Всего на обобщение поступило 56 дел. Из них районными судами рассмотрены – 54 дела, по первой инстанции Самарским областным судом — 2 дела.
В апелляционном порядке обжалованы 27 судебных решений, из них: 25 – постановленных районными судами области, 2 – Самарским областным судом.
Все решения, обжалованные в апелляционном порядке, судами апелляционной инстанции оставлены без изменения (за исключением одного решения суда в части размера процентов (денежной компенсации) в соответствии со ст. 236 ТК РФ), вступили в законную силу.
В кассационном порядке обжалованы судебные постановления по 7 делам, рассмотренным районными судами, в передаче кассационных жалоб на рассмотрение в судебном заседании президиума Самарского областного суда отказано.
В связи с отсутствием отмененных и измененных решений судов первой инстанции и апелляционных определений судебной коллегии, можно сделать вывод о том, что существенных затруднений при разрешении данной категории споров судьи Самарской области не испытывают.
Согласно письмам председателей районных (городских) судов Самарской области, направивших гражданские дела на изучение практики рассмотрения дел, вопросы, требующие разъяснения Верховным Судом Российской Федерации, у судов не возникали.
1. Процессуальные вопросы
В соответствии с пунктом 3 части 2 статьи 33 ГПК РФ районные суды передали в Самарский областной суд на рассмотрение 2 дела в связи с тем, что в ходе подготовки дела к судебному разбирательству выявилось, что они были приняты к производству суда с нарушением правил подсудности, в ходе разрешения спора требовалось исследование документов, имеющих грифы секретности.
Нарушений правил подсудности, установленных статьями 24 и 26 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при изучении дел, не выявлено.
1.2. Судами Самарской области дела данной категории рассматривались исключительно в исковом порядке. Нет случаев рассмотрения дел в порядке, предусмотренном главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (производство по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих), в порядке главы 28 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (установление фактов, имеющих юридическое значение).
Полагаем данную позицию судов верной в связи со следующим.
В силу п. 2 части 2 статьи 1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, суды в порядке, предусмотренном данным Кодексом рассматривают и разрешают подведомственные им административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, прав и законных интересов организаций, а также других административных дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, в том числе административные дела об оспаривании решений органов государственной власти, иных государственных органов, должностных лиц.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.09.2016 года №36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации», к административным делам, рассматриваемым по правилам Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, относятся дела, возникающие из правоотношений не основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, в рамках которых один из участников реализует административные и иные публично-властные полномочия по исполнению и применению законов и подзаконных актов по отношению к другому участнику.
При оспаривании увольнения, разрешении требований о предоставлении компенсаций и других спорах, инициируемых сотрудниками органов, в которых предусмотрена федеральная государственная служба, спор обусловлен не административными (властно-распорядительными) правоотношениями, а правоотношениями, возникшими из реализации гражданами их конституционного права на труд. При разрешении служебного спора, возникающего между сотрудником и работодателем, стороны равны и равноправны, а правоотношения между ними основаны на автономии воли и имущественной самостоятельности, не носят публично-властного характера.
Несмотря на то, что в части распределения бремени доказывания, рассмотрение указанной категории дел в рамках Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в большей мере было бы направлено на защиту прав заявителя, поскольку в силу ч. 11 ст. 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации бремя доказывания законности действий, принятых решений во всех случаях возложено на орган, организацию, лицо, принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие), тогда как обязанность доказать наличие законного основания для действий работодателя и соблюдение установленного порядка их совершения возлагается на работодателя только при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, а также в ряде иных споров, связанных с увольнением работника и с временным переводом работника на другую работу без его согласия (п.17, 22, 23, 28, 34 и 49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»), — полагаем, данная категория дел все же подлежит рассмотрению в рамках гражданского судопроизводства.
2. Споры, связанные с прохождением службы сотрудниками органов внутренних дел, сотрудниками органов уголовно-исполнительной системы, федеральной противопожарной службы.
2.2. В 2016 году разрешено 1 дело по спору об обоснованности заключения сотрудником органов уголовно-исполнительной системы о прохождении службы.
Так, решением Самарского районного суда г. Самары от 19 февраля 2016 года по гражданскому делу № ***, истцу А***о А.В. было отказано в удовлетворении иска к ГУ ФСИН России по Самарской области о признании срочного контракта о прохождении службы в уголовно-исполнительной системе недействительным. В обоснование заявленных требований истец указал следующее. В августе 2009 года, перед поступлением в ВУЗ МЮ России, с ним был заключен контракт о службе в УИС, срок действия которого — на время обучения в институте и 5 лет службы в уголовно-исполнительной системе после окончания института. После завершения обучения, истец вновь заключил контракт о службе в УИС (ФКУ СИЗО-4), на должность начальника пропускного отделения дежурной службы, сроком действия на 5 лет. В ноябре 2014 года, по семейными обстоятельствам, истец написал рапорт о переводе из ФКУ СИЗО-4 в филиал по г. Жигулевску, с ним был заключен контракт о службе в УИС на период отпуска по уходу за ребенком сотрудника К***й И.Ш. 10.06.2015 г., в связи с окончанием срока действия предыдущего контракта, истец заключил контракт о прохождении службы в УИС в должности инспектора филиала по г. Похвистнево ФКУ УИИ ГУФСИН России по Самарской области сроком на период по уходу за ребенком У***й Д.А. После заключения контракта от 10.06.2015 года, истец сразу же был откомандирован в филиал по г. Жигулевск. В ноябре 2015 г. командировка истца без объяснения причин была прекращена, и он был обязан проходить службу в г. Похвистнево. Представитель ответчика иск не признал, пояснял, что истец был уволен по истечении срока действия контракта в связи с выходом основного сотрудника – У***й Д.А., заявил о пропуске истцом срока на обращение в суд иска о признании недействительным контракта от 10.06.2015 года.
