ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 мая 2021 года № 77-1980/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего Гильфанова Р.Р.,
судей Вышутиной Т.Н. и Свиридова Д.В.,
при секретаре З.,
с участием:
прокурора Лупандина Н.Г.,
потерпевшей и гражданского истца ФИО9,
гражданского истца ФИО15,
представителя потерпевших и гражданского истцов — адвоката Канафиева Ф.М.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного и гражданского ответчика Г., потерпевших и гражданских истцов ФИО9 и ФИО2, гражданского истца ФИО15, представителя потерпевших и гражданских истцов — адвоката Канафиева Ф.М. на приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года.
Заслушав доклад председательствующего Гильфанова Р.Р., выслушав стороны, проверив уголовное дело и доводы вышеприведенных кассационных жалоб, а также доводы возражений государственного обвинителя Мухаметьяновой Г.Р. и представителя потерпевших и гражданских истцов — адвоката Канафиева Ф.М., судебная коллегия
установила:
приговором Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года
Г., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес> <адрес>, гражданин РФ, ранее не судимый;
осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 1 год 6 месяцев, с удержанием 10% заработка в доход государства.
До вступления приговора в законную силу меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении осужденного Г. постановлено оставить без изменения.
Постановлено взыскать с Г. в счет компенсации морального вреда:
— в пользу ФИО9 — 50 000 рублей;
— в пользу ФИО2 — 25 000 рублей;
— в пользу ФИО15 — 25 000 рублей.
Приговором решена судьба вещественных доказательств.
Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года данный приговор изменен, постановлено:
— исключить из описательно-мотивировочной части приговора указания: о месте отбывания осужденным наказания в виде исправительных работ, ссылку суда на заключение специалиста в области судебно-медицинской экспертизы ФИО7 как недопустимое доказательство;
— в описательно-мотивировочной части приговора указать на частичное удовлетворение исков потерпевших.
В остальной части приговор оставлен без изменения, апелляционное представление Альметьевского городского прокурора Республики Татарстан Яфизова Д.С. удовлетворено, а апелляционные жалобы потерпевших ФИО2 и ФИО9, гражданского истца ФИО15 и адвоката Канафиева Ф.М. — оставлены без удовлетворения.
По приговору суда Г. признан виновным в причинении ФИО2 (далее — ФИО2) смерти по неосторожности.
Преступление совершено им 12 октября 2019 года в г. Альметьевске Республики Татарстан при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный и гражданский ответчик Г. выражает несогласие с состоявшимися в отношении него судебными решениями, считая их незаконными. Указывает, что потерпевший ФИО2 первым нанес ему удар рукой по лицу, после чего он (Г.) в состоянии необходимой обороны нанес ФИО2 ответный удар по лицу, в результате которого тот потерял равновесие и упал затылочной частью головы на землю. В это время подошли <данные изъяты>, которые, действуя согласованно, продолжили нападение на него (Г.). В результате он и <данные изъяты> упали на землю, и только после вмешательства третьих лиц нападение на него (Г.) было остановлено. Его показания согласуются с показаниями потерпевшей ФИО23 и свидетелей <данные изъяты>, данными теми на предварительном следствии. Между тем, исходя из показаний потерпевшей ФИО23 и свидетелей <данные изъяты> в суде, после того, как в результате нанесенного по лицу удара ФИО2 упал на землю, к последнему подошло неустановленное лицо и нанесло ему (ФИО2) удар ногой в область правой затылочной области. Соответственно, он (Г.) по предъявленному обвинению подлежит оправданию, и должен нести ответственность лишь по ст. 6.1.1 КоАП РФ, а уголовную ответственность за причинение ФИО2 тяжкого вреда здоровью должен нести неустановленное лицо. Кроме того, в силу ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны. Между тем, в данном случае на него (Г.) нападали четверо — супруги ФИО23 и супруги <данные изъяты>, при этом сначала на него напала ФИО23, затем ФИО2 ударил его по лицу, потом набросилась <данные изъяты>, а впоследствии его (Г.) схватил <данные изъяты> и они вдвоем упали на землю, и лишь вмешательство третьих лиц остановило его избиение. При таких обстоятельствах, и учитывая, что в обвинительном заключении и в приговоре не указана форма умысла, его действия в отношении ФИО2 были совершены в состоянии необходимой обороны. Ссылаясь на все изложенное, осужденный просит приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года — отменить, и прекратить в отношении него уголовное дело в соответствии со ст. 37 УК РФ, а также ввиду отсутствия у него согласно предъявленному обвинению умысла на причинение ФИО2 телесных повреждений.
