.08.1983 г. № 401 принято решение о создании природного парка «Лосиный остров» в указанных границах.

Во исполнение данных правовых актов, а также совместного постановления Правительства Москвы и Администрации Московской области от 29.04.1992 № 235-113 и выполненного на его основании плана установления границ национального парка «Лосиный остров» в Балашихинском районе, постановлением Главы администрации Балашихинского района Московской области от 16.02.1995 № 163 утверждены границы национального парка «Лосиный остров» на территории Балашихинского района.

Постановлением Правительства РФ от 29.03.2000г. № 280 национальный природный парк «Лосиный остров» общей площадью 12881 га отнесен к особо охраняемой природной территории федерального значения. Право постоянного (бессрочного) пользования ФГБУ «Национальный парк «Лосиный остров» на земельный участок зарегистрировано 24.04.2003 г. с присвоением объекту недвижимости номера 50:15:04:01249. Государственный кадастровый учет земельного участка произведен в установленном порядке до вступления в силу ФЗ «О государственном кадастре недвижимости», в связи с чем он является ранее учтенным.

Судом не принято во внимание, что процедура внесения в ГКН сведений о территориальных зонах и зонах с особыми условиями использования территории не является действиями по кадастровому учету.

В силу ст. ст. 10 и 15 Закона о кадастре сведения об особо охраняемых территориях, в том числе сведения о границах национальных парков, вносятся в ГКН в порядке, установленном для внесения сведений о зонах с особыми условиями использования территорий, на основании документов, предоставленных в порядке информационного взаимодействия органами государственной власти, принявшими решение об установлении такой зоны.

Сведения о зоне «особо охраняемой природной территории федерального значения — национальный парк «Лосиный остров» были внесены в ГКН в порядке информационного взаимодействия органов государственной власти (письмо Роснедвижимости от 17.06.2008г. № ВК/3125).

Отсутствие ранее в ГКН сведений о нахождении земельного участка С. в границах особо охраняемой территории не влияет на объективный факт существования такой территории в установленных границах и не свидетельствует о незаконности последующих действий по внесению в ГКН данных сведений, тем более, что правомерность таких действий не входила в предмет доказывания в пределах заявленных прокурором требований, в связи с чем выводы суда в указанной части противоречат требованиям ч. 3 ст. 196 ГПК РФ.

В соответствии с п. 6 ч. 5 ст. 51 ГрК РФ, в случае осуществления строительства, реконструкции объекта капитального строительства, строительство, реконструкцию которого планируется осуществлять в границах особо охраняемой природной территории, разрешение на строительство выдается федеральным органом исполнительной власти, в ведении которого находится соответствующая особо охраняемая природная территория.

В соответствии с распоряжением Правительства РФ от 31.12.2008г. № 2055-р национальный парк «Лосиный остров» находится в ведении Министерства природных ресурсов и экологии РФ.

Пунктом 6 ст. 47 ГрК РФ установлена необходимость проведения государственной экологической экспертизы при строительстве объектов на землях особо охраняемых природных территорий.

Поскольку спорный земельный участок полностью расположен в границах особо охраняемой природной территории, то уполномоченным органом на выдачу разрешения на строительство и ввод объекта в эксплуатацию является Министерство природных ресурсов и экологии РФ. Администрация городского округа Балашиха такими полномочиями не наделена, что было оставлено без внимания судами при разрешении спора.

Согласно п.п. 2 и 3 ст. 23 ФЗ «Об охране окружающей среды» нарушение требовании в области охраны окружающей среды влечет за собой приостановление или прекращение в полном объеме по решению суда размещения, проектирования, строительства, ввода в эксплуатацию зданий, сооружений и иных объектов.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 215 от 13 мая 2015 г.

---

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА

1. Действия лица по производству психотропных веществ с целью сбыта и дальнейшее их хранение с целью сбыта, квалифицированные по п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ не подлежат дополнительной квалификации как приготовление к сбыту по ч.1 ст.30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Приговором Раменского городского суда Московской области от 28 октября 2013 г. П. признан виновным по п. «г» ч. 3 ст. 228.1, ч. 1 ст. 30, п. «г» ч.3 ст. 228.1 УК РФ в незаконном производстве психотропных веществ в особо крупном размере, а также в приготовлении к незаконному сбыту психотропных веществ в особо крупном размере.

В кассационной жалобе ставился вопрос о квалификации действий П. по п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и оправдании по ч.1 ст.30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, поскольку факт приготовления осужденным П. изготовленного психотропного вещества для дальнейшего сбыта не был подтвержден, а выводы суда в этой части носят предположительный характер.

Суд установил, что П. изучил в сети интернет методику «фенилнитропропенового» способа производства психотропного вещества амфетамина и в помещении арендованного им отдельно стоящего дома с целью дальнейшего сбыта незаконно произвел психотропное вещество – смесь, в состав которой входил амфетамин, общей массой 173,91 гр., что является особо крупным размером. Произведенное психотропное вещество П. разделил на порции, расфасовал в отдельные упаковки и хранил с целью дальнейшего сбыта, однако не смог довести преступный умысел до конца по не зависящим от него обстоятельствам, поскольку амфетамин был обнаружен и изъят сотрудниками правоохранительных органов.

Суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, квалифицировал действия П. по п. «г» ч. 3 ст. 228.1 и ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, оставив без внимания то обстоятельство, что он признан виновным в незаконном производстве психотропных веществ с целью сбыта.

В соответствии с п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» под незаконным производством психотропных веществ следует понимать совершенные в нарушение законодательства Российской Федерации умышленные действия, направленные на серийное получение таких веществ из растений, химических или иных веществ (например, с использованием специального химического или иного оборудования, производство наркотических средств или психотропных веществ в приспособленном для этих целей помещении, изготовление наркотика партиями, в расфасованном виде).

Судом было установлено, что умыслом П. изначально охватывалось производство амфетамина в особо крупном размере именно с целью его последующего сбыта, и совершенное им преступление является оконченным с момента окончания производства психотропного вещества в особо крупном размере с целью сбыта.

При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о том, что действия осужденного П. по незаконному производству психотропных веществ в особо крупном размере с целью сбыта и дальнейшее их хранение с целью сбыта в особо крупном размере, то есть приготовление к незаконному сбыту, в полном объеме охватываются диспозицией п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, и дополнительной квалификации по другим статьям уголовного закона не требуют.

Приговор и апелляционное определение были изменены. Исключено указание о назначении П. наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ и его осуждении по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Постановление президиума № 206 от 29 апреля 2015 г.

2. Сроки давности привлечения к уголовной ответственности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

Приговором Видновского городского суда Московской области от 13 декабря 2011 г. Д. осужден за совершение преступлений, предусмотренных пп. «а», «в», «г», «з» ч. 2 ст. 126 (два преступления); ч. 2 ст. 162 (два преступления); п. «б» ч. 4 ст. 226; ч. 1 ст. 222; ч. 2 ст. 222 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 15 годам лишения свободы.

Признавая Д. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, в незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывных устройств, незаконной перевозке, ношении, передаче огнестрельного оружия, суд неправильно применил уголовный закон.

В соответствии с ч. 2 ст. 9 УК РФ временем совершения преступления признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий.

В п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» разъясняется, что под днем совершения преступления, с которого начинается течение и исчисление сроков давности привлечения к уголовной ответственности, следует понимать день совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий.

Судом установлено, что при совершении планируемого похищения человека Д. решил предоставить соучастникам ранее приобретенное им в 2006-2007 г.г. пригодное для производства выстрелов огнестрельное оружие.

Поскольку точное время совершения указанного преступления не установлено, президиум на основании положений ч. 3 ст. 14 УПК РФ, в соответствии с которыми все неустранимые сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого, пришел к выводу, что сроки давности привлечения осужденного к уголовной ответственности надлежит исчислять с января 2006 года.

В соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ лицо, совершившее преступление средней тяжести, освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли 6 лет. Сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

Согласно п.16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре», если суд во время судебного разбирательства придет к выводу о необходимости освобождения подсудимого от наказания по предусмотренным в п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ основаниям (ввиду истечения срока давности уголовного преследования), суд, постановляя в отношении подсудимого обвинительный приговор, должен в его описательно-мотивировочной части обосновать принятое решение. В резолютивной части приговора, признав подсудимого виновным в совершении преступления и назначив наказание по соответствующей статье уголовного закона, суд указывает об освобождении осужденного от наказания. Такие дела на основании ч. 2 ст. 27 УПК РФ подлежат прекращению на любой стадии судопроизводства, если против этого не возражает подсудимый.

При таких обстоятельствах президиум исключил из приговора и кассационного определения указание об осуждении Д. по ч. 1 ст. 222 УК РФ за незаконное приобретение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывных устройств. Постановлено считать Д. осужденным за незаконное хранение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывных устройств, незаконную перевозку, ношение, передачу огнестрельного оружия, то есть по ч. 1 ст. 222 УК РФ, наказание по которой снижено.

Постановление президиума № 236 от 20 мая 2015 г.

3. В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление суда должно быть законными, обоснованным и мотивированным.

Постановлением Пушкинского городского суда Московской области от 8 сентября 2014 г. наложен арест на денежные средства в размере 35 000 000 руб., находящиеся на рублевом расчетном счете ЗАО, открытом 25 декабря 2013 г. в АКБ.

В кассационной жалобе оспаривались выводы суда о том, что денежные средства ЗАО получены в результате преступных действий.

Суд установил, что 2 июля 2012 г. неустановленное лицо в банке АКБ предоставило заведомо ложные сведения о финансовом состоянии ЗАО, а также заведомо ложные документы по залоговому имуществу для получения кредита в сумме 35 000 000 руб., на основании которых сотрудники банка приняли решение о выдаче кредита на указанную сумму. Деньги были перечислены на расчетный счет ЗАО. Неустановленное следствием лицо, получив 35 000 000 руб., своих обязательств по кредитному договору не выполнило и кредит не выплатило, чем причинило банку АКБ ущерб в особо крупном размере.

Согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановления суда должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

По смыслу закона суд обязан указать в постановлении, какие именно установленные в судебном заседании факты и обстоятельства положены в основу принятого решения с указанием закона, подлежащего применению.

Однако в нарушение вышеуказанных требований уголовно-процессуального закона решение суда о наложении ареста на принадлежащие ЗАО денежные средства в размере 35 000 000 руб. не мотивировано, суд только констатировал, что ходатайство следователя обоснованно и подлежит удовлетворению.

Из материала усматривается, что лицо, причастное к совершению преступления, по факту которого возбуждено уголовное дело, не установлено, обвинение никому не предъявлено, сведения о заявлении гражданского иска в рамках уголовного дела в представленных материалах отсутствуют.

По смыслу ст. 38, 156 УПК РФ любые процессуальные действия по уголовному делу могут производиться следователем исключительно по возбужденному уголовному делу, которое принято им к своему производству.

Между тем в представленном материале отсутствовала копия постановления о принятии следователем данного уголовного дела к своему производству, что является одним из необходимых условий для принятия судом решения по данному ходатайству, поскольку уголовное дело было возбуждено другим следователем.

Также судами первой и апелляционной инстанций оставлен без внимания тот факт, что следователем не представлены копии процессуальных документов, свидетельствующих о том, что ходатайство о наложении ареста на имущество возбуждено в рамках сроков предварительного расследования, что эти сроки в установленном законом порядке продлены или установлены, а предварительное следствие не приостановлено.

В связи с допущенными судами нарушениями уголовно-процессуального закона, президиум отменил решения судов первой и апелляционной инстанций с направлением материала на новое рассмотрение.

Постановление президиума № 239 от 20 мая 2015 г.

4. Несоблюдение судом требований ст. ст. 7, 115 УПК РФ повлекло отмену судебных решений.

Органами предварительного следствия 15 августа 2014 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, в отношении неустановленных лиц.

В рамках расследования уголовного дела следователь, в чьем производстве находится уголовное дело, обратился в суд с ходатайством о даче разрешения на наложение ареста на объекты имущества — земельные участки, на которые зарегистрировано право аренды сроком на 49 лет, находящиеся в пользовании ПГЭК.

Постановлением Красногорского городского суда Московской области от 21 октября 2014 г. разрешено наложение ареста на объекты недвижимости — земельные участки, находящиеся в пользовании ПГЭК.

В обоснование решения суд указал, что заключив договоры аренды на спорные земельные участки, неустановленные лица получили возможность владеть и пользоваться ими по своему усмотрению в течение 49 лет, что не исключает возможности в дальнейшем их отчуждения.

В апелляционном порядке 22 января 2015 г. указанное постановление оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ставился вопрос об отмене судебных решений ввиду их незаконности и необоснованности, нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела.

Принимая решение в порядке ст. 165 УПК РФ, суд должен указать конкретные фактические обстоятельства, на основании которых принял такое решение.

По смыслу ч. 3 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество лица, которое не является подозреваемым, обвиняемым и не привлекается по уголовному делу в качестве гражданского ответчика, допускается лишь в публично-правовых целях обеспечения предполагаемой конфискации имущества или сохранности имущества, относящегося к вещественным доказательствам по данному уголовному делу, лишь при условии, что в отношении этого имущества имеются достаточные, подтвержденные доказательствами основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования преступной деятельности.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку наложение ареста на имущество в ходе производства предварительного расследования по уголовному делу влечет для собственника этого имущества ограничения в праве владеть, пользоваться и распоряжаться им, применение данной процессуальной меры не может быть произвольным, — оно должно быть обусловлено предполагаемой причастностью конкретного лица к преступной деятельности или предполагаемым преступным характером происхождения конкретного имущества либо должно основываться на законе, устанавливающем материальную ответственность лица за действия подозреваемого или обвиняемого (Постановление Конституционного Суда РФ № 25-П от 21 октября 2014 г., № 1-П от 31 января 2011 г. и др.).

В рамках рассмотрения данного материала суд первой инстанции не выяснил, установлено ли по возбужденному уголовному делу подозреваемое или обвиняемое лицо, не определил категорию и принадлежность земельных участков, на которые наложен арест, в связи с чем неясно, в чьих интересах наложено указанное ограничение, признано ли это имущество вещественным доказательством по делу, был ли причинен действиями подозреваемого или обвиняемого ущерб и кому, заявлялся ли по делу гражданский иск, а также другие обстоятельства, закрепленные в ч.ч. 1, 3 ст. 115 УПК РФ.

Принимая решение о наложении ареста на земельные участки, суд не проверил и не дал оценки в постановлении вопросу наличия объективных данных, позволяющих считать, что эти земельные участки получены в результате преступных действий, при том, что данное обстоятельство имеет существенное значение для правильного разрешения ходатайства следователя.

Согласно копии кадастрового паспорта земельного участка, сведения о правах на данные земельные участки на октябрь 2013 г. зарегистрированы не были. Документа, свидетельствующего об обратном, материал не содержит.

Суд не проверил, продлевался ли по указанному уголовному делу в установленном законом порядке срок предварительного следствия, поскольку со дня его возбуждения до момента подачи в суд следователем ходатайства о наложении ареста (согласно представленным в суд материалам) прошло более 2-х месяцев. Следователем не представлены документы, свидетельствующие о подаче в суд ходатайства о наложении ареста на имущество в пределах сроков предварительного расследования.

Постановление суда и апелляционное постановление не содержат каких-либо мотивированных выводов по существу принятого решения, ссылок на конкретные исследованные в судебном заседании материалы и доказательства, подтверждающие правильность и законность судебного акта. Эти обстоятельства не позволяют в дальнейшем проверить их обоснованность.

Согласно ч. 2 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованном собственнику или иному владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение. Суд первой инстанции в постановлении не привел доводов о необходимости запрета пользования земельным участком и не конкретизировал, в чем состоит запрет распоряжаться им, то есть, не указал формы запрета пользования имуществом, а суд апелляционной инстанции оставил это без внимания.

При таких обстоятельствах президиум признал судебные решения не соответствующим требованиям уголовно-процессуального закона и постановил их отменить, а материал по ходатайству о наложении ареста на имущество – направить на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума № 243 от 20 мая 2015 г.