Суд, установив, что в октябре 2014 года истец лично обратился с рапортом о переводе его на должность старшего инспектора по контракту на период отпуска по уходу за ребенком до достижения 3-лет с освобождением его от должности начальника корпусного отделения дежурной службы ФКУ СИЗО-4 ГУФСИН России по Самарской области, 10.06.2015 истец вновь обратился с рапортом, согласно которому в связи с окончанием предыдущего контракта просил назначить его на должность инспектора филиала по г. Похвистнево ФКУ УИИ ГУФСИН России по Самарской области по контракту на период отпуска по уходу за ребенком У***й Д.А.), освободив его от должности старшего инспектора филиала по г. Жигулевска, был на основании поданного им рапорта назначен на должность инспектора филиала по г. Похвистнево ФКУ УИИ сроком на период по уходу за ребенком У***й Д.А., пришел к выводу, что инициатива перевода на временные должности исходила от истца, который собственноручно написал рапорты и добровольно подписал контракты. Приказом начальника ГУ ФСИН России по Самарской области от 09.12.2015 года № ***-лс истец А***о А.В. уволен из уголовно- исполнительной системы по п. «г» ч.1 ст. 58 Положения — по окончании срока службы, предусмотренного контрактом. Основанием увольнения послужил рапорт инспектора филиала по г. Похвистнево ФКУ УИИ ГУФСИН России по Самарской области У***й Д.А. от 19.11.2015 года, в котором она просила считать ее приступившей к исполнению служебных обязанностей с 10.12.2015 года после выхода из отпуска по уходу за ребенком, а также соответствующее уведомление истца и представление к увольнению. Доводы истца о нарушении ответчиком положений ст.ст. 11 Положения о службе, согласно которому контракт, заключенный истцом по окончании обучения в институте ФСИН сроком на 5 лет может быть продлен или перезаключен не позднее, чем за 2 месяца до окончании срока, а также о нарушении установленного ст. 60 Положения о службе срока о направлении уведомления о предстоящем увольнении не менее чем за два месяца, суд признал несостоятельными по следующим основаниям. Поскольку до истечения срока действия контракта от 05.08.2014 года, с истцом на основании его волеизъявления (рапорта) был заключен контракт на срок отпуска по уходу за ребенком, следовательно, контракт, заключенный с А***о А.В., является срочным. Обращаясь с соответствующим рапортом о назначении на должность на период отпуска основного сотрудника по уходу за ребенком и подписывая контракт на определенный срок, истец знал о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода, в том числе в связи с выходом на работу работника, за которым в соответствии с действующим законодательством сохраняется место работы (должность). Такое правовое регулирование распространяется на всех лиц, заключивших срочный трудовой договор, и не может рассматриваться как нарушающее права граждан. Данная позиция отражена в определении Конституционного Суда РФ от 25.09.2014 N 1854-О. Из содержания определения Конституционного Суда Российской Федерации N 433-О-О. от 22 декабря 2015 г. следует, что заключение служебного контракта на определенный срок предполагает, что по истечении данного срока отношения между сторонами могут быть прекращены независимо от того, существуют ли объективные обстоятельства, препятствующие возобновлению или продлению этих отношений.
Кроме того, суд пришел к выводу, что истцом пропущен установленный ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ трехмесячный срок обращения в суд для разрешения спора, поскольку истец не оспаривал, что контракт он получил на руки в день его подписания, а требование о признании недействительным заявлено более чем через 6 месяцев после его заключения, без представления доказательств уважительности причин пропуска срока обращения в суд.
Решение суда в апелляционном порядке не было оспорено.
2.3. Судами Самарской области не разрешались дела по спорам, связанным с переводом сотрудников органов внутренних дел на вышестоящую, равнозначную или нижестоящую должность в органах внутренних дел, в другую местность, а также по спорам, связанным с перемещением сотрудников уголовно-исполнительной системы, сотрудников федеральной противопожарной службы по службе и на службу в другую местность.
2.4. Судами Самарской области дела по оспариванию сотрудниками органов внутренних дел, сотрудниками уголовно-исполнительной системы, сотрудниками федеральной противопожарной службы порядок проведения аттестации, формирования аттестационной комиссии и результаты прохождения аттестации, в том числе внеочередной, не рассматривались.
2.5. Судами Самарской области дела по спорам, связанным с зачислением сотрудников органов внутренних дел в распоряжение федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориального органа или подразделения, сотрудников уголовно-исполнительной системы в распоряжение учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников федеральной противопожарной службы в распоряжение организации МЧС России, не рассматривались.
2.6. Судами Самарской области не разрешались споры, связанные с присвоением специальных званий сотрудникам органов внутренних дел, сотрудникам уголовно-исполнительной системы, сотрудникам федеральной противопожарной службы, а также споры, связанные с присвоением, подтверждением сотрудникам органов внутренних дел квалификационного звания, снижением в квалификационном звании, лишением квалификационного звания.
2.7. Как разрешались судами споры об обоснованности и законности привлечения к дисциплинарной ответственности за совершение дисциплинарных проступков сотрудников органов внутренних дел, сотрудников уголовно-исполнительной системы, сотрудников федеральной противопожарной службы?
Споры об обоснованности и законности привлечения сотрудников к ответственности за совершение дисциплинарного проступка, выразившейся в виде увольнения с государственной службы, будут отражены в п. 2.10 справки.
В Самарской области за 2016 год было рассмотрено одно дело относительно обоснованности и законности привлечения к дисциплинарной ответственности в виде замечания за совершение дисциплинарного проступка лица, осуществляющего федеральную государственную службу.
Решением Промышленного районного суда от 27.09.2016 г. по гражданскому делу № *** было отказано в удовлетворении иска Т***а К.В. об оспаривании приказа Федерального казенного образовательного учреждения высшего образования Самарский юридический институт (далее — ФКУ ВО СЮИ ФСИН России) о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде замечания за непроведение в установленные сроки самообследования института и за несвоевременное размещение на сайте ФКУ ВО СЮИ ФСИН России отчета о самообследовании и за непредоставление его в адрес учредителя. В обоснование требований истец Т***н К.В. — полковник внутренней службы, занимающий должность заместителя начальника института по учебной работе, ссылался на то, что должностной инструкцией данная обязанность на него не возложена, отдельные поручения о выполнении данной обязанности ему не давались. Кроме того, отчет о самообследовании института утвержден начальником института 22.04.2016 г. и размещен на сайте ВУЗа 25.04.2016 года. По мнению истца, несвоевременное размещение отчета на сайте института не повлекло для ВУЗа никаких негативных последствий.
Судом установлено, что приказом ФКОУ ВО СЮИ ФСИН России от 26.04.2016 года № *** назначена служебная проверка по установлению обстоятельств и причин неисполнения п. 3 ч. 2 ст. 29 ФЗ от 29.12.2012 года № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» и приказа Минобрнауки России от 14.06.2013 г. № 462 «Об утверждении Порядка проведения самообследования образовательной организацией» в части несвоевременного размещения на сайте института отчета о самообследовании института.
По результатам служебной проверки к дисциплинарной ответственности за неисполнение п. 3 ч. 2. ст. 29 Федерального закона от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», приказа Минобрнауки России от 14.06.2013 года № 462 «Об утверждении Порядка проведения самообследования образовательной организацией» в части непроведения в установленные сроки самообследования института, а также несвоевременного размещения на сайте отчета о самообследовании института и не предоставления его в адрес учредителя (ФСИН России) привлечены заместитель начальника института по учебной работе Т***н К.В. и заместитель начальника института по научной работе Т***а Е.А.
В соответствии с п.п. 3, 13 ч. 3 ст. 28, п. 3 ч. 2 ст. 29 Федерального закона от 29.12.2012 года № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» к компетенции образовательной организации в установленной сфере деятельности относятся предоставление учредителю и общественности отчета о результатах самообследования, проведение самообследования, обеспечение функционирования внутренней системы оценки качества образования, образовательные организации обеспечивают открытость и доступность отчета о результатах самообследования.