В кассационной жалобе потерпевшая и гражданский истец ФИО9 выражает несогласие с состоявшимися в отношении Г. приговором Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года, считая их незаконными и несправедливыми. Указывает, что Г. перед ней не извинился, при этом прозвучавшие от него в зале суда извинения являются формальными, высказанными с целью избежания строгого наказания. Вне зала суда Г. на потерпевших смотрел дерзко и насмешливо. В последнем слове Г. свою вину не признал, заявляя, что защищал себя и свою девушку. В судебном заседании Г. дал ложные показания об обстоятельствах дела, утверждая, что по отношению к нему она (ФИО9) вела себя агрессивно и дважды ударила его по рукам и облила пивом. Между тем, она удерживала лишь руки своего мужа — ФИО2, который протягивал Г. зажигалку, после того, как последний сделал замечание по поводу ее одежды. Г. она облила пивом после того, как тот оттолкнул ее от мужа. В ее действиях и в действиях ее мужа признаков аморального поведения не было. Доводы Г. о том, что первым его ударил ФИО2, и что впоследствии ФИО10 царапала ему лицо — несостоятельны, при этом каких-либо телесных повреждений при проведении экспертизы у Г. не обнаружено. Анализируя заключения проведенных по трупу ФИО2 судебно-медицинских экспертиз, показания экспертов ФИО11 и ФИО12, свидетеля ФИО13 и специалиста ФИО7, потерпевшая и гражданский истец ФИО9 утверждает, что суд оставил без должной оценки заключение эксперта N 780 от 19 ноября 2019 года и показания эксперта ФИО11 о том, что обнаруженные на трупе ФИО2 повреждения возникли от не менее 4-х травматических воздействий в правой теменно-височной, в затылочной и в лобной областях и в области нижней челюсти справа, при этом, по показаниям ФИО11, повреждения в затылочной области возникли одномоментно с остальными повреждениями. Также она выражает несогласие с размером компенсации морального вреда, взысканного в ее пользу с Г. Заявляет, что суд в приговоре не мотивировал причину взыскания в ее пользу столь незначительной суммы — 50 000 рублей. Утверждает, что суд ограничивал ее права, в том числе не давая возможность переговорить со своим представителем. Считает, что судебного следствия по гражданскому иску фактически не было Ссылаясь на все изложенное, просит приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года — отменить, передать уголовное дело в Альметьевский городской суд Республики Татарстан для направления его Альметьевскому городскому прокурору в целях организации дополнительного расследования и переквалификации статьи обвинения, а также назначения наказания в виде реального лишения свободы.
В кассационной жалобе потерпевший и гражданский истец ФИО2 утверждает, что состоявшиеся в отношении Г. приговор и апелляционное постановление являются незаконными и несправедливыми. Приведя положительные сведения о своем погибшем сыне ФИО2, указывает, что назначенное Г. наказание не соответствует содеянному, что осужденный заслуживает более строгого наказания. По мнению ФИО2, Г. должен быть привлечен к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 111 УК РФ, за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего. Вывод суда о том, что ФИО2 погиб при падении, является ошибочным. Действия Г. изначально были квалифицированы неправильно, и в дальнейшем орган предварительного следствия при сборе доказательств придерживался именно этой версии событий. В суде Г. вел себя дерзко, отказывался отвечать на вопросы адвоката Канафиева Ф.М., и не извинялся перед потерпевшими до тех пор, пока об этом не попросил адвокат Канафиев Ф.М. При разрешении его (ФИО2) гражданского иска суд не выполнил требования, предусмотренные ст. ст. 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ. В приговоре не мотивировано то, по каким причинам гражданский иск удовлетворен лишь частично, и то, почему с осужденного взыскана столь незначительная сумма. Ссылаясь на все изложенное, просит приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года — отменить, передать уголовное дело в Альметьевский городской суд Республики Татарстан для направления его Альметьевскому городскому прокурору в целях организации дополнительного расследования и переквалификации статьи обвинения, а также с учетом степени вины Г. рассмотреть гражданский иск.
