ЧАСТЬ 1

ПРАКТИЧЕСКОЕ ПОСОБИЕ

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ,

РЕКОМЕНДАЦИИ СУДЕЙ ВЕРХОВНОГО СУДА РФ ПО ПРИМЕНЕНИЮ

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

НА ОСНОВЕ НОВЕЙШЕЙ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

1. МЕРЫ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ

1.1. Избрание меры пресечения. Общие вопросы

Должен ли суд, избирая меру пресечения, учитывать мнение прокурора относительно судебной перспективы дела?

По общему правилу определение судебной перспективы дела — компетенция прокурора. Проблема, от решения которой уклоняется законодатель, — формирование позиции стороны обвинения при проведении конкретных процессуальных действий. Если с ходатайством о заключении подозреваемого под стражу в суд идет дознаватель, то она автоматически совпадает с позицией выступающего в суде прокурора, несущего ответственность за судебную перспективу дела в целом. Если такое же ходатайство подается следователем, то его позиция с точкой зрения прокурора может и не совпадать. Парадоксально, но факт: если прокурор отказался от обвинения в суде (даже на этапе подготовки дела к судебному заседанию), то такой отказ для суда обязателен. Если прокурор не видит оснований для заключения обвиняемого под стражу, более того, из месяца в месяц, а то и из года в год последовательно утверждает, что последний подлежит освобождению из-под стражи, ибо само уголовное дело возбуждено в отношении него незаконно, законодатель снисходительно позволяет суду подобные рассуждения прокурора игнорировать.

Обязаны ли судьи, разрешая вопрос об избрании

меры пресечения, одновременно с этим разрешать

и противоречия, возникшие между органами

предварительного расследования и прокурорами?

Пример. По версии органов предварительного расследования, К. обвинялся в том, что мошенническим путем пытался приобрести право на чужое имущество стоимостью более 400 млн. руб., принадлежащее в том числе и федеральному государственному унитарному предприятию (ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК). К. был заключен под стражу.

18 июня 2013 г. органами предварительного следствия было возбуждено ходатайство о продлении срока содержания К. под стражей до 6 месяцев. В судебном заседании прокурор просил в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей отказать, мотивируя это тем, что К. уже не может повлиять на результаты расследования. Постановлением от 26 июня 2013 г. Дзержинский районный суд г. Перми продлил срок содержания обвиняемого К. под стражей до 6 месяцев 7 дней. Прокурор в апелляционном представлении просил меру пресечения в отношении К. изменить на подписку о невыезде, мотивируя это тем, что: 1) действиями обвиняемого ущерб не нанесен; 2) доказательств того, что К. препятствует следствию, нет. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 3 июля 2013 г. в удовлетворении представления отказано. При этом суд констатировал тот факт, что преступление К. совершено вне сферы предпринимательской деятельности, упомянув при этом, что «суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом ему преступлении и о юридической оценке его действий» (Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 03.07.2013 N 22-5245. Архив Пермского краевого суда, 2013).

22 августа 2013 г. Дзержинский районный суд г. Перми, несмотря на то что прокурор поддержал ходатайство стороны защиты об освобождении К., вновь продлил срок содержания последнего под стражей (Постановление от 22 августа 2013 г. Архив Дзержинского районного суда г. Перми, 2013). 26 августа 2013 г. помощник прокурора Дзержинского района г. Перми в очередной раз внес в суд апелляционной инстанции представление, в котором привел подробный анализ материалов уголовного дела в отношении К. и сделал вывод о том, что действиями обвиняемого вред не только не причинен, но и не мог быть причинен. Более того, отсутствие данных о размере ущерба свидетельствует об отсутствии в действиях К. состава преступления (представление помощника прокурора Дзержинского района г. Перми от 26.08.2013 N 2814/2012. Архив прокуратуры Дзержинского района, 2013). Апелляционным постановлением от 30 августа 2013 г. Пермский краевой суд изменил меру пресечения К. на домашний арест. При этом суд апелляционной инстанции, нисколько не усомнившись в правильности квалификации содеянного обвиняемым, не входя в обсуждение вопроса об ущербе, отвергнув возможность применения к нему положений ч. 1.1 ст. 108 УПК, выявил нарушения уголовно-процессуального закона, указав, что суд первой инстанции надлежащим образом не оценил данных о личности К.

Поместив обвиняемого под домашний арест, суд второй инстанции уклонился от обсуждения вопросов, связанных с питанием и медицинским обслуживанием К. (Апелляционное постановление Пермского краевого суда от 30.08.2013 N 22-6946. Архив Пермского краевого суда, 2013). Для решения данных проблем К. был вынужден обращаться к следователю за разрешением:

— покидать квартиру для покупки продуктов;

— участвовать в судебных заседаниях по обжалованию решений и действий (бездействия) следователя;

— вызывать скорую помощь и аварийные службы;

— посещать стоматолога, сдавать и получать анализы.

26 сентября 2013 г. Дзержинский районный суд г. Перми, отказав следователю в удовлетворении ходатайства о продлении К. срока домашнего ареста, изменил в отношении него меру пресечения на залог.

Приведенный пример показателен во многих отношениях.

Во-первых, суд избрал в отношении К. меру пресечения — заключение под стражу, несмотря на возражения прокурора. Причина — в излишнем доверии суда органам предварительного расследования.

Во-вторых, удивляет тот факт, что государство в уголовном процессе одно, а представляют его два участника процесса, которым законодатель позволяет иметь различные точки зрения по всем вопросам. Так, по делу К. прокурор последовательно просит обвиняемого освободить, ибо нет ни ущерба, ни препятствий для расследования.

В-третьих, прислушайся суд сразу к доводам прокурора и защиты, проблемы меры пресечения, вылившейся в многочисленные, как показало время, совершенно никому не нужные, дорого обходящиеся государству тяжбы, удалось бы избежать.

В-четвертых, помещая лицо под домашний арест, суд должен четко представлять, где обвиняемый будет жить, чем питаться, кто его будет лечить, где и с кем он может совершать прогулки.

Возложив на мать, сестру, мужа сестры обязанность по снабжению К. продуктами, следователь забыл, что права возлагать на кого-либо из них какие-либо обязательства у него нет. Не является разумным запрет на телефонные переговоры с матерью, сестрой и мужем сестры, ибо им разрешено круглосуточное посещение обвиняемого. Итог: следователь ограничил право обвиняемого заказать по телефону покупку лекарств.

Не основан на законе и ответ следователя о том, что выдача разрешения на прогулку — исключительная прерогатива суда. Судебный контроль за правами и свободами обвиняемого — явление разовое. Следователь данный вид контроля осуществляет непрерывно. Сказанное означает, что решение всех частных вопросов — его компетенция. Поскольку у обвиняемого, которого содержат под стражей, есть право на прогулку, то нет оснований и на изъятие этого же права у обвиняемого, помещенного под домашний арест.

Имеют ли место случаи, когда люди содержатся под стражей,

а, по мнению прокуратуры, уголовного дела нет?

Пример 1. Постановлением Московского городского суда от 6 февраля 2013 г. уголовное дело в отношении Д., Г., Н. и др. в порядке ст. 237 УПК было возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом (Архив Московского городского суда, 2013). Основание — отсутствие необходимых реквизитов в постановлении о привлечении лиц в качестве обвиняемых: не указаны точное время, место и способ их действий.

Судебной коллегией по уголовным делам Московского городского суда от 22 марта 2013 г. указанное Постановление оставлено без изменения (Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 22.03.2013 N 10-899/2013. Архив Московского городского суда, 2013).

Аналогичное решение по кассационному представлению заместителя Генерального прокурора РФ было принято и в кассационной инстанции (Постановление об отказе в передаче кассационного представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции от 18.07.2013 N 4у/2-5047. Архив Московского городского суда, 2013).

В данном случае никто не говорит о фальсификации доказательств, Президиум Верховного Суда РФ обратил внимание только на «туманность» в вопросе появления отдельных важных документов, что, безусловно, само по себе недопустимо при решении вопроса о заключении человека под стражу.

Может быть, соответствующие службы, осуществлявшие оперативную разработку обвиняемых по анализируемому делу, и правы, но доказательств вины в совершении конкретных преступлений ни они, ни следователи пока суду не предоставили.

С аналогичными проблемами суды столкнулись и по «игорному делу».

Пример 2. По ходатайству старшего следователя по особо важным делам при Председателе СК РФ Постановлением Басманного районного суда г. Москвы от 9 июня 2011 г. К., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. п. «а», «г» ч. 4 ст. 290 УК (в ред. от 07.03.2011), избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 29 июня 2011 г. указанное Постановление оставлено без изменения, а кассационные жалобы — без удовлетворения.

Постановлением президиума Московского городского суда от 31 мая 2013 г. отказано в удовлетворении надзорного представления заместителя Генерального прокурора РФ о пересмотре постановления судьи Басманного районного суда г. Москвы от 9 июня 2011 г. и Кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 29 июня 2011 г. в отношении К. (Постановление об отмене постановления судьи об отказе в удовлетворении надзорной жалобы по надзорному представлению заместителя Генерального прокурора РФ от 23.02.2013 N 5-ДП13-21 вынесено заместителем Председателя Верховного Суда РФ).

В надзорном представлении заместитель Генерального прокурора РФ высказал несогласие с состоявшимися судебными решениями и считает их подлежащими отмене в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, приводя следующие доводы.

Автор представления указывает в нем, что суд признал преследование К. по уголовному делу N 201/713066-11 и избрание в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу законными. Как указывается в представлении, в основу этого вывода судом положено то, что вышеприведенное уголовное дело возбуждено не только в отношении сотрудников органов прокуратуры Московской области, но и иных неустановленных лиц.

В представлении также указывается, что с данными утверждениями судов согласиться нельзя, поскольку они не подтверждаются материалами дела. Из постановления о возбуждении уголовного дела однозначно следует, что весь круг заподозренных следствием лиц ограничен работниками органов прокуратуры Московской области.

В названном процессуальном решении, по мнению автора представления, прямо указано на то, что к описанному в нем деянию причастны бывший заместитель прокурора Московской области И. и бывший начальник управления данной прокуратуры У. Впоследствии, как очевидно из текста этого же постановления, они с августа 2009 по апрель 2010 г. вовлекли в свою деятельность других сотрудников прокуратуры и иных неустановленных лиц, согласившихся за взятки не препятствовать организации азартных игр на территории городов Московской области, в которых они возглавляли органы прокуратуры.

Однако суды не учли эту часть постановления о возбуждении уголовного дела и не дали ей юридическую оценку. Не придав значения указанным обстоятельствам, они пришли к ошибочным выводам о том, что уголовное дело возбуждено следователем в отношении неограниченного круга лиц, что позволяло ему преследовать любое должностное лицо.

Между тем, полагает автор представления, ни в описании преступления, ни в материалах проверки, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, сведений о должностных лицах иных органов государственной власти не имелось.

Данные о сотрудниках Бюро специальных технических мероприятий МВД России — К. и Т. появились лишь в ходе последовавшего расследования уголовного дела N 201/713066-11 и спустя месяц после его начала, что исключало возможность вывода об участии в преступлении, описанном в постановлении о возбуждении названного уголовного дела, иных должностных лиц, в том числе К. и Т. Поэтому следователь, осознавая, что без возбуждения уголовного дела о новом выявленном им преступлении, он не сможет на законных основаниях осуществлять обвинительную деятельность в отношении К. и Т., составил рапорт об обнаружении в их действиях признаков самостоятельного преступления и вынес 7 июня 2011 г. постановление о возбуждении нового уголовного дела N 201/713091-11, из которого следует, что действия К. и Т. не связаны с инкриминированными И. и другим лицам деяниями.

В этот же день уголовное дело N 201/713066-11 по обвинению прокурорских работников и уголовное дело N 201/713091-11 в отношении К. и Т. были соединены в одно производство под N 201/713066-11.

В связи с тем, что полученных следствием данных о противоправном поведении К. и Т. оказалось недостаточно для их уголовного преследования, постановление о возбуждении нового уголовного дела N 201/713091-11 было 9 июня 2011 г. отменено прокурором как необоснованное.

Несмотря на то что в силу указанного решения прокурора ни расследуемое уголовное дело, ни вновь возбужденное на основании выделенных из него материалов дело не могли служить основанием для преследования К., тем не менее 9 июня 2011 г. Басманным районным судом г. Москвы он был незаконно заключен под стражу.

Для оправдания продолжения уголовного преследования К., проведения в отношении него судебного разбирательства и принятия обжалуемого решения суду оказалось достаточно формального основания — постановления о соединении указанных уголовных дел от 7 июня 2011 г.

Однако тот факт, что до отмены постановления о возбуждении уголовного дела N 201/713091-11 материалы, послужившие основанием для его вынесения, были выделены из уголовного дела N 201/713066-11, а затем с ним вновь соединены, ничего не меняет, поскольку ни одно из этих решений не имеет силы, позволяющей следствию начинать уголовное преследование лица.

В соответствии со ст. 156 УПК таким решением может являться только постановление о возбуждении уголовного дела, которое в рассматриваемом случае было отменено прокурором и все вытекающие из него последствия утратили свою процессуальную силу и не могли иметь продолжение.

Поэтому, по мнению автора представления, необходимо признать, что используемые судами первой, кассационной и надзорной инстанций аргументы о выделении материалов и последующем соединении вновь возбужденного уголовного дела с уже расследуемым делом не имеют принципиального значения для разрешения возникшего спора.

Правила о соединении уголовных дел не позволяют подменять одно уголовное преследование другим, что имело место в рассматриваемом случае. В соответствии со своим назначением решение о соединении дел призвано разрешать исключительно юридико-технические вопросы. В силу своей правовой природы оно не может оправдывать чье-либо уголовное преследование, служить ему подтверждением или опровержением.

Главным остается то, что суд не вправе был избирать К. меру пресечения на основании ходатайства следствия, все положения которого были основаны на отмененном постановлении о возбуждении уголовного дела и к моменту его рассмотрения уже утратили юридическую силу.

У суда отсутствовал предусмотренный ст. 108 УПК предмет для разбирательства, поскольку все выдвинутые против К. подозрения были в установленном законом порядке сняты прокурором.

Невозможно согласиться с позицией судов и в том, что постановление прокурора об отмене уголовного дела в отношении К. не ставит под сомнение законность проводимого против него расследования.

Вопреки конституционному смыслу положений УПК (Определения КС РФ от 21.10.2008 N 600-О-О, от 01.03.2007 N 327-О-О), эта позиция означает, что стадия возбуждения уголовного дела и указанное решение прокурора, которым он предотвращает необоснованное преследование лица, лишены какого-либо правового значения.

В итоге принятое судом решение об аресте, по мнению автора представления, позволило следствию осуществлять дальнейшее незаконное преследование К. при отсутствии возбужденного по поводу его деяния уголовного дела, что является недопустимым.

Принимая решение о заключении К. под стражу, Басманный районный суд г. Москвы не учел, что процессуальные действия, в том числе избрание меры пресечения, могут быть применены лишь к лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело.

Эти обстоятельства не учтены также судебной коллегией по уголовным делам Московского городского суда и президиумом Московского городского суда.

Как следует из постановления старшего следователя по особо важным делам при Председателе СК РФ от 4 мая 2011 г., в отношении К. уголовное дело не возбуждалось.

Указание в этом постановлении на возбуждение дела и в отношении иных неустановленных лиц не свидетельствует о возможности проведения следственных действий относительно К., поскольку следователь, придя к выводу о причастности К. к совершению преступления, возбудил уголовное дело в отношении него лишь 7 июня 2011 г.

Указанное постановление было отменено 9 июня 2011 г. заместителем Генерального прокурора РФ.

Таким образом, в отношении К. в нарушение требований уголовно-процессуального закона мера пресечения избрана без возбуждения уголовного дела (Надзорное определение СК ВС РФ от 04.09.2013 по делу N 5-ДШ3-48. Электронный архив ВС РФ, 2013).

Вправе ли прокурор в стадии предварительного расследования

требовать приобщения к делу конкретных доказательств?

Важнейшей составляющей расследования и рассмотрения уголовных дел о преступлениях, направленных против отношений собственности, является установление реальной цены присвоенного виновными. Выявить действительный размер похищенного — проблема, поскольку с ценами формальными небезуспешно конкурируют цены рыночные. Классический пример: уголовное дело в отношении Пассата, продавшего, правда, с разрешения своего президента, принадлежащие Молдове истребители не по реальной цене, а за те деньги, которые покупатели ему дали.

Достаточно таких примеров и в России. Например, в Мурманской области судебные приставы не нашли покупателей на целый ряд объектов, в прошлом принадлежавших Минобороны России.

Следователям давно пора понять, что иное, с виду весьма ценное, имущество (завод, фабрика) в жизни может приводить к одним убыткам, следовательно, и цена их в этом случае «отрицательная». Более того, всегда нужно помнить, что с момента привлечения собственников этого имущества к уголовной ответственности ценность их владений стремительно убывает, в первую очередь «падают» акции.

Анализ правоприменительной практики позволяет сделать неутешительный вывод: ущерб предпринимателям инкриминируется по максимуму, даже если размер его более чем спорен. Проблема заключается в первую очередь в том, что действующий УПК позволяет следователям игнорировать мнение других участников процесса, даже прокурора, который, в отличие от следователя, отвечает за законность и обоснованность обвинения не только в стадии предварительного расследования, но и во всех судебных инстанциях.

Пример. Органами предварительного расследования (ГСУ СК РФ) Б. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 33, ч. 4 ст. 160 УК. По окончании предварительного следствия (ст. 215 УПК), на этапе выполнения требований ст. 216 УПК, сторона защиты заявила ходатайство о назначении трех независимых экспертиз оценщиков. В обоснование своего ходатайства обвиняемый Б. и его защитники — адвокаты К. и И. приобщили отчет об оценке 25,5% акций ОАО «У», выполненный ООО «Л».

Постановлением следователя от 7 октября 2013 г. в удовлетворении данного ходатайства отказано. Свою позицию следователь мотивировал тем, что данный документ он оценивает критически. Согласно имеющейся в распоряжении следствия оперативной информации Б. через посредников организовал изготовление документов, подтверждающих стоимость, установленную предпринимателем П., попавшей под подозрение по этому же уголовному делу. Цель такой оценки — поставить под сомнение имеющееся в материалах уголовного дела заключение финансово-экономической судебной экспертизы.

Сторона защиты обжаловала данное постановление в порядке ст. 125 УПК.

Согласно п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК следователь самостоятельно направляет ход расследования, в связи с чем ему лично и решать, какие доказательства и в каком количестве будут подкреплять выдвигаемое им обвинение.

Право дать указание следователю на сбор конкретных доказательств принадлежит только определенным руководителям следственных органов (п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК).

Что касается наличия прав у других реальных участников процесса (прокурора, стороны защиты) относительно полномочий участвовать в сборе доказательств, то закон сконструирован таким образом, что их полномочия на этапе предварительного расследования фактически стремятся к нулю, ограничиваются правом ходатайствовать о проведении конкретных следственных действий.

Естественно, что обвиняемому, его адвокатам искать в рамках существующего регламента ощутимой поддержки у прокурора бессмысленно.

Что вынуждены в таких условиях делать участники процесса, нуждающиеся в объективном расследовании, а именно прокурор и сторона защиты? Как ни странно, они объединяются… Часто в основе такого объединения — нежелание органов предварительного расследования искать объективную истину. Порой доходит до абсурда: прокуроры просят представителей стороны защиты обжаловать конкретные действия следователей в суд в порядке ст. 125 УПК, подают заявления на действия органов предварительного расследования в порядке гл. 25 ГПК.

Пример. Сторона защиты обжаловала отказ следователя удовлетворить ходатайство о назначении экспертиз и приобщении ее варианта оценки к материалам уголовного дела в суд в порядке ст. 125 УПК. В обоснование жалобы положен тезис о том, что отказ следователя нарушает право обвиняемого на защиту, поскольку лица, определяющие ход дальнейшего движения уголовного дела (прокурор, утверждающий обвинительное заключение, судья, назначающий судебное разбирательство), лишены возможности получить информацию, наличие которой позволяет подвергнуть сомнению позицию органов предварительного расследования.

В судебном заседании прокурор отдела управления по надзору за расследованием особо важных дел Генеральной прокуратуры РФ сторону защиты поддержал. Мотив тот же. Отказ следователя в приобщении к материалам уголовного дела представленного стороной защиты отчета о стоимости акций лишает прокурора на стадии утверждения обвинительного заключения, а затем и суд, возможности получить информацию о стоимости акций.

Постановлением Басманного районного суда г. Москвы от 28 ноября 2013 г. в удовлетворении жалобы отказано, поскольку решение следователя, во-первых, не нарушает конституционных прав обвиняемого, во-вторых, не препятствуют дальнейшему движению дела (Архив Басманного районного суда г. Москвы, 2013).

Формально суд прав: законных оснований вмешиваться в процесс доказывания нет, вернуться к изучению документов, представленных защитой, можно в последующих стадиях процесса, например на этапах утверждения обвинительного заключения или уже в суде. Да и не дело суда разрешать спор между следователем и прокурором, ибо это органы исполнительной власти, споры между которыми решаются в административном порядке.

Неудивительно, что суд апелляционной инстанции к мнению Генеральной прокуратуры РФ, последовательно настаивавшей на необходимости отменить предыдущее судебное решение, не прислушался и 3 марта 2014 г. подтвердил правильность решения районного суда (Апелляционное постановление Московского городского суда от 03.03.2014 N 10-2572/2014. Электронный архив Московского городского суда, 2014).

11 апреля 2014 г. судья Московского городского суда отказал стороне защиты в передаче кассационной жалобы на рассмотрение в судебном заседании суда кассационной инстанции (Постановление от 11.04.2014 N 4у/2-1731. Электронный архив Московского городского суда, 2013).

Почему следователь отказал в удовлетворении ходатайства? Ответов на данный вопрос может быть несколько. Например, представленный стороной защиты документ не выдерживает никакой критики, о чем заявил и сам следователь.

Если данный документ на самом деле не соответствует реалиям жизни, то почему на необходимости его приобщения настаивает представитель Генеральной прокуратуры РФ? Думается, что у него для этого есть достаточные основания. Скорее всего, появление данного документа в деле если не в корне, то существенно меняет содержание обвинения, а органы предварительного расследования уже выполняют требования ст. 215 УПК.

Следователь заявил о наличии у него некой «оперативной информации», которая вселяет в него уверенность, что оценка, произведенная стороной защиты, — документ «заказной». Правда, при этом ни сам следователь, ни прокурор ничего не предпринимают для того, чтобы реально «опорочить» позицию защиты.

Какой в данной ситуации рисуется сценарий развития событий? Сторону защиты рано или поздно выслушают, не исключено, что в основу прокурорского, а то и судебного решения ляжет справка, предоставленная ею еще 4 октября 2013 г., или производные от нее документы. Не исключено, что уголовное дело будет возвращено прокурором для проведения дополнительного расследования или судом для устранения препятствий к его рассмотрению.

Впрочем, всего этого можно избежать, если следователь будет внимателен к позиции, занимаемой Генеральной прокуратурой РФ, которая в отличие от него отвечает не только за предварительное расследование, но и за наличие у дела судебной перспективы.

Вправе ли прокурор обратиться за защитой публичных прав

участников уголовного процесса в порядке гл. 25 ГПК <1>?

———————————

<1> Глава 25 ГПК утрачивает силу с 15 сентября 2015 г. в соответствии с Федеральным законом от 08.03.2015 N 23-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с введением в действие Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации». — Прим. ред.

Общеизвестно, что ценность прокурорского надзора в стадии предварительного расследования заключается в таких его качествах, как оперативность, непрерывность, всеобъемлющая полнота и эффективность.

В действующий УПК заложено противоречие: с одной стороны, на прокурора возложена обязанность осуществления полноценного прокурорского надзора, обладающего всеми перечисленными качествами, с другой — законодатель дозирует допуск прокурора к материалам уголовных дел, передав данный вопрос на усмотрение следственных органов.

Поскольку наличие данного противоречия не снимает с прокуроров ответственности за общее качество надзора, органы прокуратуры вынуждены прибегать ко всевозможным хитростям, чтобы оперативно получить доступ если не ко всему делу, то хотя бы к отдельным его частям.

Например, потерпевший жалуется прокурору на то, что обвинение сформулировано без учета всех конкретных обстоятельств дела. Прокурор, зная, что оперативного доступа к материалам дела у него нет, предлагает потерпевшему обжаловать действия следователя в суд, который по закону уже в течение 5 суток обязан вынести возникший между участниками процесса со стороны обвинения спор в открытое судебное разбирательство.

Практика знает и иные способы воздействия прокуроров на следственные органы, наличие которых побуждает руководителей следственных органов исполнять уголовно-процессуальный закон.

Так, прокурор Зимовниковского района в интересах неопределенного круга лиц и Российской Федерации обратился в суд с заявлением об оспаривании действий Б., руководителя Зимовниковского МСО СУ СК РФ по Ростовской области (далее — РСО Б.), связанных с непредоставлением в установленном законом порядке прокурору уголовных дел, по которым предварительное следствие приостановлено, и материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел.

В обоснование требований заявитель указал, что в соответствии с нормами Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», приказов Генерального прокурора РФ, совместного Приказа прокурора Ростовской области и руководителя СУ СК РФ по Ростовской области от 01.02.2013 N 14/5 на прокуратуру Зимовниковского района возложен надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия, в том числе и в отношении Зимовниковского МСО СУ СК РФ по Ростовской области.

В течение 2013 г. для выполнения возложенной на прокуратуру федеральным законодательством функции заявителем неоднократно запрашивались вышеуказанные документы. Несмотря на это, документы или информация о невозможности их предоставления в установленный срок в прокуратуру района не поступали. Прокурор пришел к выводу, что в данном следственном отделе сложилась незаконная практика укрытия от прокурора уголовных дел с целью сокрытия допущенных нарушений закона.

Так, уголовное дело N «X» затребовалось прокуратурой в следственном отделе 7 раз (07.03.2013, 18.03.2013, 18.06.2013, 25.06.2013, 24.07.2013, 29.07.2013, 12.08.2013). Однако все запросы о предоставлении дела как в период предварительного расследования, так и после его приостановления, были проигнорированы.

Также были проигнорированы требования и о предоставлении других уголовных дел, а равно материалов проверок.

26 июля 2013 г. прокурором Зимовниковского района в указанный следственный отдел было внесено требование об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного расследования по уголовному делу N 2011197263, по состоянию на 25 июля 2013 г., ответ о результатах рассмотрения требования также не поступил. Такое бездействие препятствует прокуратуре Ростовской области обратиться с требованием об устранении имеющихся нарушений к руководителю вышестоящего следственного органа.

Непредоставление информации о результатах рассмотрения указанного требования прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного расследования по уголовному делу со стороны данного следственного отдела, и непринятие РСО Б. мер к устранению допущенных нарушений закона по внесенному акту прокурорского реагирования лишает прокурора возможности осуществлять надзор за процессуальной деятельностью этого следственного отдела в соответствии с требованиями ст. 37 УПК.

Прокурор пришел к выводу о том, что указанные нарушения затрагивают интересы неопределенного круга лиц и Российской Федерации, после чего просил суд признать незаконными действия РСО Б., выразившиеся в укрытии уголовных дел, находящихся в производстве этого МСО, от прокурорского надзора, непредоставлении прокурору Зимовниковского района уголовных дел, по которым предварительное следствие приостановлено, и материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел.

Прокурор также просил суд обязать РСО Б. устранить допущенные нарушения и не допускать их в дальнейшем.

В суде прокурор района Ш. требования поддержал, пояснив, что в настоящее время Зимовниковским МСО по ранее направленным запросам представлены на проверку все уголовные дела и часть истребованных материалов. Однако до настоящего времени не представлен ряд материалов.

В суде РСО Б. требования заявления не признал, пояснив, что по всем поступившим запросам в адрес прокурора были представлены уголовные дела и материалы, просил суд прекратить производство по делу, поскольку оспаривание прокурором действий (бездействия) руководителя следственного органа ГПК не предусмотрено. По его мнению, устранение препятствий в проведении прокурорской проверки не подпадает под действие гл. 25 ГПК.

Решением Зимовниковского районного суда Ростовской области от 23 августа 2013 г. заявление прокурора Зимовниковского района было удовлетворено частично.

Суд признал незаконными действия РСО Б., связанные с непредоставлением по требованию прокурора Зимовниковского района Ростовской области материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел, и других материалов.

Суд обязал РСО Б. устранить допущенные нарушения и не допускать их в дальнейшем.

В удовлетворении остальной части требований прокурора отказано.

В апелляционной жалобе РСО Б. просил решение отменить, производство прекратить. По его мнению, судом нарушены нормы материального и процессуального права, неправильно определены обстоятельства дела, а именно то, что им нарушены чьи-то права и свободы, ибо ни на кого не возложена какая-либо обязанность, никто незаконно не привлечен к ответственности. Ссылки прокурора на защиту прав неопределенного круга лиц несостоятельны, поскольку предметом заявленных требований является не устранение выявленных в МСО нарушений законодательства, а устранение препятствий в проведении прокурорской проверки, что не затрагивает прав неопределенного круга лиц. На момент рассмотрения дела в первой инстанции уголовные дела и материалы уже были направлены по запросу, следовательно, предмет спора исчез.

В суд апелляционной инстанции РСО Б. не явился. Судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в его отсутствие с учетом положений ст. ст. 167, 327 ГПК.

Выслушав прокурора отдела Ростовской областной прокуратуры К., проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поданных прокурором Зимовниковского района возражений, проверив законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия в порядке ст. 327.1 ГПК пришла к выводу об отсутствии оснований для отмены судебного акта.

В ст. 44 Федерального закона от 28.12.2010 N 403-ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации» закреплено, что надзор за исполнением законов СК РФ осуществляют Генеральный прокурор РФ и подчиненные ему прокуроры в соответствии с полномочиями, предоставленными федеральным законодательством.

Совместным Приказом прокурора Ростовской области и руководителя СУ СК РФ по Ростовской области от 01.02.2013 N 14/5 «Об организации взаимодействия при обеспечении законности принятых процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела, о приостановлении предварительного следствия, прекращении уголовного дела, а также при предоставлении материалов проверок сообщений о преступлениях и уголовных дел для проверки в порядке ведомственного контроля и прокурорского надзора» закреплены сроки предоставления для проверки законности и обоснованности процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела, о приостановлении предварительного следствия и прекращении уголовного дела (уголовного преследования). А именно: в случае принятия указанных решений материалы проверок и уголовные дела в срок не более 7 суток с момента вынесения соответствующего постановления должны быть направлены надзирающему прокурору.

Оценивая характер спорных публичных правоотношений, не связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права при осуществлении производства по конкретному уголовному делу, и заявленный прокурором Зимовниковского района предмет судебного разбирательства на соответствие требованиям ст. 129 Конституции РФ, ст. 45 ГПК, ст. ст. 37, 123, 125 УПК, ст. ст. 1, 21 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», ст. ст. 1, 44 Федерального закона «О Следственном комитете Российской Федерации», с учетом рекомендаций Постановления Пленума ВС РФ от 10.02.2009 N 2, судебная коллегия не нашла необходимым отменить судебное решение по следующим обстоятельствам.

Суд первой инстанции правильно пришел к выводу о рассмотрении дела в порядке гл. 25 ГПК. Доказательства, представленные сторонами в порядке ст. ст. 56, 249 ГПК, свидетельствуют о непредоставлении должностным лицом по требованию надзирающего прокурора района конкретных материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел, и других материалов.

Суд обоснованно посчитал, что в рассматриваемом случае действия (бездействие) должностного лица по непредоставлению по требованию прокурора района конкретных материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел, и других материалов являются неправомерными, затрагивающими интересы неопределенного круга лиц и Российской Федерации. Поэтому решение суда о частичном удовлетворении требований прокурора следует признать правильным. У суда первой инстанции отсутствовали основания для прекращения производства по делу по указанным заинтересованным лицом обстоятельствам.

При этом у суда не было доказательств того, что на день рассмотрения дела по существу РСО Б. предоставил прокурору района требуемые материалы, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел, и другие материалы.

При таких обстоятельствах решение суда о частичном удовлетворении требований прокурора в порядке ст. 258 ГПК было признано правильным.

Доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, сделать иной вывод не позволяют, ибо позиция апеллятора не учитывает особенности разграничения и особый характер урегулирования спорных публичных правоотношений и уголовно-процессуальных правоотношений между надзирающим прокурором и руководителем следственного отдела при обеспечении законности принятых процессуальных решений. РСО Б. неправильно понимает публичный характер нарушения интересов неопределенного круга лиц и Российской Федерации в ситуации, когда заявитель обязан в силу закона осуществлять прокурорский надзор в соответствии с полномочиями, предоставленными федеральным законодательством, в том числе осуществлять надзор за исполнением законов Зимовниковским МСО СУ СК РФ по Ростовской области.

Руководствуясь ст. 328 ГПК, судебная коллегия определила решение Зимовниковского районного суда Ростовской области от 23 августа 2013 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу РСО Б. — без удовлетворения (Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 11 ноября 2013 г. по делу N 33-14390. Архив Ростовского областного суда, 2013).

Анализируемый конфликт — проблема кадровая, в его основе просматривается личная неприязнь между прокурором района и РСО Б.

Очевидно также и то, что спор искусственный, он легко разрешим путем отстранения Б. от должности, поскольку, судя по материалам дела, он не только не выполнял закон, но и в конечном счете не получил поддержки в региональном отделе СК РФ. Как правило, такие конфликты решаются на уровне контактов между руководителями ведомств в регионе. К сожалению, Ростовская область явилась непонятным исключением.

Всяческого одобрения заслуживает позиция судов Ростовской области, которые совершенно обоснованно усмотрели в действиях РСО Б. факт грубого попрания прав неограниченного круга лиц, ибо, препятствуя осуществлению прокурорского надзора (как видим из текста Апелляционного определения, Б. данный факт признал), он лишил граждан прокурорской защиты.

Автор последовательно придерживается позиции, согласно которой споры между такими представителями стороны обвинения, как следствие и суд, недопустимы. Все споры оперативно должны разрешаться вышестоящим прокурором. Лица, нарушившие его требования, подлежат ответственности: и не только увольнению от должности, но и должны нести ответственность в соответствии с законом вплоть до уголовной.

Расходы, понесенные государством на рассмотрение искусственного спора, следует взыскать с руководителей следственных органов.

Имеет ли право следователь обжаловать

промежуточные решения суда, постановленные в порядке

ст. ст. 107, 108, 109, 114, 125, 165 УПК?

Несмотря на то что в рамках судебно-контрольных производств следователь является полноправным участником уголовного процесса, закон не предусматривает наличие у следователя права на обжалование промежуточных постановлений суда, вынесенных в порядке ст. ст. 107 — 109, 114, 125 и 165 УПК. Со стороны государства право на принесение промежуточных судебных решений принадлежит только соответствующему прокурору. Закрепляя данную правовую конструкцию в законе, законодатель исходил из того, что у стороны обвинения может быть только одна позиция, право на выражение которой принадлежит только прокурору, лицу, осуществляющему надзор во всех стадиях уголовного судопроизводства.

Если промежуточное судебное решение, постановленное в рамках судебно-контрольного производства, прокурором не обжаловано, то следователь (руководитель следственного органа) вправе войти с представлением (ходатайством) к соответствующему прокурору, в представлении они, дополнительно разъясняя свою позицию, могут ходатайствовать о принесении апелляционного или кассационного представления.

Вправе ли следователь обжаловать частное постановление

(определение) суда, вынесенное в отношении его лично?

Закон не предусматривает наличие у следователя такого права. В то же время сложилась практика, в рамках которой суды зачастую рассматривают такие жалобы.

1.2. Залог

В чем сущность меры пресечения — залог?

Залог как мера пресечения по своей природе — двусторонняя и обоюдовыгодная сделка. В рамках этого публичного соглашения государство обязуется не посягать на свободу физического лица, а последнее — прекратить преступную деятельность и не чинить препятствий расследованию преступления, проводимому органами государственной власти, судебному разбирательству. Гарантией данной сделки является сумма денег, добровольно внесенная стороной защиты, ее размер предопределен значимостью выдвинутого государством обвинения, данными о личности обвиняемого. Согласившись на внесение залога, государство не несет никаких расходов. Для стороны защиты залог — разумная цена свободы, наличие которой позволит получать прежний доход.

Неисполнение сделки экономически невыгодно обеим сторонам. Государство, лишив преследуемое им лицо свободы, публично возлагает на себя крайне дорогостоящее обязательство: содержать подозреваемого, обвиняемого в помещении, соответствующем современным санитарно-гигиеническим требованиям, кормить его, лечить и охранять. Если арестованный будет оправдан, то, покинув следственный изолятор, он вправе требовать соответствующих компенсаций по рыночным ценам.

Как мера пресечения залог — это еще и особое правовое состояние, для обеспечения стабильности которого в интересах лица, в отношении которого государством осуществляется уголовное преследование, последним или заинтересованными лицами осуществляется внесение, передача имущества. Таковым могут быть: деньги, ценности, акции и облигации, официально допущенные к обращению в Российской Федерации. Размер залога предопределен его целью — обеспечение явки обвиняемого к дознавателю, следователю, в суд, предупреждение совершения им новых преступлений.

Каковы правила определения вида и размера залога,

порядок его внесения (передачи)?

Вид и размер залога определяются судом с учетом характера совершенного преступления, данных о личности подозреваемого, обвиняемого, его материального положения, имущественного положения иного залогодателя. По уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести размер залога не может быть менее 50 тыс. руб., по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях — менее 500 тыс. руб.

Залог вносится подозреваемым, обвиняемым, а равно иными физическими (юридическими) лицами, перечень которых законом не ограничен. На стадии предварительного расследования имущество, определенное на основании соглашения сторон судом в качестве залога, вносится, передается в орган, в производстве которого находится уголовное дело, на стадии судебного производства — в суд (ч. 1 ст. 106 УПК).

Деньги вносятся на депозитный счет соответствующего суда или органа, в производстве которого находится уголовное дело. О принятии залога судом или органом, в производстве которого находится уголовное дело, составляется отдельный протокол, копия которого вручается залогодателю (ч. 5 ст. 106 УПК).

Не принимается в качестве залога имущество, на которое в соответствии с ГПК не может быть обращено взыскание.

Недвижимое имущество, допущенное к публичному обращению в Российской Федерации, акции и облигации, ценности могут быть приняты в залог при условии предоставления подлинных экземпляров документов, подтверждающих право собственности залогодателя на передаваемое в залог имущество, и отсутствия ограничений (обременений) прав на такое имущество. Если в соответствии с законодательством РФ ограничение (обременение) прав на имущество не подлежит государственной регистрации или учету, осуществляемому в том числе депозитарием или держателем реестра владельцев ценных бумаг (регистратором), залогодатель в письменной форме подтверждает достоверность информации об отсутствии ограничений (обременений) прав на такое имущество (ч. 4 ст. 106 УПК). Оптимальным признается нотариально удостоверенное заявление о достоверности такой информации.

Порядок оценки предмета залога, управления им, обеспечения его сохранности определяется Правительством РФ (ч. 3 ст. 106 УПК).

Если залог вносится не самим подозреваемым, обвиняемым, а иным лицом, то ему разъясняются существо обвинения, в связи с которым избирается мера пресечения, а равно как связанные с ней обязательства, так и последствия их нарушения (ч. 6 ст. 106 УПК), о чем при необходимости составляется отдельный протокол.

В постановлении (определении) о применении залога в качестве меры пресечения суд устанавливает срок внесения залога. Если подозреваемый, обвиняемый задержан в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК, то суд при условии признания задержания законным и обоснованным продлевает срок задержания до внесения залога, но не более чем на 72 часа. Если в установленный срок залог не внесен, суд по ходатайству, возбужденному в соответствии со ст. 108 УПК, рассматривает вопрос об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого иной меры пресечения (ч. 7 ст. 106 УПК).

Если внесение залога применяется вместо ранее избранной меры пресечения, то эта мера пресечения действует до внесения залога (ч. 8 ст. 106 УПК).

В случае нарушения подозреваемым, обвиняемым обязательств, связанных с избранием меры пресечения, залог обращается в доход государства по судебному решению, выносимому в соответствии со ст. 118 УПК (ч. 9 ст. 106 УПК).

Если нарушение меры пресечения (залог) допущено в ходе досудебного производства, то дознаватель, следователь составляет протокол о нарушении, который направляется в суд, избравший меру пресечения, в котором данный документ рассматривается судьей единолично не позднее чем в течение 5 суток. В судебное заседание вызываются подозреваемый, обвиняемый, в отношении которого избрана мера пресечения залог, его защитник, законный представитель, залогодатель, если залог внесен иными физическими (юридическими) лицами, а равно прокурор и лицо, составившее протокол. Неявка нарушителя режима меры пресечения, залогодателя, если залог внесен иными физическими (юридическими) лицами, без уважительных причин не препятствует рассмотрению протокола.

По результатам рассмотрения протокола судья выносит постановление об обращении залога в доход государства в случаях, предусмотренных ч. 9 ст. 106 УПК, либо отказывает в этом. Копия постановления направляется лицу, составившему протокол, и лицу, в отношении которого избрана мера пресечения — залог, а также залогодателю.