В соответствии с п. 8 Порядка проведения самообследования в образовательных организациях, утвержденного Приказом Министерства образования и науки РФ от 14.06.2013 г. № 462 «Об утверждении порядка проведения самообследования образовательной организацией» размещение отчетов образовательных организаций высшего образования, профессиональных образовательных организаций, организаций дополнительного профессионального образования, организаций дополнительного образования в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе на официальном сайте организации в сети «Интернет», и направление его учредителю осуществляются не позднее 20 апреля текущего года.
Судом установлено и сторонами не оспаривалось, что отчет о самообследовании ФКОУ ВО СЮИ ФСИН России утвержден 22 апреля 2016 г
Отклоняя довод истца Т***а К.В. о том, что в его действиях отсутствует состав какого-либо дисциплинарного проступка, поскольку в соответствии с должностной инструкцией от 18.11.2015 г. на него не возложена обязанность проводить самообследование института, направлять отчет учредителю и размещать отчет о самообследовании на сайте, каких-либо поручений о проведении самообследования истец не получал и ответственным за проведение самообследование института не назначался, суд первой инстанции, руководствуясь вышеизложенными нормами права, пришел к обоснованному выводу о том, что должностные обязанности заместителя начальника по учебной работе Т***а К.В. непосредственно связаны с обеспечением образовательного процесса, что предполагает собой, в том числе, и проведение самообследования института.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции указал на то, что в связи с тем, что должностные обязанности истца непосредственно связаны с обеспечением образовательного процесса, следовательно, в их число независимо от указания в должностной инструкции входит установленная законодательством Российской Федерации об образовании обязанность по проведению самообследования образовательной организацией, направленная на обеспечение должного качества образовательного процесса.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 27.12.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.
2.8. Имели ли место случаи рассмотрения судами дел по спорам, связанным с применением норм, регулирующих служебное время сотрудников органов внутренних дел, рабочее время сотрудников уголовно-исполнительной системы, сотрудников федеральной противопожарной службы?
Служебное время для сотрудников органов внутренних дел – это период времени, в течение которого сотрудник внутренних дел в соответствии с правилами внутреннего служебного распорядка федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориального органа, подразделения, должностным регламентом (должностной инструкцией) и условиями контракта должен выполнять свои служебные обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с федеральными законами и нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел относятся к служебному времени (ч. 1 ст. 53 Федерального закона от 30.11.2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»).
Согласно части 2 статьи 53 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ нормальная продолжительность служебного времени для сотрудника органов внутренних дел не может превышать 40 часов в неделю.
В соответствии с частью 6 статьи 53 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ сотрудник органов внутренних дел в случае необходимости может привлекаться к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел. В этом случае сотруднику предоставляется компенсация в виде отдыха соответствующей продолжительности в другие дни недели. В случае если предоставление такого отдыха в данный период невозможно, время выполнения служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни суммируется и сотруднику предоставляются дополнительные дни отдыха соответствующей продолжительности, которые по его желанию могут быть присоединены к ежегодному оплачиваемому отпуску. По просьбе сотрудника вместо предоставления дополнительных дней отдыха ему может быть выплачена денежная компенсация.
Приказом Министра внутренних дел России от 19 октября 2012 г. N 961 утвержден Порядок привлечения сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, выходные и нерабочие праздничные дни, предоставления сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации дополнительных дней отдыха (далее также — Порядок).
В соответствии с пунктом 9 Порядка сотруднику, привлеченному к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, предоставляется компенсация в виде дополнительного времени отдыха, равного продолжительности выполнения служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время. Сотруднику, привлеченному к службе в выходной или нерабочий праздничный день, предоставляется компенсация в виде дополнительного дня отдыха.
Компенсация в виде отдыха соответствующей продолжительности предоставляется сотруднику в другие дни недели. В случае если предоставление такого отдыха в другие дни недели невозможно, время выполнения служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни суммируется и сотруднику предоставляются дополнительные дни отдыха соответствующей продолжительности, которые по его желанию могут быть присоединены к ежегодному оплачиваемому отпуску (пункт 10 Порядка).
Пунктом 15 названного Порядка предусмотрено, что предоставление дополнительных дней отдыха или дополнительного времени отдыха за выполнение служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, выходные и праздничные дни осуществляется на основании рапорта сотрудника, согласованного с непосредственным руководителем (начальником).
Согласно приведенному правовому регулированию для сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, привлекаемых к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел, с учетом их особого правового статуса положениями специального законодательства установлены дополнительные социальные гарантии в виде дней отдыха соответствующей продолжительности или выплаты денежной компенсации.
При привлечении к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни – предоставляется дополнительный отдых соответствующей продолжительности, либо по просьбе работника (в форме рапорта) ему предоставляется денежная компенсация. При посменной работе дополнительный отдых не предоставляется, только по просьбе сотрудника предоставляется денежная компенсация (ч. 6 ст. 53 Федерального закона от 30.11.2011 года № 342-ФЗ; п. 15, 18 Порядка, утвержденного приказом МВД России от 19.10.2012 года № 961).
Привлечение к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни, производится на основании приказа руководителя (начальника) структурного подразделения территориального органа МВД РФ, имеющего право назначения сотрудников на должности, и фиксируется в табеле учета служебного времени – это обязательные доказательства для выплаты денежной компенсации (п. 2,4 Порядка, утвержденного Приказом МВД России от 19.10.2012 года № 961: п. 56 Порядка, утвержденного Приказом МВД России от 31.01.2013 года № 65).
Для сотрудников ФСИН используется понятие «рабочее время».
При привлечении к выполнению служебных обязанностей сверхурочно, в выходные и в праздничные дни – предоставляется на основании приказа денежная компенсация или дополнительных отдых соответствующей продолжительности; за работу в ночное время – предоставляется доплата ( п.16, 17, 19, 20 Порядка, утвержденного Приказом ФСИН России от 27.05.2013 года № 269). Необходимо отметить, что для доплаты в ночное время необходимость наличия приказа и возможность замены на дополнительные дни отдыха прямо не установлены.
Привлечение к выполнению служебных обязанностей сверх установленного времени, а также в выходные и нерабочие праздничные дни, производится на основании приказа за подписью начальника учреждения или органа уголовно-исполнительной системы, в штате которого состоит сотрудник, и табеля учета рабочего времени – это обязательные доказательства для выплаты денежной компенсации ( п. 14.3 Инструкции порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденного Приказом Минюста России от 06.06.2005 года № 76).
Всего судами Самарской области за 2016 год было рассмотрено 6 дел данной категории, из них: 2 дела, затрагивающих применение норм, регулирующих служебное время сотрудников органов внутренних дел; 4 дела, касающиеся применения норм, регулирующих рабочее время сотрудников уголовно-исполнительной системы.
Во всех случаях, такие иски подавались в связи с увольнением работников со службы в соответствующих органах.