5. Установленные судом обстоятельства совершения преступления не подтверждают выводы суда о том, что оно совершено в составе организованной группы.

Приговором Шатурского го­родского суда Московской области от 27 января 2011 г. З. осужден по ч. 1 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 12 апреля 2011 г. приговор в отношении З. изменен: наказание, назначенное З. по ч. 1 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, снижено до 9 лет 6 месяцев лишения свободы без штрафа. В остальном приговор оставлен без измене­ния.

В кассационной жалобе осужденный оспаривал обоснованность осуждения, просил приговор отменить и производство по уголовному делу в отношении него прекратить.

По приговору З. был признан виновным в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере, организованной группой при следующих, установленных судом обстоятельствах.

З. приобрел у неустановленного лица амфетамин общей массой более 5,61 гр. и передал его Р., который изготовил из него смесь, содержащую в своем составе амфетамин общей массой более 14,56 гр., и расфасовал её в целлофановые пакеты. Часть пакетов со смесью, содержащей амфетамин, Р. передал З. для дальнейшей реализации. С декабря 2009 г. по 4 февраля 2010 г. З. и Р. подыскивали покупателей для незаконного сбыта амфетамина, однако довести свой умысел до конца не смогли по не зависящим от них обстоятельствам, поскольку 4 февраля 2010 г. в ходе осмотра квартиры амфетамин был обнаружен и изъят. Общее количество изъятого у З. и Р. амфетамина, содержащегося в смеси, составило 5,61 гр., что является особо крупным размером.

В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких пре­ступлений.

Согласно п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» в отличие от группы лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, организованная группа характеризуется, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.

Организованная группа характеризуется сплоченностью и соорганизованностью соучастников, направленными на достижение целей, которые поставили перед собой виновные, согласованностью их усилий, руководством одного или нескольких участников другими, наличием отработанного плана совершения одного или нескольких преступлений, заранее продуманным и технически отработанным распределением ролей.

Об устойчивости свидетельствует объединение двух или более лиц на сравнительно продолжительное время для совершения одного или нескольких преступлений, сопряженного с длительной совместной подготовкой либо сложным исполнением.

Организованность — это подчинение участников группы указаниям одного или нескольких лиц, решимость организованно достигать осуществления преступных намерений. Для организованной группы могут быть характерны признаки — наличие лидера в группе, строгая дисциплина, распределение доходов в соответствии с положением каждого члена в ее структуре, возможно создание специального денежного фонда.

Также организованная группа характеризуется особенностями психологического отношения соучастников к содеянному. Каждый участник должен сознавать, что он входит в устойчивую группу, участвует в выполнении части или всех взаимно согласованных действий и осуществляет совместно с другими соучастниками единое преступление при распределении ролей по заранее обусловленному плану.

Президиум изменил судебные решения и указал, что каких-либо доказательств, подтверждающих выводы суда о том, что преступление совершено организованной группой, в приговоре не приведено. Установленные судом обстоятельства совершения З. и Р. преступления не подтверждают выводы суда о том, что они действовали в составе организованной группы.

Выводы суда о распределении ролей, устойчивом и тесном взаимодействии, особо тщательной подготовке к незаконному сбыту амфетамина с целью доведения пре­ступления до логического завершения, носят предположительный характер.

Наличие мобильной связи, использование терминологии, совместность действий не является бесспорным свидетельством существования ор­ганизованной преступной группы.

Как следует из фактических обстоятельств, установленных судом, З. действовал в группе лиц по предварительному сговору.

При таких обстоятельствах президиум изменил судебные решения, исключив квалифицирующий признак преступления «организованной группой», предусмотренный п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, и квалифицировал действия З. по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ как приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору, по которой назначил наказание в виде 9 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Постановление президиума № 274 от 17 июня 2015 г.

6. Переквалифицировав действия лица с разбоя на грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, суд не указал, в чем выразилось такое насилие.

По приговору Люберецкого городского суда Московской области от 2 ок­тября 2014 г. Н., ранее судимый, осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ; ч. 1 ст. 162 УК РФ; п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы.

В соответствии с ч. 7 ст. 79, ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров назначено наказание в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 15 января 2015 г. приговор изменен: действия Н. переквалифицированы с ч. 1 ст. 162 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, по которой назначено наказание 2 года 6 месяцев лишения свободы без штрафа и ограничения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и двух преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, путем частичного сложения назначено наказание 3 года 6 месяцев лишения свободы.

В соответствии со ст. 70 УК РФ частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 3 марта 2009 г. и по совокупности приговоров назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы без дополнительных наказаний с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационной жалобе адвокат Б. в интересах потерпевшей К. оспаривал законность апелляционного определения, просил его отменить и оставить в силе приговор Люберецкого городского суда Московской области от 2 октября 2014 г.

По приговору суда Н. был признан виновным в совершении кражи с причинением значительного ущерба гражданину, в совершении грабежа с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, а также в совершении разбоя, совершенного с применением насилия опасного для жизни и здоровья.

Судом первой инстанции установлено, что в ходе разбоя — открытого хищения имущества потерпевшей К. с целью подавления её сопротивления Н., удерживая К. за ру­ки, пытаясь открыто похитить из её кармана деньги, причинил ей своими дей­ствиями телесные повреждения в виде закрытого перелома основания средней фаланги 5-го пальца правой кисти.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта здоровью потерпевшей К. причинен легкий вред.

Суд апелляционной инстанции, переквалифицировав действия Н. с ч. 1 ст. 162 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, указал в апелляционном определении, что суд ошибочно квалифицировал действия Н. в отношении потерпевшей К. по признаку разбоя с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, поскольку в приговоре не отражено, что при попытке завладения денежными средствами К. и при завладении её имуществом Н. применил насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшей, и в чем выразилось насилие.

Между тем, по смыслу закона под насилием, опасным для жизни и здоровья, понимается такое воздействие на организм потерпевшего, которое привело или могло привести к расстройству его здоровья любой степени тяже­сти.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» под насилием, не опасным для жизни или здоровья (пункт «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ), следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.), а под насилием, опасным для жизни или здоровья (ст.162 УК РФ), следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.

Квалифицировав действия Н. по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ как грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, суд апелляционной инстанции не указал, в чем выразилось такое насилие.

В связи с допущенными судом апелляционной инстанции нарушениями, президиум отменил апелляционное определение и направил уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума № 291 от 24 июня 2015 г.

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ПРАКТИКА

1. В соответствии с ч. 4 ст. 70 УК РФ, окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.

Приговором Воскресенского городского суда, ранее судимый приговором от 27 ноября 2012 г. по п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 69, ст. 70 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожден 2 сентября 2014 г. условно-досрочно на 1 год 7 месяцев 12 дней, Ш. осужден по трем преступлениям, предусмотренным п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ст. 69, ст. 70 УК РФ к 1 году 4 месяцам лишения свободы, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Как установлено в судебном заседании, Ш. виновным себя признал в полном объеме. Уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства, в соответствии с требованиями, предусмотренными ст. 316 УПК РФ.

Изменяя приговор, суд апелляционной инстанции указал на его несправедливость ввиду неправильного применения уголовного закона и назначения чрезмерно мягкого наказания.

Наказание по трем преступлениям, предусмотренным п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, назначено с учетом характера и степени общественной опасности, данных о личности, смягчающих и отягчающих обстоятельств, а также в соответствии с ч. 3 ст. 68, ч.2 ст. 69 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции, назначая наказание по совокупности приговоров, в соответствии с п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ отменил условно-досрочное освобождение по приговору от 27 ноября 2012 г., неотбытая часть наказания которого составила 1 год 7 месяцев 12 дней, и в соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно назначил к отбытию наказания 1 год 9 месяцев лишения свободы, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам № 22-2484/15 от 21.04.2015 г.

2. Согласно положениям ч. 2 ст. 69 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Приговором Щелковского городского суда от 17.12.2014 г., С. осужден по п. «г» ч. 2 ст. 112 УК РФ к 1 году лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 1 год с возложением обязанностей.