В кассационной жалобе гражданский истец ФИО15 утверждает, что состоявшиеся в отношении Г. приговор и апелляционное определение являются незаконными и несправедливыми. Указывает, что суд необоснованно отказал в признании ее потерпевшей по уголовному делу, признав ее только гражданским истцом, хотя она является матерью погибшего ФИО2, и ей причинен моральный и имущественный вред. В начале судебного заседания суд не установил ее личность, не разъяснил ей права, грубо обрывал ее и грозился удалить из зала заседания, в связи с чем, испугавшись, она не смогла задавать подсудимому вопросы относительно гражданского иска. В дальнейшем ее личность судом была установлена, и суд разъяснил ей права, однако, она уже была подавлена и не хотела участвовать в дальнейшем судебном следствии. К ее мужу — ФИО2 суд так же относился строго. Гражданский иск был рассмотрен односторонне, при этом по вопросам судебного следствия суд сначала выяснял мнения потерпевших и гражданского истца, а лишь потом мнение их представителя — адвоката Канафиева Ф.М., в связи с чем они были лишены возможности ориентироваться в вышеуказанных вопросах. До начала судебного заседания 13 августа 2020 года государственный обвинитель Мухаметьянова Г.Р. и защитник Тимергалиев подошли к эксперту ФИО25 и вели с ним разговор про экспертизу, и лишь после замечания по этому поводу адвоката Канафиева вместе со всеми зашли в зал. В зале суда государственный обвинитель Мухаметьянова передала адвокату Тимергалиеву несколько листов бумаги, которые держала при разговоре с экспертом ФИО26. По этим основаниям государственному обвинителю адвокатом Канафиевым был заявлен отвод. В дальнейшем государственный обвинитель Мухаметьянова в своей речи в судебном заседании хвалила Г. Между тем, Г. должен быть привлечен к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Вследствие предвзятости и односторонности судебного разбирательства, в ее пользу с Г. была взыскана лишь незначительная сумма компенсации морального вреда. При этом суд нарушил требования ст. ст. ст. ст. 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ, и не указал в приговоре основания, в силу которых удовлетворяет ее иск лишь частично. Суд апелляционной инстанции, удовлетворив апелляционное представление прокурора, не внес в приговор соответствующие изменения в части вопросов гражданского иска. Приведя все изложенное, просит приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года — отменить, передать уголовное дело в Альметьевский городской суд Республики Татарстан для направления его Альметьевскому городскому прокурору в целях организации дополнительного расследования и переквалификации статьи обвинения, а также рассмотреть гражданский иск с учетом степени вины Г.
В кассационной жалобе, поданной в интересах потерпевших и гражданских истцов, адвокат Канафиев Ф.М. выражает несогласие с состоявшимися в отношении Г. судебными решениями, считая их постановленными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона. Указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что запись в протоколе судебного заседания от 15 октября 2020 года о том, что Г. извиняется перед потерпевшими и признает свою вину — является ошибочной, поскольку в дополнениях потерпевшей ФИО9 к своей апелляционной жалобе было указано, что Г. в последнем слове вину не признал, и что со слов последнего, он якобы защищался от нападения. Считает, что аналогичный вывод так же можно сделать исходя из доводов кассационной жалобы осужденного. По предположению адвоката, уголовное дело поступало в Верховный Суд Республики Татарстан 12 ноября 2020 года с отсутствующим протоколом судебного заседания от 27 августа 2020 года, о чем свидетельствует то, что 02 ноября 2020 года при фотографировании протоколов судебных заседаний потерпевшей ФИО23 этого протокола от 27 августа 2020 года не было, и то, что в постановлении судьи Верховного Суда Республики Татарстан от 16 ноября 2020 года (о снятии уголовного дела с апелляционного рассмотрения) данный протокол не указан. Полагает, что допущены изменения и нарушения при оформлении конверта с дисками с аудиозаписями судебных заседаний. Указывает, что доказательства, полученные с нарушениями, являются недопустимыми. Обращает внимание на то, что в судебном заседании личность гражданского истца ФИО15 была установлена лишь после допроса подсудимого, соответственно, она была лишена возможности полноценного участия в судебном заседании. Утверждает, что суд, разрешив его (Канафиева Ф.