Если дознаватель, следователь при этом придет к выводу, что меру пресечения (залог) следует изменить на более строгую — домашний арест, заключение под стражу, то он обращается в суд с соответствующим ходатайством в порядке, предусмотренном ст. ст. 107, 108 УПК.

Если нарушение допущено лицом, в отношении которого избрана мера пресечения залог, в ходе судебного заседания, то вопрос об обращении суммы залога разрешается тем судом, который рассматривает уголовное дело. Одновременно суд вправе в порядке ст. 255 УПК рассмотреть вопрос об изменении меры пресечения на более строгую.

В остальных случаях суд при постановлении приговора (вынесении определения, постановления о прекращении уголовного дела) решает вопрос о возвращении залога залогодателю. При прекращении уголовного дела следователем, дознавателем залог возвращается залогодателю, о чем указывается в постановлении о прекращении уголовного дела (ч. 10 ст. 106 УПК).

Обращение взыскания на залог в доход государства по судебному решению производится в случае невыполнения или нарушения подозреваемым, обвиняемым обязательств, связанных с внесенным за него залогом. Закон не предусматривает иные основания обращения взыскания на залог, в том числе в качестве исполнения наказания в виде штрафа.

Каков срок действия меры пресечения в виде залога?

Принятое на стадии предварительного расследования решение о применении в качестве меры пресечения залога в отношении подозреваемого согласно положениям ст. 100 УПК действует не свыше 10 суток. Если в указанный срок обвинение будет предъявлено, то избранная мера пресечения продолжает действовать на всем протяжении предварительного расследования и нахождения уголовного дела у прокурора с обвинительным заключением, а также в суде при рассмотрении дела.

Как скоро подлежит освобождению из-под стражи задержанный

органами предварительного расследования подозреваемый,

обвиняемый, если в отношении него судом избрана мера

пресечения в виде залога?

Если при рассмотрении ходатайства дознавателя, следователя о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, судья, признав задержание последнего законным и обоснованным, избирает меру пресечения залог, то подозреваемый, обвиняемый освобождается из-под стражи при внесении залога на депозитный счет органа, осуществляющего предварительное расследование, или суда, о чем судья выносит отдельное постановление в порядке, установленном ст. 108 УПК.

Если залог не внесен в течение 48 часов со времени задержания подозреваемого, обвиняемого, судья, исходя из смысла п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК, вправе продлить рассмотрение ходатайства о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу или залога на 72 часа. В случае невнесения залога в срок, указанный в постановлении суда, судья в установленном порядке рассматривает ходатайство дознавателя, следователя о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу.

В случае избрания судом залога в качестве меры пресечения при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, суд устанавливает вид и размер залога. Одновременно в судебном решении указывается срок, на который продлевается действие меры пресечения в виде заключения под стражу в случае, если залог не будет внесен.

Каковы особенности практики применения ст. 106 УПК?

Анализ практики последних лет свидетельствует, что залог все еще воспринимается дознавателями, следователями, прокурорами и судьями как мера вынужденная, а не естественная. «Ограничиваясь» залогом, суды в своих постановлениях убеждают потенциального читателя, что они были готовы заключить обвиняемого под стражу, однако сделать этого в силу целого ряда причин не могут. Часто избрание в качестве меры пресечения залога происходит только тогда, когда истекли сроки содержания обвиняемых под стражей, т.е. тогда, когда эти лица и без изменения меры пресечения на залог подлежали автоматическому освобождению из следственных изоляторов. Распространению меры пресечения в виде залога препятствуют и объективные причины: денег на залог у подавляющего большинства подозреваемых, обвиняемых нет. Практика свидетельствует, что под залог освобождаются, как правило, лица, располагающие значительными денежными средствами.

Что является основанием освобождения обвиняемого под залог?

Согласно п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

В силу правовой позиции Конституционного Суда РФ, высказанной в Постановлении от 22.03.2005 N 4-П, должна обеспечиваться соразмерность ограничений, связанных с применением в отношении лица заключения под стражу в качестве меры пресечения, тяжестью инкриминируемого ему преступления, особенностями его личности, поведением в период производства по уголовному делу, а также с наказанием, которое в случае признания его виновным в совершении преступления может быть назначено.

Продление судом срока содержания обвиняемого под стражей может осуществляться только при подтверждении достаточными данными предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения. К таким данным ст. 97 УПК относит наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемый может скрыться от предварительного следствия или суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелям, уничтожить доказательства и иным путем воспрепятствовать производству по делу. В соответствии с положениями ст. 99 УПК при избрании, а соответственно и при продлении меры пресечения, наряду с другими обстоятельствами необходимо учитывать также семейное положение обвиняемого. Иное нарушало бы конституционное право не подвергаться ограничениям (в том числе связанным с арестом) в правах и свободах без предусмотренных законом оснований.

По делу С. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ, изменив меру пресечения в отношении обвиняемой с содержания под стражей на залог, указала следующее. Последняя ранее не судима, имеет двоих детей, один из которых находится на ее иждивении, мать — инвалид II группы; обвиняемая положительно характеризуется по месту работы, имеет постоянное место жительства. Утверждения нижестоящего суда о том, что обстоятельства, послужившие основанием для избрания С. меры пресечения в виде заключения под стражу, не отпали и не изменились, были расценены как неубедительные. Уголовное дело состоит из восьми томов, по делу обвиняются два лица, одно из которых находится под подпиской о невыезде. Обвиняемая С. содержится под стражей более 18 месяцев, полностью ознакомилась с материалами дела. Убедительных мотивов того, что длительный срок содержания С. под стражей оправдан исключительными обстоятельствами, необходимостью обеспечения безопасности свидетелей или иных лиц, равно как и сведений о том, что, находясь на свободе, С. может скрыться от органов следствия и суда и иным путем воспрепятствовать производству по делу, в постановлении судьи не указано.

В постановлении суда также не содержится убедительных мотивов, из которых следовало бы, что интересы правосудия по своевременному рассмотрению уголовного дела не могут быть обеспечены иными мерами пресечения, кроме как содержанием С. под стражей. Сама по себе тяжесть преступлений, в совершении которых обвиняется С., не может служить достаточным основанием для длительного содержания под стражей (Определение СК ВС РФ от 25.02.2009 N 39-О09-3. Электронный архив ВС РФ, 2009).

Влияет ли на применение ст. 106 УПК

тяжесть предъявленного обвинения?

Ограничения, связанные с применением в отношении лица заключения под стражу в качестве меры пресечения, должны соответствовать тяжести инкриминируемого ему преступления, его личности, поведению в период производства по уголовному делу, а также наказанию, которое в случае признания его виновным в совершении преступления может быть назначено.

Влияет ли при выборе меры пресечения наличие у стороны

защиты реальной возможности внести залог?

При определении размера залога следует учитывать наличие у обвиняемого реальной возможности внести на депозит суда соответствующую сумму денег.

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 февраля 2010 г. мера пресечения в отношении Б. изменена на залог в размере 1 млн. руб. Предыдущая мера пресечения сохранена до внесения залога на депозитный счет Верховного Суда РФ.

26 февраля 2010 г. Омским областным судом вынесено постановление, согласно которому данная мера пресечения в отношении Б. сохраняется, если залог внесен не будет, то срок содержания под стражей Б. продлевается на 3 месяца, т.е. по 26 мая 2010 г. включительно.

В кассационной жалобе Б. просила заменить избранную ей меру пресечения на подписку о невыезде или домашний арест, мотивируя это тем, что у нее нет денежных средств для внесения залога.

Оснований для избрания в отношении Б. меры пресечения в виде подписки о невыезде или домашнего ареста Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не усмотрела, однако с учетом ее материального положения сочла возможным снизить размер залога до 500 тыс. руб. (Кассационное определение СК ВС РФ от 29.04.2010 N 50-О10-25. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Допустимо ли изменение меры пресечения на залог

в случае истечения максимального срока

содержания обвиняемого под стражей?

Да, конечно. М. обвинялся в совершении преступлений, которые в соответствии со ст. 15 УК не относятся к особо тяжким. При таких обстоятельствах предельный срок содержания обвиняемого под стражей составляет 12 месяцев. М. был освобожден из-под стражи (Кассационное определение СК ВС РФ от 22.06.2010 N 18-О10-13. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Продление срока содержания под стражей свыше 12 месяцев допустимо только в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений. Согласно ч. 6 ст. 109 УПК лицо подлежит обязательному освобождению из-под стражи, если органами предварительного расследования материалы уголовного дела предъявлены обвиняемому для ознакомления менее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания его под стражей. Очевидно также и то, что в этой ситуации суд не вправе содержать обвиняемого под стражей, мотивируя это тем, что он не внес суммы залога.

Допустимо ли освобождение под залог в случае

несвоевременного предъявления обвиняемому

материалов уголовного дела?

Несвоевременное предъявление для ознакомления материалов уголовного дела обвиняемому является безусловным основанием для освобождения его из-под стражи. В соответствии с ч. 5 ст. 109 УПК материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены содержащемуся под стражей Т. и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного ч. ч. 2 и 3 ст. 109 УПК. Определено освободить Т. из-под стражи (Кассационное определение Военной коллегии ВС РФ от 15.11.2010 N 209-О10-10. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Вправе ли суд освободить под залог обвиняемого,

с которым заключено соглашение о досудебном сотрудничестве?

Учреждая в уголовном процессе особое правовое состояние — досудебное сотрудничество, законодатель ограничился дополнением УПК гл. 40.1, регламентирующей в основном лишь порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве. Вместе с тем заключение с подозреваемым, обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве, активное выполнение последним условий этого соглашения подлежит обязательному учету при решении вопроса о пересмотре оснований к выбору меры пресечения.

В соответствии с ч. 2 ст. 317.1 УПК при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве обвиняемый берет на себя обязательства по оказанию содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления (Кассационное определение СК ВС от 05.07.2010 N 33-О10-17. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Если органы предварительного расследования ходатайствуют

о залоге, то вправе ли суд оставить обвиняемого под стражей?

Такого права у суда однозначно нет.

Как следует из процессуальных документов, 16 декабря 2009 г. Т. задержана в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК. С самого начала следователю, а равно его руководству достоверно было известно, что задержанная тяжело больна, ее лечение в условиях СИЗО не эффективно.

Защитники Т. неоднократно ходатайствовали об изменении в отношении последней меры пресечения, назначении комплексной судебно-медицинской экспертизы для установления состояния ее здоровья, однако все они «следователем были отклонены без исследования доводов адвокатов и состояния здоровья обвиняемой».

«Следствием также оставлены без рассмотрения и два обращения начальника ИЗ-77/1 УФСМН по г. Москве о необходимости изменения Т. меры пресечения в связи с ухудшением состояния здоровья».

31 марта 2010 г. следователь возбудил перед Одинцовским районным судом Московской области ходатайство об изменении меры пресечения на залог.

Постановлением Одинцовского районного суда Московской области от 6 апреля 2010 г. в удовлетворении данного ходатайства было отказано. Мотив — тяжесть содеянного Т., степень ее общественной опасности настолько велики, что законность и обоснованность ее содержания под стражей у суда не вызывает сомнения. Более того, из представленных в суд документов «не следует, что Т. не может содержаться под стражей в условиях изолятора», «органы предварительного следствия, при необходимости, могут самостоятельно изменить ей меру пресечения на подписку о невыезде».

Совершенно очевидно, что препятствий для изменения меры пресечения в отношении Т. на подписку о невыезде у органов предварительного расследования не было. Ущерб ее преступными действиями потерпевшим причинен не был. Почему меру пресечения в отношении Т. менять следует только на залог, из ходатайства не ясно.

Очевидно и то, что, разрешая ходатайство следователя, суд забыл о презумпции невиновности, особенно такой ее составляющей, как презумпция на лишение свободы.

Выбор меры пресечения — прерогатива следователя (ч. 1 ст. 108 УПК). С предложением последнего относительно ее строгости суд вправе согласиться (п. 1 ч. 7 ст. 108 УПК). Если же суд с предложением следователя не согласен, то закон разрешает ему определить менее строгую меру пресечения (ч. 7.1 ст. 108 УПК). Данный закон не может быть истолкован иначе, как прямой запрет на избрание судом меры пресечения более строгой, чем об этом ходатайствовал следователь. Поскольку следователь ходатайствовал об избрании такой меры пресечения, как залог, то суд мог с ним согласиться, фактически же он должен был избрать менее строгую меру пресечения, например, подписку о невыезде. Решением же суда была сохранена мера пресечения в виде содержания под стражей.

Анализ двух последних документов позволяет сделать вывод о том, что компетентные инстанции последовательно уклонялись от принятия самостоятельного решения о мере пресечения.

Желая добиться освобождения Т. судом, заместитель руководителя Следственного управления СК при прокуратуре РФ по Московской области ходатайствовал перед исполняющим обязанности прокурора Московской области об «опротестовании» постановления Одинцовского районного суда от 6 апреля 2010 г. и указал при этом, что «учитывая обстоятельства и тяжесть совершенного Т. корыстного преступления, избрание в отношении нее иной, более мягкой меры пресечения, чем залог, не связанной с лишением свободы, недопустимо».

Кассационная инстанция 20 апреля 2010 г. оставила постановление Одинцовского районного суда Московской области без изменения. Мотив: «документов о том, что Т. не может содержаться под стражей в суд не представлено, учитывая тяжесть и обстоятельства совершенного ею преступления, оснований для изменения меры пресечения нет». Выше применительно к постановлению суда первой инстанции уже было приведено обоснование, почему такое решение является явно незаконным.

Разрешая надуманный спор, кому следовало освободить Т., Председатель СК при прокуратуре РФ в своем приказе однозначно констатировал: «Однако следователем мера пресечения не была изменена».

Все ли от нее зависящее сделала защита? В вышеуказанном приказе есть ответ и на данный вопрос. «В центральный аппарат СК при прокуратуре РФ от участников уголовного процесса обращений по делу Т. не поступало». О грубейших нарушениях закона по делу Т. свидетельствуют также указания в приказе на то, что «руководитель СУ не принял должных мер по своевременной реализации законных решений и обеспечению контроля», а его заместитель — должных мер по контролю «за неукоснительным обеспечением конституционных прав граждан при избрании меры пресечения».

Какова практика разрешения споров о возвращении залога?

По общему правилу согласно ч. 9 ст. 106 УПК в случае нарушения обвиняемым обязательств, связанных с внесенным залогом, залог обращается в доход государства по судебному решению, принимаемому в соответствии со ст. 118 УПК. Вместе с тем названная норма самостоятельного регламента обращения суммы залога в доход государства не содержит, входящая в нее ч. 6 лишь предлагает применить правила ст. 118 УПК, установленные для наложения денежного взыскания на нарушителя судебного заседания, по аналогии.

7 декабря 2010 г. Заднепровским районным судом г. Смоленска составлен протокол о принятии у отца обвиняемого К. суммы залога 150000 руб.

25 января 2011 г. следователем дополнительно было предъявлено К. обвинение в совершении им 5 января 2011 г. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 309 УК, — понуждение свидетеля в даче показаний, уклонению от дачи показаний.

Поскольку предъявление такого обвинения автоматически свидетельствует об установлении факта нарушения обвиняемым условий ранее избранной меры пресечения, то по инициативе следователя, поддержанной как следственным органом, так и соответствующим прокурором, 27 января 2011 г. постановлением Заднепровского районного суда г. Смоленска таковая К. была изменена на заключение под стражу. Этим же постановлением сумма залога, внесенного его отцом, обращена в доход федерального бюджета РФ.

14 апреля 2011 г. органами предварительного расследования уголовное преследование в отношении К. по ч. 3 ст. 309 УК прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК).

Несмотря на то что вынесение такого постановления следователем автоматически свидетельствует о том, что обвиняемый:

— условий соглашения о залоге не нарушал;

— за незаконное уголовное преследование приобрел право на реабилитацию, в рамках которой вправе рассчитывать как минимум на принесение извинения прокурором;

— органы предварительного расследования, прокурор, каждый в пределах своей компетенции, обязаны инициировать два вопроса: об обратном изменении меры пресечения в отношении обвиняемого и возвращении суммы залога.

На выполнение вышеперечисленных действий сторона обвинения ориентирована:

— п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК, согласно которой обвиняемый имеет право на реабилитацию, если уголовное дело в отношении него прекращено за отсутствием состава преступления;

— ч. 10 ст. 106 УПК, в силу которой залог возвращается залогодателю в том числе и при прекращении уголовного дела следователем, о чем указывается в постановлении последнего.

Поскольку все перечисленные регламенты органами предварительного расследования и прокурором были проигнорированы, то отец К. обратился в суд, поспешивший, как теперь выяснилось, без достаточных оснований обратить сумму залога в доход бюджета РФ, с заявлением о восстановлении его имущественных прав.

15 декабря 2011 г. в судебном заседании прокурор обозначила правовую позицию своего ведомства, согласно которой заявление залогодателя подлежит удовлетворению в полном объеме.

Суд не только возвратил отцу К. всю сумму залога, но и, признав факт причинения заявителю вреда незаконными действиями органов государственной власти, применил правила ч. 4 ст. 135 УПК, что позволило органу судебной власти с учетом инфляции увеличить размер подлежащей выплате заявителю суммы до 154706 руб. (Постановление Заднепровского суда г. Смоленска от 15 декабря 2011 г. Архив Заднепровского суда г. Смоленска, 2011. Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 01.02.2012 N 22-178/12. Архив Смоленского областного суда, 2012).

Разбирательство по делу К. выявило ряд недостатков процессуальных регламентов, содержащихся в ст. ст. 106, 108 и 118 УПК.

В анализируемом примере основанием для изменения меры пресечения в отношении обвиняемого явилось установление следователем факта оказания им давления на свидетеля, что само по себе уже может быть рассмотрено как свидетельство нарушения К. ограничений, установленных залогом. Естественно, что суд, рассматривающий вопрос об изменении меры пресечения на более строгую, адекватную следственной ситуации, получив информацию о нарушении обвиняемым закона, обязан проверить обоснованность суждений следователя о наличии конкретного состава преступления. В то же время нельзя не признать, что возможности такой проверки у суда, действующего строго в рамках ст. 108 УПК, весьма ограничены. Практика показывает, что в таких ситуациях суд практически безоговорочно верит следователю, особенно если его позиция поддержана прокурором, который имеет гораздо больше возможностей проверить законность и обоснованность решений и действий органов предварительного расследования (см.: Постановление Заднепровского районного суда г. Смоленска от 27 января 2011 г., в котором суд прямо признает, что входить в обсуждение вопроса о доказанности вины по ч. 3 ст. 309 УК он не вправе. Архив Заднепровского районного суда г. Смоленска, 2011).

Анализируемый пример свидетельствует, что и прокурорский надзор и судебный контроль со свой функцией не справились, процессуальную ошибку обнаружил и исправил сам орган предварительного расследования. Естественно, что участники процесса в этом случае вправе были рассчитывать, что этот же орган государственной власти (следователь) примет решение о возвращении суммы залога, сам изменит меру пресечения обвиняемому. Если данные решения не были выполнены следователем, то они в той или иной форме должны были быть инициированы прокурором.

Вышеперечисленные решения должны были быть приняты уже 14 апреля 2011 г. Законодательство РФ в целом, УПК в частности, предусматривает возможность наказания государства как за незаконные действия его чиновников, так и за нераспорядительность.

Наказание за незаконные действия — реабилитация, за нераспорядительность — возмещение ущерба, причиненного человеку и гражданину. Очевидно также и то, что государство не вправе забывать, что по правилам регресса вред, причиненный обществу нерадивыми чиновниками, ими же и возмещается.

В деле К. есть еще один орган, ставящий палки в колеса нормальному движению дела — это федеральное казначейство. Именно оно инициировало длительное и совершенно бесполезное движение элементарного спора по многочисленным судебным инстанциям, что само по себе не что иное, как напрасная трата народных денег.

1.3. Домашний арест

В чем сущность меры пресечения — домашний арест?

Домашний арест — альтернатива заключению под стражу. По сравнению с залогом сфера применения такой меры пресечения, как домашний арест, весьма ограничена, так как ее избрание ввергает стороны в комплекс трудно прогнозируемых правоотношений. Если в случае с залогом «торг» предельно ясен: деньги в обмен на свободу, то сущность института домашнего ареста такой конкретикой не обладает.

В первую очередь необходимо уяснить, чего именно ожидает правоохранительная система от помещенного под домашний арест? Буквальное толкование этого словосочетания означает, что он не покидает дома. Одного этого, как правило, достаточно, чтобы конечная цель меры пресечения была достигнута. Домашний арест — не более чем квалифицированная форма такой хорошо известной меры пресечения, как подписка о невыезде и надлежащем поведении: обвиняемый под роспись обязуется не выезжать из дома и вести себя в рамках этого помещения надлежащим образом.

В то же время, ограничивая жизненное пространство обвиняемого конкретным жилым помещением, суд должен озаботиться проблемой его жизнеобеспечения. Во-первых, у обвиняемого должны быть средства на оплату питания и жилья. Во-вторых, заранее должны быть определены лица, готовые взять на себя обязанности по снабжению обвиняемого необходимым: покупать для него продукты питания, лекарства, оплачивать коммунальные услуги.

В постановлении об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста необходимо указывать жилое помещение, в котором подозреваемому или обвиняемому надлежит находиться. Суд вправе определить лицу для нахождения только такое жилое помещение, в котором оно проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях (ч. 1 ст. 107 УПК). В связи с этим суду необходимо проверять основания проживания подозреваемого или обвиняемого в жилом помещении, нахождение в котором предполагается в случае избрания в отношении его меры пресечения в виде домашнего ареста. Так, при проживании лица в жилом помещении по договору найма жилого помещения следует проверить наличие такого жилого помещения, его соответствие ГК и ЖК, срок действия договора. В случае временной регистрации лица на территории РФ надлежит проверить соответствие места регистрации месту проживания лица, а также срок действия регистрации.

Под жилым помещением в данном случае понимается любое жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для проживания (например, дача), если оно отвечает требованиям, предъявляемым к жилым помещениям.

При избрании меры пресечения в виде домашнего ареста следует привлечь к участию в судебном заседании собственника жилья, если он проживает в том помещении, в котором предполагается нахождение подозреваемого или обвиняемого во время домашнего ареста, и получить на это его согласие, а также привлечь к рассмотрению данного вопроса представителя лечебного учреждения, в котором проходит курс лечения подозреваемый или обвиняемый, и получить его согласие на нахождение подозреваемого или обвиняемого в период домашнего ареста в лечебном учреждении. В случае несогласия собственника жилья или представителя лечебного учреждения мера пресечения в виде домашнего ареста по этим адресам не может быть избрана судом.

Если жилое помещение, в котором предполагается нахождение подозреваемого или обвиняемого во время домашнего ареста, располагается за пределами муниципального образования, на территории которого осуществляется предварительное расследование, то домашний арест может быть избран в качестве меры пресечения при условии, что данное обстоятельство не препятствует осуществлению производства по уголовному делу в разумные сроки, в частности не препятствует обеспечению доставления лица в орган дознания или предварительного следствия, а также в суд.

В случае если судебное решение об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста затрагивает права и законные интересы других лиц, проживающих в том же жилом помещении, они вправе обжаловать его в установленном законом порядке.

Сказанное означает, что на смену простой двусторонней сделке, свойственной залогу, приходит сделка сложная и многосторонняя, обязательными участниками которой также являются лица, взявшие на себя обязанность жизнеобеспечения обвиняемого, а также органы, контролирующие как поведение самого обвиняемого, так и поведение лиц, оказывающих ему услуги жизнеобеспечения.

Если в основе залога лежит право гражданское, то домашний арест — хитросплетение гражданско-правовых и административно-правовых отношений. Общеизвестно, чем сложнее механизм, тем хуже он работает и тем чаще в нем происходят системные сбои.

Кроме того, анализ практики свидетельствует, что одной только физической изоляцией обвиняемого участники процесса, инициирующие избрание меры пресечения — домашний арест, не ограничиваются, потому что они преследуют не только основную цель — удержание обвиняемого в конкретном жилом помещении, но и дополнительную — его информационную изоляцию.

Совершенно очевидно, что дополнительные цели — это дополнительные технические и технологические решения, и, как следствие этого, дополнительные расходы.

В чем заключается мера пресечения — домашний арест?

Домашний арест заключается в нахождении подозреваемого, обвиняемого в полной либо частичной изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением ограничений и (или) запретов и осуществлением за ним контроля. С учетом состояния здоровья подозреваемого, обвиняемого местом его содержания под домашним арестом может быть определено лечебное учреждение (ч. 1 ст. 107 УПК).

Избирая подозреваемому, обвиняемому в качестве меры пресечения домашний арест, суд должен учитывать его возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства. Особое внимание надлежит обращать на лиц, не достигших 18 лет, их возрастные особенности, условия жизни и воспитания, особенности личности, влияние на них старших по возрасту лиц, в том числе их законных представителей.

Каковы особенности порядка избрания меры пресечения

в виде домашнего ареста?

Суду следует точно указать: 1) место, в котором будет проживать подозреваемый, обвиняемый; 2) периоды времени, в течение которых ему разрешается находиться вне этого места; 3) места, которые подозреваемому, обвиняемому разрешено посещать (ч. 9 ст. 107 УПК).

Одновременно с учетом данных о личности подозреваемого, обвиняемого, других обстоятельств дела суд вправе запретить ему и (или) ограничить: 1) выход за пределы жилого помещения, в котором он проживает; 2) общение с определенными лицами; 3) отправку и получение почтово-телеграфных отправлений; 4) использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет (ч. 7 ст. 107 УПК).

В зависимости от тяжести предъявленного обвинения, прочих обстоятельств дела подозреваемый, обвиняемый может быть подвергнут всем перечисленным запретам и (или) ограничениям, либо некоторым из них. Ограничения могут быть изменены судом по ходатайству подозреваемого, обвиняемого, его защитника, законного представителя, а также дознавателя, следователя, в производстве которого находится уголовное дело.

Подозреваемый, обвиняемый не может быть ограничен в праве использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом и со следователем. О каждом таком звонке подозреваемый, обвиняемый информирует контролирующий орган (ч. 8 ст. 107 УПК).

При отказе в удовлетворении ходатайства дознавателя, следователя об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде домашнего ареста судья по ходатайству стороны защиты, а равно по собственной инициативе при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК, и с учетом конкретных обстоятельств дела, перечисленных в ст. 99 УПК, вправе избрать в отношении обвиняемого меру пресечения в виде залога (ч. 5 ст. 107 УПК).

Что является критерием обоснованности ограничений,

устанавливаемых в отношении лица, находящегося

под домашним арестом?

Базовых критериев два: законность и разумность. Во-первых, суд не вправе подвергать подозреваемого или обвиняемого запретам и (или) ограничениям, не предусмотренным ч. 7 ст. 107 УПК. Во-вторых, нет смысла устанавливать ограничения, отсутствие которых не мешает ходу расследования или судебного разбирательства. Ограничения в части общения лица с внешним миром следует устанавливать в минимально возможных объемах. Не стоит, например, запрещать обвиняемому общение по Интернету, если такое общение не вредит ходу уголовного процесса по делу. Следует следить за тем, чтобы ограничения не противоречили разрешенным действиям. К примеру, бессмысленно запрещать обвиняемому общение по телефону с родителями, если им поручено снабжать его продуктами и лекарствами.

Вправе ли лицо, находящееся под домашним арестом,

совершать прогулки, посещать магазины, иные объекты

социально-культурного назначения, работать?

С учетом того, что право на прогулку имеют лица, заключенные под стражу, естественно, что таким правом обладает и обвиняемый, пребывающий под домашним арестом. Если посещение им объектов социально-культурного назначения и работа не препятствуют расследованию дела, его рассмотрению в суде, то нет и нужды их обвиняемому запрещать. Принимая решение о помещении лица под домашний арест, следует помнить о презумпции невиновности и руководствоваться принципом экономии средств процессуального принуждения.

Каков порядок исполнения такой меры пресечения,

как домашний арест?

Постановление судьи об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста направляется лицу, возбудившему ходатайство, прокурору, контролирующему органу по месту отбывания домашнего ареста, обвиняемому и подлежит немедленному исполнению (ч. 6 ст. 107 УПК).

Контроль за подозреваемым, обвиняемым и за соблюдением им наложенных судом запретов, ограничений осуществляется органами по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных. В этих целях могут использоваться аудиовизуальные, электронные и иные технические средства, перечень и порядок их применения определяется Правительством РФ. Порядок контроля определяется нормативными правовыми актами, утверждаемыми федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, совместно с СК РФ, иными федеральными органами исполнительной власти, в состав которых входят органы предварительного следствия, по согласованию с Генеральной прокуратурой РФ (ч. 10 ст. 107 УПК).

Если обвиняемый доставлен в учреждение здравоохранения и госпитализирован, то до разрешения судом вопроса об изменении либо отмене меры пресечения в отношении него продолжают действовать установленные судом запреты и ограничения. Местом исполнения меры пресечения считается территория соответствующего учреждения здравоохранения (ч. 11 ст. 107 УПК).

В органы предварительного расследования, в суд обвиняемый доставляется на транспорте контролирующего органа (ч. 12 ст. 107 УПК).

Встречи обвиняемого в период домашнего ареста в условиях полной изоляции от общества с защитником, законным представителем проходят по месту исполнения меры пресечения (ч. 13 ст. 107 УПК).

Каков срок домашнего ареста?

В соответствии с ч. 2 ст. 107 УПК домашний арест избирается на срок до 2 месяцев. Срок домашнего ареста исчисляется с момента вынесения судом решения об избрании данной меры пресечения. В случае невозможности закончить предварительное следствие в этот срок и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения срок домашнего ареста может быть продлен по решению суда в порядке, установленном ст. 109 УПК. Срок домашнего ареста не может превышать предельных сроков содержания обвиняемого под стражей.

Принятое на стадии предварительного расследования решение о применении в качестве меры пресечения домашнего ареста в отношении подозреваемого, согласно положениям ст. 100 УПК, действует не свыше 10 суток. Если в указанный срок обвинение будет предъявлено, то избранная мера пресечения продолжает действовать в течение 2 месяцев с начала ее избрания.

Каковы последствия нарушения обвиняемым

условий домашнего ареста?

В случае нарушения подозреваемым, обвиняемым установленных судом условий домашнего ареста дознаватель, следователь, а в установленных законом случаях и прокурор вправе ходатайствовать об изменении меры пресечения. Если нарушение условий исполнения меры пресечения допущено после назначения судебного разбирательства, то она может быть изменена по представлению контролирующего органа (ч. 14 ст. 107 УПК).

Как должен поступить суд, если при помещении лица

под домашний арест выяснится, что представленная стороной

обвинения информация не соответствует действительности?

Органами предварительного расследования гражданка России и Италии Ф. обвинялась в даче взятки должностным лицам за совершение ими заведомо незаконных действий, подделке официальных документов, т.е. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 291, ч. 1 ст. 327, ч. 2 ст. 327 УК. Постановлением Волгоградского областного суда от 30 апреля 2010 г. мера пресечения в отношении нее с подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на домашний арест.

Мотив изменения меры пресечения — нарушение Ф. ранее избранной меры пресечения (неявка без уважительных причин в судебное заседание, назначенное на 23 апреля 2010 г.).

Кассационная инстанция нашла постановление судьи об изменении меры пресечения в отношении Ф. подлежащим отмене по следующим основаниям. В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК определения суда и постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Мера пресечения изменяется на более строгую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. ст. 97 и 99 УПК. Для избрания меры пресечения требуется наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемым могут быть приняты какие-либо меры, препятствующие производству по уголовному делу. При решении данного вопроса необходимо также учитывать сведения о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

Постановление судьи об изменении меры пресечения в отношении Ф. не соответствует указанным требованиям закона. Как следует из представленных материалов, постановлением судьи Волгоградского областного суда от 14 января 2005 г. обвиняемой Ф. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. При назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания 27 апреля 2007 г. данная мера пресечения оставлена без изменения. 30 апреля 2010 г. суд, удовлетворяя ходатайство государственного обвинителя, изменил меру пресечения Ф. с подписки о невыезде и надлежащем поведении на домашний арест, мотивируя свое решение тем, что Ф. нарушила ранее избранную меру пресечения, не явившись без уважительных причин в судебное заседание. Между тем, сведения о том, что Ф. нарушала меру пресечения и до ее неявки в судебное заседание 23 апреля 2010 г., в материалах дела отсутствуют. 26 апреля 2010 г. Ф. представила в суд листок нетрудоспособности за период времени с 22 по 26 апреля 2010 г., в котором ей рекомендовано амбулаторное лечение. В судебном заседании 30 апреля 2010 г. подсудимая и адвокат, представляющий ее интересы, подтвердили причину неявки Ф. в суд 23 апреля 2010 г. в связи с ее плохим самочувствием, вызванным высоким артериальным давлением. Вывод суда о том, что «лист нетрудоспособности не подтверждает невозможность участия Ф. в судебном заседании», является необоснованным, поскольку судом должным образом не были проверены доводы обвиняемой и ее защитника о невозможности ее участия в судебном заседании при наличии документально удостоверенного заболевания и листка нетрудоспособности. Кроме того, указания суда в постановлении на отсутствие в листке нетрудоспособности диагноза заболевания, а также на то, что данный документ был выдан коммерческой организацией, расположенной не по месту жительства подсудимой, являются несостоятельными и, безусловно, не могут служить основанием для изменения меры пресечения на более строгую. Ссылка в постановлении на информацию, представленную УФСБ по Волгоградской области, о том, что Ф. планирует в мае 2010 г. без разрешения суда выехать в г. Пермь, а в июне вылететь в Италию, какими-либо объективными и достоверными сведениями не подтверждена. Согласно ст. 89 УПК запрещается использовать результаты оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК. Таким образом, объективных данных, которые свидетельствовали бы о том, что Ф. намеревается скрыться от суда, продолжить заниматься преступной деятельностью или каким-либо образом воспрепятствовать производству по уголовному делу, в материалах дела не содержится. Не имеется также сведений о том, что интересы правосудия по своевременному рассмотрению уголовного дела не могут быть обеспечены иными мерами пресечения, кроме как содержание Ф. под домашним арестом (Кассационное определение СК ВС РФ от 14.07.2010 N 16-О10-48. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Как видим, сторона обвинения при явном попустительстве суда без наличия законных оснований ставит вопрос об изменении меры пресечения на более тяжкую. Более того, в обоих случаях имели место факты использования судом сомнительных сведений. В первом случае — рапорта о получении заграничного паспорта, который является попыткой фальсификации материалов уголовного дела, во втором — суд ссылается на документ, не имеющий доказательственного значения.

Является ли состояние здоровья обвиняемого достаточным

основанием замены заключения под стражу на домашний арест?

Состояние здоровья обвиняемого является достаточным основанием для изменения меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест.

Постановлением Верховного суда Удмуртской Республики от 17 ноября 2010 г. мера пресечения в отношении Г. изменена на домашний арест в связи с тем, что состояние здоровья обвиняемого ухудшилось, в условиях следственного изолятора он не может получить необходимое лечение (Кассационное определение СК ВС РФ от 23.11.2010 N 43-О10-29. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Данное решение следует отнести к классическим, поскольку суд, руководствуясь принципом гуманности, освободил обвиняемого из-под стражи, так как дальнейшее содержание его в следственном изоляторе могло пагубно сказаться на его здоровье. Приведенный пример также свидетельствует о том, что надлежащего лечения лица, содержащиеся в следственном изоляторе, не получают.

Может ли длительность предварительного расследования

явиться основанием для изменения меры пресечения

с заключения под стражу на домашний арест?

Длительность предварительного расследования — основание для изменения меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест. Срок содержания под стражей Фр. неоднократно продлевался, в том числе до 27 месяцев. Закончить предварительное следствие к установленному сроку не представилось возможным. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ не нашла оснований для дальнейшего содержания Фр. под стражей и пришла к выводу о том, что гарантией его явки в следственные органы и суд может явиться домашний арест (Кассационное определение СК ВС РФ от 19.11.2010 N 5-О10-317. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Анализ вышеприведенного кассационного определения позволяет сделать однозначный вывод о том, что по уголовному делу в отношении Фр. имела место волокита. Несмотря на сравнительно небольшой объем уголовного дела (15 томов) фактические сроки его расследования превысили 20 месяцев. Хотя максимально возможный срок (18 месяцев) содержания обвиняемого под стражей истек, судом он все же был продлен, как следует из кассационного определения, практически безмотивно. Как и по делам в отношении Ф. и П., по делу Фр. суд первой инстанции сослался на некую «оперативную информацию» о том, что обвиняемый готов скрыться. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ совершенно обоснованно указала на то, что суд вправе ссылаться только на доказательства.

Эти решения кассационной инстанции имеют прецедентное значение, поскольку подтверждают общее правило: суд, рассматривая ходатайства о мере пресечения, анализирует и оценивает не некие абстрактные данные, а конкретные доказательства. Если ограничения, установленные судом в отношении Ф., явно выходят за рамки ст. 107 УПК, то по делу Фр. судебная инстанция перечислять их не стала, а ограничилась ссылкой на закон. Точно таким же образом определен и орган, на который возложены обязанности по контролю за Фр.

Обязан ли суд, избрав меру пресечения в виде

домашнего ареста, определить круг лиц, с которыми

ему разрешено общение на бытовом уровне?

Избрав в отношении Б. меру пресечения домашний арест и разрешив ему общение с его тетей Ц., родной сестрой матери, суд исходил из того, что мать подсудимого — единственный человек, с которым ему разрешено общение — инвалид, находится в преклонном возрасте, лишена возможности самостоятельно передвигаться. В таких условиях, как отмечает государственный обвинитель, суд обоснованно указал в определении, что для оказания матери Б. помощи в бытовых вопросах необходимо общение Б. с тетей Ц. Что касается соседки Х., то Судебная коллегия считает, что при отсутствии у Б. других родственников в г. Нальчике общение Б. с соседкой по бытовым вопросам не может повлиять на ход судебного процесса. Во всяком случае в кассационном представлении возможность наступления негативных последствий от общения Б. с соседкой не подтверждается конкретными данными. Что касается имени соседки Х., проживающей по адресу, точно указанному в определении суда, то оно может быть уточнено при исполнении определения суда с соответствующим оформлением (Кассационное определение СК ВС РФ от 02.09.2010 N 21-О10-18. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Как видим, суд, избирая в отношении лица меру пресечения в виде домашнего ареста, неизбежно сталкивается с проблемой ограничения общения с лицами, которые либо непосредственно проживают вместе с ним, либо являются его соседями.

Очевидно, что в таких условиях «чистота» изоляции подвергнутого домашнему аресту весьма сомнительна. Суд, избирая данную меру пресечения, всегда должен учитывать, что 100% изоляция лица, находящегося под домашним арестом, от общества нереальна.

Допустимо ли изменение меры пресечения

в виде залога на домашний арест?

В зависимости от обстоятельств мера пресечения в отношении лица может меняться с заключения под стражу на залог, а затем на домашний арест.

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 9 апреля 2009 г. избранная ранее М. мера пресечения в виде заключения под стражу была изменена на залог (Кассационное определение СК ВС РФ от 09.04.2009 N 88-О09-6). В ходе рассмотрения уголовного дела судом государственный обвинитель заявил ходатайство об изменении меры пресечения в отношении М. на домашний арест. Свою правовую позицию прокурор мотивировал тем, что, начиная с апреля 2009 г., М. систематически нарушал регламент судебного заседания и установленный судом запрет о распространении в СМИ сведений об обстоятельствах рассмотрения дела. В частности, до присяжных заседателей через СМИ и Интернет подсудимый доводил сведения, которые им не сообщались в процессе либо которые не могут быть доведены до них в силу закона.

Кроме того, подсудимый оказывал воздействие на свидетелей. Вследствие этого свидетель Д., выступая в средствах массовой информации, фактически изменил данные им в суде показания.

Постановлением Томского областного суда от 14 апреля 2010 г. мера пресечения в отношении него изменена с залога в сумме 4 млн. руб. на домашний арест сроком на 3 месяца, т.е. до 14 июля 2010 г. включительно.

Суд обязал М.: 1) находиться по месту своего жительства ежедневно с 00 час. до 16 час. 00 мин. и с 19 час. 00 мин. до 24 час. 00 мин. (за исключением тех дней и того времени, когда подсудимый будет участвовать в судебных заседаниях по настоящему уголовному делу); 2) не выезжать за пределы города Томска.

М. также запрещено: 1) общаться с подсудимой Е., потерпевшими и свидетелями по уголовному делу (за исключением свидетелей — близких родственников подсудимого), с корреспондентами всех СМИ и интернет-изданий; 2) получать и отправлять корреспонденцию, в том числе посредством электронных средств связи и Интернета; 3) вести переговоры с использованием любых средств связи и Интернета.

Залог постановлено возвратить залогодателю.

В кассационной жалобе защитник — адвокат просил сохранить в отношении М. ранее избранную меру пресечения в виде залога.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оснований для отмены постановления суда не нашла и указала следующее.

