ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПО ДЕЛУ «ЛИНД (LIND) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» (Жалоба N 25664/05)

(Страсбург, 6 декабря 2007 года)

Заявитель обжаловал, в частности, предположительно бесчеловечные условия содержания его под стражей и длительный срок содержания его под стражей, а также отказ в даче разрешения на посещение его отца, который находился при смерти, или посещения похорон.

Заявитель также обжаловал то обстоятельство, что ему не позволили проститься с умирающим отцом. Он обжаловал отказ отпустить его из-под стражи на несколько дней, чтобы он мог увидеть отца до его смерти или присутствовать на прощальной церемонии в Гааге. Заявитель ссылался на статью 3 Конвенции.

88. Европейский суд уже устанавливал, что отказ в даче разрешения на посещение больного родственника не достигает минимального уровня жестокости, необходимого, чтобы действие попадало в сферу действия статьи 3 Конвенции (см. Решение Европейского суда по делу «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy) от 3 мая 2005 г., жалоба N 72639/01). В ряде случаев Европейский суд рассматривал жалобы на отказ в удовлетворении просьбы заключенного в даче разрешения на посещение больного родственника или похорон родственника в свете статьи 8 Конвенции (см. Постановление Европейского суда по делу «Шемкампер против Франции» (Schemkamper v. France) от 18 октября 2005 г., жалоба N 75833/01, § 19 — 36, приведенное выше Решение Европейского суда по делу «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy), и Постановление Европейского суда по делу «Плоцки против Польши» ({Ploski} v. Poland), от 12 ноября 2002 г., жалоба N 26761/95, § 26 — 39). Следовательно, жалоба заявителя на отказ в даче разрешения на посещение умирающего отца и посещение похорон отца должна быть рассмотрена в рамках статьи 8 Конвенции

2. Мнение Европейского суда

92. Европейский суд уже устанавливал, что отказ в даче разрешения на посещение больного родственника или похорон родственника являлся вмешательством в право на уважение семейной жизни (см. приведенные выше Постановление Европейского суда по делу «Шемкампер против Франции» (Schemkamper v. France), § 31, Решение Европейского суда по делу «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy), и Постановление Европейского суда по делу «Плоцки против Польши» ({Ploski} v. Poland), § 32). Следовательно, отказ в освобождении заявителя из-под стражи, чтобы он мог увидеться с отцом перед смертью последнего и присутствовать на похоронах являлся вмешательством в право заявителя, гарантированное статьей 8 Конвенции. Европейский суд повторяет, что любое вмешательство в право лица на уважение его личной или семейной жизни будет являться нарушением статьи 8 Конвенции, если только это вмешательство на было «предусмотрено законом», преследовало законную цель или цели, указанные в пункте 2 статьи 8 Конвенции, и не было «необходимо в демократическом обществе» в том смысле, что оно было пропорционально поставленным целям (см. среди других примеров Постановление Большой палаты Европейского суда по делу «Эльшольц против Германии» (Elsholz v. Germany), жалоба N 25735/94, ECHR 2000-VIII, § 45).

93. Европейский суд согласен, что вмешательство было предусмотрено законом, а именно частью первой статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, которая закрепляла порядок применения меры пресечения в виде заключения под стражей к лицу, обвиняемому в совершении преступления, влекущего наказание в виде лишения свободы на срок от двух лет. Вмешательство также преследовало «законную цель» по смыслу пункта 2 статьи 8 Конвенции в виде защиты общественного порядка и предотвращения беспорядков и преступлений (см. приведенное выше Постановление Европейского суда по делу «Плоцки против Польши» ({Ploski} v. Poland), § 34). Остается определить, было ли вмешательство «необходимо в демократическом обществе».

94. Статья 8 Конвенции не гарантирует заключенному безусловное право на посещение больного родственника или посещение похорон родственника. Рассматривать каждую такую просьбу по существу должны власти государства-ответчика. Пределы рассмотрения Европейского суда ограничены исследованием оспариваемых мер в контексте конвенционных прав заявителя, с учетом предоставленной договаривающемуся государству свободы усмотрения (см., mutatis mutandis <*>, приведенное выше Постановление Европейского суда по делу «Плоцки против Польши» ({Ploski} v. Poland), § 38). В то же время Европейский суд подчеркивает, что даже если права и свободы заключенного подлежат ограничению в силу природы самой ситуации, в которой находится заключенный, каждое такое ограничение должно быть, тем не менее, оправданным как необходимое в демократическом обществе. Обязанностью государства является продемонстрировать, что такая необходимость действительно существовала, то есть продемонстрировать наличие насущной социальной необходимости (см. приведенное выше Постановление Европейского суда по делу «Шемкампер против Франции» (Schemkamper v. France), § 33).