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами апелляционного представления и посчитал их подлежащими удовлетворению. Изменяя приговор суда, суд апелляционной инстанции согласился с квалификацией действий осужденного С., а именно: совершением им умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст.111 УК РФ, но вызвавшее длительное расстройство здоровья, совершенное группой лиц, исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании отягчающим наказание обстоятельством совершение преступления группой лиц, и снизил назначенное наказание до 11 месяцев лишения свободы, на основании ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год.

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам № 22-2209/14 от 17.04.2015 г.

3. При назначении осужденному наказания суд в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ должен учитывать характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные, характеризующие личность виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Приговором Каширского городского суда, ранее судимый П. осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к назначенному наказанию частично присоединена не отбытая часть наказания по приговору от 08.12.2014 г. в виде 6 месяцев лишения свободы, окончательно назначено 7 лет 6 месяцев лишения свободы без штрафа и ограничения свободы. На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 06.08.2014 г., в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору от 06.08.2014 г. в виде лишения на срок 6 месяцев и окончательно назначено 8 лет без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционном определении судебная коллегия указала на несправедливость назначенного П. наказания вследствие его чрезмерной мягкости.

Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции о назначении минимального наказания по ч.3 ст.162 УК РФ, судебная коллегия указала на отсутствие смягчающих и наличие отягчающих обстоятельств: совершение преступления в отношении малолетнего и в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства совершения особо тяжкого преступления и данные о личности виновного, который ранее неоднократно судим, и отрицательно характеризуется.

В связи с изложенным, судебная коллегия изменила приговор суда, определила П. осужденным по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, в соответствии с ч.5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к назначенному наказанию путем частичного сложения назначенного наказания и неотбытой части наказания по приговору от 08.12.2014 г. назначила 10 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы. На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменила условное осуждение по приговору от 06.08.2014 г., в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединила неотбытую часть наказания по приговору от 06.08.2014 г. в виде лишения на срок 6 месяцев и окончательно назначила 10 лет 6 месяцев лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-2248/15 от 14.04.2015 г.

4. Под вымогательством взятки следует понимать требование должностного лица дать взятку под угрозой совершения действий, которые могут причинить ущерб законным интересам лица либо поставить его в такие условия, при которых лицо вынуждено передать взятку с целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых интересов. Если взяткодатель заинтересован в неправомерном поведении должностного лица, стремится обойти закон, установленную процедуру решения того или иного вопроса, добиться удовлетворения своих незаконных интересов, уйти от ответственности, то вымогательство как квалифицирующий признак получения взятки отсутствует.

Приговором Подольского городского суда З. осужден по п. «б» ч. 5 ст. 290, ч. 1 ст. 285 УК РФ.

Как указано в описательно-мотивировочной части приговора, З. требовал передачи взятки за незаконное бездействие в пользу потерпевших, непринятие предусмотренным законом мер по проведению проверки по сообщению о их незаконном проживании, по выявлению правонарушений с их стороны, за не применение мер в случае выявления административных правонарушений.

Действия З. были ошибочно расценены судом, как вымогательство взятки.

Как следует из установленных судом фактических обстоятельств дела, осужденный не создавал умышленно условий, при которых потерпевшие вынуждены были передать денежные средства с целью предотвращения каких-либо вредных последствий для своих правоохраняемых интересов, а требовал взятку за незаконное бездействие в интересах взяткодателей.

Судебная коллегия пришла к выводу об изменении приговора суда, переквалификации действий З. с п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 290 УК РФ, а в связи с исключением квалифицирующего признака – вымогательство взятки и отсутствием данных о причинении какого-либо вреда законным интересам граждан, исключении из приговора указания об осуждении З. по ч. 1 ст. 285 УК РФ.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-3977/15 от 18.06.2015 г.

5. Согласно требованиям ч. 1 ст. 35 УК РФ, преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя, которые в силу ст. 19 УК РФ подлежат ответственности за содеянное.

Приговором Подольского городского суда Д., осужден по п. «а,в» ч. 2 ст. 163 УК РФ за совершение вымогательства, совершенного группой лиц по предварительному сговору и с применением насилия.

В апелляционном определении судебная коллегия указала на неправильное применение норм уголовного закона в части квалификации действий Д.

Судом установлено, что Д. совершил вымогательство совместно с В., в отношении которого дело выделено в отдельное производство. Однако на момент рассмотрения уголовного дела, В. в силу психического заболевания признан невменяемым, то есть лицом, не являющимся субъектом преступления.

В связи с чем судебная коллегия изменила приговор суда, исключила из осуждения Д. по ч. 2 ст. 163 УК РФ квалифицирующий пункт «а» и определила считать Д. осужденным по п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ со снижением назначенного наказания.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22- 3621/15 от 09.06.2015 г.

6. Под незаконным изготовлением наркотических средств следует понимать совершенные в нарушение законодательства Российской Федерации умышленные действия, в результате которых из наркотикосодержащих растений получено одно или несколько готовых к использованию и потреблению наркотических средств. При этом измельчение, высушивание или растирание наркотикосодержащих растений, в результате которых не меняется химическая структура вещества, не может рассматриваться как изготовление наркотических средств.

Приговором Раменского городского суда Т. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ – незаконное изготовление и хранение без цели сбыта наркотических средств, совершенное в крупном размере.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд пришел к выводу о виновности Т. в совершении преступления предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, то есть в незаконном хранении без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Судебная коллегия не согласилась с выводом суда о виновности Т. в незаконном изготовлении наркотического средства, в своем определении указала, что действия, заключавшиеся в высушивании растения конопля и получении тем самым наркотического средства каннабис (марихуана), не являются изготовлением наркотического средства.

В связи с изложенным из осуждения Т. исключено указание на совершение им незаконного изготовления наркотических средств без цели сбыта в крупном размере, назначенное наказание снижено.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-3587/2015 от 04.06.2015 г.

7. В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п.п. «и», «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.

Приговором Домодедовского городского суда З. осужден по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Смягчающими наказание обстоятельствами суд признал явку с повинной, признание вины и раскаяние в содеянном, полное возмещение ущерба потерпевшей.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

При наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п.п. «и, к» ч.1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств, в приговоре суда отсутствует указание на применение ч. 1 ст. 62 УК РФ и не приведены мотивы неприменения данной нормы закона.

Судебная коллегия изменила приговор суда, применив ч. 1 ст. 62 УК РФ снизила назначенное З. наказание.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-3485/15 от 02.06.2015 г.

8. Согласно требованиям ст. ст. 144, 164 и 181 УПК РФ такое следственное действие, как следственный эксперимент, следователь правомочен проводить только в рамках возбужденного уголовного дела; проведение следственного эксперимента до возбуждения уголовного дела недопустимо.

Приговором Королевского городского суда Б. осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ за совершение лицом, управляющим автомобилем, нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Суд первой инстанции положил в основу приговора протокол дополнительного осмотра места происшествия от 19 октября 2014 г. и основанное на нем заключение автотехнической экспертизы.

Уголовное дело в отношении Б. возбуждено 10 ноября 2014 г. по признакам состава, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

В соответствии с ч. 2 ст. 176 УПК РФ, следователь мог провести осмотр места происшествия до возбуждения уголовного дела, однако 19 октября 2014 г. следователем вне места дорожно-транспортного происшествия фактически был проведен не осмотр места происшествия, а предусмотренный ст. 181 УПК РФ следственный эксперимент, что подтверждается составленным следователем протоколом, согласно которому в ходе данного следственного действия не обнаруживались и не фиксировались следы преступления, а была осуществлена проверка относящихся к делу данных, путем воспроизведения действий, имевших отношение к дорожно-транспортному происшествию.

В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми; они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

Поскольку в основу заключения автотехнической экспертизы были положены результаты проведенного с существенным нарушением уголовно-процессуального закона следственного эксперимента, суд апелляционной инстанции признал приговор, основанный на недопустимых доказательствах, незаконным и необоснованным, а потому посчитал необходимым его отменить и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам № 22-3266/15 от 28.05.2015 г.

9. В соответствии с ч. 4 ст. 316 УПК РФ при участии в судебном заседании потерпевшего судья разъясняет ему порядок и последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства и выясняет у него отношение к ходатайству подсудимого.

Согласно ст. 292 УПК РФ по окончании судебного следствия проводятся прения сторон, которые состоят из речей государственного обвинителя и защитника.