М.) ходатайство об истребовании дополнительных доказательств — дисков с видеозаписью, в дальнейшем в удовлетворении этого ходатайства безосновательно отказал. Указывает, что эксперта ФИО12 в судебное заседание суд вызвал без обсуждения этого вопроса со сторонами, при этом безосновательно, нарушая требования ч. 4 ст. 271 УПК РФ, удовлетворил ходатайство государственного обвинителя о допросе этого эксперта, несмотря на его (К.) возражения. По мнению адвоката, при допросе эксперта ФИО12 были нарушены требования ст. ст. 204, 205, 207 УПК РФ, и эксперт отвечал на вопросы, на которые при проведении экспертизы ответы не давал. Считает, что при назначении по трупу ФИО2 комиссионной судебно-медицинской экспертизы следователь перед экспертами поставил «размытые» вопросы. Обращает внимание на то, что по показаниям эксперта <данные изъяты>, повреждения, обнаруженные в области головы ФИО2, образовались от не менее 4-х травматических воздействий. Анализируя заключения судебно-медицинских экспертиз, проведенных по трупу ФИО2, а также показания Г., эксперта <данные изъяты>, свидетеля ФИО13, протоколы явки Г. с повинной и следственного эксперимента, — адвокат делает вывод, что Г. дает недостоверные показания, и что органы следствия не проверили версии о нанесении Г. ФИО2 множественных ударов и об участии в конфликте между ними других лиц. Полагает, что, учитывая наличие у ФИО2 повреждений на нижней челюсти слева, в области лба, нижней челюсти справа, прийти к выводу о нанесении по нему одного удара и его однократного падения с получением переломов разных костей черепа с кровоизлияниями в затылочной области — нельзя. Считает, что суд необоснованно не назначил по делу повторную комплексную судебно-медицинскую экспертизу по трупу ФИО2, что привело к неправильной квалификации действий Г., которые, по мнению потерпевших, подлежат квалификации по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Адвокат утверждает, что назначенное Г. наказание является чрезмерно мягким, не соответствующим тяжести содеянного и поведению виновного в ходе следствия. Полагает, что выводы суда об аморальности поведения ФИО9 являются несостоятельными, и что Г., используя малозначительный повод, нанес супругам ФИО23 телесные повреждения из хулиганских побуждений. Указывает, что исковое заявление было оглашено в судебном заседании лишь после замечания представителя потерпевшего, при этом суд практически не провел судебное следствие по гражданскому иску, и не установил обстоятельства жизни и материальное положение потерпевших, особенности их индивидуальных и моральных переживаний, не интересовался жизнью малолетних детей. Обращает внимание, что протоколы судебного заседания были предъявлены потерпевшей лишь 02 ноября 2020 года, хотя она подала соответствующее заявление еще 15 октября 2020 года. Ссылаясь на все изложенное, адвокат просит приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года — отменить, и возвратить уголовное дело прокурору в порядке п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.
В возражениях на кассационные жалобы осужденного Г., потерпевшего ФИО2, гражданского истца ФИО15 и адвоката Канафиева Ф.М. государственный обвинитель Мухаметьянова Г.Р., утверждая о несостоятельности доводов этих кассационных жалоб, просит оставить их без удовлетворения.
В возражениях на кассационную жалобу осужденного Г. представитель потерпевших и гражданских истцов — адвокат Канафиев Ф.М. заявляет, что доводы осужденного безосновательны, что действия Г. подлежат квалификации по ч. 4 ст. 111 УК РФ, и что при таких обстоятельствах кассационную жалобу осужденного необходимо оставить без удовлетворения, удовлетворив при этом его (Канафиева Ф.М.) кассационную жалобу.
В судебном заседании суда кассационной инстанции потерпевшая и гражданский истец ФИО9, гражданский истец ФИО15, а также представитель потерпевших и гражданского истцов — адвокат Канафиев Ф.М. доводы своих кассационных жалоб и доводы кассационной жалобы потерпевшего и гражданского истца ФИО2 — поддержали.
Прокурор Лупандин Н.Г. предложил приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года в части разрешения гражданских исков — отменить, и передать дело в этой части на новое судебное рассмотрение для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства. В остальной части эти судебные решения предложил оставить без изменения.
Выслушав стороны, проверив уголовное дело и доводы кассационных жалоб осужденного и гражданского ответчика Г., потерпевших и гражданских истцов ФИО9 и ФИО2, гражданского истца ФИО15, представителя потерпевших и гражданских истцов — адвоката Канафиева Ф.М., а также доводы возражений государственного обвинителя Мухаметьяновой Г.Р. и представителя потерпевших и гражданских истцов — адвоката Канафиева Ф.М., судебная коллегия пришла к следующему.
В силу положений ст. 401.1 УПК РФ, при рассмотрении кассационных жалоб суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, постановления или определения суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.
По смыслу ст. 401.6 УПК РФ, суд кассационной инстанции не вправе принимать решений, ухудшающих положение осужденного, по основаниям, не приведенным в кассационных жалобах потерпевших и гражданских истцов, а также в кассационном представлении прокурора.
Фактических данных о том, что предварительное расследование по уголовному делу в отношении Г. проведено незаконно и необъективно, не имеется.
Судебное разбирательство уголовного дела судом осуществлено с соблюдением требований о состязательности судопроизводства и равноправии сторон.
Суд обеспечил сторонам необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав.
Заявленные сторонами ходатайства, в том числе о которых указано в кассационной жалобе адвоката Канафиева Ф.М., судом разрешены согласно закону.
В ходе судебного разбирательства уголовного дела в отношении Г. предусмотренных ч. ч. 1, 1.2 ст. 237 УПК РФ обстоятельств, свидетельствующих о необходимости возвращения уголовного дела прокурору, — не установлено, в связи с чем суд обоснованно отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства адвоката Канафиева Ф.М.
При этом, по смыслу уголовно-процессуального закона и исходя из разъяснений, содержащихся в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года N 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства), если в ходе судебного разбирательства будут выявлены существенные нарушения закона, указанные в п. п. 1 — 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, допущенные в досудебном производстве по уголовному делу и являющиеся препятствием к постановлению судом приговора или вынесения иного итогового решения, не устранимые судом, то суд по ходатайству стороны или по своей инициативе может возвратить дело прокурору лишь при условии, что их устранение не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.
Постановление суда первой инстанции об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката Канафиева Ф.М. о возвращении уголовного дела прокурору согласуется с вышеприведенными требованиями.
По результатам судебного разбирательства и проверки исследованных судом первой инстанции доказательств, судебная коллегия так же не усматривает достаточных оснований для возврата уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ.
При рассмотрении уголовного дела судом предусмотренные ст. 252 УПК РФ пределы судебного разбирательства и право Г. на защиту — не нарушены.
Как следует из материалов уголовного дела, потерпевшими по нему были признаны ФИО9 и ФИО2, которые приходились погибшему ФИО2 соответственно супругой и отцом.
Ходатайства о признании потерпевшей по делу матери погибшего ФИО2 — ФИО15, в суд не поступали, следовательно, доводы ФИО15 об отказе суда в признании ее потерпевшей по уголовному делу — безосновательны.
При этом уголовно-процессуальный закон не предусматривает нормы, согласно которой по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, потерпевшими по уголовному делу в обязательном порядке должны быть признаны все близкие родственники этого лица.
Исходя из требований, содержащихся в приобщенном к уголовному делу исковому заявлению, суд обоснованно признал ФИО15 гражданским истцом. Как видно из протокола судебного заседания, соответствующие права гражданского истца ФИО15 судом разъяснялись.
Протоколы судебных заседаний отвечают требованиям ст. 259 УПК РФ.
Учитывая, что стороны замечаний на них в установленном законом порядке не подавали, доводы о недостоверности содержаний протоколов судебных заседаний являются несостоятельными.
Диск с аудиозаписями судебных заседаний суда первой инстанции приобщен к материалам уголовного дела в соответствии с требованиями Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, утвержденной приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29 апреля 2003 года (в редакции от 18 марта 2013 года).
Исходя из протоколов судебных заседаний, данных о том, что суд оказывал давление на стороны и каким-либо образом ограничивал их права — не усматривается.
Заявленный государственному обвинителю отвод рассмотрен судом в соответствии с требованиями закона, с вынесением в установленном УПК РФ порядке мотивированного постановления.
Исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств было достаточно для постановления по делу итогового судебного решения, при этом судебное следствие по уголовному делу окончено лишь после того, как стороны завершили представление своих доказательств.
Описательно-мотивировочная часть приговора в отношении Г. содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотива и последствий преступления, а также доказательства, на которых основаны выводы суда, изложенные в приговоре, мотивы решений вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания.