В соответствии со ст. ст. 255, 110 УПК суд, в производстве которого находится уголовное дело, вправе изменить подсудимому меру пресечения на более строгую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. ст. 97, 98 УПК, в том числе когда появляются достаточные основания полагать, что подсудимый может воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Как следует из материалов уголовного дела, М. обвиняется в злоупотреблениях должностными полномочиями, незаконном участии в предпринимательской деятельности, получении взятки в крупном размере, незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в особо крупном размере, а также в пособничестве Е. в совершении вымогательства в особо крупном размере и мошенничества в особо крупном размере.

Уголовное дело рассматривается судом с участием коллегии присяжных заседателей. До формирования коллегии присяжных заседателей сторонам, в том числе подсудимому М., был разъяснен порядок судебного заседания и особенности рассмотрения дела с участием присяжных заседателей.

Исходя из положений ст. 335 УПК, стороны были предупреждены о недопустимости разглашения сведений из зала судебного заседания, недопустимости комментировать исследуемые доказательства и обстоятельства предъявленного обвинения. После изменения подсудимому М. меры пресечения с заключения под стражу на залог председательствующий вновь предупредил подсудимого о необходимости соблюдения указанного требования.

Из документов, представленных суду стороной обвинения, очевидно следующее:

— 14 сентября 2009 г. в телевизионной программе «Час Пик» телекомпании ТВ-2 М. заявил, что «в процессе предварительного следствия по настоящему уголовному делу следователю стороной защиты было подано более 20 ходатайств, которые были отклонены»;

— 5 октября 2009 г. в Интернете на сайте «Пресс-центр» подсудимый М. сообщил о своих взаимоотношениях со свидетелями У. и Ш. Эти сведения являлись предметом судебного разбирательства по одному из эпизодов предъявленного подсудимому обвинения;

— 27 октября 2009 г. в телевизионной программе «Час Пик» телекомпании ТВ-2 подсудимый М. прокомментировал один из эпизодов предъявленного обвинения, сообщил сведения об исследованных доказательствах со своей оценкой данных доказательств;

— 11 ноября 2009 г. в телевизионной программе «Час Пик» телекомпании ТВ-2 М. сообщил об обстоятельствах предварительного расследования уголовного дела, в том числе о результатах разрешения его жалобы в Европейском суде по правам человека;

— 26 декабря 2009 г. на сайте «Пресс-центр» подсудимый дал интервью под названием «Заседание превратили в шоу инквизиторского характера», в котором довел свою оценку порядку и способу представления стороной обвинения доказательств по делу; дал оценку самим доказательствам, сообщил свое мнение о порядке получения стороной обвинения доказательств и их допустимости. В этом же интервью подсудимым изложены сведения, которые не были предметом исследования в судебном заседании с участием присяжных заседателей;

— 28 декабря 2009 г., выступая на радиостанции «Русское радио Томск», подсудимый М. высказался относительно исследованных в судебном заседании вещественных доказательств, дав им свою оценку и сообщив об обстоятельствах, которые в судебном заседании не исследовались;

— 29 декабря 2009 г., выступая на радиостанции «Эхо Москвы в Томске» подсудимый М. довел информацию, касающуюся процедурных вопросов по делу, о якобы незаконных действиях председательствующего, несоблюдении принципа равенства сторон, а также утверждал о нарушении данного принципа стороной обвинения;

— 31 марта 2010 г. подсудимый М. в интервью на электронном новостном сайте «Интерфакс-Сибирь», говоря о возможности баллотироваться в городскую Думу, вновь высказался относительно судебного разбирательства, действий судьи и участников процесса, сказав, что это «клоунада под названием процесс». Эта же информация со слов подсудимого прозвучала и на канале Россия в программе «Вести. Сибирь»: «Судебный процесс по его делу, который обвиняемый называет клоунадой, пока не завершен».

Из представленных документов также следовало, что в Интернете на сайте «Пресс-центр» в течение длительного времени печатаются тексты показаний свидетелей и подсудимого, достоверность и полнота которых никем не заверена и не проверена. Сведения, изложенные в данных публикациях, отличаются от тех показаний, которые давали данные лица в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей. Кроме того, М. общается со свидетелями обвинения Д., Е., Л., вследствие чего свидетель Д., выступая 31 марта 2010 г. в телевизионной программе «Час Пик» телекомпании ТВ-2, сообщил сведения, отличающиеся от его показаний, данных им в судебном заседании.

Данные обстоятельства подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе распечатками с интернет-сайтов телерадиокомпаний, в которых приведены печатные версии передач и сюжетов, выходивших в эфире телеканалов и радиостанций. Достоверность и полнота указанных фактических данных, которые судом подвергнуты дополнительной проверке, сомнений не вызывает.

Их совокупность достаточна для вывода о том, что указанные события имели место в действительности, в связи с чем ссылка в жалобе на то, что в судебном заседании не заслушаны фонограммы, не просмотрены видеозаписи и не допрошены сотрудники телерадиокомпаний, не может повлиять на обоснованность указанного вывода суда.

Основаны на проверенных в судебном заседании данных и выводы суда в постановлении относительно сайта «Пресс-центр» и показаний свидетеля Д.

Сам М. в судебном заседании не отрицал того, что соответствующие высказывания в СМИ, в том числе на радио и телевидении, как это указано в исследованных документах, с его стороны имели место.

Оценив исследованные в судебном заседании доказательства в совокупности и взаимосвязи между собой, суд пришел к обоснованному выводу о том, что подсудимый М. систематически сообщает через местные СМИ и Интернет сведения, которые в силу ст. 335 УПК не могут доводиться до присяжных заседателей.

Принимая во внимание, что присяжные заседатели являются жителями города Томска и Томской области, у суда имелись достаточные основания полагать, что указанные действия со стороны М. могут воспрепятствовать производству по уголовному делу и повлиять на реализацию закрепленного в ст. 17 УПК принципа свободы оценки доказательств.

С учетом изложенного, а также тяжести предъявленного обвинения, возраста подсудимого, состояния его здоровья, семейного положения и других обстоятельств суд обоснованно изменил М. меру пресечения с залога на домашний арест.

Постановление суда надлежаще мотивировано, установленные судом ограничения соответствуют положениям ст. 107 УПК. Учтено также наличие оснований, предусмотренных ст. 108 УПК (Кассационное определение СК ВС РФ от 17.06.2010 N 88-010-19. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Постановлением Томского областного суда от 6 июля 2010 г. срок домашнего ареста в отношении М. продлен на 3 месяца, т.е. до 14 октября 2010 г. (Кассационное определение СК ВС РФ от 22.09.2010 N 88-О10-36. Электронный архив ВС РФ, 2010).

Вердиктом коллегии присяжных заседателей М. признан виновным в совершении инкриминированных ему преступлений, в отношении него постановлен обвинительный приговор.

Имеет ли лицо, находящееся под домашним арестом,

право на участие в выборах?

Безусловно, оно такое конституционное право имеет. Алгоритм участия лица, находящегося под домашним арестом, в выборах своевременно обязан определить следователь либо по его поручению органы, осуществляющие исполнение меры пресечения — содержание под домашним арестом.

1.4. Заключение под стражу

В чем сущность меры пресечения — заключение под стражу?

Заключение под стражу (в российском праве, праве других государств, а равно международном праве в данном случае зачастую используется термин «арест») — самая строгая и в то же время одна из самых распространенных в России мер пресечения. Она представляет собой физическую изоляцию подозреваемого, обвиняемого от общества, содержание его, в буквальном смысле этого слова, под стражей в специально для этого предназначенных учреждениях.

Порядок и условия содержания подозреваемых, обвиняемых под стражей регламентируется Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых. В силу ст. 7 названного Закона местами содержания подозреваемых, обвиняемых под стражей являются: 1) следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы; 2) изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел; 3) изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых пограничных войск ФСБ России.

В случаях, предусмотренных указанным Законом, местами содержания подозреваемых, обвиняемых под стражей могут являться учреждения уголовно-исполнительной системы, исполняющие уголовное наказание в виде лишения свободы, и гауптвахты.

Когда задержание по подозрению в совершении преступления осуществляется в соответствии с УПК капитанами морских судов, находящихся в дальнем плавании, или начальниками зимовок в период отсутствия транспортных связей с зимовками, подозреваемые содержатся в помещениях, которые отведены указанными лицами и приспособлены для этих целей.

Согласно п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41, рассматривая вопросы об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока ее действия, суд обязан в каждом случае обсуждать возможность применения в отношении лица иной, более мягкой, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон, а также от стадии производства по уголовному делу. Заключение под стражу не может быть избрано в качестве меры пресечения, если отсутствуют предусмотренные ст. 97 УПК основания, а именно данные о том, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, либо продолжать заниматься преступной деятельностью, либо угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, либо уничтожить доказательства, либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. В тех случаях, когда такие основания имеются, следует учитывать, что обстоятельства, являвшиеся достаточными для заключения лица под стражу, не всегда свидетельствуют о необходимости продления срока содержания его под стражей.

Кем избирается такая мера пресечения,

как заключение под стражу?

В силу ч. 2 ст. 22 Конституции РФ арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо может быть подвергнуто лишь задержанию на срок не более 48 часов. Данная конституционная норма инкорпорирована в ч. 2 ст. 29 УПК, в силу которой только суд, в том числе и в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения: 1) об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу; 2) о продлении срока содержания под стражей; 3) помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы.

В отношении кого может быть избрана

мера пресечения — заключение под стражу?

В соответствии с ч. 1 ст. 108 УПК в стадии предварительного расследования заключение под стражу в качестве меры пресечения по общему правилу применяется только в отношении достигшего совершеннолетия подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет.

В соответствии с ч. 1 ст. 97 УПК дознаватель (ст. 41 УПК), начальник подразделения дознания, его заместитель (ст. 40.1 УПК), следователь (ст. 38 УПК), следователь-криминалист (п. 40.1 ст. 5 УПК), руководитель следственного органа, его заместитель (ст. 39 УПК) в пределах своих полномочий вправе в порядке ч. 3 ст. 108 УПК ходатайствовать перед судом об избрании подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу при наличии достаточных оснований полагать, что он: 1) скроется от дознания, предварительного следствия и суда; 2) может продолжать заниматься преступной деятельностью; 3) может угрожать свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по делу.

Из данного правила существуют три исключения. Во-первых, мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана также в отношении подозреваемого, обвиняемого по делу о совершении преступления, за которое предусмотрено наказание на срок до трех лет, но только при наличии одного из следующих обстоятельств: 1) подозреваемый, обвиняемый не имеет постоянного места жительства в Российской Федерации; 2) его личность не установлена; 3) им нарушена ранее избранная мера пресечения; 4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда (ч. 1 ст. 108 УПК).

Во-вторых, в силу ч. 2 ст. 108 УПК в отношении несовершеннолетних заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется, если они подозреваются, обвиняются в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ст. 15 УК).

Мера пресечения в виде заключения под стражу может быть избрана также и в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести (ст. 15 УК), но только в исключительных случаях (ч. 2 ст. 108 УПК). Об исключительности ситуации может свидетельствовать нежелание несовершеннолетнего подчиниться законным требованиям сотрудников правоохранительных органов, утрата за ним контроля со стороны родителей, опекунов, попечителей, продолжение несовершеннолетним противоправного поведения в любых формах. Заключение под стражу несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести (ст. 15 УК) действующим законодательством не предусмотрено.

Например, есть несовершеннолетний совершил несколько неквалифицированных краж (ч. 1 ст. 158 УК), юридических оснований к его аресту нет.

С подозреваемыми и обвиняемыми, не достигшими совершеннолетия, в отношении которых избрана мера пресечения, не связанная с заключением под стражу, проводится индивидуальная профилактическая работа в соответствии с Федеральным законом от 24.06.1999 N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних».

В-третьих, следует помнить, что в законе закреплены также и особые правила принятия судебного решения о заключении под стражу некоторых категорий лиц в связи с характером выполняемых ими функций (гл. 52 УПК). Поэтому до решения вопроса об избрании меры пресечения следует проверить, соблюден ли в полном объеме порядок возбуждения уголовного дела, имеется ли соответствующее согласие на заключение лиц вышеозначенной категории под стражу (ст. 450 УПК).

При необходимости мера пресечения заключение под стражу избирается (если таковая была избрана ранее, то она продлевается):

— в отношении обвиняемых на периоды движения уголовного дела с обвинительным заключением (актом) от прокурора в суд; назначения судебного заседания; возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом;

— в отношении подсудимых на весь период судебного разбирательства;

— в отношении осужденных на период до вступления обвинительного приговора в законную силу.

В случае отмены обвинительного приговора судами апелляционной, кассационной или надзорной инстанций и направления уголовного дела на новое судебное разбирательство, возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом соответствующая судебная инстанция по ходатайству стороны обвинения, а равно по собственной инициативе при наличии достаточных оснований вправе избрать в отношении обвиняемого или подсудимого меру пресечения заключение под стражу.

Согласно п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет, суд в силу ч. 1 ст. 108 УПК вправе избрать меру пресечения в виде заключения под стражу только в исключительных случаях, при условии, что наряду с основаниями, предусмотренными ст. 97 УПК, имеется одно из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории РФ; его личность не установлена; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.

Отсутствие у подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет, постоянного места жительства на территории РФ при отсутствии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК, не может являться единственным основанием, достаточным для избрания в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом отсутствие у лица регистрации на территории РФ может являться лишь одним из доказательств отсутствия у него постоянного места жительства, но само по себе не является предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 108 УПК обстоятельством, дающим основание для избрания в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу. Отсутствие у подозреваемого или обвиняемого документов, удостоверяющих его личность, само по себе не свидетельствует о наличии обстоятельства, предусмотренного п. 2 ч. 1 ст. 108 УПК.

В п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 отмечается, что в качестве оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу могут быть признаны такие фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о реальной возможности совершения обвиняемым, подозреваемым действий, указанных в ст. 97 УПК, и невозможности беспрепятственного осуществления уголовного судопроизводства посредством применения в отношении лица иной меры пресечения. В частности, о том, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, на первоначальных этапах производства по уголовному делу могут свидетельствовать тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения наказания в виде лишения свободы на длительный срок либо нарушение лицом ранее избранной в отношении его меры пресечения, не связанной с лишением свободы. О том, что лицо может скрыться за границей, могут свидетельствовать, например, подтвержденные факты продажи принадлежащего ему на праве собственности имущества на территории РФ, наличия за рубежом источника дохода, финансовых (имущественных) ресурсов, гражданства (подданства) иностранного государства, отсутствия у такого лица в Российской Федерации постоянного места жительства, работы, семьи.

Вывод суда о том, что лицо может продолжать заниматься преступной деятельностью, может быть сделан с учетом, в частности, совершения им ранее умышленного преступления, судимость за которое не снята и не погашена. О том, что обвиняемый, подозреваемый может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, могут свидетельствовать наличие угроз со стороны обвиняемого, подозреваемого, его родственников, иных лиц, предложение указанных лиц свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств по делу, предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества.

Допустимо ли содержание лица под стражей

без судебного решения?

Содержание лица под стражей без судебного решения недопустимо, так как это прямо противоречит ч. 2 ст. 22 Конституции РФ, а равно общепризнанным принципам и нормам международного права, международным договорам, ратифицированным Российской Федерацией, в частности: ст. 9 Всеобщей декларации прав человека и гражданина, провозглашенной Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.; ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах; ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Какие обстоятельства учитываются при заключении

подозреваемого, обвиняемого под стражу?

На основании п. 36.2 Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению под стражу в какой бы то ни было форме, утвержденного Резолюцией 43/173 Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1988 г., «арест или задержание лица на период проведения предварительного следствия осуществляется исключительно в целях осуществления правосудия». Иными словами, подозреваемый, обвиняемый, подсудимый могут быть заключены под стражу только тогда, когда иные меры пресечения для достижения целей уголовного судопроизводства в силу разных причин неэффективны.

В соответствии со ст. 99 УПК при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определении ее вида в обязательном порядке учитываются: а) тяжесть совершенного им преступления; б) сведения о личности подозреваемого или обвиняемого — его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие имеющие значение для дела обстоятельства.

Существуют ли особенности заключения

под стражу подозреваемого?

В исключительных случаях при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК, такая мера пресечения, как заключение под стражу, может быть применена и к подозреваемому.

Однако данное правило применимо только лишь с оговорками, предусмотренными ст. 100 УПК.

Во-первых, если имеются достаточные основания подозревать лицо в совершении хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205, 205.1, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 209, 210, 277 — 279, 281 и 360 УК, то обвинение должно быть ему предъявлено не позднее 30 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу, то в тот же срок, но уже с момента задержания.

Во-вторых, во всех остальных случаях вышеуказанный срок сокращается до 10 суток.

Если в вышеуказанные сроки обвинение подозреваемому предъявлено не будет, то мера пресечения в виде заключения под стражу подлежит немедленной отмене (ч. 2 ст. 100 УПК).

Если в отношении подозреваемого была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, то при проведении дознания обвинительный акт составляется не позднее 10 суток со дня заключения подозреваемого под стражу (ч. 2 ст. 224 УПК).

При невозможности составить обвинительный акт в срок, предусмотренный ч. 2 ст. 224 УПК, подозреваемому предъявляется обвинение в порядке, установленном гл. 23 УПК, после чего производство дознания продолжается в порядке, установленном гл. 32 УПК, либо данная мера пресечения отменяется (ч. 3 ст. 224 УПК).

Данное решение принимается органом предварительного расследования, о чем выносится соответствующее постановление. Если это правило органом предварительного расследования нарушено, решение о немедленном освобождении обвиняемого из-под стражи обязаны принять: прокурор, осуществляющий надзор за предварительным расследованием, прокурор, осуществляющий надзор за местом заключения под стражу, вышестоящие прокуроры или руководитель места заключения под стражу.

В-третьих, в случае помещения подозреваемого в психиатрический стационар для производства судебно-психиатрической экспертизы срок, в течение которого ему должно быть предъявлено обвинение в соответствии со ст. 172 УПК, прерывается до получения заключения экспертизы (ч. 3 ст. 203 УПК).

Могут ли подозреваемый, обвиняемый быть заключены под стражу

лишь только по мотивам одной тяжести ими содеянного?

Безусловно, нет. Во-первых, потому, что такое основание УПК не предусмотрено. Во-вторых, следует учитывать, что за исключением случаев заключения осужденного под стражу для обеспечения исполнения приговора (ч. 2 ст. 97 УПК) мера пресечения применяется в отношении лица, вина которого вступившим в законную силу приговором еще не установлена. Следовательно, заключение под стражу по мотивам одной лишь тяжести содеянного недопустимо в силу конституционного принципа презумпции невиновности (ч. 1 ст. 49 Конституции РФ), инкорпорированного в УПК (ст. 14). В-третьих, мера пресечения принципиально тем и отличается от уголовного наказания, что она не находится в прямой зависимости от тяжести содеянного подозреваемым, обвиняемым, а ее применение имеет цель не покарать подозреваемого, обвиняемого за содеянное в прошлом, а всего лишь обеспечить нормальный ход предварительного расследования и судебного разбирательства в будущем. В-четвертых, избрание меры пресечения — не обязанность, а право органов предварительного расследования, следовательно, само по себе подозрение либо обвинение лица в совершении преступления — еще не повод к избранию меры пресечения.

Тяжесть содеянного как основание к заключению подозреваемого, обвиняемого под стражу было исключено 14 марта 2001 г. еще из УПК РСФСР. К сожалению, несмотря на это, правосознание судей полностью еще не обновилось, во многих документах по-прежнему часто встречается выражение: «с учетом тяжести содеянного обвиняемым оснований для отказа в удовлетворении ходатайства о заключении обвиняемого под стражу не усматривается».

Если в постановлении судьи об аресте перечисленные в законе основания для избрания меры пресечения не раскрыты, в нем содержится лишь намек на предполагаемую тяжесть содеянного, то это прямое свидетельство отсутствия достаточных оснований к заключению подозреваемого, обвиняемого под стражу. Иное толкование содержания правоприменительного акта противоречит принципу презумпции невиновности, практике Европейского суда по правам человека, практике Верховного Суда РФ.

В силу ч. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. В силу презумпции свободы личности при оспаривании права на нее судья обязан начать свою профессиональную деятельность по материалу о заключении под стражу с предположения о том, что лицо, подвергшееся ее лишению, должно быть освобождено.

Тяжесть содеянного (ст. 99 УПК) — не более чем обязательное условие, позволяющее при принятии решения о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, наряду с анализом прочих обстоятельств, приведенных в ст. ст. 97, 99, ч. ч. 1, 1.1 и 2 ст. 108 УПК, сделать правильный вывод о соразмерности меры пресечения преступлению, в совершении которого подозревается или обвиняется конкретное лицо.

Согласно п. 6 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 при рассмотрении ходатайства следователя или дознавателя об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу суду надлежит учитывать также обстоятельства, указанные в ст. 99 УПК: — тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (например, совершение лицом преступления в отношении членов своей семьи при совместном проживании, поведение лица после совершения преступления, в частности явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, заглаживание причиненного в результате преступления вреда).

Что следует понимать под терминами

«при наличии достаточных оснований полагать»,

«скроется от предварительного расследования»,

«может заниматься преступной деятельностью»,

«может угрожать свидетелю»?

Перечисленные в вопросе понятия — категории оценочные. Поскольку в соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК решения судов должны быть мотивированными, то их содержание в обязательном порядке подлежит раскрытию в процессуальных документах. При этом следует учитывать, что в качестве оснований для избрания меры пресечения в законе установлены категории вероятностного характера: «достаточно полагать», что обвиняемый «может» продолжать заниматься преступной деятельностью (п. 2 ч. 1 ст. 97 УПК), «может» угрожать участникам уголовного судопроизводства или иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК).

Мера пресечения подлежит применению уже только при наличии самой возможности предусмотренных ч. 1 ст. 97 УПК последствий. Из содержания п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК следует, что избрание меры пресечения всегда следует считать своевременным, законным и обоснованным, если таковая предотвратила саму возможность угрозы потерпевшему, а не пресекает уже высказанные и тем более осуществленные угрозы. Более того, ст. 97 УПК предписывает органам предварительного расследования, прокурору и судье предвидеть возможные последствия несвоевременного применения мер пресечения к лицу, обвиняемому в совершении преступления, особенно склонному к продолжению преступной деятельности. О том, что лицо может продолжить свою преступную деятельность, свидетельствует, например, наличие у него антиобщественных установок, количество ранее совершенных противоправных деяний. Вывод о том, что подозреваемый (обвиняемый) скроется от следствия и суда, будет угрожать свидетелям и потерпевшим, можно сделать, проанализировав характер его преступных проявлений, последующее поведение. Отсутствие у обвиняемого сложно расторгаемых социальных связей (нет родных, близких, работы), его уклонение от включения в позитивные общественные отношения, ожидание им лишения свободы на долгие годы, безусловно, повышают вероятность побега.

В отношении Ш., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 4 ст. 290 УК, была избрана в качестве меры пресечения подписка о невыезде. Постановлением судьи Ставропольского краевого суда она была заключена под стражу. Защитник Ш. поставил вопрос об отмене данного постановления, мотивируя это тем, что его подзащитная проживала с несовершеннолетней дочерью и престарелой матерью — инвалидом второй группы, ее брак расторгнут, муж проживает за пределами края, что лишило ребенка и мать опеки. Данные доводы Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила без удовлетворения, поскольку по делу была установлена возможность вмешательства Ш. в формирование доказательств — документов, предоставляемых инспекцией ФНС России (Определение СК ВС РФ от 12.06.2006 по делу N 19-О06-36. Архив ВС РФ, 2006).

Суд, избирая в отношении лица меру пресечения в виде заключения под стражу, должен учитывать лишь те обстоятельства, которые реально препятствуют нормальному движению дела.

Судами не всегда с достаточной полнотой исследовались основания, подтверждающие необходимость применения такой меры пресечения, как заключение под стражу, в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Удовлетворяя такие ходатайства, судьи в постановлениях лишь формально перечисляли указанные в ст. 97 УПК основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, не приводя при этом конкретных, исчерпывающих данных, на основании которых суд пришел к выводу, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться, продолжать заниматься преступной деятельностью и т.д.

Более того, при отсутствии исключительных обстоятельств удовлетворялись ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести, а также несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести.

При избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу отдельные суды не выполняли требования ст. 99 УПК, согласно которым кроме тяжести совершенного преступления должны учитываться сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, возраст и состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства. При решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего недостаточно исследовались условия его проживания и воспитания, взаимоотношения с родителями, а в отношении подозреваемых или обвиняемых женщин судами не всегда исследовался вопрос о наличии у них на иждивении несовершеннолетних детей.

В отдельных случаях судами не выполнялось требование ст. 423 УПК об обязательном обсуждении при решении вопроса об избрании меры пресечения в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого возможности отдачи его под присмотр родителей, опекунов, попечителей или других заслуживающих доверия лиц, а также должностных лиц специализированного детского учреждения, в котором он находится. Судами не принималось во внимание, что для несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления этот вопрос имеет особое значение, поскольку дает возможность избежать изоляции от общества.

Не всегда при избрании в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, такой меры пресечения, как заключение под стражу, судами учитывались положения ч. 6 ст. 88 УК, устанавливающие ограничения при назначении осужденным несовершеннолетним наказания в виде лишения свободы. В результате необоснованно под стражей содержались ранее не судимые несовершеннолетние в возрасте до 16 лет, подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений средней тяжести, которым не может быть назначено наказание в виде лишения свободы.

Крайне редко суды при отказе в удовлетворении ходатайств о заключении под стражу женщин или несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, избирали при наличии к тому оснований предусмотренные законом иные меры пресечения (присмотр за несовершеннолетним, домашний арест и др.).

Были выявлены случаи грубого нарушения прав отдельных категорий граждан. Вопреки требованиям ч. 2 ст. 108 УПК судами удовлетворялись ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести.

При рассмотрении апелляционных жалоб и представлений на постановления судей об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или об отказе в этом не всегда с достаточной полнотой исследовались доводы таких жалоб. Не в полной мере использовалось предусмотренное процессуальным законом право непосредственного исследования материалов, послуживших основанием для решения судьи об избрании в отношении женщин и несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении названных категорий преступлений, меры пресечения в виде заключения под стражу, а также дополнительных материалов, представленных сторонами в подтверждение или опровержение доводов, приведенных в апелляционной жалобе (представлении).

Современная практика применения уголовно-процессуального закона в основном соответствует практике Европейского суда по правам человека, из постановлений которого следует, что судебный контроль за вмешательством исполнительной власти в право каждого на свободу является существенной гарантией, предназначение которой — свести к минимуму риск произвола и гарантировать верховенство права. Незамедлительное вмешательство суда позволяет своевременно вскрыть факты жестокого обращения в отношении конкретного лица, а следовательно, предотвратить действия, представляющие угрозу для его жизни и здоровья.

Несмотря на то что понятие «справедливость» крайне трудно поддается юридической формализации, оно также должно быть раскрыто в процессуальных документах о заключении подозреваемых, обвиняемых под стражу. Речь в данном случае идет о соразмерности меры пресечения деянию, в совершении которого обвиняется лицо, о заключении под стражу которого ходатайствует сторона обвинения.

Что является поводом к рассмотрению судьей ходатайства

об избрании в отношении подозреваемого и обвиняемого меры

пресечения в виде заключения под стражу?

В силу ч. 3 ст. 108 УПК поводом к рассмотрению в суде вопроса о возможности заключения под стражу подозреваемого, обвиняемого является соответствующее ходатайство:

— следователя (п. 4 ч. 1 ст. 39 УПК), следователя-криминалиста (п. 40.1 ст. 5, п. 4 ч. 1 ст. 39 УПК), поданное с согласия руководителя следственного органа или его заместителя, самого руководителя следственного органа, заместителя последнего, если дело находится в их производстве либо они — руководители следственной группы (п. 1 ч. 1 ст. 39 УПК);

— дознавателя (ч. 1 ст. 224 УПК), начальника подразделения дознания или его заместителя, если дело находится в его производстве (ч. 2 ст. 40.1 УПК), поданное с согласия прокурора (п. 5 ч. 2 ст. 37 УПК).

Письменное согласие прокурора района (вышестоящего прокурора, его заместителей) на ходатайстве дознавателя, начальника подразделения дознания, его заместителя о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу строго обязательно.

Строго обязательно и письменное согласие руководителя следственного органа (вышестоящего руководителя следственного органа, его заместителей) на аналогичном ходатайстве следователя, следователя-криминалиста. Отсутствие такого согласия на ходатайстве — основание к отказу в принятии ходатайства судом к производству, оставлении его без рассмотрения, прекращении производства по ходатайству.

Руководитель следственного органа по делам, находящимся в его производстве (по делам, по которым он является руководителем следственной группы), наделен правом непосредственного обращения в суд с ходатайством о заключении обвиняемого под стражу. Получение в данном случае согласия на обращение с таким ходатайством вышестоящего руководителя следственного органа не требуется. Аналогичными правами обладает и заместитель руководителя следственного органа. Персональная компетенция руководителей следственных органов (начальников следственных управлений, отделов, групп, частей), их заместителей определяется ведомственными приказами.

Прокурор до момента поступления к нему уголовного дела с обвинительным заключением (актом) правом принесения в суд ходатайства о заключении обвиняемого под стражу не обладает, ему принадлежит прерогатива дачи дознавателю, начальнику подразделения дознания, руководителю органа дознания обязательных для них указаний об обращении в суд с ходатайством о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу.

Прокурор не наделен правом дачи указания следователю, следователю-криминалисту, руководителю следственного органа о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Он может лишь требовать от следователя, руководителя следственного органа устранения нарушений уголовно-процессуального закона (п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК).

Руководитель следственного органа (его заместитель) вправе давать подчиненным ему следователям, следователям-криминалистам указания о необходимости избрания в отношении обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу (п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК). Аналогичное право принадлежит начальнику подразделения дознания (п. 2 ч. 3 ст. 40.1 УПК) в отношении подчиненных ему дознавателей.

Председатель СК РФ от подчиненных ему следователей требует: обеспечивать соблюдение требований закона о порядке применения в отношении граждан процессуального принуждения и других мер, ограничивающих их права и свободы, а также условий реализации ими права на защиту (п. 1.11 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 2 «Об организации предварительного расследования в Следственном комитете Российской Федерации»).

Контролировать соблюдение порядка задержания подозреваемых в совершении преступлений, соответствие данных, содержащихся в протоколе задержания, обстоятельствам происшедшего и др., а также осуществление процессуального оформления следователем их задержания не позднее 3 часов после фактического доставления к нему подозреваемых (п. 1.12 указанного Приказа).

При избрании меры пресечения оценивать данные о личности, возрасте, состоянии здоровья, семейном положении, роде занятий такого лица, наличии у него постоянного места жительства. В этих целях заранее принимать меры к собиранию соответствующих документов (п. 1.13).

Согласно данному Приказу руководитель следственного органа обязан тщательно изучать материалы уголовного дела и проверять обоснованность ходатайств следователя перед судом об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога, а также о продлении срока содержания под стражей с учетом Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41.

Требовать от следователей составления мотивированных постановлений. Обращать особое внимание на тяжесть совершенных преступлений, личность, возраст, состояние здоровья, семейное положение и род занятий обвиняемого (подозреваемого) и другие обстоятельства. Учитывать, что перечень обстоятельств, предусмотренный ч. 1 ст. 108 УПК, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Для выработки единой правовой позиции и реализации прокурором полномочий, предусмотренных п. 8 ч. 2 ст. 37 УПК, копии ходатайств следователей перед судом с необходимыми материалами следует направлять прокурору заблаговременно.

Руководитель следственного органа обязан учитывать, что перечень обстоятельств, предусмотренный ст. 108 УПК, в соответствии с которыми обвиняемый (подозреваемый) может быть заключен под стражу, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Руководитель следственного органа также должен помнить, что важнейшее значение при решении вопроса о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу имеет единство мнений всех участников со стороны обвинения, в этой связи для выработки единой правовой позиции и реализации прокурором полномочий, предусмотренных п. 8 ч. 2 ст. 37 УПК, копии ходатайств следователей перед судом с необходимыми материалами следует заблаговременно направлять прокурору.

Что в судебной практике понимается под основаниями

заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу?

В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость заключения обвиняемого под стражу и невозможно избрание иной меры пресечения (ч. 3 ст. 108 УПК).

Основания (или условия) избрания меры пресечения в виде заключения под стражу предусмотрены уголовно-процессуальным законом. Они подразделяются: а) на материально-правовые и б) формально-правовые.

К числу формально-правовых условий заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу относятся следующие обстоятельства. Во-первых, заключение под стражу обвиняемого в порядке, предусмотренном ст. 108 УПК, возможно только в рамках осуществления дознавателем, следователем предварительного расследования по конкретному уголовному делу, возбужденному в строгом соответствии со ст. 146 УПК и расследуемому в соответствии с установленными законом сроками (ст. ст. 162, 223 УПК). Во-вторых, лицо, о необходимости ареста которого принесено ходатайство, должно иметь статус либо подозреваемого (ст. 46 УПК), либо обвиняемого (ст. 47 УПК). Лицо, совершившее запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, или лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, и не заключавшееся под стражу до окончания проведения судебно-психиатрической экспертизы, под стражу не заключается, а помещается в психиатрический стационар в порядке, установленном ст. 203 УПК. В-третьих, заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется только в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. Применяя данное правило, следует постоянно помнить об изложенных выше исключениях, в соответствии с которыми под стражу могут быть заключены как взрослые, совершившие преступления небольшой тяжести, так и несовершеннолетние, совершившие не только тяжкие и особо тяжкие преступления, но и преступления средней тяжести.

Игнорирование правоприменителями материально-правовых оснований заключения под стражу свидетельствует о незаконности выносимых ими процессуальных решений.

Материально-правовым основанием для заключения под стражу является совокупность доказательств, которые: во-первых, уличают подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет; во-вторых, указывают на необходимость временной изоляции лица от общества в интересах судопроизводства.

Анализ положений ст. 108 УПК показывает, что избрание меры пресечения в виде заключения под стражу законодатель напрямую связывает как с процессуальным статусом конкретного лица (подозреваемый, обвиняемый), так и с необходимостью наличия у суда достоверных данных, подтверждающих факт обоснованности его подозрения или обвинения в совершении предусмотренного законом уголовного деяния определенной тяжести. Это — правило, апробированное временем. Чтобы не допустить ошибки, судья должен быть уверен, что вина доставленного к нему лица органами предварительного расследования доказана хотя бы по одному эпизоду, необходимые для этого доказательства в уголовном деле имеются и органы предварительного расследования их не утратят.

Принятие решения о заключении обвиняемого под стражу только на основании вменения лицу статьи обвинения недопустимо. Прежде чем принять решение о заключении обвиняемого под стражу, следует проверить правильность и обоснованность квалификации содеянного доставленным к судье лицом. Анализ судебной практики показывает, что квалификация содеянного подозреваемым, обвиняемым органами предварительного расследования зачастую завышается: одно и то же деяние необоснованно квалифицируется сразу по различным статьям уголовного закона.

В соответствии с законом заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. Для решения вопроса о содержании под стражей лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовный закон предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет, суду надлежит в каждом конкретном случае устанавливать, имеются ли иные обстоятельства, кроме указанных в ч. 1 ст. 108 УПК, свидетельствующие о необходимости изоляции лица от общества. К таким обстоятельствам могут быть отнесены данные о том, что подозреваемый, обвиняемый может скрыться от органов предварительного расследования или суда, фальсифицировать доказательства, оказать давление на потерпевшего, свидетелей и т.п.

Анализ практики Европейского суда по правам человека позволяет сделать однозначный вывод: «обоснованность» подозрений — существенный элемент защиты от произвольного лишения свободы. Существование понятия «обоснованное подозрение» заранее предполагает наличие фактов и сведений, способных убедить объективного наблюдателя в том, что лицо могло совершить правонарушение.

Порочной является практика, когда органы предварительного расследования в постановлениях об избрании меры пресечения ограничиваются безмотивной констатацией обстоятельств, указанных в ст. 97 УПК, или же их перечислением. Следует признать отсутствие в отечественном юридическом обороте необходимого для этого понятийного аппарата. Вместе с тем таковой в мировой практике давно существует, и решения Европейского суда по правам человека тому свидетельство.

Российские судьи в своих решениях часто уклоняются от анализа доказательств, подтверждающих обоснованность заключения лица под стражу, предполагая, что это связано с вопросом о доказанности его вины, что составляет прерогативу судебной инстанции, рассматривающей уголовное дело по существу. Данной проблемы не знают те правоприменители, которые признают существование уровней доказанности вины, достаточных для подозрения, обвинения и осуждения.

В силу ч. 2 ст. 77 УПК признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть принято за основание к заключению под стражу только при подтверждении данного обстоятельства другими доказательствами. Самооговор — явление в уголовном процессе достаточно распространенное. Судья, рассматривающий ходатайство органов предварительного расследования о заключении обвиняемого под стражу, продлении срока содержания его под стражей, данное обстоятельство обязан учитывать и при необходимости требовать от следователя (дознавателя) подтверждения обоснованности выдвинутых в отношении конкретного лица подозрений.

Неустранимые противоречия по делу должны насторожить участников процесса со стороны обвинения при решении вопросов о заключении его под стражу, продлении срока содержания под стражей, предъявлении обвинения, утверждении обвинительного заключения, постановлении обвинительного приговора.

Каковы последствия игнорирования судом формально-правовых

оснований заключения под стражу?

Игнорирование формально-правовых оснований заключения под стражу ведет к нарушению прав человека.

Какова правовая позиция Верховного Суда РФ

в части соблюдения судами формальных оснований

заключения обвиняемого под стражу?

Необходимость строгого соблюдения процессуальной формы Верховный Суд РФ продемонстрировал по делу Б. и др. Рассматривая жалобы обвиняемого Б. и др., Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ указала, что в соответствии со ст. 156 УПК предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела, о чем следователь, дознаватель, орган дознания выносят соответствующее постановление. Из поступивших на рассмотрение материалов о продлении срока содержания под стражей Б. и др. видно, что уголовное дело в отношении этих лиц не возбуждалось.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении от 18.07.2006 N 343-О, ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 108, ст. ст. 171 и 172 УПК не предполагают возможность привлечения лица в качестве подозреваемого или обвиняемого и применения в отношении него меры пресечения в связи с подозрением (обвинением), уголовное дело по поводу которого не было возбуждено. Кроме того, по смыслу ч. 3 ст. 7 УПК проведение следственных и процессуальных действий без возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица ведет к признанию юридически ничтожными порождаемых этими действиями и решениями последствий, помимо последствий, оговоренных в законе специально (ч. 2 ст. 157 УПК). С учетом этих обстоятельств суду при рассмотрении ходатайств следователя о заключении под стражу, продлении срока содержания под стражей следовало дать оценку заявлениям адвокатов и участвовавшего в деле прокурора об отсутствии постановлений о возбуждении уголовного дела в отношении Б., Д. и др. (Определение СК ВС РФ от 28.10.2008 N 5-О08-216; Постановление ПВС РФ от 02.09.2009 N 197-П09-ПР. Электронный архив ВС РФ, 2009).

По ходатайству старшего следователя по особо важным делам при Председателе СК РФ Постановлением Басманного районного суда г. Москвы от 9 июня 2011 г. К., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. п. «а», «г» ч. 4 ст. 290 УК (в ред. от 07.03.2011), избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Вышестоящие судебные инстанции г. Москвы оставили данное решение без изменения.

В надзорном представлении заместитель Генерального прокурора РФ высказал несогласие с состоявшимися судебными решениями, считая их подлежащими отмене в связи с нарушением уголовно-процессуального закона. Приводя доводы в обоснование своего вывода, автор представления указал, что суд признал преследование К. по уголовному делу и избрание в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу законными. Таким образом, в отношении К. в нарушение требований уголовно-процессуального закона мера пресечения избрана без возбуждения уголовного дела. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ представление удовлетворила, отменив все состоявшие в отношении К. судебные постановления (надзорное Определение СК ВС РФ от 04.09.2013 N 5-ДШ 3-48. Электронный архив ВС РФ, 2013).

Обязан ли суд при решении вопроса о заключении

обвиняемого под стражу принимать во внимание

наличие по делу спора об истечении срока давности?

При наличии неразрешенного спора о дате истечения срока давности привлечения обвиняемого к уголовной ответственности заключение его под стражу недопустимо.

В 2000 г. в г. Курске без вести пропали четыре малолетние девочки. В 2009 г. после обнаружения трупов потерпевших к уголовной ответственности привлекли троих мужчин, которым предъявили обвинение в совершении убийства. Суд в удовлетворении ходатайства органов предварительного расследования о заключении их под стражу отказал, мотивируя это истечением срока давности привлечения обвиняемых к уголовной ответственности, так как последние в момент совершения преступления сами являлись несовершеннолетними, в силу же ст. 94 УК сроки давности в отношении них сокращаются наполовину. Согласно п. «г» ч. 1 ст. 78 УК срок давности привлечения к уголовной ответственности за совершение особо тяжкого преступления — 15 лет, половина срока — 7 лет 6 месяцев. В анализируемом примере с момента совершения преступления прошло около 9 лет, следовательно, истек срок давности привлечения обвиняемого к уголовной ответственности.

Решая вопрос о заключении обвиняемого под стражу,

обязан ли суд убедиться в законности

возбуждения уголовного дела?