Приговором Серпуховского городского суда ранее судимый Л. осужден по ч. 1 ст. 131 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Как установлено в судебном заседании, Л. виновным себя признал в полном объеме. Уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства, в соответствии с требованиями, предусмотренными ст. 316 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания следует, что потерпевшая П. принимала участие в судебном заседании, но вопрос о возможности рассмотрения дела в особом порядке с ней не обсуждался, и её отношение к данному вопросу не выяснялось.

Также согласно протоколу судебного заседания, суд не перешел к судебным прениям, не предоставил слово государственному обвинителю, вместе с тем защитник высказался по наказанию, с репликой выступила потерпевшая, подсудимому предоставлено последнее слово и суд удалился в совещательную комнату, по возвращении из которой провозгласил в отношении Л. обвинительный приговор.

Поскольку судом не были соблюдены порядок и условия постановления приговора в особом порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, а также не были проведены судебные прения, что является существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, судебная коллегия отменила приговор суда с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-3442/15 от 28.05.2015 г.

10. В соответствии с п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК РФ подсудимому должно быть обеспечено право на защиту, которое он может осуществлять лично либо с помощью защитника.

Приговором Серпуховского городского суда В. осужден по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 228.1 и ст. 316 УК РФ.

Защиту подсудимого В. по назначению суда осуществлял адвокат Г.

Из протокола судебного заседания следует, что подсудимый дважды отказывался от услуг адвоката Г., в связи с недоверием адвокату и в связи с оказанием им неквалифицированной помощи. Ходатайства подсудимого были судом отклонены.

Как следует из протоколов судебного заседания, адвокат Г. на протяжении всего судопроизводства фактически никакого участия по защите подсудимого В. не принимал, то есть уклонился от осуществления своих обязанностей по защите интересов В.

Несмотря на высказанную В. позицию о признании протокола явки с повинной недопустимым доказательством, адвокат Г. оставил рассмотрение этого вопроса на усмотрение суда, чем занял позицию, противоположную позиции своего подзащитного.

Выступая в судебных прениях, адвокат Г. лишь огласил протокол судебного заседания от 12 марта 2015 г. и высказал свою позицию по предъявленному В. обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 30 ч. 3, ст. 228.1 ч. 2 п. «а» УК РФ, не высказав своей позиции по обвинению В. в совершении преступления, предусмотренного ст. 316 УК РФ, чем фактически отказался от защиты подсудимого В.

Подсудимый В. был лишен юридической помощи в судебном заседании, что повлекло нарушение требований ст. 48 Конституции РФ, ст. ст. 16, 47 УПК РФ, а также могло повлиять на принятие судом правильного решения.

Отменяя приговор, судебная коллегия указала в своем определении на нарушение судом права подсудимого В. на защиту, что в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора с направлением дела на новое судебное разбирательство.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам № 22-3312/15 от 28.05.2015 г.

---

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ ПО ВСТУПИВШИМ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЯМ (РЕШЕНИЯМ)

1. Отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих факт реализации алкогольной продукции несовершеннолетнему, повлек отмену судебных актов в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых они были вынесены, и прекращение производства по делу.

Постановлением и.о. мирового судьи 163 судебного участка Одинцовского судебного района Московской области от 04 февраля 2015 г. Н. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ, и ей назначено наказание в виде административного штрафа в размере 30 000 руб.

Решением Одинцовского городского суда постановление оставлено без изменения.

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда судебные акты были отменены с прекращением производства по делу в связи недоказанностью обстоятельств, на основании которых они были постановлены по следующим основаниям.

Часть 2.1 статьи 14.16 КоАП РФ предусматривает ответственность за нарушение правил розничной продажи несовершеннолетнему алкогольной продукции, если это действие не содержит уголовно наказуемого деяния и влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от тридцати тысяч до пятидесяти тысяч рублей; на должностных лиц – от ста тысяч до двухсот тысяч рублей; на юридических лиц – от трехсот тысяч до пятисот тысяч рублей.

В соответствии со ст. 16 Федерального закона от 21 июля 2011 г. № 171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления алкогольной продукции» не допускается розничная продажа алкогольной продукции несовершеннолетним. В случае возникновения у лица, непосредственно осуществляющего отпуск алкогольной продукции несовершеннолетним (продавца), сомнения в достижении этим покупателем совершеннолетия, продавец вправе потребовать у этого покупателя документ, удостоверяющий личность (в том числе документ, удостоверяющий личность иностранного гражданина или лица без гражданства в РФ) и позволяющий установить возраст этого покупателя.

Н. привлечена к ответственности за то, что, являясь продавцом магазина «Продукты», осуществила розничную продажу алкогольной продукции несовершеннолетней Е., продав ей пиво «Жигули» объемом 0,5 литра, с содержанием алкоголя 4,9 %.

Согласно п.19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 г. № 18 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», при рассмотрении дел, предусмотренных статьями 14.2, 14.4, 14.5 и 14.16 КоАП РФ, необходимо выяснять, имеются ли в материалах дела доказательства, подтверждающие факт реализации товаров (например, акт контрольной закупки).

Признавая Н. виновной в совершении вмененного правонарушения, суды исходили из доказанности ее вины материалами дела, а именно: протоколом об административном правонарушении, рапортом инспектора ОДН Успенского ОП и ее свидетельскими показаниями, полученными в судебном заседании, из которых следует, что о приобретении алкогольного напитка Е. в указанном выше магазине у продавца Н. при изложенных выше обстоятельствах ей стало известно со слов Е., встреченной вне магазина с напитком.

В суде второй инстанции дополнительно в качестве свидетеля была опрошена Е., которая дала пояснения по обстоятельствам приобретения ею алкогольного напитка, однако, по прошествии времени, не смогла сообщить суду, являлась ли продавцом именно Н. или иное лицо.

Таким образом, доказательств, объективно подтверждающих названный факт (кассового чека, акта контрольной закупки, фототаблиц или т.д.), материалы дела не содержат.

Отсутствуют и данные, которые могли бы свидетельствовать о согласии Н. с обстоятельствами вменяемого ей правонарушения, т.к. при возбуждении производства по делу Н. от подписи процессуальных документов и дачи объяснений она отказалась.

В силу положений ч. 1 и 4 ст. 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.

На основании анализа имеющихся в деле доказательств был сделан вывод о недоказанности обстоятельств, на основании которых вынесены постановления по настоящему делу.

Извлечение из постановления № 4а-898/2015

2. Ратификация Российской Федерацией Договора о присоединении Республики Армения к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года, установило право граждан Республики Армения осуществлять трудовую деятельность без разрешения на работу на территории Российской Федерации.

Постановлением Красногорского городского суда Московской области от 07 октября 2014 г. А. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 18.10 КоАП РФ и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 5 000 руб. с административным выдворением за пределы РФ в форме самостоятельного контролируемого выезда.

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда Постановление Красногорского городского отменено, производство по делу прекращено в связи с отсутствием в действиях А. состава административного правонарушения по следующим основаниям.

Частью 2 статьи 18.10 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за осуществление иностранным гражданином трудовой деятельности в РФ без разрешения на работу, если такое разрешение требуется в соответствии с федеральным законом, совершенное в Москве, Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области.

Из дела следует, что 06 октября 2014 г. сотрудниками УФМС России по Московской области в ходе проверки режима пребывания (проживания) иностранных граждан выявлен гражданин Республики Армения А., осуществлявший трудовую деятельность в качестве подсобного рабочего и не имеющий разрешения на работу иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации на территории Московской области; тем самым нарушив требования п.п. 4 и 4.2 ст. 13 Федерального Закона РФ от 25 июля 2002 г. № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации».

Действия А. квалифицированы по ч. 2 ст. 18.10 КоАП РФ.

При рассмотрении дела судом не принято во внимание следующее.

Статьей 1.7 КоАП РФ установлено, что лицо, совершившее административное правонарушение, подлежит ответственности на основании закона, действовавшего во время совершения административного правонарушения. Закон, смягчающий или отменяющий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу, то есть распространяется и на лицо, которое совершило административное правонарушение до вступления такого закона в силу и в отношении которого постановление о назначении административного наказания не исполнено.

