ПЯТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 февраля 2020 года № 77-67/2020

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Леонтьева С.А.,

судей Колбиной Н.В., Железного А.В.,

при помощнике судьи Асатряне В.А., которому поручено ведение протокола судебного заседания,

с участием:

прокурора Епишина В.В.,

осужденной Г.,

защитника — адвоката Лукина С.М.,

представителя потерпевшего ФИО6,

в открытом судебном заседании рассмотрела кассационную жалобу защитника осужденной Г. — адвоката Лукина С.М. на приговор мирового судьи судебного участка № 1 Новоалександровского района Ставропольского края от 19 апреля 2019 года и апелляционное постановление Новоалександровского районного суда Ставропольского края от 19 июля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Леонтьева С.А., изложившего обстоятельства дела, содержание судебных решений, доводы кассационной жалобы, выслушав мнение участников судебного заседания, судебная коллегия

установила:

по приговору мирового судьи судебного участка № 1 Новоалександровского района Ставропольского края от 19 апреля 2019 года

Г., родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ранее не судимая,

осуждена по ч. 2 ст. 183 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 1 год с удержанием 10% из заработной платы в доход государства.

На основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, ч. 8 ст. 302 УПК РФ Г. освобождена от назначенного наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

Апелляционным постановлением Новоалександровского районного суда Ставропольского края от 19 июля 2019 года приговор изменен: из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание суда об учете при назначении наказания отягчающих обстоятельств, снижен размер назначенного Г. наказания до 11 месяцев исправительных работ с удержанием 10% из заработной платы.

Г. признана виновной в незаконном разглашении сведений, составляющих коммерческую ФИО48, без согласия владельца указанных сведений, которые Г. стали известны по работе, чем создала для ФИО41″ угрозу неоправданных расходов, потери положения на рынке, утраты иной коммерческой выгоды.

В кассационной жалобе защитник Лукин С.М. считает состоявшие судебные решения незаконными и необоснованными вследствие существенных нарушений норм материального и процессуального права. Автор жалобы утверждает, что в действиях осужденной отсутствует один из элементов состава преступления — объект преступления; органом следствия и судом не установлены время, место и способ совершения преступления, а также время возникновения умысла на совершение преступления; в суде первой инстанции нарушены принципы состязательности, законности, право на защиту, а также общие условия судебного разбирательства — непосредственности и устности; председательствующим нарушен порядок рассмотрения ходатайств и запрещено ведение аудиозаписи; стороне защиты не выданы копии протокола судебного заседания, в том числе на стадии представления доказательств; секретарем судебного заседания нарушены требования ст. 262 УПК РФ; обвиняемой не предоставлено достаточного времени для подготовки к защите; судом допущены нарушения при оглашении показаний потерпевшего, свидетелей и правила оценки доказательств; суд апелляционной инстанции дал оценку не всем доводам стороны защиты, приведенным в апелляционной жалобе, и доказательствам, исследованным в суде второй инстанции; мировым судьей не рассмотрены два ходатайства об отводе судьи, постановления об отказе в удовлетворении ходатайств об отводе не мотивированы, в некоторых случаях судья при разрешении отвода не удалялась в совещательную комнату; секретарю судебного заседания не разъяснены права; заключение экспертов является недопустимым доказательством; приговор обоснован недопустимыми доказательствами, в том числе доказательствами на иностранном языке, вещественными доказательствами, не признанными таковыми в ходе предварительного следствия и не указанными в обвинительном заключении, доказательствами, не представленными государственным обвинителем, сфальсифицированными протоколами допроса свидетелей; судами не устранены противоречия в доказательствах; документы, приведенные в качестве вещественных доказательств в обвинительном заключении, отсутствуют на указанных страницах дела; предварительное следствие проведено ненадлежащим лицом; при возбуждении уголовного дела нарушен принцип территориальности; судебные решения для производства следственных действий получены не по месту расположения органа предварительного расследования; свидетель ознакомился с показаниями, чем нарушены требования ч. 3 ст. 281 УПК РФ; в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель задавал свидетелям недопустимый вопрос о том, подтверждают ли они оглашенные показания, а также не отверг все доводы стороны защиты; поданные на протокол судебного заседания замечания не рассмотрены. Защитник, приводя собственный анализ доказательств, выражает несогласие с их оценкой судом и просит отменить состоявшиеся судебные решения, а уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение, либо возвратить прокурору.

В судебном заседании осужденная Г. и ее адвокат Лукин С.М. полностью поддержали доводы кассационной жалобы, изменив свое требование и поставив вопрос об отмене приговора, апелляционного постановления и о прекращении производства по делу в связи с отсутствием в деянии состава преступления, представитель ФИО42″ ФИО6 просил оставить судебные решения без изменения, считая их законными и обоснованными, прокурор Епишин В.В. просил отменить апелляционное постановление и передать уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение.