Применяя положения ст. 108 УПК, суд обязан убедиться в том, что уголовное дело возбуждено надлежащим образом.

Можно ли утверждать, что наличие доказательств

причастности лица к совершению преступления —

базовое основание для заключения его под стражу?

Согласно п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Обоснованное подозрение предполагает наличие достаточных данных. Проверяя обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению, суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица.

Что же проверяет судья? Очевидно, что он проверяет доказательства по уголовному делу, которыми являются любые сведения, на основе которых следователь, прокурор и суд в порядке, определенном УПК, устанавливают обстоятельства, подлежащие доказыванию, а равно имеющие значение для дела (ч. 1 ст. 74 УПК). В ч. 2 этой же статьи дан исчерпывающий перечень таких доказательств. Именно такие доказательства сторона обвинения представляет в суд.

Иными словами, судья устанавливает наличие доказательств того, что лицо, о заключении под стражу которого ходатайствует следователь, причастно как минимум к одному из преступлений. Разрешая такое ходатайство, судья осуществляет процесс доказывания, т.е. проверяет и оценивает доказательства, представленные сторонами, а равно оценивает доказательства, добытые им самим в ходе судебного разбирательства (ст. 85 УПК).

Получается, что следователь представляет доказательства, а судья анализирует всего лишь данные, а на самом деле это сведения — информация о том, что преступление действительно имело место, к нему причастен обвиняемый, т.е. доказательства (ст. 74 УПК).

Очевидно, что во всех перечисленных случаях речь идет об одном и том же, об одном из этапов доказанности вины, том уровне доказанности, которого, по мнению суда, достаточно для того, чтобы заключить обвиняемого под стражу.

Возникает вопрос: а не предрешается ли при этом вопрос о виновности конкретного лица в целом? Безусловно, что в определенной степени, по крайней мере на психологическом уровне, предрешается, так как заключение под стражу из чисто процедурных соображений недопустимо. Однако вспомним, что судебные решения, принимаемые в рамках оперативного судебного контроля, преюдициального значения для суда, рассматривающего дела по существу, не имеют (ст. 90 УПК). Следовательно, оснований опасаться предрешения вопроса о доказанности вины конкретного обвиняемого в том смысле, о котором говорится в ч. 1 ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК, не имеется. Что касается психологической составляющей заключения обвиняемого под стражу, как формы признания вины, то о ней человечеству давно известно. Выход из тупика давно найден: вопрос о заключении под стражу рассматривают судьи одной судебной подсистемы, а дела по существу — судьи другой процессуальной подсистемы. Данный принцип, пусть и в урезанном варианте, был знаком последней редакции УПК РСФСР, авторы УПК из соображений экономии от него недальновидно отказались. Поскольку в стране взят последовательный курс на приведение российского законодательства в соответствие с международными стандартами, со временем будет разрешен и этот вопрос, имеющий не только процессуальный, но и судоустройственный характер.

Каковы формально-правовые основания заключения под стражу

лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность?

В последнее время перечень формально-правовых условий заключения под стражу существенно расширен. Во-первых, согласно уголовно-процессуальному закону в специально оговоренных ситуациях недопустимо заключение под стражу лиц, совершивших преступления в сфере экономики. Следует помнить, что в силу ч. 1.1 ст. 108 УПК заключение под стражу не может быть применено в отношении обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 198 — 199.2 УК, при отсутствии обстоятельств, указанных в п. п. 1 — 4 ч. 1 ст. 108 УПК.

Пленум Верховного Суда РФ обратил внимание судов на предусмотренные законом особенности применения меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности (п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41). Часть 1.1 ст. 108 УПК устанавливает запрет на применение меры пресечения в виде заключения под стражу при отсутствии обстоятельств, указанных в п. п. 1 — 4 ч. 1 ст. 108 УПК, в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 171 — 174, 174.1, 176 — 178, 180 — 183, 185 — 185.4, 190 — 199.2 УК, без каких-либо других условий, а в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159 — 159.6, 160 и 165 УК, — при условии, что эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности.

В связи с этим при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 159 — 159.6, 160 и 165 УК, суд во всех случаях должен выяснить, в какой сфере деятельности совершено преступление.

Как видим, Пленум Верховного Суда РФ предлагает судам фактически рассмотреть вопрос о доказанности обвинения, выдвигаемого органами предварительного расследования в отношении предпринимателя.

Если лицо подозревается или обвиняется в совершении не только преступления, указанного в ч. 1.1 ст. 108 УПК, но и другого преступления, предусмотренного иной статьей Особенной части УК и не исключающего применение заключения под стражу, суд вправе при наличии к тому оснований избрать эту меру пресечения.

Зачастую органы предварительного расследования не только не приводят доказательства вины обвиняемого в совершении этих «дополнительных» преступлений, но и даже не утруждают себя тем, чтобы правильно изложить само событие преступления.

В п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 указывается, что для разрешения вопроса о предпринимательском характере деятельности судам надлежит руководствоваться п. 1 ст. 2 ГК, в соответствии с которым предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Преступления, предусмотренные ст. ст. 159 — 159.6, 160 и 165 УК, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность самостоятельно или участвующим в предпринимательской деятельности, осуществляемой юридическим лицом, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью. К таким лицам относятся индивидуальные предприниматели в случае совершения преступления в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим им имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, а также члены органов управления коммерческой организации в связи с осуществлением ими полномочий по управлению организацией либо при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности.

Согласно Приказу Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 2 по делам о преступлениях в сфере экономики следует строго руководствоваться требованиями закона, в частности ч. 1.1 ст. 108 УПК. По делам указанной категории с учетом характера совершенного преступления, данных о личности подозреваемого либо обвиняемого, имущественного положения залогодателя нужно чаще использовать в качестве меры пресечения залог. При этом по уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести размер залога не может быть менее 50 тыс. руб., а по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях — менее 500 тыс. руб.

Принимать решение о даче согласия на заключение под стражу следует лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При рассмотрении ходатайств о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока ее действия исходить не только из тяжести совершенных подозреваемым (обвиняемым) преступлений, но и оценивать его состояние здоровья, возраст, а также семейное положение, род занятий и другие обстоятельства. При необходимости истребовать сведения или медицинские документы о состоянии здоровья подозреваемого (обвиняемого) для определения возможности применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу.

Незамедлительно принимать необходимые меры реагирования при получении информации, в том числе из следственных изоляторов, об ухудшении состояния здоровья подозреваемого (обвиняемого), делающего невозможным его дальнейшее содержание под стражей. Объективно оценивать ходатайства стороны защиты об изменении меры пресечения в виде содержания под стражей на более мягкую, мотивированные состоянием здоровья подозреваемого (обвиняемого). Иметь в виду, что в соответствии с новыми положениями ст. 106 УПК в качестве залога помимо движимого имущества в виде денег, ценностей и допущенных к публичному обращению в Российской Федерации акций и облигаций может быть принято недвижимое имущество. Учитывать, что залог может быть избран на любой стадии предварительного следствия.

Являются ли результаты оперативно-розыскной деятельности

сами по себе достаточным основанием

для заключения лица под стражу?

Согласно ч. 1 ст. 108 УПК постановление о заключении под стражу не может быть основано на информации, не проверенной в ходе судебного заседания, в частности на результатах оперативно-розыскной деятельности, представленных в нарушение требований ст. 89 УПК. Следовательно, результаты оперативно-розыскной деятельности, отвечающие требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК, как сами по себе, так и в совокупности с другими доказательствами могут быть положены в основу судебного решения о заключении под стражу.

В соответствии с ч. 2 ст. 11 Закона об ОРД результаты оперативно-розыскной деятельности используются в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства РФ, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств. В силу ч. 4 ст. 11 этого же Закона предоставление результатов оперативно-розыскной деятельности осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами. В текущий момент времени действует Инструкция о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд, утвержденная Приказом МВД, Минобороны, ФСБ, ФСО, ФТС, СВР, ФСИН, ФСКН России, СК РФ от 27.09.2013 N 776/703/509/507/1820/42/535/398/68.

Если при решении вопроса о заключении под стражу стороны в подтверждение своей позиции сошлются на результаты оперативно-розыскной деятельности, судья в первую очередь, проверяет их на предмет допустимости. Выяснив механизм их получения, убедившись в достоверности содержащейся в них информации, судья оценивает их как доказательства на основе личного убеждения.

Не предрешает ли установление судом

материально-правовых оснований для заключения

подозреваемого, обвиняемого под стражу

вопроса о его виновности?

Возложение на суд в уголовном процессе исключительной задачи осуществления правосудия и тем самым — недопущение отнесения к его компетенции уголовного преследования не исключает наделение его полномочиями по осуществлению контроля за законностью и обоснованностью действий (бездействия) и решений органов и должностных лиц, управомоченных на осуществление уголовного преследования, в целях защиты конституционных прав и свобод граждан. При этом недопустимо предрешение судом в ходе проверки законности и обоснованности промежуточных решений, принимаемых на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, тех вопросов, которые могут стать предметом судебной оценки последующих решений органов предварительного расследования и прокурора либо предметом судебного разбирательства — иное противоречило бы ст. ст. 10, 120, 123 (ч. 3) Конституции РФ. Иными словами, одним из основных вопросов уголовного процесса является вопрос о доказанности вины конкретного лица в совершении преступления, поиску ответа на данный вопрос посвящено большинство стадий уголовного судопроизводства. Следовательно, вся деятельность органов предварительного расследования как на этапе возбуждения уголовного дела, так и в стадии предварительного расследования преступлений в значительной степени представляет собой сбор и оценку доказательств, подтверждающих вину конкретного лица в совершении преступления. Более того, задержание подозреваемого, предъявление ему обвинения в совершении преступления по закону допустимо лишь при наличии комплекса доказательств, подтверждающих его вину в совершении именно данного преступления. При таких обстоятельствах суд, контролирующий деятельность органов предварительного расследования, прокурора, обязан иметь предметом своей деятельности тот комплекс доказательств, наличие которых явилось основанием для принесения в суд ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. В то же время суд, рассматривающий ходатайство о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, оценивает представленные ему доказательства лишь через призму их достаточности для ответа на вопросы: 1) имело ли место преступление; 2) имеются ли в материалах уголовного дела доказательства, подтверждающие факт, что оно совершено именно тем лицом, о необходимости ареста которого говорится в ходатайстве. Заключение подозреваемого, обвиняемого под стражу не является основанием для высказывания суждений об их виновности в совершении конкретного преступления.

Как правильно определить место рассмотрения ходатайства

об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу

по многоэпизодному делу?

По общему правилу место совершения преступления предопределяет и место проведения предварительного расследования (ч. 1 ст. 152 УПК), и, соответственно, место рассмотрения ходатайства об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 4 ст. 108 УПК). По многоэпизодным делам сложилась практика рассмотрения ходатайств о заключении обвиняемого под стражу по месту нахождения органа предварительного расследования. Также по месту проведения предварительного расследования рассматриваются ходатайства о заключении обвиняемых под стражу, если дело в отношении них ввиду его сложности либо необычности передано прокурором из одного следственного подразделения в другое (например, из следственного отдела при ОМВД России по району в следственное управление УМВД России по городу, области).

Например, следователи следственного управления ГСУ СК РФ по г. Москве с ходатайствами о заключении обвиняемых под стражу обращаются преимущественно по месту нахождения ГСУ СК РФ, в Басманный районный суд г. Москвы, следователи ГСУ ГУ МВД России по г. Москве — в Мещанский районный суд г. Москвы, несмотря на то что преступления, которые расследуют данные следственные органы, совершены порой за тысячи километров от столицы.

В данном случае судье следует выяснить, чем обусловлено изменение подследственности, проверить, соблюдены ли при этом требования п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК, имеется ли по этому поводу соответствующее постановление прокурора.

В каком суде подлежит рассмотрению ходатайство

о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу,

если он задержан далеко от места проведения

предварительного расследования?

Исключением из данного правила являются случаи, когда по обстоятельствам дела обвиняемый задержан далеко от места проведения предварительного расследования, предстоит его длительное этапирование к месту проведения предварительного расследования, например из Петропавловска-Камчатского в Москву. Действующий закон предписывает следователю, дознавателю в таких случаях обратиться в суд с ходатайством об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения по месту его фактического задержания (ч. 4 ст. 108 УПК).

Допустимо ли рассмотрение ходатайства о заключении

подозреваемого, обвиняемого под стражу в выездном заседании?

В общей норме п. 16 ч. 4 ст. 47 УПК прямо указано, что обвиняемый вправе участвовать в рассмотрении судом вопроса об избрании в отношении него меры пресечения. Специальная норма ч. 4 ст. 108 УПК исключает возможность рассмотрения ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу без участия подозреваемого, обвиняемого.

При решении вопроса о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, продлении срока содержания их под стражей действующий закон не препятствует проведению в необходимых случаях выездного заседания.

Каков алгоритм подготовки судьи к рассмотрению ходатайства

о заключении под стражу подозреваемого, обвиняемого?

Судья, рассматривающий ходатайство об аресте, в первую очередь обязан лично убедиться, что: в производстве органов предварительного расследования действительно имеется уголовное дело в отношении лица, подлежащего заключению под стражу; постановление о возбуждении данного уголовного дела вынесено уполномоченным на то лицом, оформлено надлежащим образом (ст. 146 УПК); все графы в бланке постановления о возбуждении уголовного дела, принятии его к своему производству заполнены, необходимые подписи в нем имеются, сомнений в их достоверности нет; возбужденное уголовное дело надлежащим образом зарегистрировано, ему присвоен соответствующий номер.

При этом надо иметь в виду следующее обстоятельство. В силу ч. 1 ст. 146 УПК дознаватель, начальник подразделения дознания, орган дознания, следователь, следователь-криминалист, руководитель следственного органа возбудить дело могут лишь в пределах своей компетенции, с учетом требований ст. 151 УПК о подследственности, ст. 152 УПК о месте производства предварительного расследования.

Копия постановления о возбуждении уголовного дела незамедлительно направляется прокурору. Если из текста копии постановления невозможно сделать однозначный вывод о законности и обоснованности возбуждения уголовного дела, прокурор незамедлительно требует от органа, возбудившего уголовное дело, материалы, подтверждающие законность и обоснованность принятого решения.

Признав постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, прокурор отменяет постановление о возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление (ч. 4 ст. 146 УПК, абз. 3 п. 1.4 Приказа Генерального прокурора РФ от 02.06.2011 N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия»).

Понятие «незамедлительно» является оценочным. Сказанное означает, что после возбуждения уголовного дела, в том числе в сроки, измеряемые днями, может появиться постановление прокурора об отмене постановления о возбуждении уголовного дела. Наличие такого постановления вплоть до его отмены вышестоящим прокурором в силу п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК исключает возможность любого производства по делу, в том числе и рассмотрение ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу.

Если уголовное дело, по материалам которого производится арест, выделено в отдельное производство из другого дела, то следует проверить, не были ли при этом нарушены нормы уголовно-процессуального закона, произведено ли выделение дела уполномоченными на то лицами, зарегистрировано ли выделенное дело надлежащим образом. После этого следует проверить, чтобы сроки предварительного следствия либо дознания (ст. ст. 162, 223 УПК) к моменту рассмотрения ходатайства не истекли. Необходимо проверить наличие срока предварительного расследования по делу, если оно ранее было приостановлено по основаниям, предусмотренным ст. 208 УПК. Процессуальные действия, осуществленные за рамками срока предварительного расследования, по смыслу ч. 2 ст. 1 УПК юридической силы не имеют.

Если уголовное дело возбуждено одним лицом, а ходатайство о заключении под стражу подозреваемого, обвиняемого принесено другим лицом, то необходимо проверить, принято ли оно последним к своему производству. Если производство предварительного расследования осуществляется следственной группой, то судье следует проверить обоснованность ее создания (п. 1 ч. 1 ст. 39 УПК), факт участия лица, принесшего ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в данной следственной группе, наличие у него соответствующих процессуальных полномочий, для чего необходимо проанализировать постановление о производстве предварительного следствия следственной группой.

После этого судье следует выяснить, не имеется ли поводов к прекращению дела по основаниям, перечисленным в ст. 24 УПК. В необходимых случаях надлежит проверить, соблюдены ли органами предварительного расследования требования ст. 448 УПК в отношении лиц, наделенных иммунитетом.

Далее по документам осуществляется проверка процессуального статуса доставленного лица, для чего анализируются имеющиеся в деле протокол задержания, протокол допроса подозреваемого (ст. 92 УПК), постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК), протокол допроса обвиняемого (ст. 174 УПК). Следует убедиться, что все графы в бланках процессуальных документов заполнены, необходимые подписи участников процесса в них имеются, сомнений в их достоверности нет.

Если при решении вопроса об избрании обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК) будет заявлено ходатайство об ознакомлении с материалами, на основании которых принимается решение, то суд не вправе отказать обвиняемому, а также его защитнику, законным представителям в удовлетворении такого ходатайства. Ознакомление с указанными материалами производится в разумные сроки, в пределах установленного законом срока для рассмотрения судом соответствующего ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Каковы сроки рассмотрения судом ходатайств об избрании меры

пресечения в виде заключения под стражу?

Постановление о возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подлежит рассмотрению в течение 8 часов с момента поступления материалов в суд. В каждом районном суде ведется специальная книга учета поступления материалов о возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в которой указывается не только дата поступления материала, но и время его поступления.

Рассмотрение ходатайства об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу производится судьей районного суда единолично с участием обвиняемого, прокурора и защитника. Кроме того, по личной инициативе в судебном заседании вправе принять участие законные представители несовершеннолетнего обвиняемого, следователь (руководитель следственного органа) или дознаватель (начальник органа дознания). Если последние своевременно изъявили такое желание, то судья, рассматривающий материал, не вправе отказать им в этом.

Каков порядок доставки в суд подозреваемого, обвиняемого,

вызова иных участников процесса?

Судья, приняв к производству ходатайство об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, должен принять все необходимые меры, направленные на своевременное уведомление участников процесса о предстоящем судебном заседании. Судебное заседание должно быть начато не позже истечения срока задержания. В рамках этого срока оно назначается в пределах восьми часов с момента поступления материала и с учетом возможности реальной явки участников процесса к началу слушания материала по возбужденному ходатайству об избрании меры пресечения — заключения под стражу.

По смыслу ч. 2 ст. 91 УПК срок задержания подозреваемого исчисляется не со времени его задержания, указанного в протоколе задержания, а с момента фактического задержания подозреваемого. Если процесс по ходатайству о заключении подозреваемого под стражу не начнется до истечения 48 часов с момента его задержания, подозреваемый автоматически должен быть освобожден администрацией ИВС или уполномоченным на то прокурором.

Постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении подозреваемого или обвиняемого подлежит рассмотрению судьей в течение 8 часов с момента поступления материалов в суд с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, а также защитника, если он участвует в уголовном деле.

В силу ч. 4 ст. 108 УПК подозреваемый, задержанный в порядке ст. ст. 91 и 92 УПК, в обязательном порядке доставляется в судебное заседание под конвоем. Если лицо, в отношении которого принесено ходатайство о заключении под стражу, доставлено в суд под конвоем, от органа предварительного расследования в обязательном порядке требуется приобщение к материалам копии протокола задержания. Наличие данного документа позволит не только проверить законность и обоснованность предпринятого органом предварительного расследования, прокурором действия, но и точно определить время, с которого следует исчислять срок содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей.

Порочной следует признать практику, когда подозреваемый (обвиняемый) в совершении преступления доставляется в суд не на основании уголовно-процессуальных документов, а, например, по материалам дела об административном правонарушении либо из центра временной изоляции, порядок содержания в котором регламентирован нормами не процессуального, а административного права.

Форма уведомления остальных участников процесса о предстоящем разбирательстве должна гарантировать их своевременную явку в судебное заседание при наличии у них соответствующего желания. С учетом краткости установленных в законе сроков представляется, что формами уведомления могут быть различные формы электронной связи, доставка повесток нарочным.

Неявка в суд без уважительных причин законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, следователя, руководителя следственного органа, дознавателя, начальника подразделения дознания, выразивших желание участвовать в судебном заседании, рассмотрению ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу не препятствует.

Каковы последствия недоставки в судебное заседание

подозреваемого, обвиняемого,

неявки его защитника и прокурора?

Если в судебное заседание не доставлен подозреваемый, обвиняемый либо не явились его защитник или прокурор, то судья в обязательном порядке откладывает рассмотрение ходатайства и до истечения срока задержания принимает меры к повторному вызову вышеуказанных участников процесса в судебное заседание.

Рассмотрение ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу без участия подозреваемого, обвиняемого недопустимо по закону (ч. 4 ст. 108 УПК). Отказ подозреваемого, обвиняемого от участия в судебном заседании по рассмотрению ходатайства о заключении его под стражу законом не предусмотрен и поэтому недопустим. Участие подозреваемого, обвиняемого в таком судебном заседании является реальной гарантией его права на судебную защиту.

Если подозреваемый, обвиняемый в судебное заседание доставлен не был, 48 часов с момента его задержания истекли, суд принимает решение в соответствии с п. 2 ч. 7 ст. 108 УПК — отказывает в удовлетворении ходатайства.

Отказ в удовлетворении ходатайства при недоставлении подозреваемого или обвиняемого (когда, например, он скрылся или заболел) не препятствует повторному обращению с ходатайством после создания условий для обеспечения явки подозреваемого, обвиняемого.

Принятие судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отсутствие обвиняемого допускается только в случае его объявления в международный розыск (ч. 5 ст. 108 УПК).

В остальных случаях рассмотрение вопроса о заключении под стражу без участия обвиняемого влечет обязательную отмену судебного решения.

Обязательно ли участие прокурора при рассмотрении

ходатайства о заключении подозреваемого,

обвиняемого под стражу?

Участие прокурора в судебном заседании при рассмотрении ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу обязательно, поскольку предопределено как закрепленным в УПК принципом состязательности (ст. 15), так и соответствующими ведомственными актами прокуратуры (п. 1.6 Приказа Генерального прокурора РФ от 02.06.2011 N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия», абз. 2 п. 16 Приказа Генерального прокурора РФ от 06.09.2007 N 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания»).

Действующий закон не исключает наличие различных точек зрения по вопросу заключения обвиняемого (подозреваемого) под стражу у органов предварительного следствия и прокуратуры. Представляется, что в таких случаях в судебном разбирательстве наряду с прокурором должны принять участие: лицо, инициировавшее вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу (следователь, следователь-криминалист), а также руководитель следственного органа, его заместитель. Непосредственное участие указанных лиц в процессе позволит судье точнее уяснить правовую позицию стороны обвинения.

Во многих регионах сложилась позитивная практика, в рамках которой представители органов предварительного расследования и прокуратуры заблаговременно обсуждают взгляды друг друга по спорным вопросам. Такой подход к решению проблемы гарантирует выработку консолидированной позиции стороны обвинения.

Обязательно ли участие защитника при рассмотрении

ходатайства о заключении подозреваемого,

обвиняемого под стражу?

По смыслу ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 15 УПК, положений ст. ст. 46, 47 УПК участие защитника при рассмотрении судом ходатайства о заключении под стражу является обязательным. Если защитник не участвует в деле либо его своевременная явка в процесс по каким-либо причинам невозможна, в суд должна быть обеспечена явка дежурного адвоката (ч. 3 ст. 51 УПК). По смыслу Конституции РФ и УПК отказ лица, доставленного к судье на предмет заключения его под стражу, от защитника для судьи необязателен.

В тех случаях, когда при решении вопроса об избрании подозреваемому или обвиняемому в качестве меры пресечения заключения под стражу явка в судебное заседание приглашенного им защитника невозможна (например, в связи с занятостью в другом процессе), а от защитника, назначенного в порядке ч. 4 ст. 50 УПК, подозреваемый или обвиняемый отказался, судья, разъяснив последствия такого отказа, может рассмотреть ходатайство об избрании подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу без участия защитника, за исключением случаев, указанных в п. п. 2 — 7 ч. 1 ст. 51 УПК. Если же участие защитника в судебном заседании в соответствии с требованиями ст. 51 УПК является обязательным, а приглашенный подозреваемым или обвиняемым защитник, будучи надлежащим образом извещенным о месте и времени судебного заседания о рассмотрении ходатайства в порядке ст. 108 УПК, в суд не явился, дознаватель, следователь или прокурор в силу ч. 4 ст. 50 УПК принимает меры к назначению защитника. В этом случае суд выносит постановление о продлении срока задержания в соответствии с п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК. После назначения защитника к указанному в постановлении судьи сроку суд с участием сторон рассматривает ходатайство по существу.

Может ли к участию в рассмотрении ходатайства

о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу

быть привлечен переводчик, специалист?

Да, в предусмотренных законом случаях в судебном заседании при рассмотрении ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу могут принимать участие переводчик (ст. 59 УПК), специалист (ст. 58 УПК).

Какие документы приобщаются органами предварительного

расследования к ходатайству о заключении под стражу?

К ходатайству следователя, дознавателя о необходимости избрания в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу в обязательном порядке прилагаются копии: 1) постановления о возбуждении уголовного дела (при необходимости постановление о принятии его к производству, постановление о производстве предварительного следствия следственной группой); 2) протокола задержания подозреваемого; 3) протокола допроса подозреваемого.

Если следователем, дознавателем ставится вопрос об аресте обвиняемого, то к ходатайству в обязательном порядке прилагаются копии: 1) постановления о привлечении в качестве обвиняемого; 2) протокола допроса обвиняемого. Если обвиняемый ранее задерживался по этому же делу в порядке ст. ст. 91, 92 УПК, а затем был освобожден, то к ходатайству о необходимости заключения его под стражу в обязательном порядке прилагаются документы, которые должны быть предоставлены при решении вопроса о заключении под стражу подозреваемого.

Помимо вышеперечисленных документов лицо, ходатайствующее об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, по своему усмотрению прилагает копии материалов дела, выполняющие функцию материально-правового основания для заключения под стражу. Данные документы должны содержать совокупность доказательств, уличающих подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет, а также сведения, указывающие на необходимость временной изоляции лица от общества в интересах судопроизводства. В их число могут входить: 1) заявление потерпевшего либо иные документы, послужившие поводом к возбуждению уголовного дела (например, явка с повинной); 2) протоколы допросов потерпевших, свидетелей, опознания, очных ставок, заключения экспертиз и другие документы, перечисленные в ст. 74 УПК.

Если до начала судебного разбирательства от стороны защиты поступили возражения по существу ходатайства следователя о заключении обвиняемого под стражу, то по смыслу уголовно-процессуального закона сторона обвинения в целях повышения эффективности состязательного процесса обязана представить в судебное заседание доказательства, опровергающие все доводы процессуальных оппонентов.

Материалы, представляемые органами предварительного расследования в качестве материально-правового обоснования ареста, в обязательном порядке подлежат проверке судьей по правилам, предусмотренным ст. 75 УПК.

Кроме того, к материалам о возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу прилагаются в подлиннике и в копии документы, удостоверяющие личность подозреваемого, обвиняемого (паспорт, военный билет, водительские права и т.п.). В случае крайней необходимости в качестве документа, удостоверяющего личность, к материалам может быть приобщена соответствующая форма паспортного учета.

К ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 3 ст. 108 УПК) следует прилагать копии постановлений о возбуждении уголовного дела и привлечении лица в качестве обвиняемого, копии протоколов задержания, допросов подозреваемого, обвиняемого, а также имеющиеся в деле доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу (сведения о личности подозреваемого, обвиняемого, справки о судимости, данные о возможности лица скрыться от следствия, об угрозах в адрес потерпевших, свидетелей и т.п.). В тех случаях, когда в уголовном деле защитник не участвует и об этом не сделана запись в протоколе допроса в качестве подозреваемого или обвиняемого, к материалам дела прилагается письменное заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защитника.

Все приобщаемые к ходатайству об аресте копии документов должны быть хорошего качества и надлежащим образом заверены.

Каковы обязанности прокурора при разрешении в судах

ходатайств дознавателей и следователей о заключении

подозреваемых, обвиняемых под стражу?

Законность и обоснованность судебных решений в значительной степени зависит от качества работы сторон, в первую очередь дознавателей, следователей и прокуроров.

Генеральный прокурор РФ Приказом от 02.06.2011 N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» ориентирует подчиненных ему прокуроров при решении вопросов о заключении обвиняемых под стражу на строгое и неукоснительное соблюдение действующего российского законодательства, стандартов, содержащихся в решениях Европейского суда по правам человека. Прокурорам предписывается совершение следующих действий:

«Своевременно реагировать на необоснованное и незаконное применение к подозреваемым и обвиняемым мер процессуального принуждения. В случаях нарушения установленного ч. 3 ст. 92 УПК срока направления сообщения прокурору о произведенном задержании принимать соответствующие меры прокурорского реагирования.

В ходе проверки обращать внимание на соблюдение следственными подразделениями порядка задержания, соответствие сведений, изложенных в протоколе, материалам уголовного дела. При выявлении нарушений безотлагательно принимать меры к их устранению.

Пресекать случаи задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений, на основании протоколов об административных правонарушениях.

Организовать незамедлительное рассмотрение жалоб на незаконность задержания и нарушения прав задержанных. Проверять все изложенные в них доводы с изучением соответствующих материалов уголовного дела, при необходимости опрашивать заявителя.

При обнаружении лиц, незаконно задержанных или лишенных свободы, незаконно помещенных в медицинский или психиатрический стационар либо содержащихся под стражей свыше срока, определенного уголовно-процессуальным законом, использовать полномочия, предусмотренные ч. 2 ст. 10 УПК» (п. 1.5).

«Обеспечивать обязательное участие прокурора в судебном заседании при рассмотрении судом ходатайств об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога, а также о продлении срока содержания под стражей и других ходатайств о даче согласия на производство следственных действий, которые допускаются на основании судебного решения.

При подготовке к судебному заседанию изучать приложенные к ходатайству материалы. Обращать внимание на соответствие постановления следователя требованиям УПК, установленным в ходе расследования обстоятельствам.

Давая оценку заявленным ходатайствам об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и о продлении сроков содержания под стражей, руководствоваться положениями ст. ст. 97, 100, 106 — 109 УПК, а также требованиями уголовно-процессуального закона о разумном сроке уголовного судопроизводства, учитывая при этом тяжесть совершенного преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, место жительства, род занятий и другие обстоятельства.

Обращать особое внимание на законность и обоснованность избрания меры пресечения несовершеннолетним обвиняемым (подозреваемым), при этом исходить из требований ч. 2 ст. 108 УПК о том, что к несовершеннолетнему заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено только в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, и лишь в исключительных случаях ее избрание допускается в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, совершившего преступление средней тяжести.

Исходить из того, что исключительный характер этих обстоятельств должен быть подтвержден конкретными фактами.

Прокурору, участвующему в судебном заседании, составлять письменное заключение об обоснованности заявленного ходатайства об избрании меры пресечения, которое согласовывать с соответствующим руководителем либо его заместителем.

Осуществляя надзор за законностью применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, руководствоваться Перечнем тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 14.01.2011 N 3, а также правилами медицинского освидетельствования указанных лиц. В целях пресечения необоснованного уклонения от избрания данной меры процессуального принуждения или незаконного ее изменения проверять, имеется ли в материалах дела медицинское заключение установленной формы о наличии (отсутствии) у лица тяжелого заболевания. При выявлении нарушений федерального законодательства незамедлительно принимать необходимые меры реагирования».

В каждом случае установления предусмотренных законом оснований принимать меры к своевременному обжалованию в апелляционном и кассационном порядке решений суда, принятых по ходатайствам об избрании меры пресечения, продлении срока содержания под стражей, а также о производстве иных следственных действий, которые допускаются на основании судебного решения.

«При освобождении из-под стражи лиц, в отношении которых избиралась такая мера пресечения, а затем уголовное дело (уголовное преследование) было прекращено по реабилитирующим основаниям или судом постановлен оправдательный приговор, не позднее 10 дней со дня принятия окончательного решения по делу проводить проверку и составлять мотивированное заключение о законности и обоснованности процессуальной позиции прокурора, поддержавшего в суде ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или продлении срока содержания под стражей.

Рассматривать вопрос о необходимости принятия мер реагирования на нарушения, допущенные следователем, руководителем следственного органа и прокурором, участвовавшим в рассмотрении ходатайства об избрании (продлении) меры пресечения, а также утвердившим обвинительное заключение.

Требовать от органов предварительного следствия своевременного направления уведомления о проведении в случаях, не терпящих отлагательства, осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, а также иных следственных действий, предусмотренных ч. 5 ст. 165 УПК. При несоблюдении следственными органами установленного законом срока направления уведомления принимать надлежащие меры прокурорского реагирования.

Давая правовую оценку постановлению следователя, руководителя следственного органа о проведении следственных действий без судебного решения в случаях, не терпящих отлагательства, изучать соответствующие материалы, обосновывающие его вынесение. Акцентировать внимание на данных, свидетельствующих об исключительности обстоятельств, требующих безотлагательного производства следственных действий, при этом исходить из того, что указанные следственные действия производятся без судебного решения, а промедление может повлечь за собой утрату следов преступления, других доказательств, позволит скрыться лицам, его совершившим, негативно повлияет на возмещение причиненного преступлением ущерба» (п. 1.6).

Анализ работы прокуроров показывает, что данные указания ими приняты к неукоснительному исполнению, прокуроры районного звена визируют первые экземпляры постановлений следователей о возбуждении ходатайства, накладывают на экземпляры, приобщаемые к надзорным производствам, резолюции о необходимости поддержания в суде позиции следственных органов.

Аналогичные требования содержатся в Приказе Генерального прокурора РФ от 06.09.2007 N 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания». Прокуроры сориентированы на совершение следующих действий:

«Обеспечивать надлежащий прокурорский надзор за неукоснительным соблюдением органами дознания требований уголовно-процессуального законодательства при применении процессуальных мер принуждения и пресечения, связанных с ограничением конституционных прав, в том числе на свободу и личную неприкосновенность. Во всех случаях выявления нарушений добиваться восстановления законности и решать вопрос об ответственности виновных лиц.

Требовать от органов дознания, дознавателей направления прокурору в течение 12 часов письменного сообщения о задержании подозреваемого в порядке ч. 3 ст. 92 УПК РФ и копии соответствующего протокола.

В каждом случае проверять законность задержания подозреваемых в совершении преступления, в том числе наличие оснований, указанных в ст. 91 УПК РФ, имея в виду, что их перечень является исчерпывающим, а также соблюдение порядка задержания, установленного ст. 92 УПК РФ, и срока составления протокола задержания не позднее 3 часов с момента фактического доставления подозреваемого в орган дознания».

«При получении заявления задержанного о применении незаконных методов дознания проводить проверку всех доводов с принятием соответствующих мер прокурорского реагирования» (п. 12).

«Давать согласие дознавателям на возбуждение перед судом ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в соответствии со ст. 224 УПК РФ лишь при наличии оснований и обстоятельств, предусмотренных ст. ст. 97, 99, 100, ч. ч. 1 — 3 ст. 108 УПК РФ.

С особой тщательностью рассматривать вопросы о необходимости применения меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних, лиц пожилого возраста и других граждан, к которым может быть применена иная мера пресечения, исходя из обстоятельств дела и данных о личности.

Учитывать, что мера пресечения в виде заключения под стражу для лиц, совершивших преступления небольшой тяжести, может быть применена лишь в исключительных случаях при наличии обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 108 УПК РФ, перечень которых является исчерпывающим, а к несовершеннолетним — не применяется» (п. 14).

Какова процедура разрешения ходатайства об избрании меры

пресечения в виде заключения под стражу?

В соответствии с законом рассмотрение ходатайства об избрании подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу проводится в открытом судебном заседании, за исключением случаев, указанных в ч. 2 ст. 241 УПК.

В начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению, тщательно, путем личного изучения необходимых документов устанавливает личность подозреваемого, обвиняемого, разъясняет явившимся в судебное заседание лицам их права и обязанности. По смыслу п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК судья должен выяснить, знает ли доставленный к нему обвиняемый, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при последующем отказе его от этих показаний.

Затем по правилам ст. ст. 62 — 72 УПК судьей разрешаются ходатайства об отводе судьи, иных участников процесса. По данному поводу судьей в совещательной комнате выносится отдельное постановление.

Далее прокурор либо по его поручению заместитель, помощник прокурора, лицо, возбудившее ходатайство, обосновывают его, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица. В силу принципа состязательности сторона обвинения, обосновывая необходимость заключения обвиняемого под стражу, обязана дать ответ на все доводы стороны защиты, если последняя против применения этой меры пресечения возражает.

По смыслу закона предполагается, что по групповым делам ходатайство об избрании меры пресечения разрешается судьей отдельно в отношении каждого из обвиняемых.

По ходу проведения судебного заседания секретарем судебного заседания ведется протокол, в котором полно и объективно должен быть отражен ход рассмотрения ходатайства, включая вопросы, которые задавались участниками процесса друг другу. При рассмотрении ходатайства о заключении под стражу судье необходимо внимательно выслушать, а секретарю судебного заседания — подробно записать в протокол пояснения обвиняемого по существу обвинения, в том числе его доводы, почему он не согласен с позицией стороны обвинения.

Выслушав всех участников процесса с учетом их права на реплику, судья удаляется в совещательную комнату, где выносит одно из следующих постановлений: 1) об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу; 2) об отказе в удовлетворении ходатайства; 3) о продлении срока задержания.

Вынесенное в совещательной комнате постановление подлежит оглашению в судебном заседании.

Анализируя полученные в судебном заседании данные, судья не вправе игнорировать доводы обвиняемого, его защитника и законного представителя, а также иные обстоятельства, опровергающие или ставящие под сомнение обоснованность и законность задержания (обвинения).

Подозреваемый (обвиняемый), его защитник и законный представитель могут предоставить непосредственно в суд соответствующие данные, необходимые, по их мнению, для правильного и объективного разрешения ходатайства.

В итоговом документе судья обязан проанализировать все доводы сторон, мотивируя, почему одни из них им были приняты во внимание, а другие — отвергнуты. Часть 1 ст. 108 УПК прямо предписывает, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение. Постановление о заключении обвиняемого под стражу в любом случае должно содержать суждение судьи о том, почему заключаемому под стражу лицу не может быть избрана менее строгая мера пресечения.

Правильно поступают те судьи, которые в своих постановлениях указывают, например, такие сведения: обвиняемый признает факт инкриминируемого ему деяния и заявляет, что жалоб на действия сотрудников полиции, следователя не имеет, занимаемая обвиняемым позиция совпадает с позицией защитника, законного представителя.

При вынесении постановления о заключении под стражу в отношении несовершеннолетнего судья обязан указать, почему лицо, не достигшее 18-летнего возраста к моменту совершения преступления, не может быть отдано под присмотр родителей, попечителей.

Согласно п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41, когда решается вопрос об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, необходимо иметь в виду, что в силу ч. 2 ст. 108 УПК эта мера пресечения не может быть применена в отношении не достигшего 18 лет лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести. Заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано в отношении несовершеннолетнего, если он подозревается либо обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях, как единственно возможное в конкретных условиях с учетом обстоятельств совершенного преступления и данных о личности, заключение под стражу может быть избрано в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого либо обвиняемого в совершении преступления средней тяжести. При этом суду надлежит учитывать положения ч. 6 ст. 88 УК, по смыслу которой заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести впервые.

В силу требований ст. 423 УПК при рассмотрении ходатайства следователя или дознавателя о заключении под стражу несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого суду следует обсуждать возможность отдачи его под присмотр. Исходя из конкретных обстоятельств дела, тяжести преступления и с учетом данных о личности несовершеннолетнего, об условиях его жизни и воспитания, а также об отношениях с родителями судье на основании ст. 105 УПК надлежит обсуждать возможность применения такой меры пресечения, как присмотр за несовершеннолетним родителей, опекунов, попечителей или других заслуживающих доверия лиц, а за несовершеннолетним, находящимся в специализированном детском учреждении, — присмотр должностных лиц этого учреждения (п. 11 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41).

В силу п. 12 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 при рассмотрении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления в несовершеннолетнем возрасте, участие защитника в судебном заседании по смыслу п. 2 ч. 1 ст. 51 УПК обязательно независимо от того, достиг ли обвиняемый, подозреваемый к этому времени совершеннолетия. Данное правило относится и к случаям, когда лицо обвиняется в нескольких преступлениях, одно из которых совершено им в возрасте до 18 лет, а другое — после достижения совершеннолетия. Право на защиту, реализуемое в соответствии с ч. 1 ст. 16 УПК, предусматривает возможность участия в судебном заседании при рассмотрении указанного ходатайства наряду с защитником и законных представителей несовершеннолетнего (ст. 48, ч. 1 ст. 426 УПК).

По общему правилу, рассматривая ходатайство об избрании подозреваемому, обвиняемому в качестве меры пресечения заключения под стражу, судья не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом ему преступлении, следовательно, в постановлении не должно быть выводов о доказанности или недоказанности вины конкретных лиц.

Если судья своим постановлением отказал в заключении под стражу лица, задержанного в порядке ст. ст. 91 и 92 УПК, то оно подлежит немедленному освобождению из зала суда вне зависимости от истечения 48 часов с момента задержания. Данное правило следует также неукоснительно применять, если отпали основания к продлению срока задержания свыше 48 часов.

Что должен предпринять судья, если у заключенного под стражу

остались без присмотра несовершеннолетние дети

или иждивенцы, требующие ухода?

Согласно п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 в случае удовлетворения ходатайства следователя или дознавателя об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении подозреваемого или обвиняемого, который имеет несовершеннолетних детей, других иждивенцев либо престарелых родителей, нуждающихся в постороннем уходе, суду следует обратить внимание следователя или дознавателя на необходимость разрешения вопроса о передаче перечисленных лиц на период применения данной меры пресечения на попечение близких родственников, родственников или других лиц либо о помещении их в соответствующие детские или социальные учреждения, если они остались без присмотра и помощи (ч. 1 ст. 160 УПК).

Вправе ли судья, отказывая в удовлетворении ходатайства

о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу,

избрать им иную меру пресечения?

В силу ч. 7.1 ст. 108 УПК при отказе в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу судья по собственной инициативе вправе при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УК, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК, избрать в отношении подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста. Данное положение уголовно-процессуального закона представляется весьма спорным, поскольку в стадии предварительного расследования определение вида меры пресечения, ее избрание функцией суда не является. Более того, избранию данных мер пресечения должен предшествовать анализ обстоятельств дела, без которого невозможно правильно определить сумму залога, соразмерную содеянному подозреваемым, обвиняемым, данным о его личности, а равно условия домашнего ареста, реальность их обеспечения.

Поскольку такие меры пресечения, как залог (ст. 106 УПК) и домашний арест (107 УПК), избираются на основании судебного решения в порядке, определенном ст. 108 УПК, то суд, отказывая в удовлетворении ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, руководствуясь ч. 7.1 ст. 108 УПК, при необходимости выносит на обсуждение сторон вопрос об определении иной меры пресечения.

Если при этом сторона обвинения в установленном законом порядке поставит вопрос об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде залога или домашнего ареста, то суд обязан рассмотреть данное ходатайство по правилам ст. 108 УПК и вынести решение об избрании соответствующей меры пресечения. При этом следует учитывать тот факт, что залог — двусторонняя сделка, в отношении подозреваемого, обвиняемого она применяется после внесения всей суммы залога.

При применении в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде залога его вид и размер, согласно ч. 1 ст. 106 УПК, определяются с учетом характера совершенного преступления, данных о личности подозреваемого или обвиняемого, его материального положения, а также имущественного положения залогодателя.

Как должен поступить судья, если выяснится, что к моменту

поступления в суд ходатайства о заключении под стражу

подозреваемого, обвиняемого истек срок их задержания?

Истечение срока задержания до поступления в суд ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу его рассмотрению не препятствует. При установлении в процессе рассмотрения ходатайства о заключении под стражу фактов ограничения свободы и личной неприкосновенности граждан на срок свыше 40 часов до момента передачи материалов в суд, а тем более на срок свыше 48 часов, а также в случае задержания подозреваемых (обвиняемых) на основании дел об административных правонарушениях судьи должны применять положение ч. 4 ст. 29 УПК о направлении частного постановления.

Каков порядок медицинского освидетельствования

подозреваемого, обвиняемого?

В соответствии со ст. 110 УПК Правительство РФ Постановлением от 14.01.2011 N 3 утвердило Правила медицинского освидетельствования подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений (далее — Правила), а также Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, и форму медицинского заключения о наличии (отсутствии) тяжелого заболевания, включенного в перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений (в ред. от 04.09.2012).

Правила устанавливают порядок медицинского освидетельствования подозреваемых или обвиняемых (далее — обвиняемых), которые заключены под стражу, на предмет наличия у них заболевания, препятствующего содержанию под стражей.

Обвиняемый направляется на освидетельствование на основании:

1) заявления обвиняемого, его законного представителя или защитника, адресованного следователю, дознавателю (далее — следователю), в производстве которого находится уголовное дело, либо начальнику места содержания под стражей (далее — начальнику СИЗО);

2) ходатайства руководителя медицинского подразделения СИЗО, адресованного начальнику СИЗО, подтвержденного медицинскими документами.

Должностные лица (следователь, начальник СИЗО), рассмотрев заявление (ходатайство), в течение следующего рабочего дня принимают решение о направлении обвиняемого на медицинское освидетельствование в соответствующую медицинскую организацию либо выносят постановление о мотивированном отказе в таком направлении ввиду отсутствия соответствующих медицинских документов.

Следователь, начальник СИЗО, приняв то или иное решение, незамедлительно уведомляют друг друга об этом.

Постановление об отказе в направлении на медицинское освидетельствование вручается под роспись обвиняемому, его законному представителю и защитнику.

Отказ в направлении на медицинское освидетельствование может быть обжалован в порядке ст. 125 УПК, гл. 25 ГПК <1>.

———————————

<1> В связи с введением в действие с 15 сентября 2015 г. Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гл. 25 ГПК утрачивает силу (см. Федеральный закон от 08.03.2015 N 23-ФЗ). — Прим. ред.

Приняв решения о направлении обвиняемого на освидетельствование, следователь, начальник СИЗО оформляют направление, форма которого утверждается Минздравом России по согласованию с Минюстом России.

К направлению прилагаются медицинские документы.

Обвиняемый направляется на освидетельствование не позднее 3 рабочих дней со дня принятия решения о направлении. Обвиняемый, его законный представитель и защитник заблаговременно письменно уведомляются лицом следователем, начальником СИЗО, оформившими направление: 1) о дате направления; 2) о возможности отказа от медицинского освидетельствования.

Конвоирование в медицинскую организацию, охрана обвиняемого, а также доставка направления и медицинских документов обеспечиваются начальником СИЗО по согласованию с администрацией медицинской организации.

Медицинское освидетельствование осуществляется врачебной комиссией (далее — комиссия) медицинской организации, определенной органом исполнительной власти субъекта РФ в сфере здравоохранения, в которой имеются условия, необходимые для проведения соответствующих исследований и обеспечения прав и законных интересов обвиняемого лица, в отношении которого проводится освидетельствование.

Комиссия осуществляет свою деятельность в порядке, установленном Минздравом России. Освидетельствование проводится в течение 5 рабочих дней со дня поступления направления с вынесением медицинского заключения по форме, утвержденной указанным Постановлением Правительства РФ.

По результатам освидетельствования комиссия выносит медицинское заключение о наличии или об отсутствии у обвиняемого тяжелого заболевания, включенного в перечень, либо о продлении срока медицинского освидетельствования в связи с необходимостью проведения дополнительного обследования (на срок до 30 рабочих дней).

При вынесении заключения о продлении срока медицинского освидетельствования его копия направляется руководителем медицинской организации начальнику СИЗО в течение рабочего дня, следующего за днем его вынесения. После проведения дополнительного обследования комиссия выносит заключение о наличии или об отсутствии у подозреваемого или обвиняемого тяжелого заболевания, включенного в перечень.

В течение рабочего дня, следующего за днем вынесения заключения о наличии или об отсутствии у подозреваемого или обвиняемого тяжелого заболевания, включенного в перечень, руководитель медицинской организации направляет его заключение начальнику СИЗО с приложением медицинских документов.

Копии заключения направляются (вручаются под роспись) начальником СИЗО следователю, обвиняемому, его законному представителю и защитнику в течение календарного дня, следующего за днем поступления медицинского заключения в администрацию места содержания под стражей.

Сведения об освидетельствовании заносятся медицинской организацией в журнал регистрации освидетельствований обвиняемых. Форма журнала, порядок его ведения и хранения утверждаются Минздравом России.

При наличии заключения об отсутствии у обвиняемого тяжелого заболевания, включенного в перечень, и ухудшении состояния его здоровья, подтвержденном медицинским обследованием, обвиняемый направляется на повторное освидетельствование в общем порядке.

Отказ в направлении обвиняемого на повторное освидетельствование может быть обжалован в вышеуказанном порядке.

Каков порядок вручения копии постановления

об избрании меры пресечения?

Копия постановления об избрании меры пресечения немедленно вручается под подпись лицу, в отношении которого оно вынесено, а также его защитнику или законному представителю по их просьбе (ч. 2 ст. 101 УПК).

Одновременно лицу, в отношении которого избрана мера пресечения, разъясняется порядок обжалования решения об избрании меры пресечения.

Постановление о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу изготавливается как минимум в шести экземплярах, которые должны находиться: первый (оригинал) — в материалах судебно-контрольного производства (он хранится в суде первой инстанции); второй — в материалах уголовного дела; третий — в следственном изоляторе в личном деле обвиняемого, подсудимого, осужденного; четвертый — у обвиняемого; пятый — у прокурора в надзорном производстве: шестой — в соответствующем наряде в суде первой инстанции.

По просьбе защитников, законных представителей дополнительно изготавливается необходимое для этого число копий постановления об избрании меры пресечения.

Постановление судьи о заключении под стражу подлежит немедленному исполнению (ч. 8 ст. 108 УПК). Обжалование постановления его действие не приостанавливает.

Факт вручения обвиняемому копии постановления об избрании меры пресечения удостоверяется письменной отметкой в расписке и подтверждается подписью лица, которому она вручена, с указанием места и времени вручения (минут, часа, дня, месяца, года). Данная расписка составляется в двух экземплярах: первый подшивается в уголовное дело, второй — в ведущееся в суде производство по ходатайству о заключении под стражу. Подозреваемому или обвиняемому, отказавшемуся удостоверить подписью факт объявления ему постановления и разъяснения порядка обжалования такого решения, а также получения копии, должна быть предоставлена возможность дать объяснение о причинах отказа, которые заносятся в расписку или на отдельном листе прилагаются к ней.

Отказ подозреваемого (обвиняемого) удостоверить указанные действия своей подписью не приостанавливает исполнение принятого решения.

В постановлении о заключении под стражу подозреваемого, обвиняемого указывается место предварительного заключения, если обвиняемый ранее не задерживался, то в постановлении указывается время, с которого он фактически находится под стражей.

Каков порядок продления судьей срока задержания?

По ходатайству любой из сторон судья вправе продлить срок задержания до момента представления доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, но на срок не свыше 72 часов. В силу п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК продление срока задержания допускается лишь при условии признания его законным и обоснованным. Следовательно, судья, прежде чем вынести постановление о продлении срока задержания лица, обязан убедиться, что имеются основания, перечисленные в ст. 91 УПК, а именно: 1) лицу грозит наказание в виде лишения свободы; 2) оно застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; 3) потерпевшие или очевидцы указали на задержанного как на лицо, совершившее преступление; 4) когда на задержанном, его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления, а также при условии, что: 1) такое лицо пыталось скрыться; 2) может скрыться; 3) не имеет постоянного места жительства; 4) личность его не установлена. В вынесенном по данному поводу постановлении судья указывает дату и время, до которых он продлевает срок задержания, а также в обязательном порядке указывает место дальнейшего содержания задержанного в соответствии с действующим законодательством (п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК).

Решение судьи о продлении срока задержания должно быть мотивированным как в части обоснованности задержания, так и в части необходимости продления срока задержания. Срок задержания продлевается на любой период по усмотрению суда, но не свыше 72 часов. При этом судье следует проверить: не был ли нарушен установленный Конституцией РФ и уголовно-процессуальным законом 48-часовой срок задержания. Нарушение данного срока неизбежно влечет соответствующее сокращение и 72-часового срока. Продление срока задержания недопустимо, если основания, перечисленные в ст. 91 УПК, отсутствуют, а сторона обвинения ходатайствует о продлении судом срока задержания с целью поиска доказательств. По смыслу закона сторона защиты может мотивировать продление срока задержания обещаниями: опорочить имеющиеся по делу доказательства, обосновать наличие у подозреваемого, обвиняемого алиби. Сторона обвинения в установленный судом срок предоставляет уже имеющиеся по делу доказательства.

Если при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу в качестве меры пресечения в отношении подозреваемого, обвиняемого одной из сторон будет заявлено ходатайство об отложении судебного заседания для предоставления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, судья при наличии оснований, указанных в п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК, выносит постановление о продлении срока задержания, но не более чем на 72 часа, и указывает дату и время, до которых продлевается срок задержания. При непоступлении в установленный срок дополнительных доказательств судья проводит повторное заседание с участием сторон и на основе ранее поступивших материалов выносит соответствующее решение об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу либо об отказе в удовлетворении ходатайства.

В чем заключается оформление производства по рассмотрению

ходатайства об избрании меры пресечения

в виде заключения под стражу?

Материалы рассмотрения ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, состоящие из постановления о возбуждении ходатайства, приобщенных к ним копий процессуальных документов, копий личных документов, документов, собранных судьей в процессе подготовки к судебному заседанию (заключение прокурора, письма, справки, квитанции, адвокатские ордера, ходатайства и др.), протокола закрытого (открытого) судебного заседания, приобщенных к нему документов в ходе судебного заседания, постановления судьи о результатах рассмотрения ходатайства, составляют отдельное самостоятельное производство и хранятся в суде. Участники процесса имеют право на ознакомление с протоколом судебного разбирательства, принесение на него замечаний в порядке, предусмотренном ст. 260 УПК.

Допустимо ли повторное обращение с ходатайством

о заключении под стражу одного и того же лица?

Повторное обращение в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу после вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения возможно лишь при возникновении новых обстоятельств, обосновывающих необходимость заключения лица под стражу (ч. 9 ст. 108 УПК). В данном случае речь идет о появлении в распоряжении органов предварительного расследования новых доказательств о причастности подозреваемого, обвиняемого к совершению инкриминируемых им преступлений, фактов, подтверждающих необходимость их заключения под стражу по формальным основаниям. К таковым следует относить: нарушение избранной в отношении них иной меры пресечения, негативное воздействие на участников процесса, совершение нового преступления.

Каков порядок помещения в психиатрический стационар

для производства экспертизы подозреваемого, обвиняемого?

Помещение в психиатрический стационар для производства экспертизы подозреваемого, обвиняемого, содержащегося под стражей, производится в порядке, предусмотренном ст. ст. 108, 203 УПК, а не содержащегося под стражей, — в порядке, предусмотренном ст. 165, ст. 203 УПК (абз. 1 п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 07.04.2011 N 6).

Процедура данных процессуального действия идентична порядку избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. При установлении факта психического заболевания у лица, которому в качестве меры пресечения применено содержание под стражей, суд по ходатайству следователя, следователя-криминалиста с согласия руководителя следственного органа, а также дознавателя с согласия прокурора в порядке, установленном ст. 108 УПК, принимает решение о переводе его в психиатрический стационар (ч. 1 ст. 435 УПК).

Лицу, в отношении которого ведется производство в целях помещения его в психиатрический стационар, должно быть предоставлено право: лично осуществлять принадлежащие ему права, предусмотренные ст. ст. 46 — 47 УПК, если его психическое состояние позволяет ему осуществлять такие права. При решении вопроса о возможности участия такого лица в судебном заседании учитывается мнение компетентных специалистов, для чего могут быть проведены соответствующие освидетельствования врачами-психиатрами, истребованы необходимые документы. Мнения специалистов, информация, содержащаяся в медицинских документах, не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами (абз. 1 п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 07.04.2011 N 6).

Постановление о помещении лица в психиатрический стационар, а также о продлении срока пребывания в нем может быть обжаловано этим лицом, его защитником, законным представителем, иными лицами в порядке, предусмотренном УПК (абз. 2 п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 07.04.2011 N 6).

Существуют ли процессуальные особенности рассмотрения

ходатайств о заключении под стражу лиц, занимающихся

отдельными видами публичной деятельности?

В законе закреплены особые правила принятия и исполнения судебного решения о заключении под стражу некоторых категорий лиц в связи с характером выполняемых ими функций (гл. 52 УПК). В связи с этим до решения вопроса об избрании меры пресечения суду следует проверить, соблюден ли порядок возбуждения уголовного дела, имеется ли соответствующее согласие на заключение лиц выше назначенной категории под стражу.

После возбуждения уголовного дела либо привлечения лица в качестве обвиняемого в порядке, установленном ст. 448 УПК, следственные и иные процессуальные действия в отношении такого лица производятся в общем порядке с изъятиями, установленными ст. ст. 449 — 450 УПК. Судебное решение об избрании в отношении судьи Конституционного Суда РФ, судей иных судов в качестве меры пресечения заключения под стражу исполняется с согласия соответственно Конституционного Суда РФ или квалификационной коллегии судей (ч. 2 ст. 450 УПК).

Судебное решение об избрании в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в качестве меры пресечения заключения под стражу или о производстве обыска исполняется с согласия соответственно Совета Федерации или Государственной Думы (ч. 3 ст. 450 УПК).

Мотивированное решение Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей о даче согласия на избрание в отношении судьи в качестве меры пресечения заключения под стражу принимается в срок не позднее 5 суток со дня поступления представления Председателя СК РФ (ч. 4 ст. 450 УПК).

Ходатайство перед судом об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу может быть возбуждено следователем или дознавателем в отношении зарегистрированного кандидата в депутаты Государственной Думы, кандидата в Президенты РФ с согласия Председателя СК РФ, а в отношении зарегистрированного кандидата в депутаты законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ — с согласия руководителя следственного органа СК РФ по субъекту РФ (ч. 4.1 ст. 450 УПК).

Каковы особенности участия адвоката при рассмотрении судами

ходатайств органов предварительного расследования

и прокуроров о заключении подозреваемого,

обвиняемого под стражу?

Участие адвоката в различных видах судебно-контрольного производства, ведущихся судом (судами) параллельно проведению оперативно-розыскных мероприятий, предварительному расследованию, прокурорскому надзору и ведомственному контролю, является составной частью его работы по уголовному делу на досудебных этапах уголовного судопроизводства как в форме защитника подозреваемого, обвиняемого, так и форме представителя любого иного участника процесса. С учетом того, что судебный контроль по отношению к собственно правосудию носит предупредительный и правообеспечительный характер, тактика поведения адвоката, участвующего в судебно-контрольном производстве, предопределяется его общей позицией по уголовному делу. Когда в качестве защитника (представителя) в уголовном деле выступает один адвокат, а к осуществлению тех же функций в рамках судебно-контрольного производства (производств) по каким-либо причинам привлечен другой (другие), то все они обязаны действовать в рамках единой общей стратегии, поскольку законом на них возложена функция представления интересов одного и того же лица.

Обстоятельства, исключающие участие в судебно-контрольном производстве защитника, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика, определены в ст. 72 УПК. В случае нарушения конституционных и процессуальных прав участников процесса жалоба на решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора заинтересованными лицами, их защитниками (представителями) подается немедленно. Порочной следует признать практику подачи жалоб на решения, действия (бездействие) должностных лиц, если при этом конституционные и процессуальные права участников уголовного судопроизводства не нарушены. В целях недопущения недоразумений адвокат, принявший по уголовному делу поручение на защиту конкретного лица, должен, в том числе и по своей личной инициативе, согласовать с лицом, осуществляющим предварительное расследование, порядок и сроки его уведомления при необходимости проведения по делу неотложных процессуальных и следственных действий. В противном случае адвокат рискует «опоздать» к моменту судебного разбирательства, поскольку законодатель установил крайне жесткие сроки органам предварительного расследования и суду для принятия решения о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Адвокат должен помнить, что не позже чем через 40 часов после задержания его подзащитного в суд будет подано ходатайство об избрании в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу. По сложившейся практике в силу ч. 4 ст. 108 УПК подозреваемый, задержанный в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК, в судебное заседание доставляется под конвоем. К этому моменту адвокат обязан быть уже в суде. Действующий закон, хотя прямо и не предусматривает возможности ознакомления защитника со всеми материалами, приобщенными лицом, осуществляющим предварительное расследование, к своему ходатайству о заключении под стражу (продлении срока содержания под стражей), в то же время, как указывалось выше, адвокат к этому моменту: во-первых, по закону вправе иметь копию протокола задержания, протокола допроса его подзащитного в качестве подозреваемого, а если последнему предъявлено обвинение, то и копию постановления о привлечении в качестве обвиняемого, копию протокола допроса обвиняемого; во-вторых, по смыслу закона он и его подзащитный имеют право на ознакомление со всеми материалами уголовного дела, которые сторона обвинения представляет суду в обоснование необходимости заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу.

По данному поводу в Определении КС РФ от 18.12.2003 N 429-О указано, что Конституция РФ возлагает на органы государственной власти и их должностных лиц обязанность обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы.

В рамках действующего процессуального закона защитник вправе ходатайствовать перед лицом, осуществляющим предварительное расследование, руководителем следственного органа, начальником подразделения дознания и прокурором об освобождении подозреваемого, обвиняемого, если они задержаны в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК. До начала судебного заседания, в ходе которого судом будет рассматриваться ходатайство органов предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, защитник вправе направлять как вышеуказанным процессуальным фигурам, так и в суд заявления и ходатайства, в которых может быть поставлен вопрос о различных формах расширения предмета исследования, предложенного стороной обвинения. Аналогичные ходатайства могут быть заявлены адвокатом суду в подготовительной части судебного заседания, после разрешения вопроса о наличии отводов суду, прокурору. После того как суд выслушает мнение подозреваемого, обвиняемого, по мнению стороны обвинения, подлежащего заключению под стражу, адвокат вправе задавать ему вопросы. В судебном заседании адвокату принадлежит право на последнее выступление и последнюю реплику.

Каковы права потерпевшего на этапе рассмотрения судом

ходатайства о заключении подозреваемого,

обвиняемого под стражу?

Заключение подозреваемого, обвиняемого под стражу в значительной степени направлено на защиту прав, законных интересов потерпевшего в уголовном процессе. Как представитель стороны обвинения потерпевший, исходя из содержания п. 5 ч. 2 ст. 42 и ч. 1 ст. 119 УПК, вправе ходатайствовать перед органом предварительного расследования, прокурором об избрании в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, целесообразной, с его точки зрения, меры пересечения. Принятое по его ходатайству решение может быть им же обжаловано в порядке, установленном гл. 16 УПК.

Потерпевший, кроме того, может, не заявляя ходатайства, например, в ходе его допроса высказать мнение о необходимости применения к виновным лицам той или иной меры пресечения. В соответствии со ст. 99 УПК такая позиция потерпевшего, наряду с тяжестью предъявленного обвинения, данными о личности обвиняемого или другими данными о нем, подлежит учету и решению компетентным субъектом при избрании меры пресечения, определении ее вида.

Уголовно-процессуальный закон не закрепляет за потерпевшим, его представителями, законными представителями право на участие в рассмотрении судом ходатайства органов предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу.

В то же время Конституция РФ, гарантируя каждому судебную защиту его прав и свобод, в качестве одного из ее существенных элементов устанавливает право на обжалование в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц (ст. 46), а также определяет, что государство обеспечивает потерпевшему доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52). Данные конституционные положения согласуются с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (принята Резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г.), закрепившей право лиц, которым в результате преступного деяния причинен вред, на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию причиненного вреда (п. 4). Названной Декларацией одновременно установлена обязанность государств — членов ООН содействовать тому, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени отвечали интересам защиты жертв преступлений путем обеспечения им возможности изложения своей позиции и рассмотрения их мнений и пожеланий на соответствующих этапах судебного разбирательства в тех случаях, когда затрагиваются их личные интересы, без ущерба для обвиняемых и согласно соответствующей национальной системе уголовного правосудия (подп. «b» п. 6).

Согласно абз. 3 п. 17 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 потерпевший вправе обжаловать судебное решение о мере пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого. При этом возможность обжалования не зависит от того, принимал ли потерпевший непосредственное участие в судебном заседании.

Изложенное позволяет сделать вывод, что содержащиеся в УПК регламентации не могут рассматриваться как исключающие возможность участия потерпевшего в судебном заседании при рассмотрении соответствующего представления органов предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Лишение потерпевшего такого права ничем не оправдано, не является справедливым и выходит за пределы конституционно допустимых ограничений прав, свобод, оно необоснованно ущемляет закрепленные Конституцией РФ права потерпевшего на доступ к правосудию и судебную защиту, умаляет достоинство личности и нарушает конституционный принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Каков порядок обжалования постановления

о заключении под стражу?

Производство о заключении под стражу — разновидность судебного разбирательства, в силу данного обстоятельства оно осуществляется в судебных заседаниях судов первой, второй (апелляционной), кассационной и надзорной инстанций (п. 51 ст. 5 УПК).

Судебные решения делятся на итоговые и промежуточные (п. п. 53.1, 53.2, 53.3 ст. 5 УПК). Судебные решения, выносимые в рамках судебного контроля, относятся к категории промежуточных судебных решений.

Постановление судьи районного федерального суда об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или об отказе в этом может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам соответствующего суда уровня субъекта РФ с учетом особенностей, предусмотренных ст. 389.3 УПК, в течение 3 суток со дня его вынесения.

Правом подачи апелляционной жалобы обладают со стороны защиты: обвиняемый, его защитник и законный представитель, со стороны обвинения — прокурор.

Суд апелляционной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через 3 суток со дня их поступления. Решение суда апелляционной инстанции об отмене постановления судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит немедленному исполнению.

Решение суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам, установленным гл. 47.1 УПК.

Обладает ли потерпевший правом принесения

апелляционной жалобы на постановление суда, принятое

по результатам рассмотрения ходатайства органов

предварительного расследования о заключении

подозреваемого, обвиняемого под стражу?

Право обжалования судебного решения принадлежит потерпевшему и его представителю. Кроме того, в п. 18 ч. 2 ст. 42 УПК потерпевшему предоставлено право приносить жалобы на решения суда, а в ч. 1 ст. 127 УПК — право приносить жалобы на судебные решения, принимаемые в ходе досудебного производства по делу, в порядке, установленном УПК. Таким образом, несмотря на то что право потерпевшего на обжалование соответствующих решений в ст. 108 УПК прямо не указано, он этим правом обладает, исходя из смысла п. 18 ч. 2 ст. 42, ч. 11 ст. 108, ч. 1 ст. 127 УПК в их взаимосвязи.

Согласно п. 17 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 установленный ч. 4 ст. 108 УПК порядок рассмотрения судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу не исключает участия в судебном заседании потерпевшего, его представителя, законного представителя, которые вправе довести до сведения суда свою позицию относительно избрания, продления, изменения, отмены меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого, а также обжаловать судебное решение.

Потерпевший вправе лично участвовать в судебном заседании или довести до суда свою позицию через представителя или законного представителя. Исходя из положений ч. 6 ст. 108 УПК явившимся в судебное заседание потерпевшему, его представителю или законному представителю суд должен разъяснить их права и обязанности и заслушать их мнение по рассматриваемому вопросу.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.1 УПК потерпевший, его представитель, законный представитель вправе обжаловать судебное решение о мере пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого независимо от того, принимали ли указанные лица участие в судебном заседании.

1.5. Продление срока содержания под стражей

В чем заключаются природа и сущность института

продления срока содержания обвиняемого под стражей?

Продление срока содержания под стражей — самостоятельный сложный межстадийный институт уголовного процесса, включающий в себя совокупность процессуальных действий сторон, иных участников уголовного процесса и суда. Его сущность заключается в принятии судом по ходатайству стороны обвинения (в определенных законом случаях и по собственной инициативе) мотивированного решения о необходимости сохранения в отношении ранее арестованного лица меры пресечения в виде заключения под стражу, в том числе вплоть до вступления в законную силу итогового судебного решения — обвинительного приговора.

По своей природе продление срока содержания под стражей — акт всегда промежуточный. Течение срока содержания под стражей отменяется либо специальным процессуальным решением компетентного на то органа (следователя с согласия руководителя следственного органа, дознавателя с согласия прокурора, прокурора, суда), либо автоматически прекращается со вступлением в законную силу обвинительного приговора.

Анализ поступающих в высшие судебные инстанции жалоб свидетельствует, что вопрос о продлении срока содержания под стражей весьма часто решается лицами, ответственными за движение дела (дознавателями, следователями, прокурорами и судьями), несвоевременно. Известны случаи, когда подсудимые месяцами содержались под стражей вообще без судебного решения, а жалобы стороны защиты, поданные по правилам уголовного судопроизводства, оставлялись высшими судами без рассмотрения в первую очередь потому, что не было предусмотренного УПК предмета обжалования — судебного решения.

Алгоритм процессуальных действий субъектов, вовлекаемых в процедуру продления срока содержания под стражей, в законодательстве урегулирован фрагментарно. Непосредственно процедуре этого сложного межстадийного процессуального действия специально посвящены всего две статьи — 109 и 255 УПК, в которых имеются лишь общие предписания по осуществлению процессуального действия. В остальных случаях в нормах УПК содержатся отдельные указания о том, что суд, разрешая тот или иной вопрос по ходу движения уголовного дела, наряду с прочим обязан определиться и с перспективой сохранения в отношении конкретных лиц меры пресечения, в том числе продлить срок содержания обвиняемых (подсудимых, осужденных) под стражей.

В ряде случаев в законе отсутствует и такой регламент, поэтому субъекты процесса в своей деятельности вынуждены руководствоваться исключительно судебной практикой, которая по некоторым объективным и субъективным причинам отличается непоследовательностью и противоречивостью.

В тех случаях, когда уголовно-процессуальный закон отстает в своем развитии от мировых тенденций, применению подлежат общепризнанные нормы и правила. Данная рекомендация содержится непосредственно в Конституции РФ (ст. 15) и УПК (ч. 3 ст. 1).

Под общепризнанными принципами международного права в данном случае следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. Помимо базовых ратифицированных Россией международных актов о правах и свободах человека и гражданина источником необходимой информации для правоприменителей являются решения Европейского суда по правам человека.

При разрешении вопросов о продлении срока содержания под стражей судам надлежит учитывать, что согласно п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

В соответствии с правовыми позициями Европейского суда по правам человека при установлении продолжительности содержания подсудимого под стражей учитывается период, начинающийся со дня заключения подозреваемого (обвиняемого) под стражу и заканчивающийся днем вынесения приговора судом первой инстанции.

Следует учитывать, что наличие обоснованного подозрения в том, что заключенное под стражу лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста. Вместе с тем такое подозрение не может быть единственным основанием для продолжительного содержания под стражей. Должны существовать и иные обстоятельства, которые могли бы оправдать изоляцию лиц от общества.

Апробированные мировой практикой правила содержания лиц под стражей актуальны еще и потому, что отечественный уголовно-процессуальный закон стабильностью не отличается. В нормы, регулирующие продление срока содержания под стражей, за пять лет существования УПК изменения вносились три раза. Статья 109 УПК «Сроки содержания под стражей» неоднократно была предметом судебного контроля на уровне Конституционного Суда РФ (см., например: Постановления от 13.06.1996 N 14-П, от 23.03.1999 N 5-П, от 22.03.2005 N 4-П, Определения от 25.12.1998 N 167-О, от 16.11.2006 N 547-О).

Анализ решений Европейского суда по правам человека по делам граждан против Российской Федерации свидетельствует, что одна из основных причин волокиты по уголовным делам — формальное применение судами морально устаревших уголовно-процессуальных норм. Так, Европейский суд по правам человека, рассматривая 15 июля 2002 г. дело «Калашников против России», указал не столько на нарушение конкретных положений УПК РСФСР, сколько на неразумность сроков содержания обвиняемого, а затем и подсудимого под стражей.

Что является основанием к продлению срока

содержания под стражей?

Срок содержания под стражей установлен для того, чтобы: во-первых, свести к минимуму время пребывания лица, привлекаемого к уголовной ответственности, в местах предварительного заключения; во-вторых, гарантировать обществу скорейшее достижение целей уголовного судопроизводства; в-третьих, дисциплинировать сторону обвинения и суд, поскольку в подавляющем большинстве случаев затягивание предварительного расследования, судебного разбирательства обусловлено нераспорядительностью конкретных дознавателей, следователей, прокуроров, судей и их многочисленных руководителей.

По общему правилу срок содержания обвиняемого под стражей в стадии предварительного расследования преступлений не может превышать 2 месяцев (ч. 1 ст. 109 УПК). Продление этого срока осуществляется исключительно судьями федеральных судов: до 12 месяцев — судьями районных, городских и равных им судов, свыше 12 месяцев — судьями судов субъектов РФ и равных им судов.

В законе предусмотрены следующие поводы и основания для инициации производств о продлении срока содержания обвиняемого под стражей. Во-первых, ввиду невозможности закончить предварительное следствие (дознание) в срок до 2 месяцев; во-вторых, при отсутствии оснований для отмены или изменения меры пресечения следователь с согласия руководителя следственного органа низшего звена, дознаватель наряду с этим и только в необходимых случаях (в том числе связанных с производством судебной экспертизы) с согласия прокурора района (равного ему прокурора) в порядке, установленном ч. 3 ст. 108 УПК, вправе возбудить перед судьей районного (соответствующего ему) суда ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей до 6 месяцев (ч. 2 ст. 109 УПК).

В УПК введено новое оценочное понятие — «в необходимых случаях». В законе предложен вариант толкования этого термина — «в том числе в случаях производства судебной экспертизы». Появление данной нормы обусловлено, во-первых, тем, что в компетенции органов дознания находится целый ряд преступлений по делам, в которых проведение экспертизы обязательно. Практика свидетельствует, что в силу целого ряда причин проведение экспертных исследований традиционно затягивается на долгие месяцы. Во-вторых, современное дознание по перечню предъявляемых к нему требований приравнено к предварительному следствию, что также не способствует его оперативному проведению.

Лицо, обвиняемое в совершении преступления средней тяжести, в стадии предварительного расследования свыше 6 месяцев содержаться под стражей не может.

Дальнейшее продление срока содержания обвиняемого под стражей на срок до 12 месяцев может быть осуществлено также судьей районного (соответствующего ему) суда по ходатайству:

— следователя, внесенному: во-первых, с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту РФ, приравненного к нему руководителя специализированного следственного управления (СУ) СК РФ, в том числе военного СУ СК РФ, либо следственного прокурора субъекта РФ (соответствующего ему прокурора); во-вторых, в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений; в-третьих, только в случаях особой сложности уголовного дела и, в-четвертых, при отсутствии оснований для изменения, отмены меры пресечения (ч. 2 ст. 109 УПК);

— дознавателя, внесенному: во-первых, с согласия прокурора субъекта РФ или приравненного к нему военного прокурора (ч. 2 ст. 109 УПК); во-вторых, в исключительных случаях, связанных с исполнением запроса о правовой помощи, направленного в порядке, предусмотренном ст. 453 УПК (ч. 5 ст. 223 УПК).

Сказанное означает, что дознание, как и предварительное следствие, по любому делу может продолжаться неограниченно долго, обвиняемые при этом вне зависимости от тяжести преступления могут содержаться под стражей до 12 месяцев. Основание для этого — исполнение запроса о правовой помощи, направленного в порядке ст. 453 УПК.

По ходатайству следователя срок содержания обвиняемого под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен: во-первых, только с согласия высшего руководителя следственного органа (Председателя СК РФ, либо руководителя следственного органа соответствующего органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти), т.е. начальника СД МВД России, начальников ГСУ ФСБ России и органов по контролю за оборотом наркотических средств); во-вторых, судьей суда, указанного в ч. 3 ст. 31 УПК; в-третьих, лишь в исключительных случаях; в-четвертых, в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений; в-пятых, только до 18 месяцев (ч. 3 ст. 109 УПК).

Дальнейшее продление срока содержания обвиняемого под стражей не допускается. После 18 месяцев обвиняемый, содержащийся под стражей, подлежит немедленному освобождению, за исключением случаев, указанных в п. 1 ч. 8 ст. 109 УПК (ч. 4 ст. 109 УПК).

В соответствии с ч. 11 ст. 109 УПК по истечении предельного срока содержания под стражей в случаях, предусмотренных п. 4 ч. 10 ст. 109 УПК, и при необходимости производства предварительного расследования суд вправе продлить срок содержания лица под стражей в порядке, установленном ст. 109 УПК, но не более чем на 6 месяцев. Таким образом, предельный срок содержания под стражей обвиняемого, экстрадированного из другого государства в порядке ст. 460 УПК, может составлять 24 месяца, или два года.

Содержание обвиняемого под стражей свыше 12 месяцев при проведении дознания законом не предусмотрено.

Продление срока содержания обвиняемого под стражей представляет собой длинную цепочку процессуальных действий следователя, осуществляющих за ним ведомственный и процессуальный контроль руководителей следственных органов, надзирающих за ними прокуроров.

Продление срока содержания обвиняемого под стражей по делу, находящемуся в производстве органов дознания, — череда процессуальных действий дознавателей, в рамках ведомственного контроля начальников подразделений дознания, надзирающих за ними прокуроров, которым в данном случае вменена в обязанность и функция процессуального контроля.

Продление срока содержания обвиняемого под стражей как самостоятельный элемент состязательного процесса предполагает также активное участие в нем участников судопроизводства со стороны защиты, самого обвиняемого, его защитника, законного представителя.

Если решения о задержании подозреваемого (обвиняемого), заключении его под стражу дознаватель, следователь вынуждены принимать спонтанно, то продление срока содержания обвиняемого под стражей — процедура планируемая, как правило, задолго. Порой сразу после заключения обвиняемого под стражу становится ясно, что завершить предварительное следствие в отведенные законом два месяца нереально. Как правило, это обусловлено необходимостью проведения по делу комплекса экспертных исследований, его сложностью и громоздкостью.

О том, что предварительное расследование затянется, следователь сразу же ставит в известность руководителя следственного органа. Задача последнего — избежать неоправданной волокиты по делу, ускорить ход предварительного следствия. Для этого в его арсенале имеется множество средств и методов. Он может: 1) поручить предварительное следствие более опытному следователю; 2) разгрузить следователя от других дел; 3) создать следственную группу, снизив таким образом нагрузку на следователя; 4) принять дело к своему производству, возглавить следственную группу, лично организовать таким образом ход предварительного расследования; 5) организовать взаимодействие с органами дознания, с учреждениями и организациями, выполняющими в уголовном процессе сервисные функции (конвоирование, транспортное обеспечение, проведение экспертиз и т.п.).

Принимая решение о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания под стражей, органы предварительного расследования (при проведении дознания и прокуроры) должны учитывать обстоятельства, указанные в ст. 97 УПК.

Об «особой сложности дела», «исключительности следственной ситуации» могут свидетельствовать необходимость проведения по делу комплекса неординарных экспертиз, тяжелая болезнь одного из обвиняемых, когда выделение материалов дела в отношении иных участников процесса приведет к утрате возможности объективно рассмотреть и разрешить дело в суде.

В то же время к делам особой сложности не могут быть отнесены громоздкие уголовные дела, по которым либо проходят большие группы обвиняемых, либо имеется много потерпевших и свидетелей, так как в подобных случаях необходимый темп расследования легко обеспечивается путем создания следственных групп. Соглашаясь с предложениями следователей о продлении срока содержания под стражей свыше 6 месяцев, руководители следственных органов обязаны следить за тем, чтобы ходатайство возбуждалось исключительно в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только при условии особой сложности уголовного дела и наличии оснований для избрания этой меры пресечения.

Как указано в п. 19 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41, по смыслу ст. 109 УПК сроки содержания под стражей исчисляются сутками и месяцами. Исходя из положений ч. ч. 9 и 10 указанной статьи течение срока содержания под стражей начинается в день заключения лица под стражу на основании судебного решения об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения (час заключения лица под стражу в качестве меры пресечения во внимание не принимается). Истекает срок в 24 часа последних суток срока независимо от того, приходится ли его окончание на рабочий или нерабочий день.

При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а также при продлении срока ее действия суду следует определять не только продолжительность периода содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей, но и дату его окончания. Для правильного установления даты окончания срока содержания под стражей необходимо учитывать положения ч. 10 ст. 109 УПК, в соответствии с которыми в срок содержания под стражей засчитывается время: на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого; домашнего ареста; принудительного нахождения в медицинских организациях, оказывающих медицинскую или психиатрическую помощь в стационарных условиях, по решению суда; в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со ст. 460 УПК (п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41).

При продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст. 97 УПК оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Кроме того, суду надлежит учитывать обстоятельства, указанные в ст. 99 УПК, и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей.

Наличие обоснованного подозрения в совершении лицом преступления определенной категории является необходимым условием законности при первоначальном заключении его под стражу, однако по истечении времени оно перестает быть достаточным. Суду надлежит установить конкретные обстоятельства, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей.

На первоначальных этапах производства по уголовному делу тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения по приговору наказания в виде лишения свободы на длительный срок могут служить основанием для заключения подозреваемого или обвиняемого под стражу ввиду того, что он может скрыться от дознания, предварительного следствия. Тем не менее в дальнейшем одни только эти обстоятельства не могут признаваться достаточными для продления срока действия данной меры пресечения. Наличие у лица возможности воспрепятствовать производству по уголовному делу на начальных этапах предварительного расследования может служить основанием для решения о содержании обвиняемого под стражей. Однако впоследствии суд должен проанализировать иные значимые обстоятельства, такие как результаты расследования или судебного разбирательства, личность подозреваемого, обвиняемого, его поведение до и после задержания и другие конкретные данные, обосновывающие довод о том, что лицо может совершить действия, направленные на фальсификацию или уничтожение доказательств, или оказать давление на участников уголовного судопроизводства либо иным образом воспрепятствовать расследованию преступления или рассмотрению дела в суде (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41).