10 октября 2014 г. подписан Договор о присоединении Республики Армения к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 г. Данный договор вступил в законную силу 02 января 2015 г.

В соответствии с ч. 1 ст. 97 указанного Договора работодатели и (или) заказчики работ (услуг) государства-члена вправе привлекать к осуществлению трудовой деятельности трудящихся государств-членов без учета ограничений по защите национального рынка труда. При этом трудящимся государств-членов не требуется получение разрешения на осуществление трудовой деятельности в государстве трудоустройства.

Ратификация Российской Федерацией Договора о присоединении Республики Армения к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года, устанавливающего право граждан Республики Армения осуществлять трудовую деятельность без разрешения на работу, улучшило положение гражданина Республики Армения А.

Учитывая, что постановление о наложении административного штрафа и административном выдворении не исполнено, постановление Красногорского городского суда Московской области было отменено с прекращением производства по делу на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ — в связи с отсутствием состава вмененного административного правонарушения.

Извлечение из постановления № 4а-694/15

3. Отсутствие указания в постановлении по делу об административном правонарушении ссылок на отраслевое законодательство, регулирующее вопросы перемещения товаров через таможенную границу Таможенного Союза, при том, что ч. 1 ст. 16.2 КоАП РФ, по которой лицо привлечено к ответственности, является бланкетной, и нарушение порядка назначения и проведения экспертизы, являясь существенными процессуальными нарушениями, стали основанием к отмене судебных актов.

Постановлением мирового судьи 34 судебного участка Домодедовского судебного района Московской области от 16 октября 2014 г. Г. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.2 ч.1 КоАП РФ и ему назначено наказание в виде административного штрафа в однократном размере стоимости товаров, явившихся предметом административного правонарушения, что составляет 129825 руб.

Решением Домодедовского городского суда Московской области постановление оставлено без изменения.

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда состоявшиеся судебные акты отменены с направлением дела на новое рассмотрение.

Из дела следует, что Г. привлечен к ответственности по ч.1 ст.16.2 КоАП РФ за то, что 12 февраля 2014 г. при проведении таможенного контроля багажа и ручной клади пассажиров в «зеленом коридоре» международного зала прилета аэропорта «Домодедово» переместил без декларирования по установленной форме через таможенную границу Таможенного союза ввезенный им товар: электронный прибор-контролер, компания-производитель «NUM AG» (Швейцария), не предназначенный для личных нужд, таможенной стоимостью 129 825 рублей, что превышает стоимостные ограничения, установленные законодательством Таможенного союза.

Признавая Г. виновным в совершении вмененного правонарушения, суды двух инстанций исходили из доказанности его вины материалами дела.

Между тем, судами не учтено нижеследующее.

Диспозиция ч. 1 ст. 16.2 КоАП РФ, по которой Г. привлечен к ответственности, является бланкетной, отсылающей к отраслевому законодательству, регулирующему вопросы перемещения товаров через таможенную границу Таможенного Союза.

Между тем, в тексте постановления не указано, на основании каких правовых норм и каким образом должен был поступить Г. и какие именно требования закона им были нарушены. Не устранена данная ошибка мирового судьи и при проверке законности постановления городским судом.

Кроме того, судом не учтено, что в соответствии с положениями ст. 26.4 КоАП РФ в случаях, если при производстве по делу об административном правонарушении возникает необходимость в использовании специальных познаний в науке, технике, искусстве или ремесле, судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, выносят определение о назначении экспертизы. Определение обязательно для исполнения экспертами или учреждениями, которым поручено проведение экспертизы. В определении должны быть записи о разъяснении эксперту его прав и обязанностей и о предупреждении его об административной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 17.9 КоАП РФ. До направления определения для исполнения судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело об административном правонарушении, обязаны ознакомить с ним лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, и потерпевшего, разъяснить им права, в том числе право заявлять отвод эксперту, право просить о привлечении в качестве эксперта указанных ими лиц, право ставить вопросы для дачи на них ответов в заключении эксперта.

Таким образом, стоимость перемещаемых через таможенную границу Таможенного Союза товаров, незадекларированных Г. в установленном порядке, подлежала определению экспертизой, назначенной и проведенной в порядке ст. 26.4 КоАП РФ. Такая экспертиза в деле отсутствует. Исследование, проведенное в порядке, предусмотренном Таможенным кодексом Таможенного Союза, экспертизой, по смыслу ст. 26.4 КоАП РФ не является и её не подменяет.

Допущенные судом нарушения повлекли отмену судебных решений и направление дела на новое рассмотрение.

Извлечение из постановления № 4а-870/15

4. Несоблюдение порядка оформления результатов медицинского освидетельствования на состояние опьянения при оказании неотложной медицинской помощи в медицинских организациях лицу, пострадавшему в дорожно-транспортном происшествии и находящемуся в тяжелом состоянии, может свидетельствовать о наличии в организме алкоголя, но не может служить основанием для вывода о наличии состояния опьянения в смысле, придаваемом этому понятию в диспозиции ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 35 Домодедовского судебного района Московской области от 10 марта 2015 г. Б. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 руб. с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев.

Решением Домодедовского городского суда Московской области от 07 апреля 2015 г. постановление мирового судьи судебного участка № 35 Домодедовского судебного района Московской области от 10 марта 2015 г. оставлено без изменения.

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда решение городского суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Из дела следует, что Б. привлечен к ответственности за то, что он 25 октября 2014 г., в нарушение п. 2.7 ПДД РФ, управлял автомашиной, находясь в состоянии опьянения.

Судом при рассмотрении дела не принято во внимание, что в соответствии с примечанием к ст. 12.8 КоАП РФ административная ответственность, предусмотренная настоящей статьей, наступает в случае установленного факта употребления вызывающих алкогольное опьянение веществ, который определяется наличием абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, а именно: 0,16 миллиграмма на один литр выдыхаемого воздуха, или в случае наличия наркотических средств или психотропных веществ в организме человека.

В силу ст. 27.12 КоАП определение состояния опьянения лица, управляющего транспортным средством, проводится по результатам освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Согласно ч. 6 ст. 27.12 КоАП РФ освидетельствование на состояние алкогольного опьянения и оформление его результатов, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинское освидетельствование на состояние опьянения и оформление его результатов осуществляются в порядке, установленном Правительством РФ.

Постановлением Правительства РФ от 26 июня 2008 г. № 475 утверждены Правила освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов.

В силу п. 16 Правил освидетельствования определение состояния опьянения проводится в соответствии с нормативными правовыми актами Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Согласно п. 20 Правил освидетельствования в случае, если водитель транспортного средства находится в беспомощном состоянии (тяжелая травма, бессознательное состояние и другое) для вынесения заключения о наличии или отсутствии у него состояния опьянения проводятся специальные лабораторные исследования биологических жидкостей.

В соответствии с п. 22 Инструкции по проведению медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством, и заполнению учетной формы № 307/У-05 «Акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством», утвержденной Приказом Министерства здравоохранения РФ от 14 июля 2003 г. № 30 (далее — Инструкция), при оказании неотложной медицинской помощи в медицинских организациях лицам, пострадавшим в дорожно-транспортных происшествиях и находящимся в тяжелом состоянии, вне зависимости от наличия или отсутствия протокола о направлении на освидетельствование, подписанного должностным лицом, которому предоставлено право государственного надзора и контроля за безопасностью движения и эксплуатации транспортного средства, заключение о наличии опьянения выносится по результатам химико-токсикологического исследования биологического объекта (кровь или моча), проводимого в установленном порядке, при наличии абсолютного этилового спирта в концентрации 0,5 и более грамм на один литр крови, либо при обнаружении наркотических средств, психотропных или иных, вызывающих опьянение, веществ, вне зависимости от их концентрации.

Анализ приведенных норм в их взаимосвязи позволяет сделать вывод о том, что для целей привлечения к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ состояние алкогольного опьянения следует считать установленным, если величина абсолютного этилового спирта составила более 0,16 мг/л выдыхаемого воздуха, а в случаях, предусмотренных п. 22 Инструкции — 0,5 и более мг/л крови.