Разрешая такие споры, суды исходили из того, что в соответствии с действующим Порядком, утвержденным приказом Министра внутренних дел России от 19 октября 2012 г. N 961, для реализации сотрудником органов внутренних дел права на использование дополнительных дней отдыха за выполнение служебных обязанностей в выходные и нерабочие праздничные дни необходимо соблюдение трех обязательных условий:
— наличие дополнительно отработанных дней в выходные и нерабочие праздничные дни;
— волеизъявление самого сотрудника, выраженное в форме рапорта, согласованного с непосредственным руководителем;
— соблюдение срока обращения сотрудника к руководителю, поскольку, как следует из положений пункта 10 Порядка, дни отдыха, образовавшиеся в период рабочего ежегодного периода, присоединяются к ежегодному отпуску сотрудника и не суммируются по истечении этого срока к предстоящим отпускам за последующие годы.
По гражданскому делу № 33-8803/2016 решением Октябрьского районного суда г. Самары от 13 апреля 2016 года было отказано С***й Н.В. в удовлетворении иска к ГУ МВД России по Самарской области о взыскании денежной компенсации за отработанное сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни. В обоснование заявленных требований истец указала, что 120 часов сверхурочной работы (предельная продолжительность сверхурочной работы в год согласно ст. 99 ТК РФ) подлежат оплате в соответствии со специальным законодательством (истцу была предоставлена соответствующая денежная компенсация), а оставшиеся часы сверхурочной работы, отработанные истцом в 2015 году, должны оплачиваться в соответствии с трудовым законодательством.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что трудовое законодательство может быть применено к отношениям, возникшим при прохождении службы сотрудником органов внутренних дел, лишь в случае отсутствия специального правового регулирования, тогда как вопрос об определении размера компенсации за сверхурочную работу определен специальным законодательством (п. 58 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников органов внутренних дел РФ, утвержденного приказом МВД России от 31.01.2013 г. № 65), в связи с чем оснований для применения общих норм трудового права не имеется. Суд правильно исходил из того, что истцу произведена оплата за сверхурочную работу в количестве 120 часов, как это предусмотрено ст. 99 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой предельная продолжительность сверхурочной работы в год — 120 часов, и приказом МВД России от 19 октября 2012 года № 961 «Об утверждении Порядка привлечения сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, выходные и нерабочие праздничные дни, предоставления сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации дополнительных дней отдыха».
Довод истца о том, что фактически общее количество часов переработки сверх нормы за 2015 год составило 458 часов, которые подлежали компенсации, отклонен со ссылкой на следующее. Пунктом 18 указанного выше Порядка предусмотрено, что по просьбе сотрудника, вместо предоставления дополнительных дней отдыха, ему может быть выплачена денежная компенсация в порядке, установленном приказом МВД России от 31 января 2013 года № 65 «Об утверждении Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации». В соответствии с п. 56 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, утвержденного приказом МВД России от 31 января 2013 года № 65, сотруднику по его просьбе, изложенной в рапорте, по данным учета служебного времени и на основании приказа руководителя вместо предоставления дополнительных дней отдыха может выплачиваться денежная компенсация за выполнение служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни.
Количество дней, за которое в текущем году выплачивается денежная компенсация, не должно превышать установленной трудовым законодательством продолжительности сверхурочной работы за год (п. 58 Порядка).
Исходя из приведенных положений нормативных правовых актов следует, что специальное законодательство, регламентирующее порядок выплаты денежной компенсации за выполнение служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, сотрудникам органов внутренних дел установило ограничение по выплате указанной компенсации в размере не более 120 часов в год. Установлено, что С***й Н.В. компенсация за сверхурочную работу в количестве 120 часов выплачена, т.е. нарушения ее трудовых прав ответчиком не допущено.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 07.07.2016 г. решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалобы С***й Н.В. – без удовлетворения.
Судами отказано в удовлетворении 5 исков о выплате денежных компенсаций (применительно к сотрудникам уголовно-исполнительных органов — также доплат) за сверхурочную работу, работу в ночное время и/или в выходные и в праздничные дни, в связи с пропуском срока обращения в суд и отсутствием уважительных причин для удовлетворения ходатайства о восстановлении пропущенного срока.
Так, решением Самарского районного суда г. Самары от 16 мая 2016 года по гражданскому делу № *** С***у В.В. было отказано в удовлетворении иска к Средневолжскому линейному управлению МВД России на транспорте о взыскании денежной компенсации за время несения службы, отработанное сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, выходные дни за 2015 год. В обоснование заявленных требований истец указал, что за период с 01.01.2012 г. по 25.12.2015 г. отработал сверх установленной нормы, а также ему не оплачена 20%-ая надбавка за несение службы в ночное время в количестве 5 часов за каждую поездку-сопровождение поезда дальнего следования № 9/10 сообщением Самара-Москва/Москва-Самара.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что к иску в части взыскания компенсации за сверхурочную, ночную и в выходные дни работу за период с 01.01.2012 г. по октябрь 2015 г., с учетом поступившего от ответчика заявления о пропуске истцом срока обращения в суд, подлежит применению установленный ч. 4 ст. 72 Федерального закона от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» 3-месячный срок. В удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации за сверхурочную работу, работы в выходные дни и в ночное время за период с ноября по декабрь 2015 года, суд первой инстанции отказал на основании пунктов 56, 61-63 Порядка привлечения сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации к выполнению служебных обязанностей сверх установленной нормальной продолжительности служебного времени, а также в ночное время, выходные и нерабочие праздничные дни, предоставления сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации дополнительных дней отдыха, утвержденного Приказом МВД России от 19.10.2012 г. № 961, согласно которым за выполнение сотрудниками служебных обязанностей в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни на основании графика сменности или при суммированном учете служебного времени в пределах нормальной продолжительности служебного времени денежная компенсация предоставляется только на основании просьбы сотрудника, изложенной в рапорте, тогда как соответствующих рапортов от истца не поступало.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 08.08.2016 г. указанное решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о взыскании компенсации за сверхурочную работу, работы в выходные дни и в ночное время было оставлено без изменения, отменено в части отказа суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований о взыскании с ответчика процентов согласно ст. 236 ТК РФ за несвоевременную выплату после увольнения выходного пособия и процентов за несвоевременную выплату компенсации за обмундирование, в данной части было постановлено новое решение об удовлетворении исковых требований.
По аналогичным основаниям, но со ссылкой на ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ, решением Куйбышевского районного суда г. Самары от 09 октября 2015 года по гражданскому делу № *** отказано К***у В.А. в удовлетворении иска к Федеральному казенному учреждению «ИК № 5» ГУ ФСИН России по Самарской области о взыскании денежной компенсации за сверхурочную работу, доплаты за работу в выходные и праздничные дни и в ночное время за период 2014-2015 гг. В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что выплата ему соответствующих сумм в период 2014-2015 г.г. не производилась. Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что к иску, с учетом поступившего от ответчика заявления о пропуске истцом срока обращения в суд, подлежит применению установленный ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения правоотношений) 3-месячный срок, на основании чего отказал в иске в полном объеме. Кроме того, суд первой инстанции указал, что в представленных в материалы дела доказательствах (табелях учета рабочего времени, приказах работодателя) не отражены сверхурочные часы, на отработку которых ссылался истец, и пришел к выводу о непредставлении стороной истца суду допустимых доказательств привлечения истца к сверхурочной работе, соответствующие п. 14.3 Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Минюста РФ от 06.06.2005г. № 76.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 28.07.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения, апелляционная жалоба К***а В.А. – без удовлетворения.
2.9. Какие решения выносились судами по требованиям, связанным с предоставлением отпусков с сохранением денежного довольствия (основного, дополнительных и других видов отпусков) сотрудникам органов внутренних дел, сотрудникам уголовно-исполнительной системы, сотрудникам федеральной противопожарной службы?
Всего за 2016 год было рассмотрено 3 дела данной категории.
Все рассмотренные дела были схожи по тому признаку, что иски подавались истцами после увольнения со службы.
Так, решением Железнодорожного районного суда г. Самары от 07 сентября 2016 года было отказано в удовлетворении иска К***х П.В. к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по г. Самаре о предоставлении основных и дополнительных отпусков. В обоснование иска истцом было указано, что, несмотря на его обращения к работодателю, он не получал основных и дополнительных отпусков, чем нарушалось его право на отдых.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что к иску, с учетом поступившего от ответчика заявления о пропуске истцом срока обращения в суд, подлежит применению установленный ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации (в ред. действовавшей на момент возникновения правоотношений) 3-месячный срок, на основании чего отказал в иске в полном объеме. Представленные в материалы дела доказательства (приказы по кадрам, рапорты истца) суд первой инстанции оценил только в той части, в которой подтверждается известность истцу обстоятельств о нарушении работодателем его прав на предоставление основного и дополнительного отпуска на тот момент, на который при обращении в суд уже истек срок обращения в суд.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 13.12.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения, апелляционная жалоба К***х П.В. – без удовлетворения.
Другим примером является гражданское дело № ***, по которому решением Октябрьского районного суда г. Самары от 13 апреля 2016 года было отказано С***й Н.В. в удовлетворении иска к ГУ МВД России по Самарской области о взыскании денежной компенсации за неиспользованный, в связи с увольнением, основной отпуск. В обоснование заявленных требований истец указала, что не имела возможности использовать предоставленный основной отпуск в связи с нахождением на стационарном лечении, о чем было сообщено инспектору отдела кадров. Из материалов дела следует, что С***а Н.В. проходила службу в органах внутренних дел с 21.07.1994 года. С***а Н.В. 14.10.2015 года подала рапорты о предоставлении основного отпуска за 2015 год, дополнительного отпуска за стаж службы в органах внутренних дел за 2015 год, дополнительного отпуска за ненормированный служебный день за 2015 год и дополнительного отпуска по личным обстоятельствам сроком на 30
календарных дней с 30.10.2015 с последующим увольнением из органов внутренних дел по пункту 11 части 2 статьи 82 ФЗ «О службе в органах внутренних дел» (в связи с сокращением должности в органах внутренних дел, замещаемой сотрудником).
Из материалов дела следует, что приказом ГУ МВД России по Самарской области от 28.10.2015 №***л/с С***й Н.В. предоставлены отпуска в период с 30.10.2015 года по 29.01.2016 года и она была уволена из органов внутренних дел с 29.01.2016 года по п. 11 ч. 2 ст. 82 ФЗ «О службе в органах внутренних дел». Кроме того, С***й Н.В. выплачена компенсация за 30 календарных дней неиспользованного основного отпуска в году увольнения, компенсация за 1,19 календарных дней неиспользованного отпуска (за стаж службы в органах внутренних дел). В период нахождения в отпуске С***а Н.В. находилась на стационарном лечении с 25.11.2015 года по 08.12.2015 года и с 09.12.2015 года по 18.12.2015 года, что подтверждено листками освобождения от служебных обязанностей по временной нетрудоспособности.
С***а Н.В., считая, что, в период нахождения на стационарном лечении она состояла в трудовых отношениях (уволена с 29.01.2016 г.), в связи с чем отпуск подлежит продлению с выплатой ей компенсации за неиспользованный отпуск, обратилась в суд с иском о взыскании с ГУ МВД России по Самарской области в ее пользу в счет компенсации за неиспользованный отпуск 23903 руб.23 коп.
Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что с учетом правовой позиции, закрепленной в Определении Конституционного Суда РФ от 25.01.2007 г. № 131-О-О и применимой к указанным отношениям в силу ч. 2 ст. 3 Федерального закона РФ от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акт Российской Федерации», последним днем работы работника является не день его увольнения (последний день отпуска), а день, предшествующий первому дню отпуска.
В связи с этим, при предоставлении отпуска с последующим увольнением трудовые отношения с работником прекращаются с момента начала отпуска, следовательно, нахождение истца на больничном в период отпуска с последующим увольнением не является обстоятельством, влекущем продление либо перенос истцу отпуска с выплатой компенсации за неиспользованный отпуск.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 07.07.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.
Районным судом был разрешен спор, связанный с предоставлением федеральному государственному служащему отпуска по уходу за ребенком до достижения им 3-летнего возраста.
Так, по гражданскому делу № *** Самарским районным судом г. Самары постановлено решение от 19 февраля 2016 года об отказе А***о А.В. в удовлетворении иска к ГУ ФСИН России по Самарской области о признании приказа об увольнении незаконным и об обязании предоставить отпуск по уходу за ребенком. В обоснование иска истцом было указано, что ему, как отцу, незаконно было отказано в удовлетворении рапорта о предоставлении отпуска по уходу за ребенком до достижения последним возраста 3 лет.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что предоставление сотруднику отпуска по уходу за ребенком при наличии дееспособной матери не предусмотрено частью 7 статьи 54 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденным Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23.12.1992 г. № 4202-1 (применимому к данным отношениям в силу Указа Президента РФ от 08.10.1997 г. № 1100). Данное обстоятельство обусловлено тем, что особый характер службы в органах уголовно-исполнительной системы, затрагивающий достижение публично значимых интересов, с учетом Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20.10.2005 г. № 378-О, обуславливает возможность установления для сотрудников объема гарантий, отличающихся от установленных трудовым законодательством, в том числе отсутствие права мужчины — сотрудника органов внутренних дел, воспитывающего ребенка (детей) совместно с матерью, на получение отпуска по уходу за ребенком.
В апелляционном порядке решение суда не оспорено.
2.10. Какие споры об увольнении со службы в органах внутренних дел, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, с федеральной противопожарной службы рассматривались и разрешались судами?
Как разрешались судами дела по спорам о расторжении контракта и увольнении сотрудника органов внутренних дел со службы в органах внутренних дел в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел?