Согласно п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 при рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей суду следует проверять обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования. В случае, когда ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, суду надлежит выяснять причины, по которым они не были произведены. Если причина, по мнению суда, заключается в неэффективной организации расследования, это может явиться одним из обстоятельств, влекущих отказ в удовлетворении ходатайства. В таких случаях суд вправе реагировать на выявленные нарушения путем вынесения частных постановлений. Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей. Решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения (ст. ст. 97, 99 УПК).

На текущий момент отсутствуют ведомственные нормативные акты, регламентирующие процедуру получения согласия высших руководителей следственных органов на внесение в суд ходатайства о продлении срока содержания под стражей свыше 12 месяцев. В то же время опыт работы Генеральной прокуратуры РФ, СД МВД России подсказывает, что ходатайства должны готовиться и представляться в соответствующие органы не позднее 30 суток до истечения годичного срока. Учитывая, что продление срока содержания обвиняемого под стражей свыше 12 месяцев носит исключительный характер, вопросы о его содержании под стражей предварительно должны рассматриваться на коллегии следственного органа уровня субъекта РФ. В препроводительных документах обязательно указывается, какие нарушения и недостатки выявлены в организации расследования и какие меры приняты для устранения обнаруженных просчетов.

Генеральный прокурор РФ в Приказе от 06.09.2007 N 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания» предлагает следующее: «Принимать решение о даче согласия дознавателю на возбуждение ходатайства перед судом о продлении срока содержания под стражей только при условии особой сложности уголовного дела и наличии оснований для сохранения этой меры пресечения. Учитывать, что продление срока содержания лица под стражей по уголовному делу до 6 месяцев в соответствии с ч. 4 ст. 224 УПК осуществляется с согласия прокурора района, города или приравненного к нему прокурора; от 6 до 12 месяцев в соответствии с ч. 2 ст. 109 УПК — с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему прокурора только в исключительных случаях, предусмотренных ч. 5 ст. 223 УПК, связанных с исполнением запроса о правовой помощи.

Требовать от дознавателей представления ходатайств о продлении срока содержания лица под стражей прокурорам субъектов Российской Федерации или приравненным к ним прокурорам не менее чем за 15 дней до истечения строка содержания под стражей.

В случае принятия решения об отказе в даче согласия дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей выносить мотивированное постановление, которое подлежит приобщению к материалам уголовного дела» (п. 15).

Председатель СК РФ от подчиненных ему руководителей следственных органов требует:

— тщательно изучать материалы уголовного дела и проверять обоснованность ходатайств следователя перед судом об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога, а также о продлении срока содержания под стражей с учетом Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41;

— рекомендовать следователям составлять мотивированные постановления;

— обращать особое внимание на тяжесть совершенных преступлений, личность, возраст, состояние здоровья, семейное положение и род занятий обвиняемого (подозреваемого) и другие обстоятельства. Учитывать, что перечень обстоятельств, предусмотренный ч. 1 ст. 108 УПК, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит;

— для выработки единой правовой позиции и реализации прокурором полномочий, предусмотренных п. 8 ч. 2 ст. 37 УПК, копии ходатайств следователей перед судом с необходимыми материалами направлять прокурору заблаговременно;

— обеспечивать дачу согласия на возбуждение перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей свыше 6 месяцев только по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и только при условии особой сложности уголовного дела;

— для получения согласия Председателя СК РФ на внесение ходатайства о продлении срока содержания под стражей свыше 12 месяцев готовить и не позднее чем за 30 суток до истечения годичного срока представлять в центральный аппарат СК РФ соответствующие материалы с заключением о законности и обоснованности продления этого срока;

— также не позднее чем за 30 суток представлять постановление для продления Председателем СК РФ или его заместителем срока следствия свыше 12 месяцев;

— иметь в виду, что срок содержания обвиняемого под стражей свыше 12 месяцев продлевается в исключительных случаях, поэтому вопросы о дальнейшем содержании его под стражей и продлении срока следствия предварительно рассматривать на коллегии следственного управления СК РФ по субъекту РФ либо приравненного к нему специализированного, в том числе военного, следственного управления;

— при направлении Председателю СК РФ представления о даче согласия на возбуждение соответствующего ходатайства в сопроводительных документах указывать, изучалось ли уголовное дело, выполнены ли следственные действия, для производства которых ранее испрашивалось продление процессуальных сроков. Если нет, то по какой причине и какие нарушения, недостатки в организации расследования выявлены, какие меры для их устранения приняты (п. п. 1.13 — 1.14 Приказа СК РФ от 15.01.2011 N 1 «Об организации процессуального контроля в Следственном комитете Российской Федерации»).

Согласно п. 23 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2013 N 41 суд в соответствии с ч. 7 ст. 109 УПК вправе по ходатайству следователя продлить срок содержания обвиняемого под стражей до окончания ознакомления обвиняемых и их защитников с материалами уголовного дела и направления прокурором дела в суд, если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела предъявлены обвиняемому и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного ч. ч. 2 и 3 ст. 109 УПК (соответственно 6, 12, 18 месяцев), однако 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела им оказалось недостаточно. При рассмотрении такого ходатайства суду следует проверять обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела по объективным причинам, выяснять, по каким причинам обвиняемый и его защитник не ознакомились с материалами дела в полном объеме, устанавливать, не является ли это обстоятельство результатом неэффективной организации процесса ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и не связано ли оно с явным затягиванием времени обвиняемым и его защитником, а также соблюдена ли предусмотренная ч. 3 ст. 217 УПК процедура ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела. Указанные обстоятельства в случае их выявления могут повлечь отказ в удовлетворении ходатайства. При этом суд вправе реагировать на обнаруженные нарушения путем вынесения частных постановлений.

Обратить внимание судов на то, что необходимость ознакомления (продолжения ознакомления) с материалами уголовного дела не может быть единственным и достаточным основанием для продления срока содержания под стражей как в отношении обвиняемого, не ознакомившегося с материалами уголовного дела, так и в отношении других обвиняемых по делу, полностью ознакомившихся с указанными материалами.

Каждое решение суда о продлении срока содержания обвиняемого под стражей должно обосновываться не одними лишь ссылками на продолжающееся ознакомление обвиняемого и его защитника с материалами дела, а фактическими данными, подтверждающими необходимость сохранения этой меры пресечения.

Каков порядок заключения под стражу лиц в связи с их выдачей

для уголовного преследования или исполнения приговора?

Правила избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц, подлежащих выдаче запрашиваемому государству, регламентированы как УПК, так и целым рядом норм международного права, обладающих разной юридической силой. Рекомендации практического характера относительно применения указанных правил содержатся в Постановлении Пленума ВС РФ от 14.06.2012 N 11.

В установленных отечественным законодательством случаях Российская Федерация признает решения зарубежных судов запрашивающих государств о заключении под стражу иностранных граждан (лиц без гражданства), выдачи которых они добиваются.

Если к запросу о выдаче прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении такого лица под стражу, то прокурор вправе заключить это лицо под стражу без подтверждения судом указанного решения на срок, не превышающий двух месяцев с момента задержания (ч. 1 ст. 109, ч. 2 ст. 466 УПК).

Постановление прокурора о заключении лица под стражу может быть обжаловано в суд в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК.

В силу ст. 22 Конституции РФ, по смыслу ст. ст. 108, 109 УПК суд не вправе отказать прокурору в рассмотрении его ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста лицу, в отношении которого поступил запрос о выдаче с приложением решения судебного органа запрашивающего государства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Если запрос о выдаче поступил от запрашивающего государства без решения судебного органа об избрании в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу, то таковая может быть избрана судом на основании ходатайства прокурора, поданного в соответствии со ст. 108, ч. 1 ст. 466 УПК.

Продление меры пресечения в виде заключения под стражу продлевается исключительно судом в порядке, предусмотренном ст. 109 УПК.

Срок содержания под стражей определяется необходимостью разрешения вопроса о выдаче лица, включая его фактическую передачу запрашиваемому государству (ч. 1 ст. 466 УПК). При этом общий срок нахождения лица под стражей не должен превышать сроки, указанные в ст. 109 УПК для преступления соответствующей категории, в связи с совершением которого направлен запрос о выдаче.

Избрание и дальнейшее продление меры пресечения в виде заключения под стражу, включая определение сроков содержания под стражей, лицу, в отношении которого предполагается направление запроса о выдаче или Российской Федерацией уже получен указанный запрос, регулируются ч. 2 ст. 97, ст. ст. 108, 109 и 466 УПК, п. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При разрешении вопроса об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу суду необходимо рассмотреть возможность избрания иной меры пресечения, которая должна быть достаточной для обеспечения возможной выдачи лица. Невозможность избрания (продления) в отношении лица иной меры пресечения следует обосновать в постановлении о заключении под стражу либо в постановлении о продлении данной меры пресечения (ч. 1 ст. 108 УПК).

Мера пресечения в виде заключения под стражу избирается, если имеются сведения об уклонении лица от правоохранительных органов (суда) запрашивающего государства.

Не могут служить основанием для избрания или продления в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу, например: сложность уголовного дела, расследуемого в запрашивающем государстве; отсутствие у такого лица трудовой деятельности; длительная проверка законности и обоснованности выдачи; привлечение лица к административной ответственности; отсутствие оснований для отказа в выдаче; возможное обжалование о выдаче; длительное рассмотрение компетентными органами ходатайства о предоставлении лицу статуса беженца, временного или политического убежища; неистечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности или исполнение приговора согласно законодательству РФ.

Добровольная явка лица в правоохранительные органы РФ, наличие у него на иждивении в Российской Федерации семьи, несовершеннолетних детей, тяжелого заболевания могут позволить суду не избирать или не продлевать в отношении данного лица ранее избранную меру пресечения в виде заключения под стражу (ч. 2 ст. 97, ст. 466 УПК).

До получения запроса о выдаче мера пресечения, в том числе заключение под сражу, может быть избрана судом только в случаях, непосредственно предусмотренных международным договором РФ.

При рассмотрении ходатайства прокурора о заключении лица под стражу до получения запроса о выдаче суд должен убедиться в наличии:

— просьбы о временном задержании, отвечающей требованиям, которые определены в ст. 16 Европейской конвенции о выдаче от 13 декабря 1957 г., если запрашивающее государство является участником указанного международного договора;

— ходатайства о взятии под стражу, которое содержит информацию, предусмотренную ст. 61 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г., если запрашивающее государство является участником указанного международного договора;

— поручения об осуществлении розыска, составленное согласно ст. 61.1 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, если запрашивающее государство является участником Протокола от 28 марта 1997 г. к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам;

— других документов, необходимых для заключения лица под стражу либо применения иных мер пресечения до получения запроса о выдаче в соответствии с иными подлежащими применению международными договорами РФ.

Согласно ч. 1 ст. 62 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам срок содержания лица под стражей до получения запроса о выдаче не должен превышать 1 месяца. Если запрашивающее государство является участником Протокола к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, то указанный срок не может превышать 40 дней.

Сроки, на протяжении которых лицо может содержаться под стражей до получения запроса о выдаче, могут также предусматриваться двусторонними международными договорами РФ.

Если запрашивающее государство одновременно является участником международного договора и Европейской конвенции о выдаче, то срок содержания не может превышать 40 дней (ст. 28 Европейской конвенции о выдаче).

Перечисленные сроки подлежат учету при определении периода времени нахождения лица под стражей до получения запроса о выдаче.

При отсутствии запроса о выдаче мера пресечения в виде заключения под стражу избирается и в дальнейшем продлевается, в том числе и при получении запроса о выдаче, только судом РФ с указанием, на какой срок и до какой даты она избирается или продлевается (ч. 2 ст. 97, ст. ст. 108, 109, 128 УПК).

Если Российской Федерацией в срок не был получен надлежащим образом оформленный запрос о выдаче, лицо подлежит освобождению из-под стражи.

Каковы особенности избрания меры пресечения в условиях

чрезвычайного положения?

В соответствии с п. «ж» ст. 12 Федерального конституционного закона от 30.05.2001 N 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» на территории, на которой вводится чрезвычайное положение, указом Президента РФ о введении чрезвычайного положения может быть предусмотрено продление срока содержания под стражей лиц, задержанных в соответствии с УПК по подозрению в совершении актов терроризма и других особо тяжких преступлений, на весь период действия чрезвычайного положения, но не более чем на 3 месяца.

Условие введения такой меры — констатация в указе Президента РФ факта наличия попытки насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации, захвата или присвоения власти, вооруженного мятежа, массовых беспорядков, террористических актов, блокирования или захвата особо важных объектов или отдельных местностей, подготовки и деятельности незаконных вооруженных формирований, межнациональных, межконфессиональных и региональных конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями, создающими непосредственную угрозу жизни и безопасности граждан, нормальной деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления (п. «а» ст. 3 указанного Закона).

Лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления в соответствии с требованиями УПК, — подозреваемый, обладающий правами, предусмотренными ст. ст. 91 — 96 УПК. При составлении протокола задержания в условиях действия указа Президента РФ о чрезвычайном положении продление срока задержания следует мотивировать необходимостью применения указа в отношении каждого конкретного лица.

В п. «ж» ст. 12 Закона речь идет об увеличении срока задержания подозреваемого с 48 часов до 3 месяцев. По истечении этого срока подозреваемый подлежит освобождению, если:

— ему не было предъявлено обвинение (ч. 2 ст. 100 УПК);

— в отношении него не была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК);

— суд не продлил ему срок задержания в порядке, установленном п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК.

В период задержания, осуществленного в соответствии с п. «ж» ст. 12 Федерального конституционного закона, подозреваемый вправе обжаловать законность и обоснованность задержания в порядке ст. 125 УПК.

Согласно ст. 35 Федерального конституционного закона «О чрезвычайном положении» правосудие на территории, на которой введено чрезвычайное положение, осуществляется только судом. На указанной территории действуют все суды, учрежденные в соответствии с гл. 7 Конституции РФ. Учреждение каких-либо форм или видов чрезвычайных судов, а равно применение любых форм и видов ускоренного или чрезвычайного судопроизводства не допускается. В случае невозможности осуществления правосудия судами, действующими на территории, на которой введено чрезвычайное положение, по решению Верховного Суда РФ в соответствии с его компетенцией может быть изменена территориальная подсудность дел, рассматриваемых в судах.

Сказанное означает, что территориальность разрешения вопросов о заключении под стражу подозреваемых, обвиняемых на территориях, на которых введено чрезвычайное положение, может быть изменена по решению Верховного Суда РФ. По его же решению может быть изменена и территориальность рассмотрения судами жалоб на решения и действия (бездействие) органов предварительного расследования, осуществивших задержание в соответствии с п. «ж» ст. 12 Федерального конституционного закона.

Что является поводом к рассмотрению судьей ходатайства

о продлении срока содержания под стражей?

Поводом к рассмотрению в суде вопроса о возможности продления срока содержания под стражей обвиняемого является ходатайство следователя либо дознавателя, поданное в суд соответственно с согласия руководителя следственного органа либо прокурора (ч. 3 ст. 109, ч. 3 ст. 108 УПК).

Письменное согласие руководителя следственного органа либо прокурора района, а в необходимых случаях и вышестоящих руководителей следственных органов либо прокуроров строго обязательно.

Так, постановление о продлении срока содержания обвиняемого под стражей было отменено ввиду отсутствия оформленного надлежащим образом согласия Генерального прокурора РФ, его заместителей на продление срока содержания под стражей на срок свыше 12 месяцев.

В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых сохраняется необходимость дальнейшего содержания обвиняемого под стражей, а также указывается, по каким причинам невозможно ограничиться иной мерой пресечения (ч. 3 ст. 108 УПК). Условия и основания к продлению срока содержания под стражей условно могут быть классифицированы на материально-правовые и формально-правовые. Условия и основания к продлению срока содержания под стражей совпадают с условиями и основаниями заключения под стражу и описаны выше.

Каков порядок возбуждения ходатайства о необходимости

продления срока содержания обвиняемого под стражей?

При необходимости продления срока содержания под стражей следователь с согласия руководителя следственного органа, дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом соответствующее ходатайство. В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых сохраняется необходимость в содержании обвиняемого под стражей и невозможность избрания в отношении него иной меры пресечения (ч. 3 ст. 108 УПК). Порочной является практика, когда органы предварительного расследования в своих постановлениях о необходимости продления срока содержания под стражей ограничиваются безмотивной констатацией обстоятельств, указанных в ст. 97 УПК, или же их перечислением. В то же время следует признать отсутствие в юридическом обороте необходимого для этого понятийного аппарата. В связи с этим правоприменителям необходимо внимательно следить за практикой применения нового законодательства, практикой Европейского суда по правам человека, постоянно совершенствуя юридическую технику своих документов.

В постановлении о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей должно быть четко указано, какой объем следственных действий следует провести по делу и сколько процессуального времени для этого потребуется.

Как правильно определить место рассмотрения ходатайства

о продлении срока содержания под стражей?

Ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в силу абз. 1 ч. 8 ст. 109 УПК может быть рассмотрено как по месту проведения предварительного расследования, так и по месту содержания обвиняемого под стражей. По многоэпизодным делам сложилась практика рассмотрения ходатайств о продлении срока содержания под стражей по месту проведения предварительного расследования. Под местом проведения предварительного расследования понимается территория, на которую распространяется юрисдикция соответствующих правоохранительных структур и судов. По месту проведения предварительного расследования рассматриваются также ходатайства о продлении срока содержания обвиняемых под стражей, если дело в отношении них ввиду его сложности либо необычности передано прокурором из одного следственного подразделения в другое (например, из следственного отдела ОМВД России по району в СУ УМВД России по городу, области, СД МВД России, СК РФ), из дознания в предварительное следствие. В данном случае судье следует сначала выяснить, чем обусловлено подобное изменение подследственности, проверить, соблюдены ли при этом требования п. п. 11 — 12 ч. 2 ст. 37 УПК, имеется ли по этому поводу соответствующее постановление прокурора.

По смыслу закона представляется, что обвиняемый обязательно должен быть доставлен в судебное заседание. В Определении КС РФ от 10.12.2002 N 315-О на нарушение конституционных прав ст. 335 УПК РСФСР высказана точка зрения о том, что положения уголовно-процессуального закона не могут истолковываться как ограничение права обвиняемого путем личного участия в судебном заседании изложить суду свое мнение по существу вопросов, связанных с продлением срока содержания под стражей. Данное право должно быть обеспечено обвиняемому во всяком случае, если в судебном заседании принимает участие прокурор, иной представитель стороны обвинения.

До 12 месяцев срок содержания обвиняемого под стражей продлевается судьями федеральных районных судов по месту совершения преступления либо по месту нахождения органа предварительного расследования. Свыше 12 месяцев срок содержания обвиняемого под стражей продлевается судьями судов, перечисленных в ч. 3 ст. 31 УПК (верховными судами республик в составе России, краевыми, областными судами, судами городов федерального значения, судами автономной области, округа), также по месту нахождения органа предварительного расследования (ч. 3 ст. 109 УПК). По уголовным делам в отношении военнослужащих ходатайства о продлении срока содержания под стражей рассматриваются соответствующими военными судами (ч. ч. 2 и 3 ст. 109 УПК).

Появление новеллы, допускающей рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей по месту его содержания, по существу означает введение альтернативной подсудности судебно-контрольного производства по выбору органа, выступающего с таким ходатайством. Мотивы содержания обвиняемого под стражей не по месту проведения предварительного расследования могут быть разными и предметом судебного контроля при выполнении требований ст. 109 УПК они не являются. Рассмотрение ходатайства о продлении срока содержания под стражей по месту нахождения обвинения не влечет каких-либо изъятий из общего правила.

Каковы порядок и сроки принесения ходатайства о продлении

срока содержания обвиняемого под стражей?

Порядок подачи ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей идентичен порядку подачи ходатайства о заключении под стражу (ч. 3 ст. 108 УПК). В соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей должно быть представлено в суд не позднее чем за 7 суток до его истечения.

Следует помнить, что срок содержания под стражей обвиняемого в период предварительного расследования исчисляется с момента фактического заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу и до направления прокурором уголовного дела в суд (ч. 9 ст. 109 УПК). Согласно ч. 10 данной статьи в него засчитывается время: 1) на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого; 2) домашнего ареста; 3) принудительного нахождения в медицинском или психиатрическом стационаре по решению суда; 4) в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со ст. 460 УПК; 5) в течение которого обвиняемый был лишен свободы, в том числе незаконно (к нему могут относиться периоды содержания граждан в органах полиции без документального оформления, незаконного административного ареста).

В случае повторного заключения под стражу подозреваемого или обвиняемого по тому же уголовному делу, а также по соединенному с ним или выделенному из него уголовному делу срок содержания под стражей исчисляется с учетом предыдущего периода нахождения подозреваемого (обвиняемого) под стражей (ч. 12 ст. 109 УПК).

Каковы особенности продления срока содержания обвиняемого

под стражей на период его ознакомления с материалами

уголовного дела?

Уголовно-процессуальный закон предписывает органам предварительного расследования организовать ход следствия таким образом, чтобы материалы дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного ч. ч. 2 и 3 ст. 109 УПК, т.е. по истечении 11, 17 и 23 месяцев (здесь и далее, где речь идет о 23 месяцах, имеется в виду продление срока содержания под стражей в отношении лиц, доставленных из других государств в порядке экстрадиции) с момента заключения обвиняемого под стражу.

Если обвиняемому и его защитнику для ознакомления с материалами уголовного дела 30 суток оказалось недостаточно, то следователь с согласия руководителя следственного органа по субъекту РФ (приравненного к нему руководителя иного следственного органа) не позднее чем за 7 суток до истечения соответственно 12-, 18- и 24-месячного сроков содержания обвиняемого под стражей вправе возбудить перед судами, перечисленными в ч. 3 ст. 31 УПК, ходатайство о продлении предельных сроков содержания обвиняемых под стражей. В законе прямо указано, что ходатайство в данном случае должно быть подано не позднее чем за 7 суток до истечения предельного срока содержания под стражей (12, 18 и 24 месяца).

Если по уголовному делу в качестве обвиняемых привлечено несколько человек, содержащихся под стражей, и хотя бы одному из них для ознакомления с материалами уголовного дела 30 суток оказалось недостаточно, то следователь вправе возбудить ходатайство о продлении срока содержания под стражей сверх предельного (т.е. свыше 12, 18 и 24 месяцев) также в отношении обвиняемых, уже ознакомившихся с материалами дела, если необходимость в заключении их под стражу не отпала.

Данное правило следует применять и в случаях, когда обвиняемый, не успевший ознакомиться с материалами дела, содержался под стражей гораздо меньше времени, чем это предусмотрено ч. ч. 2 и 3 ст. 109 УК (т.е. 12, 18 и 24 месяца).

К лицам, предельные сроки содержания под стражей которых истекли, положения ч. 7 ст. 109 УПК применяются только при соблюдении следователем правила о предъявлении материалов дела для ознакомления за 30 суток до истечения предельного (12-, 18- и 24-месячного) срока. Несоблюдение срока, указанного в ч. 7 ст. 109 УПК, с неизбежностью влечет отказ в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей.

Суды продлевают срок содержания обвиняемых под стражей и в тех случаях, когда следователем был нарушен установленный анализируемой нормой 30-суточный срок. Авторы подобных судебных решений не рассматривают указанный в ч. 7 ст. 109 УПК срок как пресекательный, его пропуск следователем расценивается ими как малозначительная следственная ошибка.

Данная позиция имеет под собой определенные основания. Во-первых, если дело действительно объемно, то изначально ясно, что 30 суток, отведенных на ознакомление с его материалами, недостаточно. Например, по некоторым делам о терроризме суды, выполняя требования ч. 7 ст. 109 УПК, сразу продлевают сроки содержания обвиняемых под стражей на шесть и более месяцев. Очевидно, что в этом случае пропуск следователем 30-суточного срока на несколько дней принципиального значения не имеет. Задача суда — правильно установить причину пропуска срока, последствия этого факта, не допустить волокиты, нарушения прав человека и гражданина.

Во-вторых, уголовно-процессуальный закон не содержит запрета на проведение следственных действий по истечении соответственно 12-, 18- и 24-месячного сроков, главное, чтобы они укладывались в сроки, установленные для проведения предварительного следствия и дознания.

Срок содержания под стражей в отношении обвиняемого, ознакомившегося с материалами уголовного дела, на период ознакомления с материалами уголовного дела других обвиняемых может быть продлен лишь при условии, что они тоже содержатся под стражей.

Каков алгоритм подготовки судьи к рассмотрению ходатайства

о продлении срока содержания обвиняемого под стражей?

Судья, рассматривающий ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, в первую очередь обязан лично убедиться в том, что органами предварительного расследования выполнены требования уголовно-процессуального закона, перечисленные выше в разделе о подготовке судьи к рассмотрению вопроса о заключении обвиняемого под стражу. Далее по документам осуществляется проверка процессуального статуса содержащегося под стражей лица, уточняется срок пребывания его под стражей, для чего анализируются имеющиеся в деле протоколы задержания, постановления о заключении под стражу, продлении срока содержания под стражей. Особое внимание уделяется проверке заявлений стороны защиты о том, что сроки содержания обвиняемого под стражей органами предварительного расследования исчислены неверно.

Судья обязан ознакомить обвиняемого, его защитника и законного представителя с материалами судебно-контрольного производства. Право на ознакомление с материалами судебно-контрольного производства имеют как представители обвинения (прокурор, осуществляющий надзор за предварительным расследованием, прокурор, которому предстоит участие в судебном заседании, руководитель следственного органа, следователь, начальник подразделения дознания, дознаватель), так и представители стороны защиты (обвиняемый, защитник).

Ознакомление указанных лиц с материалами производится в разумные сроки, но в пределах определенного законом периода рассмотрения судом соответствующего ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей. Сокращение сроков ознакомления с материалами судебно-контрольного производства может быть достигнуто путем вручения заинтересованным лицам копий содержащихся в нем документов.

Ознакомление прокурора и защитника с материалами судебно-контрольного производства осуществляется в соответствии со специально разработанными методиками. До начала судебного заседания каждый из них должен выработать собственную позицию в предстоящем процессе, согласовать ее: первый — с руководством, иными представителями стороны обвинения; второй — с подзащитным и его законным представителем.

Если прокурор, надзирающий за органами предварительного следствия, при изучении судебно-контрольного производства выявит нарушения уголовно-процессуального закона, препятствующие продлению срока содержания обвиняемого под стражей, то он должен немедленно направить руководителю следственного органа требование об устранении допущенных нарушений.

Если указанные нарушения выявлены защитником, он информирует об этом: 1) в рамках предварительного следствия — руководителя следственного органа и надзирающего за ним прокурора; 2) в рамках дознания — начальника подразделения дознания и прокурора, давшего согласие на продление срока содержания обвиняемого под стражей.

Поскольку продление срока содержания обвиняемого под стражей осуществляется в рамках открытого состязательного судопроизводства, руководитель следственного органа (в рамках дознания — прокурор) к моменту начала судебного заседания обязаны в письменной форме опровергнуть высказанные в их адрес замечания, обосновав в каждом конкретном случае причины, по которым они не могут быть приняты во внимание.

Отсутствие условий, указанных в ч. 3 ст. 109 УПК, — основание для отказа в сохранении меры пресечения в виде содержания под стражей на срок свыше 12 месяцев.

В течение какого срока должно быть рассмотрено ходатайство

о продлении сроков содержания обвиняемого под стражей?

Поступившее в суд ходатайство о продлении срока содержания под стражей подлежит немедленному рассмотрению. В силу ч. 8 ст. 109 УПК оно должно быть рассмотрено не позднее чем через 5 суток со дня поступления в суд, до истечения ранее установленного в отношении обвиняемого срока содержания под стражей.

В случае подачи дознавателем, следователем ходатайства по правилам ч. 7 ст. 109 УПК оно должно быть также рассмотрено не позднее чем через 5 суток с момента поступления его в суд (ч. 8 данной статьи) либо до истечения ранее установленного в отношении обвиняемого срока содержания под стражей. В целях оптимизации процесса рассмотрения ходатайств о продлении срока содержания под стражей в каждом суде должна вестись специальная книга учета, в которой указываются не только дата, но и время их поступления.

В то же время закон не исключает возможности продления срока содержания под стражей также в случае, если к моменту рассмотрения этого вопроса в суде ранее установленный срок истек, однако обвиняемый из-под стражи освобожден не был. Ошибка, допущенная органами предварительного расследования или судом и обусловленная несвоевременностью вынесения судебного решения о продлении срока содержания под стражей, полностью исправляется последующим судебным решением.

Если к моменту рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей предыдущий срок истек и обвиняемый был освобожден из-под стражи, то суду предстоит разрешить вопрос не о продлении срока содержания под стражей, а о заключении обвиняемого под стражу. Данный вопрос решается с учетом правил не только ст. 108 УПК, но и ст. 109 УПК. При этом фактически речь идет не о повторном избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а, по существу, о ее продлении. Например, обвиняемый в стадии предварительного расследования содержался под стражей 11 месяцев 25 дней, после чего из следственного изолятора был освобожден в связи с избранием в отношении него иной меры пресечения. Спустя несколько месяцев у органов предварительного расследования вновь возникла необходимость заключить его под стражу по этому же делу. В данном случае вопрос о содержании его под стражей должен быть решен по правилам ч. 3 ст. 109 УПК судом субъекта РФ или равным ему военным судом.

Кто принимает участие в рассмотрении ходатайства о продлении

срока содержания обвиняемого под стражей?

Рассмотрение ходатайства о продлении сроков содержания обвиняемых под стражей до 12 месяцев производится единолично судьей районного суда, а свыше 12 месяцев — единолично судьей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, а также соответствующими судьями военных судов с участием обвиняемого, прокурора и защитника, которые вызываются в судебное заседание в обязательном порядке. Кроме того, по личной инициативе в судебном заседании вправе принять участие законные представители несовершеннолетнего обвиняемого, а также дознаватель, начальник подразделения дознания, следователь, руководитель следственного органа, потерпевший. Если последние своевременно изъявили такое желание, то судья, рассматривающий материал, не вправе им в этом отказать.

Рассмотрение судом ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в его отсутствие не допускается, кроме случаев его нахождения на стационарной судебно-психиатрической экспертизе и наличия иных обстоятельств, исключающих возможность доставления в суд.

К «иным обстоятельствам» могут быть отнесены, в частности, болезнь обвиняемого, стихийное бедствие, плохие метеоусловия, карантин в месте содержания под стражей. При подтверждении указанных обстоятельств соответствующими документами суду надлежит рассмотреть такое ходатайство в порядке, предусмотренном ч. 4 ст. 108 УПК. При этом участие защитника в судебном заседании является обязательным.

Обязательно ли участие прокурора при рассмотрении судьей

ходатайства о продлении срока содержания

обвиняемого под стражей?

Да, как указывалось выше, участие прокурора обязательно в любом судебно-контрольном производстве. Его участие предопределено конституционным принципом состязательности (ст. 15 УПК). Такое участие прокурора в процессе — форма осуществления надзора за действиями органов предварительного расследования. Обязательность участия прокуроров во всех судебно-контрольных производствах находит свое юридическое основание и в соответствующих приказах Генерального прокурора РФ.

Обязательно ли участие защитника при рассмотрении судьей

ходатайства о продлении срока содержания

обвиняемого под стражей?

По смыслу ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. ст. 15, 47 УПК участие защитника при рассмотрении судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей является обязательным. Если защитник не участвует в деле либо его своевременная явка в процесс по каким-либо причинам невозможна, в суд обязательно должен быть вызван дежурный адвокат (ч. 3 ст. 51 УПК).

Кто еще из субъектов процесса может принимать участие

в судебном заседании при рассмотрении ходатайства

о продлении срока содержания обвиняемого под стражей?

При необходимости в рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей могут принимать участие переводчик и специалист.

Каков порядок уведомления участников процесса

о месте и времени судебного заседания?

Приняв к производству ходатайство о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, судья должен обеспечить своевременное уведомление участников процесса о предстоящем судебном заседании, которое назначается с учетом возможности реальной явки участников процесса к началу слушания дела, но не позже истечения срока содержания обвиняемого под стражей.

Форма уведомления участников процесса о предстоящем разбирательстве должна гарантировать их своевременную явку в судебное заседание при наличии у них соответствующего желания. В отсутствие уважительных причин неявка сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания под стражей.

Если процесс по ходатайству о продлении срока содержания под стражей не начался до момента истечения указанного срока, обвиняемый автоматически освобождается администрацией следственного изолятора или уполномоченным на то прокурором. Генеральный прокурор РФ ориентирует прокуроров, руководствуясь ч. 2 ст. 10 УПК, своим постановлением немедленно освобождать всякого содержащегося под стражей свыше срока, предусмотренного УПК (п. 1.5 Приказа Генерального прокурора РФ от 02.06.2012 N 162).

Каков перечень документов, прилагаемых органами

предварительного расследования к ходатайству

о продлении срока содержания обвиняемого под стражей?

К ходатайству дознавателя, следователя о необходимости продления в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, как и при применении ст. 108 УПК, прилагаются ксерокопии документов, подтверждающих формально-правовые и материально-правовые основания заключения под стражу.

Если к моменту рассмотрения судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей от обвиняемого, его защитника и законного представителя поступили возражения по существу ходатайства, то по смыслу уголовно-процессуального закона сторона обвинения в целях повышения эффективности состязательного процесса рассмотрения ее ходатайства обязана представить в судебное заседание доказательства, опровергающие все доводы стороны защиты.

К материалу о продлении срока содержания обвиняемого под стражей также прилагаются ответы руководителя следственного органа на требования прокурора об устранении нарушений уголовно-процессуального закона.

Документы, представляемые органами предварительного расследования в качестве материально-правового обоснования ареста, в обязательном порядке подлежат проверке судьей по правилам ст. 75 УПК.

Кроме того, к материалам о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания под стражей прилагаются оригиналы и ксерокопии документов, удостоверяющих личность подозреваемого, обвиняемого (паспорт, военный билет, водительские права и т.п.).

При решении вопроса о применении положений ч. 8 ст. 109 УПК к перечисленным документам в суд направляются копии: 1) протокола об окончании предварительного следствия (ч. 1 ст. 215 УПК); 2) протокола ознакомления с материалами уголовного дела (ст. 218 УПК) по состоянию на момент направления ходатайства; 3) заявления и ходатайства обвиняемого, не успевшего ознакомиться с материалами дела, и его защитника, поданных в период ознакомления с делом.

Какова процедура разрешения ходатайства

о продлении срока содержания под стражей?

Рассмотрение ходатайства о продлении обвиняемому срока содержания под стражей проводится в открытом судебном заседании, за исключением случаев, указанных в ч. 2 ст. 241 УПК.

В начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению, затем путем личного изучения необходимых документов устанавливает личность обвиняемого, а также разъясняет явившимся в судебное заседание лицам их права и обязанности.

Далее по правилам ст. ст. 62 — 72 УПК судьей разрешаются ходатайства об отводе судьи, иных участников процесса, если таковые имеются. При необходимости судья в совещательной комнате выносит об этом отдельное постановление.

Рассмотрение судьей ходатайства о заключении подозреваемого (обвиняемого) под стражу в порядке ст. 108 УПК, равно как и проведение им по тому же делу иных судебно-контрольных действий, не препятствует рассмотрению ходатайств о продлении срока содержания одного и того же обвиняемого под стражей.

Затем прокурор в рамках выполнения функций уголовного преследования и надзора за проведением предварительного расследования либо по его поручению — заместитель, помощник прокурора, лицо, возбудившее ходатайство, процессуальный руководитель последнего (начальник следственного органа, начальник подразделения дознания) обосновывают поданное ходатайство, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица.

Исходя из смысла закона, ходатайство о продлении срока содержания под стражей по групповым делам составляется и разрешается судьей отдельно в отношении каждого из обвиняемых.

По ходу проведения судебного заседания секретарем ведется протокол, в котором полно и объективно отражается ход рассмотрения ходатайства, включая вопросы, которые задавались судом участникам процесса. Необходимо внимательно выслушать и подробно записать в протокол пояснения обвиняемого по существу обвинения, особенно если он его не признает.

Выслушав всех участников процесса, с учетом их права на реплику, судья удаляется в совещательную комнату для вынесения постановления, которое подлежит оглашению в судебном заседании.

В соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК судья принимает одно из следующих решений: 1) о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, в том числе до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления уголовного дела в суд (за исключением случаев, предусмотренных ч. 6 ст. 109 УПК); 2) об отказе в удовлетворении ходатайства следователя и освобождении обвиняемого из-под стражи.

Порочной следует считать практику, когда суды, отказывая органам предварительного расследования в продлении срока содержания обвиняемого под стражей, уклоняются от решения вопроса об освобождении его из-под стражи. Согласно позиции Конституционного Суда РФ (см. Определение от 29.05.2003 N 207-О) суд обязан немедленно освободить каждого незаконно содержащегося под стражей.

Анализируя полученные в судебном заседании данные, судья не вправе игнорировать доводы обвиняемого, его защитника и законного представителя, а также иные обстоятельства, опровергающие или ставящие под сомнение обоснованность и законность обвинения. Обвиняемый, его защитник и законные представители могут предоставить непосредственно в суд соответствующие данные, необходимые, по их мнению, для правильного и объективного разрешения ходатайства. В итоговом документе судья обязан проанализировать все доводы сторон, мотивируя, почему одни из них им были приняты во внимание, а другие отвергнуты.

Постановление о продлении срока содержания под стражей в любом случае должно содержать аргументацию судьи о том, почему обвиняемому не может быть избрана менее строгая мера пресечения. При вынесении постановления о продлении срока содержания под стражей несовершеннолетнего обвиняемого судья обязан указать, почему лицо, не достигшее 18-летнего возраста к моменту совершения преступления, не может быть отдано под присмотр родителей, попечителей.

Представляется, что по аналогии с ч. 7.1 ст. 108 УПК при отказе в удовлетворении ходатайства о продлении в отношении обвиняемого срока содержания под стражей судья по собственной инициативе вправе при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК, избрать в отношении обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста.

Обосновывая необходимость дальнейшего содержания обвиняемого под стражей, судья не вправе ссылаться на постановление о заключении данного лица под стражу как на базовый документ. Поскольку за истекшее с момента ареста обвиняемого время ситуация с доказанностью вины по делу может кардинально измениться, судья обязан вновь проверить наличие как материально-правовых оснований, так и формальных условий, необходимых для заключения лица под стражу.

Если своим постановлением судья отказал в продлении срока содержания под стражей, обвиняемый подлежит немедленному освобождению из зала суда вне зависимости от того, истек к этому моменту срок, указанный в предыдущем судебном решении, или нет.

При установлении в процессе рассмотрения ходатайства фактов ограничения свободы и личной неприкосновенности граждан на срок свыше установленного законом судьи должны применять положение ч. 4 ст. 29 УПК о вынесении частного постановления.

Основаниями к отказу в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей могут служить: 1) отсутствие материально-правовых оснований (т.е. совокупности доказательств) для дальнейшего содержания лица под стражей; 2) отсутствие необходимых формальных условий для содержания обвиняемого под стражей; 3) систематическая и ничем не мотивированная волокита, допущенная следователями при расследовании конкретного уголовного дела.

Принимая решение об отказе в удовлетворении ходатайства о продлении сроков содержания под стражей ввиду допущенной по делу волокиты, судьям следует помнить, что нераспорядительность отдельных работников органов предварительного расследования не является препятствием для достижения целей уголовного судопроизводства. В таких случаях по фактам выявленных нарушений целесообразно вынесение частных постановлений в адрес соответствующих руководителей следственных подразделений и прокуроров.

Срок содержания под стражей продлевается только для проведения конкретных следственных и процессуальных действий, о чем должно быть указано в постановлении суда. Если срок содержания обвиняемого под стражей продлевается не в первый раз, то суду надлежит тщательно проверить, по каким причинам не были выполнены следственные действия, о необходимости проведения которых следователем сообщалось в предыдущих ходатайствах.

Порочной следует считать судебную практику, когда в постановлении о продлении срока содержания обвиняемого под стражей вместо конкретной даты приводится формулировка «до окончания ознакомления с материалами уголовного дела». В таком случае судебный контроль утрачивает конкретность, что неизбежно влечет нарушение конституционных и процессуальных прав участников процесса.

Длительная изоляция лица от общества может быть оправдана, в частности, тем, что оно может продолжить преступную деятельность либо скрыться от предварительного следствия или суда либо сфальсифицировать доказательства по уголовному делу, вступить в сговор со свидетелями. Указанные обстоятельства должны быть реальными, то есть подтверждаться достоверными сведениями. В случае продления сроков содержания под стражей суды должны указывать конкретные обстоятельства, оправдывающие продление этих сроков, а также доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств.

Разрешая ходатайство о продлении срока содержания под стражей, суду необходимо принимать во внимание положения ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., согласно которым никто не должен подвергаться пыткам и бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию. К бесчеловечному обращению относятся факты преднамеренного причинения человеку реального физического вреда, а равно глубоких физических или психических страданий. Условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. Унижающим достоинство признается обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности. Лицам, содержащимся под стражей, не должны причиняться лишения и страдания более тех, которые являются неизбежными при лишении свободы, а их здоровье и благополучие должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. Пункт 1 ст. 5 Конвенции предлагает судьям исходить из презумпции свободы, в силу которой лицо может ее лишиться только при исключительных обстоятельствах. Судья, рассматривающий представление о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, должен начать судебное заседание с предположения о том, что обвиняемый должен быть освобожден. Срок содержания под стражей может быть продлен только в случае, если вышеуказанное предположение будет опровергнуто аргументированной позицией стороны обвинения, доводы которой судья должен подвергнуть тщательному анализу.

Пример. Рассматривая дело «Мансур против Турции», Европейский суд по правам человека обратил внимание на то, что национальный суд неоднократно продлевал срок содержания обвиняемого под стражей, механически утверждая решения сотрудников правоохранительных органов, не утруждая себя критическим осуждением их действий и употребляя в своих решениях идентичные формулировки.

Любой срок содержания под стражей, даже самый короткий, всегда должен быть обоснован. Продолжительность срока предварительного заключения зависит от конкретных обстоятельств дела. В практике Европейского суда по правам человека сроки, превышающие один год, как правило, считаются чрезмерными, хотя немало решений, согласно которым к допустимым относились сроки от 2 до 4 лет предварительного заключения. Сроки, превышающие 5 лет, всегда расцениваются как необоснованные (например, по делу «Биру против Франции» срок содержания под стражей составил 5 лет 2 месяца 27 дней).

Европейский суд по правам человека не принимает во внимание задержки, обусловленные нехваткой персонала или технических средств. Субъекты, ответственные за движение дела, в любом случае обязаны продемонстрировать, что производство по делу находилось под наблюдением на протяжении всего срока разбирательства, а для ускорения процесса были приложены все возможные усилия.

По делам «Мацнеттер против Австрии», «Летелье против Франции», «Ягси и Саржин против Турции» и других Европейский суд по правам человека неоднократно разъяснял, что возможность вынесения сурового приговора сама по себе недостаточна для обоснования продления срока содержания под стражей. В то же время известно, что перспектива назначения длительного срока наказания является основным побуждающим моментом для того, чтобы скрыться от справедливого возмездия.

С позиции Европейского суда по правам человека, чем дольше длится следствие, тем более требователен должен быть суд при производстве в надзоре. Так, по делу «ИА против Франции» Европейский суд по правам человека не счел убедительными доводы о том, что лицо может скрыться спустя 5 лет после начала предварительного расследования. О маловероятности бегства обвиняемого могут свидетельствовать его семейное положение, особенности характера и морального состояния, его статус и обязанности перед обществом, размеры собственности, которую он будет вынужден оставить, размеры предоставленного залога.

В то же время обвиняемый может воспользоваться освобождением из-под стражи, чтобы помешать расследованию дела путем оказания давления на свидетелей с тем, чтобы они отказались от дачи показаний. Он может предупредить других лиц, находящихся под следствием, войти в тайный сговор с сообщниками и договориться о совместной позиции в отношении уголовного расследования, уничтожить документы и другие вещественные доказательства, сорвать следствие каким-либо иным образом.

Каков порядок вручения копии постановления

о продлении срока содержания под стражей?

Постановление о продлении срока содержания под стражей изготавливается как минимум в пяти экземплярах: один — для приобщения к материалам дела, остальные — для направления лицу, возбудившему ходатайство (следователю, дознавателю), прокурору, в суд, в следственный изолятор — и подлежит немедленному исполнению. Копия постановления о продлении срока содержания обвиняемого под стражей немедленно вручается под роспись лицу, в отношении которого оно вынесено, а также его защитнику или законному представителю — по просьбе данных лиц (ч. 2 ст. 101 УПК). Одновременно лицу, в отношении которого продлен срок содержания под стражей, разъясняется порядок обжалования данного решения.

Как оформляется производство по рассмотрению

ходатайства о продлении срока содержания под стражей?

Материалы рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, состоящие из постановления о возбуждении ходатайства, приобщенных к нему копий процессуальных документов, копий личных документов, документов, собранных судьей в процессе подготовки к судебному заседанию (письма, справки, квитанции, адвокатские ордера, ходатайства и др.), протокола закрытого (открытого) судебного заседания, документов, приобщенных к нему в ходе судебного заседания, постановления судьи о результатах рассмотрения ходатайства, составляют отдельное самостоятельное производство и хранятся в суде.

Каков порядок обжалования в апелляционном порядке

постановления судьи о продлении срока содержания

обвиняемого под стражей?

Постановление судьи о продлении срока содержания обвиняемого под стражей как любое иное промежуточное решение, ограничивающее конституционные права граждан, может быть обжаловано в вышестоящий суд в апелляционном порядке с учетом особенностей, установленных ст. 389.3 УПК, в течение 10 суток со дня его вынесения. Как на постановление судьи районного суда о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, так и на соответствующее постановление судьи суда уровня субъекта РФ апелляционная жалоба подается в судебную коллегию по уголовным делам этого суда. В настоящее время сложилась в целом позитивная практика рассмотрения апелляционных жалоб в субъектах РФ.

Право принесения апелляционной жалобы на постановление, принятое судьей по результатам рассмотрения ходатайства, помимо обвиняемого принадлежит его защитникам, а также законным представителям несовершеннолетних обвиняемых. Постановление судьи о продлении срока содержания обвиняемого под стражей может быть также обжаловано в вышестоящий суд в апелляционном порядке путем принесения апелляционного представления прокурором.

Каковы особенности содержания обвиняемых под стражей

на стадиях уголовного судопроизводства, следующих

за окончанием предварительного расследования?

В период предварительного расследования на этапе направления уголовного дела в суд с обвинительным заключением (актом) правом возбуждения перед судом ходатайства о продлении срока домашнего ареста, срока содержания обвиняемого под стражей наделен соответствующий прокурор (п. 8.1 ч. 2 ст. 37 УПК).

Установив, что к моменту направления уголовного дела в суд срок названных мер пресечения оказывается недостаточным для успешного выполнения судом требований ст. 227 УПК, прокурор при наличии к тому оснований возбуждает перед соответствующим судом ходатайство о продлении срока меры пресечения (ч. 2.1 ст. 221, ч. 2.1 ст. 226 УПК).

Такое ходатайство должно быть возбуждено перед соответствующим судом не позднее чем за 7 суток до истечения срока домашнего ареста или срока содержания под стражей. Срок домашнего ареста или срок содержания под стражей может быть продлен до 30 суток (ч. 8.1 ст. 109 УПК).

Каковы особенности продления срока содержания под стражей

в стадиях судебного разбирательства?

Обеспечение явки обвиняемого в суд — один из поводов к избранию в отношении него меры пресечения в стадии предварительного расследования. Если по делу имеются достаточные основания полагать, что он скроется (в международной практике используются термины «исчезновение», «побег» <1>), уклоняясь от явки в судебное заседание, иным образом будет препятствовать ходу процесса (подп. «а» п. 1 и п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), закон прямо предписывает такое лицо содержать под стражей, в зал суда доставлять под конвоем (п. 1 ч. 1 ст. 97 УПК). Решение вопроса о необходимости содержания обвиняемого, подсудимого под стражей — компетенция суда (ст. 29 УПК).

———————————

<1> См.: Де Сальвия М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. СПб., 2004. С. 207, 252, 253.

Данное правило с учетом его конструкции, места расположения в Общей части УПК следует классифицировать как базовое, закрепляющее за судом на период судебного разбирательства суверенное право на разрешение вопроса о мере пресечения в соответствии с основными постулатами уголовного судопроизводства.

Какова практика толкования судами положений ст. 255 УПК?

В период судебного разбирательства суд наделен правом избрания, изменения или отмены меры пресечения в отношении обвиняемого (подсудимого). Эта специальная норма, во-первых, закрепляет за судом данное исключительное право (ч. 1 ст. 255 УПК).

Во-вторых, и это в новелле самое главное, она устанавливает общее правило, согласно которому временные границы срока содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей, начинающего свое течение со дня поступления уголовного дела в суд и завершающегося вынесением приговора, не могут превышать 6 месяцев (ч. 2 ст. 255 УПК).

В-третьих, в ней упоминается о возможности исключения из общего правила. Суд, в производстве которого находится уголовное дело, по истечении 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд вправе (но не обязан) продлить срок содержания подсудимого под стражей (ч. 3 ст. 255 УПК).

В уголовно-процессуальном законе оговорены условия осуществления соответствующей процедуры, согласно которым продление содержания подсудимого под стражей на срок свыше 6 месяцев допускается:

— судом, в производстве которого находится уголовное дело;

— только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях (ч. 3 ст. 255 УПК);

— хотя формально и до бесконечности, но тем не менее каждый раз не более чем на 3 месяца (ч. 3 ст. 255 УПК).

Решение суда о продлении срока содержания подсудимого под стражей может быть обжаловано в апелляционном порядке. Обжалование не приостанавливает производство по уголовному делу (ч. 4 ст. 255 УПК).

В-четвертых, и это тоже очень важно, шестимесячный срок, указанный в ч. 2 ст. 255 УПК, относится к пресекательным, ибо его нарушение влечет автоматическое освобождение обвиняемого (подсудимого) путем использования целого ряда механизмов, не входящих в юрисдикцию суда. К их числу относятся прокурорский надзор, ведомственный контроль Минюста России, МВД России и др. Лицо, в отношении которого суд пропустил указанный в ч. 2 ст. 255 УПК срок, подлежит немедленному освобождению:

— администрацией следственного изолятора или иного аналогичного учреждения (ст. ст. 49 — 50 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых; п. 11 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста России от 14.10.2005 N 189 (в ред. от 27.12.2010); п. 23 Правил внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденных Приказом МВД России от 22.11.2005 N 950 (в ред. от 18.10.2012));

— прокурором, осуществляющим надзор за деятельностью администрации следственного изолятора или иного аналогичного учреждения (ч. 2 ст. 10 УПК, п. 2 ст. 33 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации»; ст. 51 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых).

В-пятых, к категории пресекательных относятся также и сроки, устанавливаемые судом при продлении срока содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей в порядке ч. 3 ст. 255 УПК, их истечение также автоматически запускает вышеописанные механизмы восстановления прав и законных интересов лица, помещенного под стражу.

В-шестых, в ч. 2 ст. 255 УПК законодатель установил временные границы содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей только в суде первой инстанции. Указанный в ч. 2 ст. 255 УПК срок начинается в день поступления уголовного дела в суд и завершается вынесением приговора. Этим он отделен от срока содержания обвиняемого под стражей в стадиях, предшествующих поступлению уголовного дела в суд, и от срока содержания осужденного под стражей после вынесения приговора.

Сохранив в судебных стадиях традиционные для российского уголовного процесса объект и предмет оперативного судебного контроля, законодатель в ст. 255 УПК существенно модернизировал механизм его осуществления. Суду, в производстве которого находится уголовное дело, вменено в обязанность: освободить обвиняемого (подсудимого) из-под стражи, если судебное разбирательство затягивается на срок свыше 6 месяцев. Если суд рассматривает уголовное дело, возбужденное по факту совершения подсудимым тяжкого или особо тяжкого преступления, судебное разбирательство затянулось более чем на полгода, избранная ранее мера пресечения сохраняется, то режим оперативного судебного контроля ужесточается, законность и обоснованность содержания обвиняемого под стражей проверяется уже каждые 3 месяца.

Сказанное позволяет сделать вывод об осмысленном выделении законодателем из общего объекта судебного контроля его новой специфической разновидности. Естественно, что права и свободы человека и гражданина, ограниченные при производстве по конкретному уголовному делу на этапе судебного разбирательства, образуют специальный предмет судебно-контрольной деятельности.

Чем обусловлена детализация правил продления

срока содержания подсудимых под стражей?

Правоохранительная система порой склонна к маскировке срока реального уголовного наказания в досудебных и судебных процедурах. Уголовное дело сначала годами расследуется, затем также годами может рассматриваться судом, после чего производство по нему прекращается либо по амнистии, другим нереабилитирующим основаниям, либо в отношении лица, много лет содержавшегося под стражей, выносится приговор за совершение малозначительного преступления. Цель такой маскировки: наказать лицо, в отношении которого нет доказательств, продемонстрировать ему свои силы и возможности, добиться от арестованного нужных показаний в отношении третьих лиц и др.

Нельзя сказать, что произволу теперь положен конец, однако процедура проверки оснований к продлению срока содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей с введением ст. 255 УПК стала гораздо прозрачней, так как перешла из «тиши кабинетов» в залы публичного процесса. Суд, выносящий постановление о продлении срока содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей, каждый раз обязан убеждать стороны, а вместе с ними и все общество, что ограничена свобода опасного для него лица.

Особо следует подчеркнуть, что решение суда первой инстанции о сохранении меры пресечения неокончательное, так как оно по инициативе сторон в любой момент может быть отменено вышестоящим судом, что является дополнительной гарантией неприкосновенности личности.

Безусловно, механизм восстановления нарушенных конституционных прав личности, предусмотренный ст. 255 УПК, далек от совершенства, отягощен исключениями. Тем не менее, его учреждение — решительный шаг к прогрессу. Лица, совершившие преступления небольшой и средней тяжести, вправе рассчитывать на осуществление правосудия без неоправданной (на срок свыше 6 месяцев) задержки.

Какие правила исчисления срока содержания под стражей

действуют в отношении осужденных?

В отношении осужденных действуют уже совершенно иные правила исчисления процессуальных сроков. В уголовно-процессуальном законе конкретных указаний на этот счет пока нет, следовательно, применению подлежат общие принципы уголовного процесса (ст. 10 УПК), а равно общепризнанные принципы, нормы и правила, указывающие в первую очередь на разумность продолжительности содержания осужденных под стражей до вступления приговора в законную силу.

Какова позиция Пленума ВС РФ по проблеме сроков рассмотрения

уголовных дел в судах?

Об актуальности затронутой тематики свидетельствуют постановления Пленума ВС РФ, посвященные срокам рассмотрения уголовных дел, в которых отмечено:

— ежегодно значительная часть судебных дел рассматривается с нарушением установленных сроков (абз. 1 преамбулы Постановления Пленума ВС РФ от 24.08.1993 N 7);

— распространены случаи назначения дел к судебному разбирательству с заведомым нарушением предусмотренных ст. 227 УПК сроков, иногда через несколько месяцев после поступления их в суд, в том числе и тогда, когда подсудимые заключены под стражу (абз. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 25.06.1996 N 4);

— наметившееся сокращение сроков производства по уголовным делам не носит повсеместного характера, а в ряде регионов количество дел, при разрешении которых судами были допущены нарушения установленных судами процессуальным законодательством сроков, которые вдвое превышают средние по России (абз. 8 преамбулы Постановления Пленума ВС РФ от 18.11.1999 N 79);

— факты содержания подсудимых под стражей свыше срока, предусмотренного ч. 2 ст. 255 УПК, все еще не изжиты (абз. 14 преамбулы Постановления Пленума ВС РФ от 27.12.2007 N 52).

За этими скупыми признаниями угадываются далеко не единичные случаи игнорирования судьями основных прав и свобод человека и гражданина.

Одна из причин произвола — обвинительный уклон. По-прежнему считается, что правоохранительные органы «просто так никого не арестовывают», поэтому с освобождением обвиняемых (подсудимых) из-под стражи особенно по формальным основаниям судьям спешить не следует.

Вводя систему оперативного судебного контроля за законностью и обоснованностью заключения подозреваемых, обвиняемых под стражу (ст. 108 УПК), продления сроков содержания обвиняемых, подсудимых под стражей (ст. ст. 109, 255 УПК), законодатель, видимо, не учел всей сложности возникших перед ним задач. Мало было изменить общую идеологию уголовного процесса, проблему следовало разрешить комплексно: на доктринальном, материально-техническом и юридико-техническом уровнях.

Доктрина, на первый взгляд, очевидна, так как она прописана в Конституции РФ: после 48 часов задержания ни секунды под стражей без судебного решения (ч. 2 ст. 22).

Простота этой концепции кажущаяся, на практике она бесследно исчезает, поскольку на протяжении движения уголовного дела оно имеет массу «хозяев»: следователь, прокурор, суды различных инстанций, причем каждый из перечисленных органов имеет свои специфические цели и задачи.

Какие проблемы встречают практики при установлении

сроков содержания подсудимых под стражей?

Сложившаяся ситуация отягощается существованием промежутков между стадиями, по привычке выведенных авторами УПК за рамки уголовного процесса. Результат — календарное время реального пребывания обвиняемого (подсудимого) под стражей, исчисляемое по правилам Закона о содержании под стражей подозреваемых, обвиняемых, всегда больше процессуального времени, предусмотренного УПК.

Забыл законодатель и о необходимости урегулирования в специальных нормах процедур продления сроков содержания обвиняемых (подсудимых) под стражей в случаях возвращения уголовных дел прокурору (ст. 237 УПК), отмены обвинительных приговоров вышестоящими судами.

Отставание процессуального времени от календарного — серьезный недостаток доктрины российского уголовного процесса. О его существовании прямо говорится в Постановлении КС РФ от 22.03.2005 N 4-П.

С момента принятия этого решения минуло более 10 лет, однако, ни ученые, ни законодатель не сделали практически ничего для того, чтобы разрешить простейшую проблему, синхронизировать течение процессуального времени в соответствии с ходом календарного времени.

Российские судьи, выполняя задачи, поставленные перед ними Конституцией (ч. 2 ст. 22), были вынуждены пойти на особые методы толкования положений УПК, позволившие им вывести сущность нормы за пределы ее формы, сведя ущерб, порожденный правотворческими ошибками, к минимуму.

Как следует толковать ст. 255 УПК?

Юридико-технический анализ положений ст. 255 УПК показывает, что данная норма по своей структуре, во-первых, является бланкетной, так как приведенные в ней понятия могут быть уяснены лишь посредством изучения:

— ст. 15 УК «Категории преступлений»;

— подзаконных нормативных актов, регламентирующих порядок регистрации уголовных дел, поступающих в суды. В их перечень, в частности, входят:

Инструкция по судебному делопроизводству в районном суде, утвержденная Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29.04.2003 N 36;

Инструкция по судебному делопроизводству в верховных судах республик, краевых и областных судах, судах городов федерального значения, судах автономной области и автономных округов, утвержденная Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 15.12.2004 N 161;

Инструкция по делопроизводству в аппарате Судебного департамента при Верховном Суде РФ, утвержденная Приказом Судебного департамента Верховного Суда РФ от 15.06.2007 N 76 (далее — Инструкция N 76);

— законов и подзаконных нормативных актов, регламентирующих порядок содержания обвиняемых (подсудимых) под стражей. К их числу, в частности, относятся:

Закон о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых;

Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденные Приказом Минюста России от 14.10.2005 N 189 (далее — Правила N 189);

Правила внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, утвержденные Приказом МВД России от 22.11.2005 N 950 (далее — Правила N 950).

Во-вторых, ст. 255 УПК является отсылочной, поскольку ее диспозиция не содержит даже примерного регламента процедуры принятия решения относительно меры пресечения, о правилах которой можно судить только на основе анализа всех положений, регулирующих уголовное судопроизводство.

В-третьих, положения ст. 255 УПК буквально насыщены новыми понятиями и оценочными категориями.

Краткость содержащихся в ст. 255 УПК формулировок, их правовая неопределенность привели к возникновению у правоприменителей значительного числа сложностей. Не случайно ст. 255 УПК уже шесть раз была предметом контроля, осуществляемого Конституционным Судом РФ (см. Постановление КС РФ от 22.03.2005 N 4-П, Определения КС РФ от 27.05.2004 N 253-О, от 30.09.2004 N 300-О, от 21.12.2004 N 468-О, от 23.06.2005 N 293-О, от 20.10.2005 N 372-О).

Регламентируя общий порядок разрешения судом вопроса о мере пресечения в период судебного разбирательства, анализируемая норма, в первую очередь, отсылает правоприменителя к таким понятиям, как «день поступления уголовного дела в суд», «судебное разбирательство» и «суд» (ч. 1 ст. 255 УПК).

В ч. 2 ст. 255 УПК законодателем вводится новое, квалифицированное понятие — «суд, в производстве которого находится уголовное дело».

Юридико-технический анализ нормы будет неполным, если с учетом ее бланкетного характера упустить исследование понятий, введенных на подзаконном уровне. В их длинном перечне особое значение имеют термины «суд, за которым числится уголовное дело», «суд, за которым числится обвиняемый (подсудимый)» (см., например, п. 5.2 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, п. 6.20 Инструкции по судебному делопроизводству в верховных судах республик, краевых и областных судах), «полные установочные данные лица, в отношении которого применяется мера пресечения», «документы, являющиеся основанием для приема в СИЗО», «выписка из документов, являющихся основанием для приема в СИЗО» (см. п. п. 6, 8, 9 Правил N 189; п. п. 6, 8, 9 Правил N 950).

Данные понятия сразу и четко определяют судебную инстанцию, несущую ответственность за законность и обоснованность содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей. Эти акты конкретизируют требования, предъявляемые к процессуальным документам в части их оформления (подписи, штампы, гербовые печати). Без указания вышеперечисленных реквизитов, без использования содержащихся в подзаконных актах терминов немыслима современная деловая переписка.

Поскольку судебное решение должно обладать и таким качеством, как его исполнимость, то судьи, а вместе с ними и другие участники процесса должны знать следующие организационные особенности.

Согласно Закону о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых:

— осужденные, отбывающие наказание в исправительных учреждениях, задержанные по подозрению в совершении другого преступления, могут содержаться в этих учреждениях, но изолированно от осужденных, отбывающих наказание (абз. 1 ст. 10);

— обвиняемые (подсудимые), в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, могут содержаться в тюрьмах или на территориях учреждений, исполняющих наказания, в специально оборудованных для этих целей помещениях, функционирующих в режиме СИЗО (абз. 2 ст. 10);

— обвиняемые (подсудимые), в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, в случае назначения экспертизы по основаниям, предусмотренным УПК, а также в случае оказания им медицинской помощи помещаются в медицинские учреждения (ч. 3 ст. 10);

— обвиняемые (подсудимые) военнослужащие содержатся на гауптвахтах в случаях и порядке, которые предусмотрены УПК и иными нормативными правовыми актами, регламентирующими организацию и порядок несения гарнизонной и караульной службы в Вооруженных Силах РФ (ст. 11);

— обвиняемые (подсудимые), содержащиеся в СИЗО, могут переводиться в ИВС, когда это необходимо для выполнения судебного рассмотрения дел за пределами населенных пунктов, где находятся СИЗО, из которых ежедневная доставка их невозможна, на время судебного процесса, но не более чем на 10 суток в течение месяца, основанием для такого перевода служит решение суда (ст. 13).

Согласно Правилам N 189:

— основанием для приема в СИЗО обвиняемого (подсудимого) является судебное решение об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу, вынесенное в порядке, установленном УПК (абз. 1 п. 6);

— в отношении лиц, к которым применялось задержание, к судебному решению об избрании меры пресечения должен быть представлен протокол задержания подозреваемого в совершении преступления (абз. 2 п. 6);

— помимо этих документов для приема в СИЗО женщины с ребенком в возрасте до 3 лет необходимо свидетельство о его рождении или другие документы, подтверждающие принадлежность ребенка матери, а при отсутствии таких документов — письменное указание суда, в производстве которого находится уголовное дело, о помещении женщины с ребенком в СИЗО (п. 7);

— документы, являющиеся основанием для приема в СИЗО, должны быть заверены подписями соответствующих должностных лиц и скреплены гербовыми печатями (п. 8);

— в тех случаях, когда в СИЗО представляется выписка из постановления суда об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу, в ней должны быть указаны полные установочные данные лица, в отношении которого применяется эта мера пресечения, выписка заверяется подписью должностного лица, скрепляется гербовой печатью;

— лица, доставленные в СИЗО плановым конвоем, в отношении которых истекли сроки содержания под стражей, освобождаются по постановлению начальника СИЗО;

— лица, нуждающиеся по заключению врача или фельдшера СИЗО в срочном стационарном лечении, при отсутствии возможности такого лечения в СИЗО либо истечении срока содержания под стражей, в случае доставки их из ИВС конвойными подразделениями органов внутренних дел в учреждение не принимаются.

Именно в Законе о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, а не в УПК содержится регламент освобождения обвиняемого (подсудимого) из-под стражи в случае, если суд нарушил правила ст. 255 УПК. Начальник СИЗО обязан не позднее, чем за 24 часа до истечения срока содержания под стражей обвиняемого (подсудимого) уведомить об этом суд, в производстве которого находится уголовное дело, а также прокурора.

Если по истечении установленного законом срока заключения под стражу в качестве меры пресечения соответствующее решение об освобождении подозреваемого или обвиняемого либо о продлении срока содержания его под стражей в качестве меры пресечения не поступило, начальник СИЗО немедленно освобождает его своим постановлением (ст. 50).

Как толкуется понятие «суд, в производстве которого

находится уголовное дело»?

Понятие «суд, в производстве которого находится уголовное дело» (ст. 255 УПК) и понятия «суд, за которым числится уголовное дело» и «суд, за которым числится обвиняемый (подсудимый)» не всегда совпадают.

Установив временные границы содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей только в суде первой инстанции, незаметно для себя самого законодатель пополнил категорийно-понятийный аппарат уголовного процесса понятиями «срок содержания обвиняемого под стражей в стадиях, предшествующих поступлению уголовного дела в суд» и «срок, содержания осужденного под стражей после вынесения приговора». Заключенный в них смысл угадывается на основе анализа всего УПК и судебной практики.

В Законе о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, ведомственных нормативных актах, регламентирующих содержание под стражей, перечисленные понятия не раскрываются, поскольку согласно данным актам сроки содержания под стражей исчисляются в едином порядке — календарном.

Несмотря на то, что регламент уголовного судопроизводства един для всех звеньев судебной системы, так как предопределен одним и тем же УПК, инструкций по делопроизводству в судах несколько, единообразием они не отличаются, хотя и разработаны одним ведомством — системой судов общей юрисдикции.

Наиболее подробна и обстоятельна из них Инструкция N 76, что объясняется особой сложностью документооборота в Верховном Суде РФ, через экспедицию которого ежегодно проходит более 10 тыс. судебных дел и свыше миллиона иных документов, значительное число из которых являются секретными.

Обязательно ли участие защитника при выполнении судом

требований ст. 255 УПК?

Некоторыми авторами высказывается мысль о том, что суд не вправе неволить обвиняемого, его защитника, законного представителя, заставляя их участвовать в судебном разбирательстве при решении вопроса об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу, о продлении срока содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей. Мотивируется это тем, что обвиняемые по некоторым делам вообще имеют право на заочное судебное разбирательство. Данное суждение, хотя и не лишено логики, противоречит процессуальной форме, которая в данном случае призвана обеспечить существо уголовного судопроизводства.

Заочное рассмотрение уголовных дел — явление редчайшее, ввиду этого для уголовного правосудия незаметное, в то же время нарушения уголовно-процессуального закона при назначении судебного заседания, если судить по количеству жалоб и представлений на промежуточные решения, вынесенные судами в порядке ст. ст. 227, 236 УПК, категория весьма существенная. Одним из важнейших механизмов исправления этих ошибок может быть точное исполнение основных правил и принципов уголовного судопроизводства, а в ближайшем будущем, надеемся, и специальной нормы закона.

Какова процедура применения ст. 255 УПК?

В вводных частях постановлений о назначении предварительного слушания, назначении судебного заседания следует указывать дату поступления уголовного дела в суд. Наличие такой информации позволит участникам процесса, другим заинтересованным лицам правильно определить дату истечения шестимесячного срока, установленного ст. 255 УПК.

Пока же уголовно-процессуальный закон не требует от судьи полноценного процесса, ибо вынесенные им за его рамками постановления не противоречат положениям гл. 33 УПК. Более того, процессуальные нарушения, допущенные в стадии подготовки дела к судебному заседанию, не влекут автоматического освобождения обвиняемого (подсудимого), поскольку они не связаны с обоснованностью содержания его под стражей.

Следует также отметить, что для основной массы дел не требуются предварительные слушания, нет необходимости проверки законности и обоснованности избранной меры пресечения. Следовательно, нет нужды и в загромождении работы суда, рассматривающего дело по существу, процедурами оперативного судебного контроля. Можно предложить следующий выход:

— во-первых, отказаться от сложившейся системы сроков;

— во-вторых, учредить единый срок содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей;

— в-третьих, создать сервисную судебную службу, ведающую сроками содержания обвиняемых (подсудимых) под стражей.

В практике встречаются ситуации, когда вопрос о мере пресечения не разрешается ни при назначении судебного заседания, ни при рассмотрении уголовного дела.

Каковы правила содержания под стражей осужденных,

совершивших преступления в период отбытия наказания?

Осужденные, отбывающие наказание в исправительных учреждениях, задержанные по подозрению в совершении другого преступления, могут содержаться в этих учреждениях (ч. 1 ст. 10 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых).

Кто в суде несет персональную ответственность за законность

и обоснованность содержания обвиняемых под стражей?

Называя суд в качестве единственного субъекта судебного контроля, законодатель конкретизирует этот собирательный образ лишь однажды, в ситуации, когда возникает необходимость продления срока содержания подсудимого под стражей (ч. 2 ст. 255 УПК). В дополнение к терминам, раскрытым в Общей части УПК, в первую очередь к понятию «суд, рассматривающий уголовное дело по существу» (п. 48 ст. 5 УПК), в ч. 2 ст. 255 УПК вводится совершенно новое и, несомненно, более широкое понятие — «суд, в производстве которого находится уголовное дело».

Введение нового понятия указывает на то, что деятельность суда первой инстанции, в производстве которого находится уголовное дело, рассмотрением его по существу не ограничивается, суд осуществляет по нему и другие процессуально значимые действия. В их перечень входят: получение уголовного дела от прокурора, его регистрация, поручение конкретному судье, передача от одного судьи к другому, возвращение уголовного дела прокурору, направление его по подсудности, принятие по делу мер обеспечительного характера и др.

Совершенно очевидно, что обязанность своевременно освободить незаконно содержащегося под стражей обвиняемого (подсудимого) лежит не только на судьях (судье) конкретного судебного состава, приступивших к рассмотрению дела по существу, а является обязанностью любого судьи, которому по делу поручено проведение любого судебного действия.

Первым в этом ряду стоит председатель суда, в который поступило уголовное дело. Сравнительно широко распространена практика, согласно которой именно председатели судов, их заместители лично выполняют действия, предусмотренные ст. 227 УПК: разрешают вопрос о мере пресечения, назначают судебное заседание, вызывают участников процесса, после чего передают уголовное дело для рассмотрения по существу другому судье сразу со стадии судебного заседания.

С учетом того, что в силу положений п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый задержанный или заключенный под стражу имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда, председателям судов следует уделять особое внимание вопросу усиления контроля за движением уголовных дел в отношении лиц, содержащихся под стражей, принимать организационные и другие меры по устранению причин, препятствующих своевременному рассмотрению таких дел, не допускать случаев незаконного содержания лиц под стражей.

Председателям судов рекомендуется принять необходимые меры по улучшению организации работы сотрудников аппаратов судов, повышению их профессионального уровня, соблюдению ими исполнительской дисциплины.

Распространяются ли правила ст. 255 УПК

на все стадии процесса?

Наряду с судом первой инстанции уголовное дело может находиться в производстве судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, а равно суда, рассматривающего уголовное дело по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.

Совершенно очевидно, что правила, приведенные в ст. 255 УПК, несмотря на их место в Особенной части УПК, распространяются на все судебные стадии уголовного процесса. Очевидно также и то, что с учетом их межстадийного значения данные правила должны быть расположены не в Особенной, а в Общей части УПК, их место сразу после ст. 109, регламентирующей порядок исчисления и продления срока содержания обвиняемого под стражей в период предварительного расследования, и еще не включенных в УПК, но давно уже применяемых практиками правил продления срока содержания обвиняемого под стражей на этапах, следующих за окончанием предварительного расследования.

Суд любой инстанции, обнаружив факт истечения шестимесячного срока, указанного в ч. 2 ст. 255 УПК, по находящемуся в его производстве уголовному делу обязан немедленно выполнить, содержащиеся в данной норме указания: освободить подсудимого из-под стражи, а если к тому имеются достаточные основания, то продлить срок содержания его под стражей.

Наряду с вышеприведенным расширенным толкованием понятия «суд, в производстве которого находится уголовное дело», существует и его узкое толкование.

Допустимо ли решение вопроса о мере пресечения одним

составом суда, а рассмотрение его другим судебным составом?

Трудно возразить против тезиса о необходимости рассмотрения вопроса о продлении срока содержания подсудимого под стражей надлежащим судом и в присутствии всех участников процесса. В то же время, уголовно-процессуальный закон не исключает возможности рассмотрения данного вопроса и только одним судьей, например, председательствующим в процессе. Представим себе ситуацию максимально приближенную к современной реальности. Уголовное дело рассматривается коллегией из трех профессиональных судей. Один из них внезапно тяжело заболел, поэтому завершить рассмотрение уголовного дела в срок не удалось. Менять состав суда и начинать судебное разбирательство, которое длилось на протяжении полугода, с самого начала нецелесообразно, так как остался объем работы менее чем на месяц.

Кто в таком случае вправе продлить срок содержания подсудимого под стражей? Думается, что или председательствующий, или по его поручению второй судья. Очевидно и то, что права подсудимого, ходатайствовавшего о коллегиальном рассмотрении дела, нарушены не будут, так как по существу дело будет рассмотрено коллегией из трех судей, а судебный контроль по общему правилу — компетенция одного судьи.

Каковы права иных участников процесса

при выполнении судом положений ст. 255 УПК?

Наряду с судом, в производстве которого находится уголовное дело, активными участниками уголовного судопроизводства, осуществляемого по правилам ст. 255 УПК, являются прокуроры, которым вменено в обязанность поддержание государственного обвинения, обвиняемые (подсудимые), их защитники и законные представители.

Применительно к ст. 255 УПК их функция сводится к выражению мнения относительно возможности освобождения обвиняемого (подсудимого) из-под стражи в начале течения предусмотренного этой статьей шестимесячного срока, на всем протяжении и по окончании его течения.

Предложенный законодателем механизм разрешения вопроса о продлении срока содержания обвиняемого под стражей предполагает участие в судебном заседании и потерпевшего.

Государственный обвинитель, обвиняемый (подсудимый), его защитники и законные представители наделены правом обжалования судебного решения, вынесенного по правилам ст. 255 УПК.

Каков алгоритм действий судьи по правилам ст. 255 УПК?

Судья, приняв уголовное дело к производству, в первую очередь обязан убедиться, что предусмотренный ст. 255 УПК шестимесячный срок содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей свое течение начал в строгом соответствии с принятыми нормами и к моменту принятия им уголовного дела к производству не истек.

Особое внимание уделяется случаям, связанным:

— с пересылкой уголовных дел по почте;

— передачей уголовных дел из одного региона в другой по подсудности;

— обжалованием постановлений о возвращении уголовного дела прокурору;

— передачей уголовного дела от одного судьи к другому;

— с отменой предыдущих судебных постановлений.

Практика показывает, что во всех этих случаях шестимесячный срок содержания обвиняемого (подсудимого) под стражей если уже не истек, то истечет в ближайшие дни, недели.

Не являются редкостью ситуации, когда судья получает не само уголовное дело, а лишь информацию о том, что срок содержания числящихся за ним обвиняемых (подсудимых) истекает или уже истек. Само же уголовное дело в этот момент пребывает в движении.

В таком случае сначала важно правильно установить суд, который должен выполнить требования ст. 255 УПК, т.е. определить судебную подконтрольность дела конкретному органу судебной власти.

Как отмечалось выше, сделать это на основании закона крайне сложно, поскольку механизмы делопроизводства урегулированы не законом, а различными ведомственными инструкциями.

Как оформляются производства по жалобам на судебные решения,

принятые в рамках ст. 255 УПК?

В случае подачи апелляционного представления, апелляционных жалоб параллельно основному делу формируется отдельный материал, составными элементами которого являются: постановление, вынесенное по правилам ст. 255 УПК, протокол судебного заседания, либо его соответствующий фрагмент, апелляционное представление, апелляционные жалобы, дополнения к ним, возражения на апелляционное представление, апелляционные жалобы.

По некоторым делам за многие годы судебного разбирательства накапливается множество таких материалов.

Отсутствие состязательного процесса, протокола судебного заседания — основание для отмены постановления, вынесенного по правилам ст. 255 УПК.

Если уголовное дело находится в производстве конкретного состава суда, однако данный суд не в состоянии по каким-либо причинам рассмотреть вопрос об освобождении подсудимого из-под стражи, продлении в отношении него срока содержания под стражей, то данный вопрос разрешается председателем суда либо по его поручению другими судьями. Такой подход к разрешению проблемы основан на более широком толковании понятия «суд, в производстве которого находится уголовное дело», чем понятия «суд, рассматривающий уголовное дело по существу».

Если в судебном заседании будет вынесено постановление о прекращении уголовного преследования по эпизодам совершения подсудимым тяжких и особо тяжких преступлений, но будет поддерживаться обвинение в совершении преступлений средней и небольшой тяжести, то подсудимый подлежит немедленному освобождению, если он к этому моменту находится под стражей свыше срока, установленного ч. 2 ст. 255 УПК, т.е. свыше 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд.

Обязательно ли участие в процессе лица, в отношении которого

принимается решение по правилам ст. 255 УПК?

По общему правилу судебное разбирательство уголовного дела проводится с обязательным участием подсудимого (ч. 1 ст. 247 УПК). При неявке подсудимого рассмотрение уголовного дела должно быть отложено (ч. 2 ст. 247 УПК).

Уклонение обвиняемого (подсудимого) от явки в суд — прямое свидетельство ошибки, допущенной органами предварительного расследования или судом при выборе в отношении него меры пресечения. Исправление данной ошибки закон возлагает на суд, в производстве которого находится уголовное дело, которому УПК предлагает несколько алгоритмов поведения.

Если копия обвинительного заключения обвиняемому не вручалась, то уголовное дело в отношении него по результатам предварительного слушания возвращается прокурору (п. 2 ч. 1 ст. 237 УПК). Одновременно в отношении обвиняемого разрешается вопрос о мере пресечения (ч. 3 ст. 237 УПК).

Если копия обвинительного заключения обвиняемому (подсудимому) была вручена, то закон предписывает подвергнуть его принудительному приводу, изменить в отношении него меру пресечения (ч. 2 ст. 238 УПК).

Естественно, что в обеих анализируемых ситуациях вопрос о заключении обвиняемого (подсудимого) под стражу решается в его отсутствие. По смыслу уголовно-процессуального закона интересы обвиняемого (подсудимого) в этом случае представляет защитник, если таковой в деле не участвует, то он назначается судом (ч. 6 ст. 247 УПК).

И в первом, и во втором случаях суд, изменив меру пресечения в отношении обвиняемого (подсудимого) на заключение под стражу, объявляет его в розыск, осуществление которого поручается прокурору.

Если от суда скрывается обвиняемый (подсудимый), которому обвинительное заключение было вручено, то суд оказывается перед выбором осуществления следующих действий:

— отложить рассмотрение уголовного дела на разумный срок (ч. 2 ст. 247 УПК);

— приостановить производство по уголовному делу (п. 1 ч. 1 ст. 238 УПК);

— возвратить уголовное дело прокурору, если обвиняемый (подсудимый) совершил побег (ч. 2 ст. 238 УПК);

— рассмотреть уголовное дело о тяжком, особо тяжком преступлении в отсутствие привлеченного к уголовной ответственности лица (ч. 5 ст. 247 УПК);

— возвратить в иных ситуациях уголовное дело прокурору, что уголовно-процессуальным законом пока прямо не предусмотрено, однако уже практикуется судами.

По вопросам, разрешаемым судом во время судебного заседания, в том числе и предусмотренным ст. 255 УПК, суд выносит определения или постановления, которые подлежат оглашению в судебном заседании (ч. 1 ст. 256 УПК).

Определение или постановление об избрании, изменении или отмене меры пресечения в отношении обвиняемого (подсудимого) выносится в совещательной комнате и излагается в виде отдельного процессуального документа, подписываемого судьей или судьями (ч. 2 ст. 256 УПК).

Каковы составные части постановления, определения суда,

вынесенного в порядке ст. 255 УПК?

Определение (постановление), вынесенное в порядке ст. 255 УПК, по традиции состоит из вводной, описательно-мотивировочной и резолютивной частей.

Содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, согласно с Конституцией, принципами и нормами международного права, а также международными договорами РФ и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий обвиняемым и подсудимым (ст. 4 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых).

Мотивируя решение о сохранении меры пресечения, судьи должны помнить, что употребляемые ими термины «при наличии достаточных оснований полагать», «скроется от предварительного расследования», «может заниматься преступной деятельностью», «может угрожать свидетелю» — категории оценочные. Поскольку в соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК решения судов должны быть мотивированными, то их содержание в обязательном порядке подлежит раскрытию в процессуальных документах.

В качестве оснований для сохранения меры пресечения в законе установлены категории вероятностного характера: «достаточно полагать», что обвиняемый (подсудимый) «может» продолжать заниматься преступной деятельностью (п. 2 ч. 1 ст. 97 УПК), «может» угрожать участникам уголовного судопроизводства или иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК).

