В России количество человек, заключенных под стражу. чрезвычайно велико. Как показывает статистика 2017 года, Россия занимает 31-е место в Европе по количеству досудебных заключенных среди общей численности заключенных (18,2%) и 2-е место по количеству предварительно заключенных на 100 тыс. населения (из 100 тыс. населения 81 человек находится в предварительном заключении). Ситуация усугубляется тем, что заключение под стражу и продление срока этой меры пресечения далеко не всегда является обоснованным, на что неоднократно обращал внимание ЕСПЧ. В качестве примера можно привести известное дело “Калашников против РФ” (постановление ЕСПЧ от 15.07.2002 № 47095/99).
Действительно, практика заключения под стражу в РФ не совсем соответствует принципам гуманизма и экономии репрессий, и не согласуется с позицией ЕСПЧ. Следователь, а вместе с ним и суд исходят из того, что если преступление является более или менее серьезным, лицо в течение всего следствия автоматически должно находиться под стражей “на всякий случай”. Такой подход является не совсем верным.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 №41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» содержится требование к судье о том, что решение о заключении лица под стражу и продление этой меры пресечения должно быть обоснованно (п.п.2,31).
Зачастую суды подходят к данному требованию формально, мотивируя только решение об избрании меры пресечения и в последующем, при ее продлении, просто дублируя свои доводы. Это является незаконным. Одним из наиболее частых доводов, которыми суды обосновывают необходимость заключения под стражу, является тяжесть совершенного преступления. В то же время, исходя из п.21 названного выше Постановления Пленума, сама по себе тяжесть преступления, в совершении которого обвиняется лицо, может служить основанием для избрания меры пресечения только на первоначальном этапе расследования.
При рассмотрении вопроса о продлении меры пресечения суд должен исследовать обстоятельства дела в динамике. Оценка рисков, которые послужили основаниями для избрания меры пресечения, должно производиться заново при каждом продлении. Например, по одному из уголовных дел суд при решении вопроса о продлении срока заключения под стражу пришел к выводу, что лицо обвиняется в преступлении против собственности, имеет постоянное место жительства, и сотрудничает с органами следствия, поэтому расследование уголовного дела возможно и при применении более мягкой меры пресечения (п.2.3 Обзора практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 18.01.2017).
Признание вины и сотрудничество со следствием не является обязанностью обвиняемого, поэтому обоснование заключения под стражу тем, что лицо не признает вину, является незаконным.
Интересным является и вопрос о риске побега. ЕСПЧ в своих решениях исходит из того, что чем дольше обвиняемый находится под стражей, тем меньше становится риск побега, поскольку срок этой меры пресечения засчитывается в срок наказания, потенциальный срок нахождения в исправительном учреждении становится меньше. Следовательно, наказание становится не столь пугающим для обвиняемого (Постановление ЕСПЧ от 10.01.2012 № 33619/04 по делу «Сокуренко (Sokurenko) против России»).Так, по одному из уголовных дел суд освободил обвиняемую из-под стражи, обосновав это тем, что все следственные действия по уголовному делу уже произведены. Следовательно, возможность препятствовать производству по уголовному делу у нее отсутствует (Справка о практике рассмотрения судами Республики Татарстан ходатайств об избрании и продлении меры пресечения в виде содержания под стражей за 2018 год // Архив Верховного суда РТ за 2019 год).
Дата актуальности материала: 19.04.2020