Всего районными судами Самарской области было рассмотрено 8 дел данной категории, из них: оспаривалось увольнение в связи с сокращением штатов в 3-х случаях, по основанию увольнения в связи с достижением предельного возраста пребывания на службе – 2 ; по иным основаниям – 1.
Во всех случаях судами проверялось соблюдение ответчиком при увольнении сотрудников порядка увольнения по соответствующему основанию, а также с достаточной полнотой анализировались обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
Так, по гражданскому делу № *** решением Ленинского районного суда г. Самары от 22 июля 2016 года отказано Л***у Л.Н. к ГУ МЧС России по Самарской области о признании увольнения по основанию сокращения штатов незаконным, восстановлении на службе. Требования истца мотивированы тем, что работодателем нарушен порядок увольнения, истцу не были предложены вакантные должности, соответствующие его квалификации, увольнение произведено в период временной нетрудоспособности сотрудника.
Судом установлено, что истцом замещалась должность начальника отделения отдела надзорной деятельности, относящаяся к категории среднего и старшего начальствующего состава.
Отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из того, что истцу, не обладающему необходимым профессиональным образованием пожарно-технического профиля, не могли быть предложены вакантные должности рядового и младшего начальствующего состава, тогда как требования к вакантным должностям среднего и старшего начальствующего состава предусматривали требования к наличию специального образования, которое у истца также отсутствовало.
Разрешая спор, суд руководствовался ст. 8 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации и текстом Присяги сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации, утвержденной Постановлением ВС РФ от 23.12.1992 г. № 4202-1 и подлежащим применению к отношениям по делу в силу ч. 3 ст. 7 Федерального закона от 21.12.1994 г. № 69-ФЗ «О пожарной безопасности», и пришел к выводу, что на должности среднего и старшего начальствующего состава принимаются граждане, имеющие соответствующее среднее специальное или высшее образование; требования о наличии соответствующего образования не предусмотрены только для должностей рядового и младшего начальствующего состава; в силу ст. 155 Приказа МЧС России от 03.11.2011 г. № 668 «Об утверждении и о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в системе Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий», сотрудники, имеющие специальные звания среднего, старшего и высшего начальствующего состава, не могут быть назначены на должности младшего начальствующего состава.
Кроме того, суд, принимая во внимание п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», пришел к выводу о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом, поскольку, в нарушение Постановления Правительства РФ от 31.12.2004 г. № 911 «О порядке оказания медицинской помощи, санаторно-курортного обеспечения и осуществления отдельных выплат некоторым категориям военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и членам их семей, а также отдельным категориям граждан, уволенных с военной службы», Правил оказания медицинской помощи (медицинского обслуживания) сотрудникам органов внутренних дел РФ, утвержденных постановлением Правительства РФ от 31.12.2004 г. № 911, истец оформил временную нетрудоспособность в частной клинике, а не в ведомственном лечебном учреждении (в отсутствие доказательств невозможности обращения в последнее), и не представил больничной лист работодателю.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 06.10.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.
В качестве примера разрешения дел по основанию увольнения в связи с достижением предельного возраста пребывания на службе можно привести гражданское дело № ***, по которому решением Ленинского районного суда г. Самары от 28 июня 2016 года было отказано Х***й Т.Г. в удовлетворении иска к ГУ МЧС России по Самарской области о признании увольнения по основанию достижения предельного возраста незаконным, восстановлении на службе. В обоснование иска истцом было указано, что увольнение было произведено работодателем в период временной нетрудоспособности, что, по её мнению, нарушает установленный статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации запрет.
Суд первой инстанции, разрешая заявленные требования, пришел к выводу о том, что увольнение по достижении предельного возраста не может рассматриваться как увольнение по инициативе работодателя (к которому применим запрет, установленный ст. 81 Трудового кодекса РФ), поскольку в данном случае основание увольнения связано с наступлением определенного события – достижением сотрудником установленного законом предельного возраста для прохождения службы. Судом сделан вывод о соблюдении работодателем порядка увольнения по указанному основанию, предусмотренного Приказом МЧС России от 03.11.2011 г. № 668 «Об утверждении Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел РФ в системе Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий».
Апелляционным определением Самарского областного суда от 29.09.2016 г. указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения, апелляционная жалоба Х***й Т.Г. – без удовлетворения.
Железнодорожным районным судом г. Самары 25 августа 2016 года вынесено решение по гражданскому делу № *** об отказе в удовлетворении иска М***й Ю.Н. к Управлению Министерства внутренних дел России по г. Самаре о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе. В обоснование иска истцом было указано, что в соответствии с приказом начальника Управления МВД России по г. Самаре № *** л/с от 06 июня 2013 года истец уволена из органов внутренних дел Российской Федерации по основанию п. 7 ч. 3 ст. 82 ФЗ от 30 ноября 2011 года № 342 «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации (в связи с осуждением за преступление). По мнению истца, данный приказ противоречит требованиям ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку частью 5 ст. 1 Федерального закона от 03.07.2016 года № 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности», преступность деяния, за совершение которого истец была осуждена, устранена, деяние декриминализировано.
При разрешении данного спора, суд первой инстанции руководствовался ч. 2 ст. 29 ФЗ «О полиции» (в редакции, действовавшей в период спорных отношений), согласно которой сотрудник полиции не может находиться на службе в полиции в случае осуждения его за преступление по приговору суда, вступившему в законную силу, а равно наличие судимости, в том числе снятой или погашенной. В силу п. 7 ч. 3 ст. 82 Федерального закона № 342-ФЗ (в редакции, действовавшей в период спорных отношений), контракт прекращается, а сотрудник органов внутренних дел может быть уволен со службы в органах внутренних дел, в связи с осуждением сотрудника за преступление, а также в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон, вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием.
Разрешая спор, и, отказывая в удовлетворении требований М***й Ю.Н., суд первой инстанции, исходил из того, что на момент разрешения вопроса о расторжении контракта о прохождении службы и увольнении М***й Ю.Н. со службы в органах внутренних дел деяние, совершенное истцом, являлось преступлением, приговором, вступившим в законную силу 03.06.2013 года, истец признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, которое на момент увольнения истца не было декриминализовано, и пришел к выводу о правомерности увольнения истца со службы в органах внутренних дел. Кроме того, суд отказал в удовлетворении заявления истца о восстановлении пропущенного процессуального срока для обращения в суд, указав, что месячный срок для разрешения служебного спора, связанного с увольнением со службы в органах внутренних дел, истек в июле 2013 года, тогда как в суд истец обратилась только в июле 2016 года.
В отношении вопроса о том, как разрешались судами дела по спорам о расторжении контракта и увольнении сотрудника органов внутренних дел со службы в органах внутренних дел в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, сообщаем следующее.
На изучение в областной суд поступили 4 гражданских дела, по всем делам постановлены решения об отказе в удовлетворении исковых требований истцов о признании увольнения незаконным и восстановлении на службе.