Вместе с тем, как усматривается из имеющейся в материалах дела копии заключения судебно-химического исследования, результат химико-токсикологического исследования крови в ней зафиксирован в промилле, то есть в единицах измерения, не предусмотренных п. 22 Инструкции.

Таким образом, данный документ, хотя и свидетельствует о наличии в организме Б. алкоголя, но не может служить основанием для вывода о наличии у него состояния опьянения в смысле, придаваемом этому понятию в диспозиции ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.

При рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судья городского суда, сделав вывод о виновности Б. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, не учел указанные выше обстоятельства, не принял меры к истребованию сведений из медицинского учреждения, проводившего химико-токсикологическое исследование, о количестве обнаруженного в крови Б. этилового спирта в единицах измерения, указанных в Инструкции.

Кроме того, в решении судьи городского суда не описаны обстоятельства, установленные при рассмотрении дела, относящиеся к событию вмененного Б. административного правонарушения, что является нарушением требований ч. 2 ст. 30.7 КоАП РФ, п. 4 ч. 1 ст. 29.10 КоАП РФ.

Изложенное свидетельствует о том, что в ходе судебного разбирательства по данному делу об административном правонарушении судья городского суда не выполнил в полном объеме требования ст. 24.1 и 26.1 КоАП РФ, что не позволило ему всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

При таких обстоятельствах решение судьи Домодедовского городского суда не было признано законным и отменено, а дело возвращено на новое рассмотрение в городской суд.

Извлечение из постановления № 4а-914/2015

5. При рассмотрении дела об административном правонарушении, влекущем лишение права управления транспортными средствами в отношении иностранного гражданина, управлявшего автомобилем на основании национального водительского удостоверения, следует проверить, соответствует ли оно требованиям приложения № 6 Конвенции о дорожном движении и является ли действительным на территории Российской Федерации.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 156 Одинцовского судебного района Московской области от 31 октября 2014 г. И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 руб. с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год 8 месяцев.

Одинцовским городским судом Московской области постановление мирового судьи не пересматривалось.

Заместителем председателя Московского областного суда постановление мирового судьи отменено с направлением дела на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Из дела следует, что И. привлечен к ответственности за то, что 11 октября 2014 г. на 22 км а/д Москва-Минск п. Баковка Одинцовского района Московской области, в нарушение п. 2.7 ПДД РФ, управлял автомашиной марки «Дэу Нексия», находясь в состоянии опьянения. Его действия квалифицированы по ч.1 ст.12.8 КоАП РФ.

Признавая И. виновным в совершении вмененного ему правонарушения, мировой судья исходил из доказанности его вины материалами дела.

Вместе с тем, вывод мирового судьи о наличии в действиях И. состава административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст. 12.8 КоАП РФ, сделан без полного и всестороннего выяснения всех обстоятельств дела и тщательного анализа представленных доказательств, относящихся к вопросу о наличии у И. права управления транспортными средствами на территории РФ, а по существу, к вопросу о том, является ли И. субъектом административной ответственности, установленной в ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.

Право на управление транспортными средствами подтверждается соответствующим удостоверением. На территории Российской Федерации действуют национальные и международные водительские удостоверения, соответствующие требованиям международных договоров Российской Федерации.

В соответствии с п. 12 ст. 25 Федерального закона от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» лица, постоянно или временно проживающие либо временно пребывающие на территории Российской Федерации, допускаются к управлению транспортными средствами на основании российских национальных водительских удостоверений, а при отсутствии таковых — на основании иностранных национальных или международных водительских удостоверений, при соблюдении ограничений, указанных в п. 13 настоящей статьи.

Судом не учтено, что иностранное национальное водительское удостоверение, выданное в иностранном государстве, являющемся совместно с Российской Федерацией участником международных договоров в области обеспечения безопасности дорожного движения, признается действительным для управления транспортными средствами на территории РФ, если оно отвечает требованиям соответствующего договора.

Так, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 апреля 1974 г. № 5938-VIII ратифицирована Конвенция о дорожном движении (заключена в г. Вене 8 ноября 1968 г.).

Согласно статусу указанной Конвенции Российская Федерация и Республика Таджикистан являются ее участниками.

В ст. 41 Конвенции определены критерии действительности национальных и международных водительских удостоверений, выданных на территории иностранного государства — участника Конвенции. Образцы таких удостоверений приведены в приложениях 6 и 7 Венской конвенции и должны иметь записи, произведенные или продублированные буквами латинского алфавита.

Таким образом, водители, являющиеся гражданами иностранных государств — участников Венской и (или) Женевской конвенций о дорожном движении, вправе управлять транспортными средствами на территории Российской Федерации на основании национальных и международных водительских удостоверений, выданных в соответствии с данными международными договорами и отвечающими их требованиям.

Однако, сведений о наличии у И. международного водительского удостоверения в материалах дела не имеется.

Как следует из ксерокопии водительского удостоверения И., представленной в материалы дела, у него имеется национальное водительское удостоверение, выданное в Республике Таджикистан 17 июня 2011 г. Однако, мировым судьей не проверено, соответствует ли оно требованиям приложения № 6 Конвенции и является ли действительным на территории Российской Федерации.

Между тем, данное обстоятельство является юридически значимым, поскольку если водительское удостоверение И. не отвечает требованиям, предъявляемым международным договором Российской Федерации, оно считается недействительным на территории России. Следовательно, такой иностранный гражданин по существу является лицом, не имеющим права управления транспортными средствами на территории Российской Федерации.

Таким образом, в нарушение требований ст. 26.1 КоАП РФ, вопросы, имеющие значение для правильного разрешения дела, мировым судьей исследованы не были; в нарушение требований ст. 24.1 КоАП РФ производство по делу об административном правонарушении было проведено не всесторонне и неполно, обстоятельства, необходимые для правильной юридической оценки действий И., не были выяснены.

В соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ по результатам рассмотрения жалобы на вступившее в законную силу постановление выносится решение об отмене постановления по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалобы, протеста и о возвращении дела на новое рассмотрение в случаях существенного нарушения процессуальных требований, предусмотренных настоящим Кодексом, если это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.

Учитывая, что на момент рассмотрения в Московском областном суде жалобы защитника срок давности привлечения И. к административной ответственности, установленный ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ, не истек, дело возвращено мировому судье на новое рассмотрение.

Извлечение из постановления № 4а-1036/15

6. Нарушение правил подсудности явилось фундаментальным процессуальным нарушением, повлекшим отмену постановленных по делу судебных актов и необходимость прекращения производства по делу.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 89 Королевского судебного района Московской области от 27 января 2015 г. А. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 руб. с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год и 6 месяцев.

Решением Королевского городского суда Московской области от 23 марта 2015 г. постановление мирового судьи судебного участка № 89 Королевского судебного района Московской области от 27 января 2015 г. оставлено без изменения.

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда вынесенные по делу судебные акты отменены, производство по делу прекращено в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности по следующим основаниям.

Из материалов дела об административном правонарушении следует, что 10 мая 2014 г. инспектором СБ ДПС ГИБДД ГУМВД России по Московской области в отношении А. составлен протокол об административном правонарушении, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Согласно указанному протоколу, 10 мая 2014 г. около 08 час. 30 мин., в районе дома № 6-Д по проспекту Королева в г. Королеве Московской области, водитель А. управлял автомашиной «БМВ» с признаком опьянения (запах алкоголя изо рта) и не выполнил законное требование уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, нарушив п.2.3.2 ПДД РФ.

12 мая 2014 г. дело об административном правонарушении в отношении А. направлено для рассмотрения мировому судье судебного участка № 302 Королевского судебного района Московской области.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 302 Королевского судебного района Московской области от 02 сентября 2014 г. производство по делу прекращено в связи с отсутствием в действиях А. состава административного правонарушения.

Решением судьи Королевского городского суда Московской области от 18 ноября 2014 г. постановление мирового судьи 302 судебного участка Королевского судебного района Московской области отменено и дело направлено для рассмотрения мировому судье 89 судебного участка.

Определением мирового судьи 89 судебного участка от 04 декабря 2014 г. дело об административном правонарушении в отношении А. принято к производству.

27 января 2015 г. мировой судья 89 судебного участка Королевского судебного района Московской области рассмотрел дело, признав А. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и назначив ему административное наказание в виде административного штрафа в размере 30 000 руб. с лишением права управления транспортными средствами на срок один год шесть месяцев.

Решением Королевского городского суда Московской области от 23 марта 2015 г. постановление мирового судьи 89 судебного участка Королевского судебного района от 27 января 2015 г. оставлено без изменения.

С состоявшимися по делу решениями согласиться нельзя по приведенным ниже основаниям.

Придя к правильному выводу об отмене постановления мирового судьи 302 судебного участка от 02 сентября 2014 г. в связи существенным нарушением процессуальных требований при рассмотрении дела, судья Королевского городского суда в нарушение требований п.4 ст.30.7 КоАП РФ направил дело на рассмотрение другому мировому судье (мировому судье 89 судебного участка), неправомочному рассматривать данное дело.

В силу приложения к Закону Московской области от 26 июня 2008 г. № 4/47П «О создании и упразднении судебных участков и должностей мировых судей в Московской области» в границы судебного участка № 302 Королевского судебного района Московской области входит, в том числе, проспект Королева в г. Королеве Московской области.

В соответствии с ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Судья при подготовке к рассмотрению дела об административном правонарушении должен выяснить, относится ли к его компетенции рассмотрение дела (статья 29.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях).

В силу положений ч. 3 ст. 23.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях данное дело об административном правонарушении подсудно мировому судье.

По общему правилу, предусмотренному ч. 1 ст. 29.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, дело об административном правонарушении рассматривается по месту его совершения.

Таким образом, дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в отношении А. подлежало рассмотрению мировым судьей судебного участка № 302 Королевского судебного района Московской области.

Исходя из положений ч. 1 ст. 1.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июля 2007 г. N 623-О-П и от 15 января 2009 г. N 144-О-П, решение, принятое с нарушением правил подсудности, не может быть признано правильным, поскольку оно вопреки части 1 статьи 47 и части 3 статьи 56 Конституции Российской Федерации принимается судом, не уполномоченным в силу закона на рассмотрение данного дела, что является существенным (фундаментальным) нарушением, влияющим на исход дела и искажающим саму суть правосудия.

Разрешение дела с нарушением правил подсудности не отвечает и требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение того или иного конкретного дела, не является, по смыслу части 1 статьи 46 и части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации, законным судом, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав и свобод в сфере правосудия.

При изложенных выше обстоятельствах постановление мирового судьи судебного участка № 302 Королевского судебного района Московской области от 02 сентября 2014 г., решение судьи Королевского городского суда Московской области от 18 ноября 2014 г., постановление мирового судьи 89 судебного участка Королевского судебного района Московской области от 27 января 2015 г. и решение Королевского городского суда Московской области от 23 марта 2015 г., вынесенные в отношении А. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, подлежали отмене.

С учетом того, что на момент рассмотрения в Московском областном суде жалобы А., поданной в порядке ст.30.12-30.14 КоАП РФ, срок давности привлечения его к административной ответственности, установленный ч. 1 ст. 4.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях для данной категории дел, истек, производство по делу, в силу положений п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ, было прекращено в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности.

Извлечение из постановления № 4а-978/2015

---

ПРАКТИКА ПЕРЕСМОТРА НЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЙ (РЕШЕНИЙ)

1. В качестве места пребывания иностранного гражданина для целей миграционного учета допускается указывать нежилое помещение, являющееся местом нахождения организации, выступающей в качестве его принимающей стороны, и не обязательно указывать жилое помещение, в котором этот иностранный гражданин фактически проживает.

Постановлением судьи Раменского городского суда Московской области от 05 февраля 2015 г. М., гражданин Республики Узбекистан, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, и ему назначено административное наказание в виде административного штрафа в доход государства в размере 5 000 руб. с административным выдворением за пределы территории Российской Федерации в форме самостоятельного контролируемого выезда за пределы Российской Федерации.

Судьей Московского областного суда по результатам пересмотра постановление по делу об административном правонарушении отменено с направлением его на новое рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ, суд при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, проверяет на основании имеющихся и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления, при этом судья, вышестоящее должностное лицо не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме.

Согласно ст. 24.1 КоАП РФ, задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений.

В соответствии со ст. 26.1 КоАП РФ по делу об административном правонарушении выяснению подлежат: наличие события административного правонарушения и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а также причины и условия совершения административного правонарушения.

Из постановления следует, что 05 февраля 2015 г. в 10 часов в г. Раменское Московской области в результате проверки соблюдения требований миграционного законодательства выявлен гражданин Республики Узбекистан М., который после прибытия на территорию Российской Федерации был поставлен на миграционный учет по адресу: Московская область, Раменский район, п. Совхоза «Раменское», ул. Производственная, однако, фактически проживал по адресу: Московская область, г. Раменское, ул. Москворецкая, нарушив тем самым режим пребывания в Российской Федерации, установленный ст. ст. 20, 21, 22 Федерального закона от 18.07.2006 г. № 109-ФЗ «О миграционном учете иностранных лиц и лиц без гражданства в Российской Федерации».

По данному факту в отношении М. возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.

Признавая М. виновным, городской суд исходил из доказанности его вины.

Между тем судом не принято во внимание следующее.

Из материалов дела об административном правонарушении М. вменено нарушение ст. ст. 20, 21, 22 Федерального закона от 18.07.2006 г. № 109-ФЗ «О миграционном учете иностранных лиц и лиц без гражданства в Российской Федерации».

В силу ч. 1 ст. 20 ФЗ-109 «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в РФ» от 18.07.2006 г. (далее Закон о миграционном учете) иностранный гражданин в случае нахождения в месте пребывания обязан встать на учет по месту пребывания в порядке и на условиях, которые установлены в соответствии с данным Федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

В соответствии с пп. «а» п. 2 ч. 2 ст. 22 указанного Закона о миграционном учете, принимающая сторона представляет уведомление о прибытии иностранного гражданина в место пребывания в орган миграционного учета.

К стороне, принимающей иностранного гражданина в Российской Федерации, п. 7 ч. 1 ст. 2 Закона о миграционном учете относит находящихся в Российской Федерации физических и юридических лиц, у которых иностранный гражданин фактически проживает или осуществляет трудовую деятельность (находится).

Место пребывания иностранного гражданина определено в п. 4 ч. 1 ст. 2 Закона о миграционном учете как жилое помещение, не являющееся местом его жительства, а также иное помещение, учреждение или организация, в которых иностранный гражданин находится и (или) по адресу которых иностранный гражданин подлежит постановке на учет по месту пребывания.

Из содержания вышеназванных норм следует, что в качестве места пребывания иностранного гражданина для целей миграционного учета допускается указывать нежилое помещение, являющееся местом нахождения организации, выступающей в качестве его принимающей стороны, и не обязательно указывать жилое помещение, в котором этот иностранный гражданин фактически проживает.

При подаче жалобы в Московский областной суд М. представлена копия отрывной части бланка уведомления о прибытии иностранного гражданина, из которой усматривается, что он поставлен на учет по адресу: Московская область, Раменский район, п. Совхоза «Раменское», ул. Производственная, принимающей стороной является ООО «Д.К.», имеются копии разрешения на работу и трудового договора, согласно которым работодателем является ООО «Д.К.».

Данные обстоятельства предметом проверки и оценки суда первой инстанции не являлись.

Кроме того, в обжалуемом постановлении Раменского городского суда Московской области от 05 февраля 2015 г., в нарушение требований п.п. 1 ч.1 чт. 29.10 КоАП РФ, отсутствует указание фамилии, имени и отчества судьи, вынесшего указанное постановление.

Также эти сведения отсутствуют в определении о принятии дела к производству, расписке, объяснении, полученном от М., где стоит подпись без расшифровки ФИО лица, ее отобравшего. Протокол судебного заседания при рассмотрении дела городским судом не велся.

При таких обстоятельствах судом постановление городского суда отменено, а с учетом того, что срок давности привлечения лица к административной ответственности, предусмотренный ст. 4.5 КоАП РФ, не истек, дело было направлено на новое рассмотрение.

Извлечение из решения по делу № 12-393/2015

Дата актуальности материала: 23.02.2016