В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона суд раскрыл в приговоре содержание всех доказательств, изложив существо показаний подсудимого, потерпевших, свидетелей и сведения, содержащиеся в письменных доказательствах.
В ходе судебного разбирательства уголовного дела в суде первой инстанции подсудимый Г. свою вину в инкриминируемом ему преступлении признал в полном объеме, и дал соответствующие, изобличающие себя показания.
Помимо этих показаний подсудимого, его вина в совершенном преступлении подтверждена показаниями потерпевших ФИО9, ФИО2, свидетелей ФИО19, ФИО10, ФИО20, ФИО21, заключениями экспертов, а также другими подробно приведенными в приговоре допустимыми доказательствами (за исключением заключения специалиста ФИО7 и его показаний).
Вопреки доводам кассационных жалоб, оценка достоверности вышеуказанных доказательств, в том числе заключений судебно-медицинских экспертиз по трупу ФИО2, а также показаний экспертов ФИО11 и ФИО12, судом проведена объективно.
Суд привел в приговоре убедительные мотивы того, в связи с чем он принял одни из доказательств, и отверг другие.
Оснований для дачи иной оценки этим доказательствам судебная коллегия не усматривает.
Таким образом, выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.
Оценив исследованные по делу доказательства, суд обоснованно признал Г. виновным в причинении ФИО2 смерти по неосторожности, — и верно квалифицировал действия подсудимого по ч. 1 ст. 109 УК РФ, убедительно мотивировав свои выводы.
Вопреки доводом кассационной жалобы осужденного, доказательств того, что Г. ударил ФИО2 в состоянии необходимой обороны либо при превышении ее пределов, по делу не установлено.
При этом, вопреки доводам кассационных жалоб потерпевших и гражданских истцов, а также их представителя, по делу отсутствуют доказательства и того, что тяжкий вред здоровью ФИО2, повлекший по неосторожности его смерть, Г. причинил умышленно.
Исходя из установленных судом обстоятельств дела, преступные действия Г. были связаны с личными неприязненными отношениями, возникшими у него в результате ссоры и аморального поведения ФИО9 и ФИО2, и не носили хулиганский характер.
Достоверных доказательств, свидетельствующих о причастности к совершенному в отношении ФИО2 преступлению иных лиц, помимо Г., в ходе судебного следствия не установлено.
Назначенное Г. судом наказание является справедливым, отвечающим требованиям ст. ст. 6, 43, 60 и ч. 1 ст. 56 УК РФ.
Каких-либо смягчающих наказание обстоятельств, которые судом незаконно остались неучтенными, в отношении Г. не имеется.
Приведенные в приговоре смягчающие Г. наказание обстоятельства признаны таковыми с учетом установленных в судебном заседании фактических обстоятельств уголовного дела.
Отягчающие наказание обстоятельства в отношении Г. отсутствуют.
Предусмотренных ст. 64 УК РФ исключительных обстоятельств в отношении Г. не установлено.
Выводы суда о необходимости назначения Г. наказания в виде исправительных работ и об отсутствии оснований для применения к нему положений ст. 73 УК РФ, отвечают требованиям закона.
Судьба вещественных доказательств по уголовному делу разрешена правильно.
Проверив доводы апелляционных жалоб и представления, суд апелляционной инстанции обоснованно внес в приговор изменения.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции оставил без внимания следующие существенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные судом первой инстанции, которые в настоящее время в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ являются основаниями для внесения изменений как в приговор, так и в апелляционное постановление.
В частности, в описательно-мотивировочной части приговора судом в качестве доказательства приведены показания специалиста ФИО7, данные им в порядке разъяснения своего заключения.
Между тем, апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года заключение специалиста ФИО7 признано недопустимым доказательством.
При таких обстоятельствах, по смыслу положений ст. 75 УПК РФ, вышеуказанные показания специалиста ФИО7, как основанные на недопустимом доказательстве, так же относятся к недопустимым доказательствам и подлежат исключению из описательно-мотивировочной части приговора.
Вместе с тем, исключение этих показаний ФИО7 из приговора не влияет на обоснованность выводов суда о виновности Г. именно в причинении ФИО2 смерти по неосторожности, поскольку вина осужденного в этом преступлении с достаточной полнотой подтверждена иными приведенными в приговоре доказательствами.