Разрешая указанные выше споры, суды приходили к выводу, что факт совершения проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, имел место и подтверждается материалами и заключением служебной проверки, в связи с чем у ответчика имелись основания для увольнения по пункту 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Суды при разрешении таких споров давали оценку представленным сторонами доказательствам, в том числе материалам служебной проверки и установленным в ходе ее проведения фактам нарушения требований закона, предъявляемых к поведению сотрудника органов внутренних дел как в служебное, так и во внеслужебное время, правильно применяли к спорным отношениям нормы материального права.
По гражданскому делу № *** решением Октябрьского районного суда г. Самары от 23 ноября 2016 года было отказано в удовлетворении исковых требований С***а С.А. к ГУ МВД России по Самарской области и Управлению МВД Российской Федерации по г. Самаре о признании незаконным приказа об увольнении, восстановлении на службе, компенсации морального вреда.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда данное решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалоба С***а С.А. – без удовлетворения.
Обращаясь в суд, истец С***н С.А. свои требования мотивировал тем, что он 02.05.2016 года отказался от прохождения медицинского освидетельствования на предмет опьянения по требованию инспектора ДПС, приказом начальника ГУ МВД России по Самарской области от 08.06.2016 г. уволен из органов внутренних дел по основанию, предусмотренному пунктом 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации» в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел. В день увольнения из органов внутренних дел 08.06.2016 г. истец болел, что подтверждается листком нетрудоспособности. По мнению истца, за совершенное им административное правонарушение он наказан дважды, поскольку решением мирового судьи С***н С.А. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, ему назначено административное наказание в виде штрафа в размере 30 000 руб. и лишения права управления автотранспортными средствами сроком на 1,5 года, в связи с данным правонарушением был уволен из органов внутренних дел.
Из материалов дела следует, что С***н С.А. проходил службу в органах внутренних дел с 2008 года, в замещаемой должности участкового уполномоченного полиции отделения участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних пункта полиции № 11 отдела полиции № 1 (Кировский район) У МВД России по г. Самаре – с марта 2016 года.
Как установил суд первой инстанции, согласно заключению служебной проверки, проведенной ГУ МВД России по Самарской области от 06.05.2016 года, 02.05.2016 г. около 04.45 час. инспекторами роты № 3 полка ДПС ГИБДД У МВД России по г. Самаре у дома «адрес» остановлен автомобиль марки ВАЗ-211230 с государственным регистрационным номером *** под управлением С***а С.А., который находился в свободное от службы время в гражданской одежде с признаками алкогольного опьянения (запах алкоголя из полости рта, невнятная речь, шаткая походка). От прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения С***н С.А. отказался, в связи с чем в отношении него составлен протокол об административном правонарушении, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ. Прибывшие на место происшествия сотрудники — заместитель начальника ОРЛС У МВД России по г. Самаре О***в А.Г. и старший специалист ОМПО УРЛС ГУ МВД России по Самарской области И***а Р.З. в своих объяснениях подтвердили, что у С***а С.А. имелись явные признаки алкогольного опьянения. Опрошенный очевидец произошедшего Л***в В.А. пояснил, что видел, как С***н С.А. управлял автомобилем с явными признаками алкогольного опьянения. В рамках проведенной проверки у С***а С.А. 04.05.2016 г. отобраны объяснения, последний свою вину не признал, однако инспекторам ДПС предлагал не составлять протокол либо указать в качестве водителя другое лицо.
Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что факт совершения С***м С.А. проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, имел место и подтверждается материалами и заключением служебной проверки, в связи с чем у ответчика имелись основания для увольнения С***а С.А. по пункту 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ.
Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что для решения вопроса о законности увольнения С***а С.А. со службы в органах внутренних дел юридически значимым обстоятельством являлось установление совершения сотрудником органов внутренних дел действий, нарушающих профессионально-этические принципы, нравственные правила поведения, закрепленные приведенными выше положениями нормативных правовых актов, как при исполнении служебных обязанностей, так и вне служебной деятельности, подрывающих деловую репутацию и авторитет органов внутренних дел. Причиной увольнения С***а С.А. со службы послужил совершенный им проступок, порочащий честь сотрудника органов внутренних дел (невыполнение законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения и предложение сотруднику ДПС не составлять протокол либо указать в качестве водителя другое лицо), умаляющий авторитет сотрудника органов внутренних дел, который был подтвержден в ходе проведения служебной проверки. Этот проступок противоречил требованиям, предъявляемым к сотрудникам органов внутренних дел, независимо от того, предусмотрена ли за его совершение административная ответственность.
Из содержания части 4 статьи 7 Федерального закона от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ «О полиции», пункта 12 части 1 статьи 12 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ, пункта 2 части 1 статьи 13 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ, подпункта «а» пункта 5 Дисциплинарного устава органов внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14 октября 2012 года № 1377, части 1 статьи 49 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ, следует, что в случае совершения сотрудником органов внутренних дел проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, он подлежит безусловному увольнению со службы, а контракт с ним — расторжению. Применение других мер ответственности в данном случае невозможно, поскольку закон не предоставляет руководителю органа внутренних дел права избрания для такого сотрудника иной более мягкой меры ответственности, чем увольнение из органов внутренних дел. Увольнение сотрудника органов внутренних дел за совершение проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел, обусловлено особым правовым статусом указанных лиц.
Служба в органах внутренних дел является особым видом государственной службы, направлена на реализацию публичных интересов, что предопределяет наличие у сотрудников, проходящих службу в этих органах, специального правового статуса, обусловленного выполнением конституционно значимых функций по обеспечению правопорядка и общественной безопасности. Законодатель, определяя правовой статус сотрудников, проходящих службу в органах внутренних дел, вправе устанавливать для этой категории граждан особые требования, в том числе к их личным и деловым качествам, и особые обязанности, обусловленные задачами, принципами организации и функционирования органов внутренних дел, а также специфическим характером деятельности указанных лиц (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 16 апреля 2009 года N 566-О-О).
В силу пункта 9 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ, контракт подлежит расторжению, а сотрудник органов внутренних дел увольнению со службы в органах внутренних дел в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел.
Кроме того, отказывая С***у С.А. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции с учетом заявленного истцом ходатайства о восстановлении пропущенного процессуального срока обращения в суд и заявленного представителем ответчика ходатайства о пропуске истцом срока обращения в суд с указанным иском, обоснованно установил, что истцом доказательств уважительности пропуска такого срока не представлено, оснований для его восстановления не имеется. Отклоняя доводы истца о том, что он не мог быть уволен в период его болезни, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что доказательств уведомления работодателя о своей нетрудоспособности на день издания приказа об увольнении, истцом не представлено.
В соответствии с ч. 12 ст. 89 Федерального закона от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в редакции, действовавшей в период спорных отношений), увольнение со службы в органах внутренних дел сотрудника органов внутренних дел в период его временной нетрудоспособности, пребывания в отпуске или в командировке не допускается.
Вместе с тем, на сотрудника органов внутренних дел возложена обязанность в возможно короткие сроки сообщать непосредственному руководителю (начальнику) о происшествиях, наступлении временной нетрудоспособности и об иных обстоятельствах, исключающих возможность выполнения сотрудником своих служебных обязанностей (пункт 5 части 1 статьи 12 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. N 342-ФЗ).
Довод истца о том, что истец был дважды наказан за одно и то же правонарушение, а именно, постановлением мирового судьи признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, ему назначено наказание в виде штрафа в размере 30 000 руб. и лишения права управления автотранспортными средствами сроком на 1,5 года, а также в связи с данным правонарушением С***н С.А. был уволен из органов внутренних дел, отклонен, поскольку основанием к увольнению истца послужило нарушение истцом требований Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ и служебной дисциплины.
Решением Октябрьского районного суда г. Самары от 14 октября 2016 года было отказано Ч***к А.Г. в удовлетворении иска к ГУ МВД России по Самарской области о признании незаконным приказа об увольнении истца в связи с совершением проступка порочащего честь сотрудника органов внутренних дел. В обоснование Ч***к А.Г. было указано, что при проведении служебной проверки в отношении истца не было обосновано, чем вменяемый в качестве основания для увольнения истца порочащий поступок (изготовление протоколов фактически не проводившихся следственных действий по уголовному делу) отличается от уголовно-наказуемого деяния по ст. 303 УК РФ, совершение которого истцом еще не установлено судом; также истец ссылалась на то, что были нарушены ст. ст.51, 52 Федерального закона от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ, поскольку каких-либо самостоятельных мероприятий в рамках служебной проверки не проводилось, были просто отксерокопированы материалы возбужденного в отношении истца уголовного дела, при этом ни одно лицо, которое было опрошено в рамках уголовного дела, в рамках служебной проверки не было опрошено.
Разрешая спор, и, отказывая в удовлетворении требований Ч***к А.Г., суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что отсутствие процессуальных решений, устанавливающих причастность истца к совершению преступления и ее вину по уголовному делу, не свидетельствует об отсутствии в действиях истца признаков проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел. Получение копий документов, относящихся к предмету служебной проверки (материалов уголовного дела), из органов, организаций или подразделений МВД России, соответствует п. 28.4 Порядка проведения служебной проверки в органах, организациях и подразделениях Министерства внутренних дел Российской Федерации (утв. Приказом МВД от 26.03.2013 г. № 161); при этом в рамках служебной проверки была опрошена истец.
Апелляционным определением Самарского областного суда от 17.01.2017 г. (гражданское дело № ***) указанное решение суда первой инстанции было оставлено без изменения, апелляционная жалоба Ч***к А.Г. – без удовлетворения.
3. В отношении вопросов № 3.1- 3.9 по спорам, связанным с прохождением службы сотрудниками таможенных органов, сообщаем, что такие споры судами Самарской области в 2016 году не рассматривались.
4. В отношении вопросов № 4.1- 4.7 по спорам, связанным с прохождением службы сотрудниками Следственного комитета Российской Федерации, сообщаем, что такие споры судами Самарской области не рассматривались.
Судами Самарской области 2016 году рассматривались также иные споры, связанные с прохождением службы федеральными государственными служащими – сотрудниками органов внутренних дел, сотрудниками органов уголовно-исполнительной системы, сотрудниками прокуратуры, а именно:
— по искам сотрудников органов уголовно-исполнительной системы о признании права на получение единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения и возложении обязанностей по постановке на учет;
— по искам сотрудников федеральной противопожарной службы о предоставлении социальной выплаты на приобретение или строительство жилья;
— по искам сотрудников органов внутренних дел о взыскании денежной компенсации за предметы вещевого имущества личного пользования; о взыскании компенсации по обязательному государственному страхованию; об обязании произвести перерасчет дней нахождения в служебной командировке по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона на льготных условиях; о включении в стаж государственной службы периода обучения в льготном исчислении и о перерасчете выслуги лет;
— по искам сотрудника районной прокуратуры о признании незаконным заключения по результатам служебной проверки; об отмене дисциплинарного взыскания.
По результатам произведенного изучения практики, отмечаем следующий момент, который в той или иной мере применим ко всем рассмотренным категориям споров.
Суды не во всех случаях единообразно подходят к разрешению вопроса об определении срока обращения в суд за защитой нарушенных прав по спорам с участием федеральных государственных служащих.
При выборе норм права, применимых для определения данного срока, суды ссылаются как на ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ и специальное законодательство (например, ч.4 ст.72 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»), так и только на ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 04.10.2016 года).
Подобные недостаточное единообразие определение круга применимых правовых норм по изученным делам не повлекло ограничение прав истцов, поскольку соответствующие сроки обращения в суд, установленные ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ и специальным законодательством, в рамках рассмотренных дел были одинаковыми (спорные правоотношения возникли в период до вступления в силу новой редакции ст. 392 ТК РФ с 03.10.2016 г.).
Вместе с тем, в настоящее время сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, установленные ТК и ФЗ, существенно отличаются: если часть 4 ст. 72 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» устанавливает единый 3-месячный срок, то ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ устанавливает специальный срок для споров, связанных невыплатой или неполной выплатой заработной платы и других выплат, причитающихся работнику (в т.ч., при увольнении) — 1 год со дня установленного срока выплаты указанных сумм.
С одной стороны, к правоотношениям, связанным со службой в органах внутренних дел, нормы трудового законодательства применяются только в случаях, не урегулированных Федеральным законом от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и рядом иных нормативных правовых актов Российской Федерации (ч. 2 ст.3 Федерального закона от 30.11.2011 г. № 342-ФЗ).
Вместе с тем, хотя специальный правовой статус федеральных государственных служащих органов внутренних дел в ряде отношений ограничивает их права по сравнению с иными работниками, не относящимися к данной категории, что связано с публичностью исполняемой ими трудовой функции, применительно к определению срока обращения в суд за защитой трудовых прав, — представляется, что специальный статус сотрудников органов внутренних дел не является основанием для сокращения данного срока по сравнению с его продолжительностью, установленной ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ для споров, связанных с невыплатой или неполной выплатой причитающихся работнику сумм.
Кроме того, для других категорий федеральных государственных служащих — работников уголовно-исполнительной системы, федеральной противопожарной службы, — сокращенный по сравнению с ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ срок обращения в суд за разрешением трудовых споров не установлен (исходя из ч. 3 ст. 7 Федерального закона от 21.12.1994 г. № 69-ФЗ «О пожарной безопасности», ч.3 ст.24 Закона РФ от 21.07.1993 г. № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы»).
С учетом изложенного, представляется целесообразным дать разъяснения о применимости срока, установленного ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ, к правовым отношениям с участием федеральных государственных служащих органов внутренних дел, для которых нормами специального законодательства (ч. 4 ст.72 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ) установлен более короткий срок рассмотрения служебных споров.
Дата актуальности материала: 23.07.2018