Изучив уголовное дело, проверив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 40115 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

В силу требований ст. 297 УПК РФ судебное решение признается законным, обоснованным и справедливым, если оно постановлено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основано на правильном применении уголовного закона.

Судебные решения по настоящему уголовному делу указанным требованиям не отвечают.

Диспозиция ч. 2 ст. 183 УК РФ по своей правовой природе является бланкетной. Это означает, что данная норма закона подлежит применению лишь в системном единстве с положениями иных нормативных правовых актов.

Понятие разглашения информации, составляющей коммерческую ФИО49, содержится в ст. 3 Федерального закона от 29 июля 2004 № 98-ФЗ «О коммерческой ФИО50». Согласно указанному закону разглашения информации состоялось, когда данная информация становится известной третьим лицам без согласия обладателя такой информации либо вопреки трудовому или гражданско-правовому договору.

Вместе с тем, ни в обвинительном заключении, ни в приговоре указание на то, что отправленная Г. информация стала известна третьим лицам, не содержится.

Приведя в приговоре показания свидетеля ФИО9, которому были направлены документы Г., о том, что он открыл одно письмо и там был бланк, а остальные письма он не открывал, суд им какой-либо оценки не дал и в этой части не опроверг, хотя ФИО9 фактически отрицал факт ознакомления с полученными от Г. письмами с данными, содержащими коммерческую ФИО51. Вывод суда о том, что показания ФИО9 не свидетельствуют о том, что документы Г. ему не направлялись, является недостаточным для установления виновности Г. в совершении преступления, поскольку нет вывода о том, стала ли секретная информация известна третьим лицам.

В соответствии с п. 1 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Суд первой инстанции признал Г. виновной в том, что она сформировала и отправила ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ электронной почтой со своего почтового ящика на почтовый ящик ФИО9 документы, содержащие сведения, составляющие коммерческую ФИО52 для ФИО26″. В частности, ДД.ММ.ГГГГ отправлены такие документы, как «Заказ и доставка семени», относящийся к разделу № Руководства по хрячнику ФИО27″, а также Руководство по доращиванию.

Вместе с тем, суд в приговоре сослался как на достоверные доказательства на показания представителя ФИО32″ ФИО10, заместителя начальника юридического отдела ФИО29″, чьим подразделением является ФИО30″, на показания свидетеля ФИО11, директора по производству ФИО31″, а также на показания свидетеля ФИО17, начальника оперативного отдела ФИО28″.

Однако указанные свидетели, подтверждая факт отправки Г. документов, содержащих коммерческую тайну, показали, что документы, отправленные Г. ДД.ММ.ГГГГ, не содержат сведений, составляющих коммерческую тайну для ФИО33″.

Таким образом, выводы суда противоречат приведенным в приговоре доказательствам.

Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

Мотивируя в приговоре свои выводы о виновности Г., суд сослался на показания представителя потерпевшего ФИО10, свидетеля ФИО17, ФИО12, ФИО16, ФИО13 о том, что проводилась проверка оперативным отделом в лице ФИО17, ФИО12, специалиста ФИО16, которыми был зафиксирован факт отправки с адреса электронной почты Г. на адрес электронной почты ФИО9. При этом открывали электронную почту Г. и с целью подтверждения фактов разглашения Г. сведений, являющихся коммерческой тайной, начальником оперативного отдела ФИО34″ ФИО17 совместно с главным бухгалтером ФИО13, системным администратором ФИО14 с личного ноутбука Г. из папки отправленные электронной почты почтового ящика ФИО43 производили скриншоты, копирование электронных писем, в том числе личной переписки Г. и ФИО9. По показаниям указанных свидетелей вся проверка электронной почты Г. проводилась с согласия Г., что зафиксировано в соответствующих актах, в том числе Г. добровольно предоставила для копирования информации внешний жесткий диск своего ноутбука.

Г. в судебном заседании дала показания о том, что ФИО15 на своем телефоне показал ей открытую страницу ее электронной почты и зачитал ей содержимое ее писем. Позже она увидела, что была зарегистрирована сессия по вхождению в ее электронную почту с телефона третьего лица. Системный администратор ФИО16 настроил интернет на ее ноутбуке и зашел в ее электронную почту. ФИО16 не спрашивал у нее разрешения на получение доступа к ее информации, проводил какие-то действия с неизвестным носителем, подключенным к ноутбуку, копировал папки в созданную им папку на рабочем столе «ФИО44 которая потом появилась в экспертизе. Непосредственно после вскрытия ноутбука ее увели в другую комнату. Она неоднократно просила ее отпустить, так как плохо себя чувствовала. ФИО17 ей четко сказал, что из организации она не выйдет, пока не даст объяснения. В кабинете, где она оставила ноутбук, находились ФИО25, ФИО15, ФИО18, ФИО19, начальник отдела системных администраторов и еще два человека. Рабочий день закончился, но ее не собирались отпускать. Попросившись в туалет, она вышла в коридор и убежала через запасную дверь.

В качестве доказательств вины Г. суд также указал вещественные доказательства: копии актов о добровольном предоставлении информации (т. 1 л.д. 16) и добровольного согласия Г. на копирование писем с электронного ящика ФИО47 — ФИО45 ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 17).

Приведя в приговоре эти доказательства, подтверждающие, по мнению суда, добровольность действий Г. суд не дал оценки тому обстоятельству, что ни один из этих документов не содержит подписи Г.

В соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений гарантируется положениями части 2 статьи 23 Конституции Российской Федерации. Ограничение такого права посредством предоставления доступа третьим лицам, к составляющей тайну конфиденциальной информации (раскрытие сведений о сообщениях и самого их содержания) допускается исключительно на основании судебного решения.

Вместе с тем ни судебного решения, ограничивающего право Г. на тайну переписки, ни ее согласия на доступ к личной переписке, ни сведений об отнесении сотрудников ФИО35 к лицам, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность в соответствии с Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» или обеспечение безопасности Российской Федерации, стороной обвинения не представлено.

При изложенных выше обстоятельствах суду первой и апелляционной инстанции необходимо было проверить добровольность предоставлении информации Г., выяснить, почему, если Г. добровольно разрешила проверять свою электронную почту, в соответствующих документах отсутствует ее подпись, проверить полномочия работников ФИО36″, позволяющих им осуществлять оперативно-разыскную деятельность.

Исходя из полученных результатов, судам следовало разрешить вопрос о признании этих доказательств допустимыми доказательствами по уголовному делу.

В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого.

В приговоре как доказательство виновности ФИО1 суд ссылается на заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 4 л.д. 104 — 197).

Вместе с тем, в указанном заключении эксперта делается вывод о двух обстоятельствах: 1) в ФИО37″ введен режим коммерческой тайны; 2) в ФИО38″ применены все меры по охране конфиденциальности информации.

Таким образом, суд ссылается на заключение эксперта по вопросам, которые никто не оспаривает и которые фактически не имеют отношения к обвинению ФИО1.

Следователем же ставился и третий вопрос, относятся ли к коммерческой тайне сведения, содержащиеся в следующих документах ФИО39″: Положение о биобезопасности, Руководство по опоросу, Руководство по животноводству, Руководство по доращиванию, Руководство по откорму, Руководство по хрячнику.

На третий вопрос эксперт отвечать отказался, указав, что этот вопрос входит в компетенцию эксперта в области животноводства.

Несмотря на то, что по вопросу о наличии в ряде документов сведений, содержащих коммерческую тайну, назначалась экспертиза, после отказа эксперта в даче заключения и указания, к компетенции какого эксперта относится поставленный вопрос, следователь отказал в назначении экспертизы в другом экспертном учреждении (т. 4 л.д. 202), а привлек к участию в деле в качестве специалистов начальника отдела животноводства, рыболовства и племенного дела Министерства сельского хозяйства <адрес> ФИО20 (специалиста по ветеринарии), и начальника <адрес> станции по борьбе с болезнями животных ФИО21 (по специальности ветеринара).

Указанные специалисты и на следствии, и в суде подтвердили, что сведения, приведенные в руководствах и положении, имеют для ФИО40″ действительную или потенциальную ценность в силу их неизвестности третьим лицам.

При этом из дела не видно, что квалификация специалистов каким-либо образом проверялась, изучались их дипломы и т.д.

Судом апелляционной инстанции допущенные мировым судьей вышеуказанные нарушения закона оставлены без внимания и надлежащей оценки.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что состоявшиеся судебные решения подлежат отмене с передачей уголовного дела с соблюдением правил территориальной подсудности на новое рассмотрение мировым судьей со стадии судебного разбирательства, в ходе которого подлежат проверке и иные доводы кассационной жалобы.

При новом рассмотрении дела суду необходимо учесть изложенное, полно, всесторонне и объективно, с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства рассмотреть уголовное дело и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного, руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 40114, ч. 1 ст. 40115 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор мирового судьи судебного участка № <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное постановление Новоалександровского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Г. отменить, уголовное дело передать в Новоалександровский районный суд <адрес> для определения территориальной подсудности уголовного дела и передаче его на соответствующий судебный участок мировому судье на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

Председательствующий
С.А. Леонтьев

Судьи
Н.В. Колбина
А.В. Железный

Дата актуальности материала: 02.01.2022