Кроме того, в связи с допущенным судом первой инстанции существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела, не устраненным судом апелляционной инстанции, судебная коллегия усматривает основания для отмены приговора и апелляционного постановления в части разрешения гражданских исков гражданских истцов ФИО9, ФИО2 и ФИО15, с передачей дела в этой части на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции в ином составе для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.
Так, в силу п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ и исходя из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 года N 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», по каждому предъявленному по уголовному делу гражданскому иску суд при постановлении обвинительного приговора обязан обсудить, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере. Разрешая такие вопросы, суд в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора приводит мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказ в нем, указывает размер и в необходимых случаях — расчет суммы подлежащих удовлетворению требований. При этом следует исходить из того, что характер причиненного преступлением вреда и размер подлежащих удовлетворению требований суд устанавливает на основе совокупности исследованных в судебном заседании доказательств с приведением их в приговоре. Разрешая по уголовному делу иск о компенсации потерпевшему причиненного ему преступлением морального вреда, суд руководствуется положениями ст. ст. 151, 1099 — 1101 ГК РФ, в соответствии с которыми при определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать характер причиненных потерпевшему физических и (или) нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, степень вины подсудимого, его материальное положение и другие конкретные обстоятельства дела, влияющие на решение суда по предъявленному иску. Во всех случаях при определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Между тем, вышеприведенные требования судом первой инстанции при разрешении гражданских исков, заявленных потерпевшими и гражданскими истцами ФИО9 и ФИО2, а также гражданским истцом ФИО15, соблюдены не в полной мере.
Правильно придя к выводу, что преступлением, совершенным Г., — потерпевшим и гражданским истцам ФИО9 и ФИО2, а также гражданскому истцу ФИО15 причинен моральный вред, суд должным образом не мотивировал в приговоре свои выводы относительно того, почему исковые требования ФИО9, ФИО2 и ФИО15 подлежат удовлетворению лишь частично. Кроме того, при определении размеров компенсаций морального вреда, подлежащих взысканию с Г. в пользу ФИО9, ФИО2 и ФИО15, суд не учел характер причиненных потерпевшим и гражданским истцам нравственных страданий, связанных с их индивидуальными особенностями, приведенными в исковом заявлении. При этом, как видно из искового заявления, супруга погибшего ФИО2 — ФИО9 просила компенсировать моральный вред, причиненный в том числе их малолетним детям.
При таких обстоятельствах размеры компенсаций морального вреда, которые суд постановил взыскать с Г. в пользу ФИО9, ФИО2 и ФИО15, нельзя признать отвечающими требованиям справедливости, соответственно, доводы кассационных жалоб потерпевших и гражданских истцов в указанной части являются обоснованными и достаточными для отмены приговора и апелляционного постановления в части разрешения гражданских исков и передачи дела в этой части на новое судебное рассмотрение для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.
Кроме того, еще одним основанием для принятия судебной коллегией вышеприведенного решения является то, что в нарушение требований ч. 1 ст. 268 УПК РФ суд не разъяснил признанному гражданским ответчиком Г. права, предусмотренные ст. 54 УПК РФ, тем самым лишив его возможности полноценно защищаться от предъявленных ему гражданских исков.
Иных оснований для отмены и (или) изменения приговора Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционного постановления Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года судебная коллегия не усматривает.
С учетом изложенного и руководствуясь ст. ст. 401.13 — 401.16 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Альметьевского городского суда Республики Татарстан от 15 октября 2020 года и апелляционное постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 15 декабря 2020 года в отношении Г. — изменить:
— исключить из описательно-мотивировочной части приговора из числа доказательств показания специалиста ФИО7, как основанные на недопустимом доказательстве.
Эти же судебные решения в части разрешения гражданских исков гражданских истцов ФИО9, ФИО2 и ФИО15 — отменить, передать дело в этой части на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции в ином составе для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.
В остальном вышеприведенные судебные решения — оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного и гражданского ответчика Г., потерпевших и гражданских истцов ФИО9 и ФИО2, гражданского истца ФИО15, представителя потерпевших и гражданских истцов — адвоката Канафиева Ф.М. — без удовлетворения.
Определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по правилам главы 47.1 УПК РФ.
Постановление 21.05.2021
Дата актуальности материала: 03.01.2022