      – ------------------------------

<*> Mutatis mutandis (лат.) — с соответствующими изменениями (прим. переводчика).

95. В делах «Шемкампер против Франции» (Schemkamper v. France), «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy), и «Плоцки против Польши»

({Ploski} v. Poland) (приведены выше) Европейский суд принял во внимание следующие факторы для оценки того, были ли отказы в даче разрешения на посещение больного родственника или посещение похорон родственника «необходимыми в демократическом обществе»: стадия рассмотрения уголовного дела в отношении заявителя, характер преступления, личность заявителя, тяжесть болезни родственника заявителя, степень родства, возможность выезда с сопровождением и так далее. Так, нарушение статьи 8 Конвенции было установлено в деле «Плоцки против Польши» ({Ploski} v. Poland), когда заявитель, который еще не был осужден, обвинялся в совершении преступления, не связанного с насилием, и просил разрешения посетить похороны родителей, которые умерли с перерывом в один месяц, а власти государства-ответчика не привели убедительных доводов для отказа и не рассмотрели возможность конвоирования. Для сравнения: в деле «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy) отказ был обоснованным, поскольку заявитель обвинялся в совершении убийства, и его личные качества вызывали опасения. Он просил разрешения посетить своего деда, который не был близким родственником и чье состояние здоровья не было особо угрожающим. В самом последнем деле «Шемкампер против Франции» (Schemkamper v. France) Европейский суд также признал отказ обоснованным, поскольку отец заявителя не был настолько сильно болен, чтобы не иметь возможности посетить заявителя в месте содержания под стражей.

96. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский суд отмечает, что отец заявителя умирал от рака в Гааге. Он просил о применении эвтаназии, которая была назначена на 29 сентября 2005 г. Отличительной особенностью настоящего дела является то обстоятельство, что дата смерти отца заявителя была заранее известна и что он должен был умереть в ближайшие несколько дней. Вот почему это была последняя возможность для заявителя увидеться с отцом. Учитывая, что отец заявителя находился в больнице в крайне тяжелом состоянии, было бы нереально ожидать от него, что он сам смог бы посетить сына в месте ограничения свободы. Принимая во внимание исключительные обстоятельства дела и затронутые серьезные гуманитарные вопросы, власти Российской Федерации должны были бы рассмотреть ходатайство заявителя об освобождении из-под стражи с особым вниманием и тщательностью.

97. Власти Российской Федерации обосновали отказ во временном освобождении заявителя из-под стражи ссылкой на его гражданство Нидерландов и возможность того, что заявитель мог скрыться. Европейский суд не забывает того обстоятельства, что отец заявителя был в Гааге и, чтобы увидеться с ним, заявитель должен был бы поехать в Нидерланды, покинув юрисдикцию властей Российской Федерации. Европейский суд понимает опасение властей Российской Федерации, что заявитель мог не вернуться из- за границы. В связи с этим Европейский суд отмечает, что власти Российской Федерации могли просить о сотрудничестве голландских властей. Однако они этого не сделали, несмотря на тот факт, что посол Нидерландов обращался к властям Российской Федерации как минимум трижды, ходатайствуя об освобождении заявителя из-под стражи (см. выше, § 27, 31 и 36). Тем не менее, учитывая, что власти государства-ответчика имеют больше возможностей, чем Европейский суд, чтобы оценить ситуацию, Европейский суд не может установить, что, отказав заявителю в освобождении из-под стражи с целью посещения умирающего отца в Гааге или посещения его похорон, власти государства-ответчика превысили предоставленную им свободу усмотрения.

98. Однако уважение семейной жизни заявителя требовало, чтобы, когда просьба заявителя об освобождении из-под стражи была отклонена, ему была бы предоставлена альтернативная возможность попрощаться с умирающим отцом. Европейский суд отмечает в связи с этим, что заявителю предоставили возможность поговорить с отцом по телефону, но только по- русски. Разговор длился одну минуту и был прерван администрацией изолятора. Европейский суд полагает, что минутный разговор на языке, который отец заявителя понимал с трудом, не предоставил заявителю значимой возможности попрощаться с умирающим отцом. Иной возможности связаться с отцом заявителю предоставлено не было.

99. Принимая во внимание изложенное, Европейский суд приходит к выводу, что власти Российской Федерации не обеспечили уважение права заявителя на семейную жизнь, как этого требует статья 8 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение указанной статьи.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО: 4) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции.