В.А. БАБАКОВ
Бабаков Владимир Алексеевич, доцент кафедры гражданского и международного частного права Саратовской государственной юридической академии, кандидат юридических наук, доцент.
Одной из актуальных задач, стоящих перед наукой гражданского права, является создание целостной концепции участия государства в гражданско-правовых отношениях. Целостность концепции должна проявляться в том числе и в единообразии правового регулирования участия государства во всем многообразии гражданских отношений, и отношения, возникающие в связи с наследованием государством какого-либо имущества, не являются исключением <1>.
———————————
<1> Так, о важности решения проблем наследственного права, в том числе в рамках правоприменительной деятельности судов, см., напр.: Блинков О.Е. О добросовестности и иных изменениях в российском гражданском праве (в наследственно-правовом аспекте) // Наследственное право. 2013. N 1. С. 3; Он же. Российскому наследственному закону — 10 лет // Наследственное право. 2012. N 1. С. 3 — 4. В контексте настоящей статьи представляется важным заметить, что некоторые авторы придерживаются позиции, согласно которой получение государством в лице соответствующих органов свидетельства о праве наследования выморочного имущества — обязанность, оговоренная законом (см.: Вавилин Е.В., Гурьева Е.В. Новый порядок наследования и дарения. М., 2006. С. 36; Вавилин Е.В. Осуществление наследственных прав: субъекты, объекты, механизм реализации // Наследственное право. 2011. N 1. С. 9 — 12).
Большинство современных исследований, направленных на выявление правового статуса государства в гражданских правоотношениях, делает акцент на необходимость усиления правовой защиты контрагентов от «произвола» государства, установления механизмов, обеспечивающих беспрепятственное привлечение государства к ответственности, направленных на гарантированное взыскание с него, расширения перечня имущества, которым государство должно отвечать по своим обязательствам и т.д. <2>.
———————————
<2> См., напр.: Нам К. Через тернии к государству за убытками // ЭЖ-Юрист. 2008. N 40; СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 15.04.2015); Жметкин Р.Г. Гражданско-правовая ответственность государства и иных публичных образований: Дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2014. С. 10 — 12; и др.
Комментируемый подход имеет серьезный дефект, не отражаемый его авторами, но имеющий важное значение для успешного развития гражданского оборота. Практически все определения понятия «государства», выработанные правовой наукой, подчеркивают тот факт, что государство представляет собой институт, существующий за счет общества и выражающий его интересы <3>. С указанных позиций представляется оправданным создание правовых механизмов, защищающих государство от необоснованных взысканий и перекладывающих имущественную ответственность на виновных лиц, а не на добросовестных участников гражданских правоотношений.
———————————
<3> См., напр.: Грачев Н.И. Государственный суверенитет и формы территориальной организации современного государства: основные закономерности и тенденции развития: Монография. М., 2009. С. 11; Пьянов Н.А. Консультации по теории государства и права: Учебное пособие. Иркутск, 2004. Ч. 1. С. 46 — 51. Можно согласиться и с определением, предлагаемым А.Л. Бредихиным, согласно которому государство — это общество, образованное в пределах относительно обособленной территории, в котором существует политически и территориально организованная суверенная публичная власть (см.: Бредихин А.Л. Об «узком» и «широком» понимании государства // История государства и права. 2012. N 18. С. 9 — 10).
Оценивая текущее состояние правового регулирования рассматриваемой сферы с формальных позиций, можно сказать, что гражданское законодательство предусматривает возможность взыскания с должностных лиц (как правило, это гражданские служащие, замещающие должности категории «руководители», в должностные обязанности которых входит исполнение властно-распорядительных функций и полномочий) причиненного вреда.
Однако практика правоприменения не дает оснований говорить об эффективности действующего подхода, поскольку использование формулировок, прямо не обязывающих к возмещению вреда конкретными лицами (ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)), приводит к тому, что суды вынуждены констатировать лишь потенциальную возможность подобного взыскания в отсутствие гарантированного механизма такого возмещения (п. 11 информационного письма Президиума ВАС РФ от 31 мая 2011 г. N 145). В то же время, например, немецкое законодательство предусматривает ответственность должностных лиц в подобных случаях при причинении ими вреда умышленно или по грубой неосторожности, причем согласно ст. 826 ГК Германии лицо, умышленно причинившее вред, обязано его возместить и исковые требования могут быть предъявлены непосредственно к нему.
Обращаясь к проблеме наследования государством имущества, приведем позицию, которую высказывают Б.Л. Хаскельберг и В.В. Ровный, согласно которой «институт перехода выморочного наследства к публичным образованиям, помимо своей основной функции — преодоления бесхозяйности наследств, призван также препятствовать захвату выморочного наследства посторонними лицами, в т.ч. противодействовать активности злоумышленников и лженаследников, для которых оставшееся без присмотра имущество умершего — лакомый кусок, а в условиях бездействия и попустительства власти — еще и легкая добыча» <4>.
———————————
<4> Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Переход выморочного наследства к публичному образованию // Наследственное право. 2012. N 1. С. 40.
К сожалению, практика правоприменения выявляет многочисленные случаи отсутствия должных действий со стороны должностных лиц публично-правовых образований <5>, направленных на принятие наследства. Обращает на себя внимание и тот факт, что при рассмотрении подобных дел отсутствует сама постановка вопроса о необходимости установления конкретного лица, результатом действий (бездействия) которого является, как, например, в данном случае, несовершение в разумный срок указанных выше действий.
———————————
<5> См.: Блинков О.Е. Новый правовой режим выморочных жилых помещений в российском наследственном праве // Юрист. 2008. N 2. С. 22 — 24.
В данном контексте уместно вспомнить о существовании в Гражданском процессуальном кодексе РСФСР 1964 г. ст. 39 «Привлечение третьих лиц по делам о восстановлении на работе», согласно которой по делам о восстановлении на работе или в прежней должности неправильно уволенных или переведенных работников суд может по своей инициативе привлечь к участию в деле в качестве третьего лица на сторону ответчика должностное лицо, по распоряжению которого было произведено увольнение или перевод. Суд, установив, что увольнение или перевод были произведены с явным нарушением закона, в том же процессе должен возложить на виновное должностное лицо обязанность возместить государственному учреждению, предприятию, колхозу или иной кооперативной или общественной организации убытки, причиненные выплатой уволенному вознаграждения за вынужденный прогул или выплатой разницы в заработной плате. Размер присуждаемых в этих случаях с должностных лиц сумм определяется законодательством о труде.
При этом мы придерживаемся мнения, что базовым условием реформирования института гражданско-правовой ответственности государства является изменение редакции ст. ст. 1069, 1070 ГК РФ, не предусматривающих обязанности суда по установлению указанных выше обстоятельств (определение конкретных субъектов, действиями (бездействием) которых причинен ущерб, размера ущерба, обязанность установления лица, которому причинены убытки и т.д.).
Соглашаясь с определениями гражданско-правовой ответственности, которые предлагают В.А. Ойгензихт и О.А. Красавчиков, отметим, что, на наш взгляд, ключевым в определении этого понятия является то, что такая ответственность наступает в виде последствий за правонарушение, заключающихся «в принуждении к исполнению предусмотренной за допущенное нарушение новой, дополнительной обязанности» <6>, что это установленная законом негативная реакция государства на гражданское правонарушение, выражающаяся «в лишении определенных гражданских прав или возложении внеэквивалентных обязанностей имущественного характера» <7>. Поскольку ответственность — это дополнительное обременение, предлагается ввести повышенную имущественную ответственность физических лиц за неправомерные действия/бездействие, которые влекут причинение имущественного вреда государству, — в двукратном размере от суммы причиненного вреда.
———————————
<6> Ойгензихт В.А. Имущественная ответственность в хозяйственных договорах: Учебное пособие. Душанбе, 1980. С. 9.
<7> Советское гражданское право: Учебник / Под ред. О.А. Красавчикова. М., 1985. Т. 1. С. 502.
Принцип персонализации ответственности должен являться одним из базовых принципов в контексте создания эффективно действующего механизма гражданско-правовой защиты государства <8>. Критерии же оценки деятельности и привлечения должностных лиц к ответственности должны быть четко разработаны и в целом соответствовать общим критериям подобного рода, принятым в гражданском законодательстве. Так, сравнительно-правовой анализ законодательства в сфере ответственности государственных (гражданских) служащих в отдельных зарубежных странах (Великобритании, США, ФРГ, Франции) позволяет сформулировать положения, связанные с возможностью заимствования следующих аспектов регулирования ответственности гражданских служащих: во-первых, необходимости разделения их на различные группы в зависимости от наделения их властными полномочиями в сфере принятия управленческих решений и дифференциации ответственности в рамках указанных групп и, во-вторых, четкой регламентации процедуры привлечения указанных лиц к ответственности.
———————————
<8> Обратное мы наблюдаем в случае с субсидиарной ответственностью публично-правовых образований (см.: Блинкова Е.В. Субсидиарная ответственность публично-правовых образований по обязательствам казенных учреждений // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Право. 2015. N 1. С. 15 — 20; Блинкова Е.В., Сурков А.Н. Государство как субсидиарный ответчик // Гражданское право. 2012. N 4. С. 7 — 9).
Стабильность гражданского оборота требует создания механизма, предусматривающего обязанность соответствующих органов (правоохранительных органов, судов и т.д.) по определению и привлечению к ответственности должностных лиц, виновных в причинении вреда государством. Одновременно лицу, перед которым государство несет гражданско-правовую ответственность, должны быть предоставлены гарантии осуществления соответствующей компенсаторной функции ответственности, однако в определенных случаях эти функции должны реализоваться «напрямую», обеспечивая взыскание непосредственно с лица, чьи действия/бездействие повлекли убытки.
Литература
1. Амосов С.С. Актуальные проблемы механизма гражданско-правовой ответственности юридических лиц: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. 20 с.
2. Блинков О.Е. Новый правовой режим выморочных жилых помещений в российском наследственном праве // Юрист. 2008. N 2. С. 22 — 24.
3. Блинков О.Е. О добросовестности и иных изменениях в российском гражданском праве (в наследственно-правовом аспекте) // Наследственное право. 2013. N 1. С. 3.
4. Блинков О.Е. Российскому наследственному закону — 10 лет // Наследственное право. 2012. N 1. С. 3 — 4.
5. Блинкова Е.В. Субсидиарная ответственность публично-правовых образований по обязательствам казенных учреждений // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Право. 2015. N 1. С. 15 — 20.
6. Блинкова Е.В., Сурков А.Н. Государство как субсидиарный ответчик // Гражданское право. 2012. N 4. С. 7 — 9.
7. Бредихин А.Л. Об «узком» и «широком» понимании государства // История государства и права. 2012. N 18. С. 9 — 10.
8. Вавилин Е.В. Осуществление наследственных прав: субъекты, объекты, механизм реализации // Наследственное право. 2011. N 1. С. 9 — 12.
9. Вавилин Е.В., Гурьева Е.В. Новый порядок наследования и дарения. М.: ЮРКНИГА, 2006. 112 с.
10. Грачев Н.И. Государственный суверенитет и формы территориальной организации современного государства: основные закономерности и тенденции развития: Монография. М., 2009. 468 с.
11. Жметкин Р.Г. Гражданско-правовая ответственность государства и иных публичных образований: Дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2014. 182 с.
12. Нам К. Через тернии к государству за убытками // ЭЖ-Юрист. 2008. N 40; СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 15.04.2015).
13. Ойгензихт В.А. Имущественная ответственность в хозяйственных договорах: Учебное пособие. Душанбе: Таджикский государственный университет им. В.И. Ленина, 1980. 111 с.
14. Пьянов Н.А. Консультации по теории государства и права: Учебное пособие. Иркутск: Иркутский университет, 2004. Ч. 1. 226 с.
15. Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Переход выморочного наследства к публичному образованию // Наследственное право. 2012. N 1. С. 33 — 41; N 2. С. 31 — 37; N 3. С. 29 — 37; N 4. С. 29 — 37.
Источник: журнал «НАСЛЕДСТВЕННОЕ ПРАВО»
Дата актуальности материала: 02.01.2017