Мера пресечения подлежит применению уже только при наличии самой возможности предусмотренных ч. 1 ст. 97 УПК последствий. Из содержания п. 3 ч. 1 ст. 97 УПК следует, что избрание меры пресечения всегда следует считать своевременным, законным и обоснованным, если таковая предотвратила саму возможность угрозы потерпевшему, а не пресекает уже высказанные и тем более осуществленные угрозы. Более того, ст. 97 УПК предписывает органам предварительного расследования, прокурору и судье предвидеть возможные последствия несвоевременного применения мер пресечения к лицу, обвиняемому в совершении преступления, особенно склонному к продолжению преступной деятельности. О том, что лицо может продолжить свою преступную деятельность, свидетельствует, например, наличие у него антиобщественных установок, число ранее совершенных противоправных деяний. Вывод о том, что обвиняемый (подсудимый) скроется от следствия и суда, будет угрожать свидетелям и потерпевшим, нетрудно сделать, проанализировав характер его преступных проявлений, последующее поведение.

Сущность оперативного судебного контроля заключается также и в том, что суд решает вопрос о продлении срока содержания подсудимого под стражей только по результатам судебного разбирательства.

Что следует понимать под термином «разумность срока

содержания обвиняемого под стражей»?

Правовые позиции Комитета ООН по правам человека (далее — Комитет) <1>: в связи с п. 4 своего Замечания общего порядка N 8 (1982 г.) по ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. (право на свободу и личную неприкосновенность) и согласно своей правовой практике Комитет напоминает, что понятие «носящий произвольный характер» нельзя отождествлять с понятием «противозаконный», но его следует толковать более широко, включая в него элементы неуместности, несправедливости, непредсказуемости и ненадлежащего соблюдения норм процессуального права (см. сообщение N 1134/2002, Горджи-Динка против Камеруна. Соображения, принятые 17 марта 2005 г., п. 5.1; и ван Альфен против Нидерландов. Соображения, принятые 23 июля 1990 г., п. 5.8) <2>.

———————————

<1> См.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденный ПВС РФ 24 декабря 2014 г.

<2> Тексты приведенных соображений и замечаний общего порядка Комитета по правам человека см. на официальном сайте Комитета. URL: https://www.ohchr.org/EN/HRBodies/CCPR/Pages/CCPRIndex.aspx (дата обращения: 29.05.2015).

Это означает, что содержание под стражей должно быть не только законным, но также разумным и необходимым в любых обстоятельствах (п. 6.5 решения Комитета от 5 ноября 2013 г. по делу Ф.К. Баруани против Демократической Республики Конго. Сообщение N 441/2010).

Комитет напоминает о п. 2 своего Замечания общего порядка N 8 и о своей правовой практике, согласно которым значение термина «в срочном порядке» в соответствии с п. 3 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах должно определяться в каждом конкретном случае отдельно, однако такие задержки не должны превышать нескольких дней (Комитет счел, что с учетом отсутствия каких-либо разъяснений государства-участника 3-дневная задержка в доставлении лица к судье не удовлетворяет требованию срочности, по смыслу п. 3 ст. 9 Пакта (см. сообщения N 852/1999, Борисенко против Венгрии. Соображения, принятые 14 октября 2002 г., п. 7.4; N 1910/2009, Жук против Беларуси. Соображения, принятые 30 октября 2013 г., п. 8.3; N 2120/2011, Ковалева и Козьяр против Беларуси. Соображения, принятые 29 октября 2012 г., п. 11.3; N 1787/2008, Ковш против Беларуси. Соображения, принятые 27 марта 2013 г., п. п. 7.3 — 7.5).

Комитет напоминает, что срок задержания лица полицией до момента доставки такого лица к судье не должен превышать 48 ч. (см. сообщение N 1592/2007, Пичугина против Беларуси. Соображения, принятые 17 июля 2013 г., п. 7.4). Для соблюдения положений п. 3 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах любое превышение этого срока требует особого обоснования (см. Борисенко против Венгрии, п. 7.4. См. также: принцип 7 Основных принципов, касающихся роли юристов <1> (п. 6.8 указанного решения)).

———————————

<1> Приняты восьмым Конгрессом Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, Куба, 27 августа — 7 сентября 1990 г.) // Организация Объединенных Наций. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/role_lawyers.shtml (дата обращения: 29.05.2015).

Комитет считает, что отсутствие каких-либо представленных доказательств в связи с выдвигаемыми против заявителя обвинениями и содержание его под стражей без доступа к адвокату или каких-либо контактов со своей семьей фактически лишили его возможности оспорить законность своего помещения под стражу в суде и, следовательно, являются нарушением п. 4 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах (п. 6.9 решения).

1.6. Судебный порядок временного отстранения от должности

В чем сущность временного отстранения подозреваемого,

обвиняемого от должности (ст. 114 УПК)?

В соответствии с ч. 1 ст. 37 Конституции РФ каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Очевидно, что ограничение этих прав допускается только на основании судебного решения. Данные положения нашли свое развитие в отраслевом законодательстве, поэтому правила ограничения права на труд в стадии предварительного расследования по уголовным делам получили детальную регламентацию в ст. 114 УПК. Практика применения норм Конституции, уголовно-процессуального права и других законов позволила выработать те критерии обоснованности, законности и справедливости, которые позволяют гарантировать как достижение целей уголовного преследования, так и соблюдение прав, свобод и законных интересов граждан.

Каковы основания к рассмотрению ходатайства

о временном отстранении от должности?

Поводом к рассмотрению в суде вопроса о возможности временного отстранения от должности, ограничивающего конституционные права, свободы человека и гражданина, является соответствующее ходатайство следователя, следователя-криминалиста, поданное в суд с согласия руководителя следственного органа, его заместителя (п. 3 ч. 1 ст. 38, п. 4 ч. 1 ст. 39, ч. 1 ст. 165 УПК), или дознавателя, начальника подразделения дознания, его заместителя, поданное в суд с согласия прокурора (п. 5 ч. 2 ст. 37, п. 1 ч. 3 ст. 41 УПК). В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость отстранения подозреваемого, обвиняемого от должности (ч. 1 ст. 114 УПК). Основания для временного отстранения от должности делятся: на материально-правовые и формально-правовые.

Формально-правовые основания: временное отстранение от должности возможно только в рамках осуществления следователем и дознавателем предварительного расследования по конкретному уголовному делу, возбужденному в соответствии со ст. 146 УПК и расследуемому в установленные законом сроки (ст. ст. 162, 223 УПК).

Материально-правовые основания для временного отстранения от должности — это совокупность доказательств, которые, во-первых, свидетельствуют о том, что конкретное лицо действительно совершило инкриминируемое ему преступление; во-вторых, по делу имеются сведения, указывающие на необходимость временного отстранения его от должности.

Каков порядок возбуждения ходатайства

о временном отстранении от должности?

При необходимости временного отстранения подозреваемого, обвиняемого от должности следователь и дознаватель возбуждают перед судом соответствующее ходатайство. В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость существенного ограничения конституционных прав гражданина на труд.

Какова территориальная подсудность рассмотрения

ходатайства о временном отстранении от должности?

Ходатайство о временном отстранении подозреваемого, обвиняемого от должности рассматривается федеральным районным судом по месту производства предварительного расследования. Исключением из общего правила является временное отстранение от должности обвиняемого, являющегося высшим должностным лицом субъекта РФ (президента, губернатора, мэра). Если решение вопроса о временном отстранении от должности сопряжено с необходимостью обсуждения вопросов, содержащих государственную тайну, то по правилам, содержащимся в п. 3 ч. 3 ст. 31 УПК, ходатайство рассматривается судом субъекта РФ.

Каков порядок подготовки к рассмотрению

ходатайства о временном отстранении от должности?

Судья, рассматривающий ходатайство о временном отстранении от должности, обязан лично убедиться, что в производстве органов предварительного расследования имеется уголовное дело, по которому необходимо такое отстранение.

Каковы сроки рассмотрения

ходатайства о временном отстранении от должности?

Постановление о возбуждении ходатайства о временном отстранении от должности подлежит рассмотрению в течение 48 часов с момента поступления материалов в суд (ч. 2 ст. 114 УПК).

Кто принимает участие в рассмотрении

ходатайства о временном отстранении от должности?

Закон не содержит указаний относительно процедуры рассмотрения ходатайства о временном отстранении от должности, очевидно только то, что оно разрешается судьей районного суда единолично. В то же время, в силу того, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности (ч. 2 ст. 123 Конституции РФ, ст. 15 УПК), рассмотрение ходатайства о временном отстранении подозреваемого, обвиняемого от должности может быть разрешено в рамках судебного заседания. В таком судебном заседании обязаны принять участие: со стороны обвинения — лицо, возбудившее ходатайство, и прокурор; со стороны защиты — лицо, о временном отстранении от должности которого ходатайствует орган предварительного расследования, и его защитник. Такой подход к определению пределов судебного контроля с участием заинтересованного лица за действиями органов уголовного преследования согласуется с прецедентной практикой Европейского суда по правам человека п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Каков порядок разрешения ходатайства

о временном отстранении от должности?

По общему правилу такое ходатайство подлежит рассмотрению в открытом судебном заседании. В начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению. Затем прокурор либо лицо, возбудившее ходатайство, обосновывает его. По ходу проведения судебного заседания секретарем судебного заседания ведется протокол, в котором полно и объективно должен быть отражен ход рассмотрения ходатайства, включая вопросы, которые задавались судом участникам процесса. Выслушав участников процесса, судья удаляется в совещательную комнату, где выносит постановление, которое подлежит оглашению в судебном заседании.

Каков перечень документов, прилагаемых органами

предварительного расследования к ходатайству

о временном отстранении от должности?

К ходатайству в обязательном порядке прилагаются копии: 1) постановления о возбуждении уголовного дела (при необходимости — постановления о принятии его к производству, постановления о производстве предварительного следствия следственной группой); 2) документы, подтверждающие статус подозреваемого, обвиняемого, которыми могут быть: постановление о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, протокол задержания подозреваемого, постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого; 3) процессуальные документы, обосновывающие необходимость временного отстранения подозреваемого, обвиняемого от должности. В их число могут входить любые документы, содержащие необходимые для суда сведения.

Материалы, представляемые органами предварительного расследования в качестве материально-правового обоснования к удовлетворению ходатайства, в обязательном порядке подлежат проверке судьей по правилам, предусмотренным ст. 75 УПК.

Каков перечень судебных решений, выносимых

по результатам рассмотрения ходатайства

о временном отстранении от должности?

Рассмотрев указанное ходатайство, судья выносит постановление о временном отстранении от должности или об отказе в этом (ч. 2 ст. 114 УПК). Постановление должно полностью отвечать требованиям, предъявляемым подобного рода документам.

Следует помнить, что временно отстраненный от должности имеет право на ежемесячное пособие, выплачиваемое в соответствии с п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК.

Постановление о временном отстранении подозреваемого, обвиняемого от должности составляется в пяти экземплярах, из которых первый подшивается в судебно-контрольное производство, второй — в уголовное дело, третий направляется прокурору, осуществляющему надзор за производством предварительного расследования, четвертый — по месту работы подозреваемого, обвиняемого (ч. 3 ст. 114 УПК), пятый вручается лицу, в отношении которого оно вынесено. Временно отстраненный от должности подозреваемый или обвиняемый имеет право на ежемесячное государственное пособие в размере прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации (ч. 6 ст. 114, п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК).

Пример. Старший следователь СК при МВД России обратился с ходатайством о временном отстранении Б. от должности президента банка, мотивируя это тем, что последнему заочно предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК, сам он находится в федеральном розыске, пребывает в Великобритании, однако, несмотря на это, продолжает руководить банком, направляя его сотрудникам приказы и инструкции.

Постановлением судьи Тверского районного суда г. Москвы от 11 апреля 2011 г. данное ходатайство было удовлетворено.

В назначении ежемесячного пособия Б. отказано ввиду достоверной информации о месте его нахождения. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 18 мая 2011 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения (см. Кассационное определение Московского городского суда от 18.05.2011 N 22-6734. Архив Московского городского суда, 2011).

Не может ли факт отстранения судом обвиняемого от должности

быть истолкован как акт признания его вины?

Само по себе отстранение судом подозреваемого, обвиняемого от должности не может быть истолковано как акт признания его вины (Определение КС РФ от 17.10.2006 N 429-О).

Какова практика применения ст. 114 УПК?

Пример 1. 29 января 2014 г. руководителем СУ СК РФ по Мурманской области в отношении председателя Мурманской областной Думы Ш., занимавшего данную должность с 2011 г., было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК. С этого момента в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК Ш. приобрел статус подозреваемого.

3 февраля 2014 г. без предъявления конкретного обвинения в отношении него была избрана мера пресечения — подписка о невыезде и надлежащем поведении.

5 февраля 2014 г. Ш. было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК.

13 февраля 2014 г. следователь обратился в суд с ходатайством о временном отстранении обвиняемого от должности. Свою правовую позицию следователь мотивировал следующими обстоятельствами:

— органами предварительного расследования 11 февраля 2014 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК, решается вопрос о соединении данного уголовного дела с делом в отношении Ш. в одно производство;

— должность, которую занимает Ш., дает ему возможность препятствовать объективному ходу расследования уголовного дела и установлению истины;

— Ш. неоднократно направлял в СУ СК РФ по Мурманской области, а также в иные правоохранительные органы жалобы и ходатайства, изготовленные на официальных бланках Мурманской областной Думы, подписанные им не как частным лицом, а от имени председателя областной Думы, в которых он критиковал действия органов предварительного расследования, 30 мая 2013 г. возбудивших уголовное дело в отношении Шб. по ч. 4 ст. 159 УК, по которому Ш. допрашивался в качестве свидетеля;

— с жалобами на действия следователя на официальных бланках Мурманской областной Думы по тому же делу обращался и помощник Ш.;

— защитник Ш. в своих ходатайствах указывает, что представляет интересы председателя областной Думы;

— 19 сентября 2013 г. на заседании Мурманской областной Думы Ш. было инициировано рассмотрение вопросов, не входящих в ее компетенцию, а именно перед федеральными правоохранительными органами был поставлен вопрос о законности и обоснованности действий соответствующих подразделений этих органов в Мурманской области;

— 2 декабря 2013 г. Ш. повторно обратился с таким ходатайством в МВД России;

— 6 июня 2013 г. Ш. как депутат областной Думы выступил в качестве личного поручителя в отношении Шб.

Перечисленные действия стороной обвинения были квалифицированы как оказание давления на сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих предварительное расследование, воспрепятствование объективному производству по делу во избежание личной ответственности.

Кроме того, в обоснование своего ходатайства следователь указал, что в силу занимаемой должности Ш. должен выезжать в командировки, в том числе и заграничные, от обвиняемого и его защитника уже трижды поступали ходатайства о переносе следственных действий, разрешении выезда за пределы Мурманской области.

Следователь также считает, что Ш., осознавая неизбежность и неотвратимость наказания, под видом служебной командировки попытается скрыться от следствия, в том числе и за границей.

Разрешая ходатайство следователя о временном отстранении обвиняемого от должности, суд начал с констатации того, что законность и обоснованность возбуждения уголовного дела в отношении Ш. стороной защиты не оспаривается. Обвинение Ш. предъявлено в установленном законом порядке.

Затем суд отклонил как не относящийся к рассматриваемой проблеме довод следователя о том, что в производстве органов предварительного расследования находится еще одно дело, которое, возможно, будет соединено с уголовным делом в отношении Ш.

Также суд отклонил довод следователя о том, что обвиняемый может выехать за границу, мотивируя это тем, что органы предварительного расследования сочли возможным ограничиться в отношении него такой символической мерой пресечения, как подписка о невыезде и надлежащем поведении.

Раскритиковал суд и довод следователя о том, что Ш. выступил поручителем в отношении Шб., ибо право на поручительство прямо закреплено в законе (ст. 103 УПК).

В то же время суд счел нужным ходатайство следователя удовлетворить, мотивируя это тем, что Ш. в период, предшествовавший возбуждению в отношении него уголовного дела, посмел «инициировать» направление в адрес высших руководителей правоохранительных органов официальных запросов, т.е. вышел за рамки своих должностных полномочий. В подписанных им запросах Ш. указывал на противоправность действий правоохранительных органов в отношении конкретных лиц, в то время как они лично не жаловались (Постановление Октябрьского районного суда г. Мурманска от 18.02.2014 N 3/5-1/2014).

Апелляционная и кассационная инстанции в части отстранения от должности решение суда первой инстанции оставили без изменения. Суд апелляционной инстанции ограничился корректировкой размера ежемесячного государственного пособия, подлежащего выплате Ш. (Апелляционное постановление Мурманского областного суда от 20.03.2014 N 22к-472-2014; постановление судьи того же суда от 23.04.2014 об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции).

Сторона защиты не отрицала ни обоснованности возбуждения уголовного дела в отношении Ш., ни доказанности его вины в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК. По крайней мере, в подготовленных ею документах рассуждений на данную тему не просматривается.

Моральный аспект. Может ли быть председателем регионального органа государственной власти лицо, привлеченное к уголовной ответственности? На первый взгляд, нет. Такое лицо, без ожидания вмешательства органов предварительного расследования, по инициативе соответствующих властных структур, а еще лучше по личной инициативе, занимаемую должность должно оставить.

Впрочем, практике известны и факты незаконного привлечения должностных лиц к уголовной ответственности. Классический пример: уголовное дело в отношении заместителя министра финансов РФ С. Сторчака, который не был освобожден от занимаемой должности даже несмотря на то, что 11 месяцев провел под стражей.

Уголовно-процессуальный аспект. Вопрос, имеющий принципиально важное методологическое значение: совершил ли Ш. действия, которые могут быть истолкованы как воспрепятствование предварительному расследованию?

Как отмечалось выше, следователь загромоздил свое ходатайство рядом доводов, которые сразу были отвергнуты судом, органам предварительного расследования пришлось намекнуть, что если Ш. опасен, может скрыться, совершил массу иных преступлений, то нужно ставить вопрос о заключении его под стражу.

Обоснованно признал суд за Ш. и право быть поручителем, поскольку личное поручительство — суть данного института.

Сторона защиты, оспаривая законность и обоснованность временного отстранения Ш. от должности, утверждает, что:

— областная Дума вправе сделать любой запрос в любой федеральный орган власти и вправе получить от него соответствующий ответ;

— инициатива запросов исходила не лично от Ш., а от иных лиц;

— запросы были сделаны до возбуждения в отношении него уголовного дела;

— обязанность депутата — защищать граждан, даже если они сами этого не делают.

Спорить с данной позицией бесполезно, ибо она основана на законе, это суть деятельности органа представительной власти: она представляет в регионе всех и каждого, в том числе и лиц, привлеченных к уголовной ответственности. Нормальным поведением является и инициация органами представительной власти проверок в отношении представителей правоохранительных органов, так как это форма общественного контроля.

Довод о том, что «подозрения» Мурманской областной Думы не подтвердились, не может быть истолкован против представителей народа. Попутно отметим, что чиновник, подписавший ответ Ш., — начальник главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции С. — вскоре и сам был арестован. Теперь уже настала очередь его сторонников обращаться в высшие инстанции с запросами и жалобами.

Вызывают удивление высказывания суда апелляционной инстанции о том, что:

— документы, направленные Мурманской областной Думой, могут быть истолкованы как давление на органы предварительного расследования;

— регламент деятельности областной Думы определяет лишь процедуру рассмотрения поставленных перед нею вопросов, главное существо этих вопросов, а Ш. вышел за пределы своих полномочий.

Самостоятельная позиция прокуратуры по данному делу, к сожалению, не прослеживается. Сторона защиты попыталась подкрепить свои доводы ссылкой на Методические рекомендации Генеральной прокуратуры РФ от 30 марта 2004 г., суть которых в том, что обвиняемый отстраняется от должности лишь тогда, когда он реально препятствует органам предварительного расследования.

Отвергая данный довод, суд апелляционной инстанции указал, что рекомендации — только способ толкования, поэтому они не относятся к обязательным для исполнения нормативным актам, которые к тому же еще и не согласуются с УПК.

Пример 2. Органы предварительного расследования ходатайствовали о временном отстранении от должности Ф., директора Департамента стратегического развития города, промышленности, инвестиционной политики и экологии администрации г. Н-ска <1>. Ходатайство обосновывалось тем, что Ф. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285, ч. 2 ст. 292 УК, оставаясь в указанной должности, может продолжить преступную деятельность, а равно воспрепятствовать производству по уголовному делу, оказав воздействие на свидетелей, находящихся у нее в подчинении.

———————————

<1> Поскольку производство по делу не завершено, фамилия обвиняемой и место ее работы не называются.

25 апреля 2014 г. судьей принято решение о временном отстранении обвиняемой Ф. от должности, с этой даты ей назначено ежемесячное государственное пособие в размере прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации.

В апелляционной жалобе обвиняемая просила постановление отменить, поскольку все свидетели по делу допрошены, повлиять на их позицию по делу она уже не в состоянии. Кроме того, на срок до 23 июня 2014 г. ей предоставлен отпуск. Суд, по ее мнению, не обосновал необходимость применения в отношении нее мер процессуального принуждения, следовательно, отступил от презумпции невиновности. Ф. считает, что нарушено ее право на получение заработка, затронуты интересы находящихся на ее иждивении малолетних детей.

Оставив решение суда первой инстанции без изменения, судебная коллегия по уголовным делам Н-ского областного суда привела следующие мотивы своего решения.

Мера процессуального принуждения — временное отстранение от должности — согласуется с положениями Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции от 31 октября 2003 г. <1>, которая предусматривает в целях обеспечения выполнения договаривающимися сторонами обязательств по защите демократических институтов и ценностей, предупреждению, искоренению коррупции и формированию антикоррупционной политики установление процедур, с помощью которых публичное должностное лицо, обвиненное в совершении преступления, признанного таковым в соответствии с указанной Конвенцией, может быть в надлежащих случаях смещено, временно отстранено от выполнения служебных обязанностей или переведено на другую должность соответствующим органом.

———————————

<1> Подписана от имени Российской Федерации в г. Мерида (Мексика) 9 декабря 2003 г. Ратифицирована Федеральным законом от 08.03.2006 N 40-ФЗ.

Публичный характер этой меры обусловливает ее применение лишь по судебному решению, принятому на основании ходатайства следователя (дознавателя), в производстве которого находится уголовное дело, исходя исключительно из общественных интересов, конкретизированных на основе требований закона и фактических обстоятельств дела; ее исполнение обеспечивается возложением на работодателя обязанности отстранить от работы (не допускать к работе) работника по соответствующему требованию суда (ст. 76 ТК).

Ф. обвиняется в совершении преступлений, совершенных, по версии следствия, с использованием должностного положения директора.

Достаточные данные о том, что Ф. могла совершить вмененные ей преступления, в представленных материалах наличествуют. Проверять обоснованность предъявленного обвинения суд на данной стадии уголовного судопроизводства не вправе, поскольку иное поставило бы под угрозу самостоятельность и независимость суда, рассматривающего уголовное дело по существу.

Судом первой инстанции правильно установлено, что, продолжая занимать должность директора, Ф. может оказать воздействие на свидетелей, поскольку указанные лица — ее подчиненные. Более того, версии Ф. и органов предварительного следствия относительно фактических обстоятельств дела, его правовой оценки существенно разнятся.

Оснований считать примененную в отношении Ф. меру несоразмерной целям обеспечения надлежащего хода уголовного судопроизводства не имеется.

Сам по себе факт допроса всех свидетелей не исключает возможности последующего воздействия на них со стороны обвиняемой с целью побуждения к изменению показаний.

Предоставление Ф. оплачиваемого отпуска на период с 26 апреля по 23 июня 2014 г. не является необратимым явлением, поскольку трудовое законодательство предусматривает возможность отзыва работника из отпуска (ст. 125 ТК).

Получению заработной платы за ранее отработанные периоды обжалуемое Ф. постановление не препятствует.

Размер государственного пособия, подлежащего выплате Ф., определен в соответствии с общими правилами п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК; специальное законодательное регулирование вопроса о пособиях, выплачиваемых в таких случаях должностным лицам органов местного самоуправления, отсутствует.

Обеспечению интересов проживающих с обвиняемой несовершеннолетних детей служит как назначение Ф. упомянутого государственного пособия, так и предоставление ей законодателем возможности требовать с другого родителя уплаты алиментов на содержание детей либо претендовать на получение мер социальной поддержки. Кроме того, на случай возникновения опасности, в том числе по не зависящим от родителей обстоятельствам, законом предусмотрена возможность помещения детей в специализированные учреждения для несовершеннолетних (ст. 13 Федерального закона от 24.06.1999 N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»).

Пример 3. Органами предварительного расследования старший дознаватель Ч. подозревался в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285, ч. 2 ст. 292 УК. Согласно версии обвинения, он, не желая проводить проверку, вопреки интересам службы, злоупотребив своими должностными полномочиями, сфальсифицировал протокол осмотра места происшествия, согласно которому в кабинете дознавателя были предъявлены 3650 руб., которые ранее были изъяты в другом месте.

В ходатайстве следователя указывается, что Ч. совершил преступления, используя служебное положение, в настоящее время он занимает ту же должность. Ряд свидетелей по уголовному делу проходят службу в этом же отделе. Ч. может воспрепятствовать производству по уголовному делу путем воздействия на свидетелей и других участников уголовного судопроизводства.

Прокурор Дрожжановского района Республики Татарстан поддержал ходатайство следователя. Подозреваемый Ч. в судебном заседании вину не признал, пояснил, что он отстранен от выполнения служебных обязанностей. Уголовное дело в отношении сотрудника органа внутренних дел Я., который не является его подчиненным и который занимался фальсификацией материалов дела, возбуждено, оказать на него реальное давление он не может.

Защитник Ч. просил ходатайство отклонить, ибо в материалах дела отсутствуют фактические данные о том, что Ч. препятствовал производству процессуальных и следственных действий по делу. Он не встречался с потерпевшей, свидетелями и не принимал участия в составлении протоколов и материалов.

Суд, удовлетворяя ходатайство, указал, что причастность Ч. к совершению указанных преступлений подтверждается представленными в суд материалами дела. Возможные будущие противоправные действия Ч. могут быть пресечены только путем отстранения его от занимаемой должности (Постановление Дрожжановского районного суда Республики Татарстан о временном отстранении подозреваемого от должности от 02.08.2013 N 3/8-3/2013).

Пример 4. 24 июля 2014 г. СО по Охотскому району СУ СК РФ по Хабаровскому краю возбуждено уголовное дело в отношении С. по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК, по факту причинения Ф. побоев.

Следователь с согласия руководителя следственного отдела обратился в суд с ходатайством о временном отстранении С. от должности, мотивируя тем, что тот, занимая должность заместителя начальника ОМВД России по Охотскому району — начальника полиции, в текущий момент временно исполняет обязанности начальника этого органа внутренних дел. Пытаясь уйти от ответственности, он может оказать давление на свидетелей с целью искажения имевших место событий.

Данный факт подтверждается протоколами допроса:

— потерпевшей Ф. о том, что после избиения ее сотрудником полиции и сообщения об этом в дежурную часть сотрудники полиции не стали брать с нее письменное заявление, сказав, чтобы она с утра писала заявление начальнику полиции;

— свидетеля о том, что при ее опросе начальником отделения участковых уполномоченных полиции ОМВД России по Охотскому району принимал личное участие С., который утверждал, что она пинала ногами Ф., однако она этого не делала, о чем и сообщила, тем не менее в отобранном объяснении указано иное, кроме того, не отражено участие С. при отобрании объяснения.

Следствием установлено, что поступившее в дежурную часть ОМВД России по Охотскому району сообщение потерпевшей о совершении в отношении нее преступления сотрудником полиции не передано в СУ СК РФ по Хабаровскому краю в нарушение требований УПК, а материал с этим сообщением изъят из органа дознания прокурором.

Также необходимо учитывать, что орган следствия не имеет возможности давать органу дознания поручения по настоящему делу о проведении оперативно-розыскных мероприятий по отысканию свидетелей и доказательств, поскольку эти поручения будут направлены для исполнения в адрес начальника ОМВД России по Охотскому району, обязанности которого в настоящее время исполняет подозреваемый С.

Прокурор просил ходатайство удовлетворить по основаниям, изложенным в нем, указав, что приказом по УМВД России по Хабаровскому краю С. уже временно отстранен от выполнения им своих обязанностей.

Суд проверил обоснованность подозрения в причастности С. к совершенному преступлению и пришел к выводу, что представленные материалы содержат достаточные данные о том, что С. мог совершить это преступление.

Ходатайство следователя судом было удовлетворено.

При этом суд отметил, что вывод органа следствия о том, что С. может продолжить заниматься преступной деятельностью, объективно не подтверждается.

В соответствии с ч. 6 ст. 114 УПК временно отстраненный от должности подозреваемый или обвиняемый имеет право на ежемесячное пособие, которое выплачивается ему в соответствии с п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК, в связи с чем подозреваемому С. следует назначить ежемесячное пособие в размере прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации. При этом выплату следует осуществлять органом, проводящим предварительное следствие (Постановление Охотского районного суда Хабаровского края о временном отстранении от должности от 30.07.2014 N 3/8-1/14).

Вправе ли суд, назначая пособие,

применить специальный закон?

Пример. В соответствии с ч. 8 ст. 73 Федерального закона от 30.11.2011 N 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» денежное довольствие сотруднику органа внутренних дел, временно отстраненному от выполнения служебных обязанностей, выплачивается на условиях и в порядке, которые установлены ч. 25 ст. 2 Федерального закона от 19.07.2011 N 247-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», согласно которой в случае временного отстранения сотрудника от должности ему выплачивается денежное довольствие в размере должностного оклада и оклада по специальному званию, а также надбавка к окладу денежного содержания за стаж службы (выслугу лет).

Суд должен был руководствоваться общими правилами п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК, специальное законодательное регулирование вопроса о пособиях, выплачиваемых в таких случаях должностным лицам органов местного самоуправления, отсутствует.

Какова практика компенсации убытков, причиненных лицу

временным отстранением от должности?

Пример. По общему правилу убытки, обусловленные отстранением от должности, должны быть компенсированы судом.

С момента возбуждения уголовного дела военнослужащий Х. был зачислен в распоряжение командира 1 отдельной смешанной авиационной эскадрильи Восточного регионального командования внутренних войск МВД России (далее — ВРК ВВ МВД России) и денежное довольствием ему выплачивалось в меньшем размере. В результате незаконного уголовного преследования ему был причинен ущерб в размере 136238 руб. 98 коп., без вычета налога на доходы физических лиц.

Представитель Министерства финансов РФ в своих возражениях требования заявителя не признала и указала, что зачисление Х. в распоряжение командира (начальника) не является мерой процессуального принуждения, в связи с чем не применяется и реабилитация. Убытки, связанные с зачислением Х. в распоряжение командира, не могут быть возмещены в порядке реабилитации, поскольку он не отстранялся от занимаемой должности в предусмотренном ст. 114 УПК порядке.

Выслушав мнения участников процесса, суд пришел к следующим выводам. В соответствии со ст. 133 УПК право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда. Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет лицо, в отношении которого уголовное преследование прекращено по основаниям, предусмотренным п. п. 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 и п. п. 1 и 4 — 6 ч. 1 ст. 27 УПК.

Согласно ст. 135 УПК возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования, а также сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи.

Как следует из выписки из приказа командующего ВРК ВВ МВД России, Х. в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела освобожден от занимаемой воинской должности командира авиационного звена и зачислен в распоряжение командира 1 отдельной смешанной авиационной эскадрильи.

Уголовное дело в отношении Х. прекращено по п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Как следует из выписки из лицевого счета Х. и справки воинской части, денежное довольствие заявителю выплачивалось как военнослужащему, зачисленному в распоряжение командира (начальника), а недоплата денежного довольствия за этот период, за вычетом налога на доходы физических лиц, составила 118526 руб. 98 коп.

Сумма причиненного Х. имущественного вреда, связанного с зачислением его в распоряжение командира воинской части с применением вышеуказанного уровня инфляции и за вычетом подоходного налога составила 127155 руб. 73 коп. с учетом изменения индекса потребительских цен за вышеуказанный период (Постановление Краснореченского гарнизонного военного суда от 7 августа 2014 г.).

Каков порядок обжалования постановления суда

о временном отстранении от должности?

В силу п. 2 ч. 2 ст. 389.3 УПК на постановление судьи районного суда о временном отстранении от должности может быть принесена апелляционная жалоба подозреваемым, обвиняемым, его защитником, законным представителем. В рамках данного закона на постановление судьи районного суда о временном отстранении от должности прокурор вправе принести апелляционное представление.

Дальнейшее обжалование осуществляется по правилам, предусмотренным гл. 47.1, 48.1 УПК.

2. СУДЕБНЫЙ ПОРЯДОК ПОЛУЧЕНИЯ РАЗРЕШЕНИЙ НА ПРОИЗВОДСТВО

СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Каковы конституционные

и уголовно-процессуальные основы судебного контроля

в стадии предварительного расследования?

В соответствии со ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этих прав допускается только на основании судебного решения. В силу ст. 25 Конституции РФ жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

Вышеуказанные конституционные положения нашли свое развитие в отраслевом законодательстве. Более того, правила осуществления судебного контроля в стадии предварительного расследования по уголовным делам получили детальную регламентацию в ряде статей УПК. Однако действующее законодательство, определяя процедуру получения органом предварительного расследования (прокурором) разрешения суда на проведение конкретных следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан, не в полной мере раскрывает комплекс требований, предъявляемых к обоснованности судебного решения. Вместе с тем практика применения норм Конституции РФ, норм уголовно-процессуального права и других законов давно выработала те критерии обоснованности, законности и справедливости, которые позволяют гарантировать как достижение целей уголовного преследования, так и соблюдение прав, свобод и законных интересов граждан. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда (ч. 3 ст. 35 Конституции РФ). Правила осуществления контроля конституционных прав граждан содержатся в п. п. 4 — 9, 11 ч. 2 ст. 29, ст. ст. 12, 13, 115, 116, 165, 176, 177, ч. 3 ст. 178, ч. 3 ст. 182, ч. 3 ст. 183, ст. 186 УПК и ст. 8 Закона об ОРД.

Как правильно определить границы судебного контроля

по защите основных конституционных прав

граждан в уголовном судопроизводстве?

Для правильного определения границ судебного контроля в стадии предварительного расследования следует исходить из признанного в международном праве понятия «прайвеси» (privacy). Данный термин пока не имеет адекватного аналога ни в русском языке, ни в российском праве. Под «прайвеси» в международном праве понимаются все те аспекты жизни человека, которые подлежат безусловной правовой охране от каких-либо посягательств извне, в том числе и со стороны государства. «Прайвеси» — это в первую очередь интимный мир человека, сфера его личных отношений, в том числе семейная жизнь, убеждения, личные права, репутация, личные неформализованные связи с другими людьми, религиозные и политические убеждения, а также неприкосновенность личности, жилища, корреспонденции — основная составляющая естественных, а потому и неотъемлемых прав человека. Суть понятия «прайвеси» в 1890 г. лаконично и привлекательно емко сформулировали американские юристы С. Уоррен и Л. Брандейс: «прайвеси» — это «право быть оставленным в покое». Практика применения судами норм Конституции РФ, уголовно-процессуального права и других законов позволила выработать те критерии обоснованности, законности и справедливости, которые в определенной мере позволяют гарантировать как достижение целей уголовного преследования, так и соблюдение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина.

Каковы основания к рассмотрению судом ходатайства

о производстве следственного (здесь и далее

также процессуального) действия?

Поводом к рассмотрению в суде вопроса о возможности производства следственного действия (здесь и далее имеются в виду действия, ограничивающие конституционные права, свободы человека и гражданина) является соответствующее ходатайство следователя, поданное в суд с согласия руководителя следственного органа (п. 3 ч. 2 ст. 38, п. 4 ч. 1 ст. 39, ч. 1 ст. 165 УПК), или дознавателя, поданное в суд с согласия прокурора (п. 5 ч. 2 ст. 37, п. 1 ч. 3 ст. 41 УПК).

На пути действий следователей, планирующих следственные мероприятия, ограничивающие конституционные права человека и гражданина, законодатель предусмотрел как минимум два рубежа контроля. Первый — досудебный: для следователей это — ведомственный контроль со стороны руководителей следственных органов, для дознавателей — прокурорский надзор. В реальной жизни в этом случае прокурорскому надзору, как правило, предшествует ведомственный контроль со стороны начальников подразделений дознания. Дознаватель, прежде чем явиться к надзирающему за его действиями прокурору, докладывает о возникновении необходимости существенного ограничения конституционных прав человека и гражданина своему непосредственному руководителю. Последний проверяет обоснованность действий дознавателя, визирует подготовленное им ходатайство о необходимости проведения следственного действия. Конструкция закона такова, что письменное согласие указанных лиц на производство следственного действия строго обязательно. Второй рубеж контроля — судебный, наличие которого позволяет в рамках судебной процедуры еще раз убедиться в необходимости ограничения конституционных прав человека и гражданина, установить пределы такого ограничения. Ему предшествует еще один — прокурорский надзор, поскольку Генеральный прокурор РФ обязал руководителей следственных органов, следователей перед обращением в суд за разрешением на проведение следственного действия направлять надзирающему за их решениями и действиями прокурору копии ходатайства о разрешении на проведение следственного действия и приобщенных к нему материалов. Это необходимо для того, чтобы прокурор, участвующий в судебном заседании, заранее мог их изучить и своевременно составить свое собственное мнение о сути представления. Органы прокуратуры построены на основе принципа единоначалия, поэтому прокурор, участвующий в судебно-контрольном производстве, согласовывает свою позицию с руководством. Соответствующие прокуроры при этом визируют представляемые им документы либо накладывают на них резолюции, выражающие их позицию по существу проблемы. В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость производства того или иного следственного действия.

В силу ч. 1 ст. 176 УПК осмотр жилища производится в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для дела. По общему правилу осмотр жилища производится только с согласия проживающих в нем лиц. Если они против этого возражают, то следователь возбуждает перед судом ходатайство о выдаче ему на то соответствующего разрешения (ч. 5 ст. 177 УПК).

Основанием для производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела (ч. 1 ст. 182 УПК). Обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК (ч. 3 ст. 182 УПК).

При необходимости изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, и если точно известно, где и у кого они находятся, производится их выемка (ч. 1 ст. 183 УПК).

Выемка предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках или иных кредитных организациях, производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК (ч. 3 ст. 183 УПК).

При наличии достаточных оснований полагать, что предметы, документы и сведения, имеющие значение для уголовного дела, могут содержаться соответственно в бандеролях, посылках и других почтово-телеграфных отправлениях либо в телеграммах или радиограммах, на них может быть наложен арест (ч. 1 ст. 185 УПК). Наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемка в учреждениях связи производятся на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК (ч. 2 ст. 185 УПК).

При наличии достаточных оснований полагать, что телефонные или иные переговоры подозреваемого, обвиняемого и других лиц могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела, их контроль и запись допускаются при производстве по уголовным делам о преступлениях средней тяжести, тяжких и особо тяжких преступлениях на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК (ч. 1 ст. 186 УПК).

При наличии угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц контроль и запись телефонных переговоров допускаются по письменному заявлению указанных лиц, а при отсутствии такого заявления — на основании судебного решения.

При наличии достаточных оснований полагать, что информация о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами имеет значение для уголовного дела, получение следователем указанной информации допускается на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК.

В ходатайстве следователя о производстве следственного действия, касающегося получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, указываются: 1) уголовное дело, при производстве которого необходимо выполнить данное следственное действие; 2) основания, по которым производится данное следственное действие; 3) период, за который необходимо получить соответствующую информацию, и (или) срок производства данного следственного действия; 4) наименование организации, от которой необходимо получить указанную информацию.

В случае принятия судом решения о получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами его копия направляется следователем в соответствующую осуществляющую услуги связи организацию, руководитель которой обязан предоставить указанную информацию, зафиксированную на любом материальном носителе.

Получение следователем информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами может быть установлено на срок до 6 месяцев.

Если необходимость в производстве данного следственного действия отпадает, его производство прекращается по постановлению следователя, но не позднее окончания предварительного расследования по уголовному делу (ст. 186.1 УПК).

При необходимости извлечения трупа из мест захоронения следователь выносит постановление об эксгумации и уведомляет об этом близких родственников или родственников покойного. В случае если близкие родственники или родственники покойного возражают против эксгумации, решение на ее проведение выдается судом (ч. 3 ст. 178 УПК).

Для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 УК, следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия (ч. 1 ст. 115 УПК).

В силу ч. 3 ст. 115 УПК арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).

На основании судебного решения руководители банков и иных кредитных организаций обязаны предоставить информацию об этих денежных средствах и иных ценностях (ч. 7 ст. 115 УПК).

Что следует понимать под категориями, содержащимися

в нормах, регламентирующих проведение обыска,

выемки, наложение ареста на имущество?

Понятия «жилище», «следы преступления», «орудия преступления», «предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для дела», «другие обстоятельства, имеющие значение для дела», «согласие проживающих в жилище лиц на проведение его осмотра», «их возражение против проведения такого осмотра», «точно известно, где и у кого находятся предметы и документы, имеющие значение для уголовного дела», «другие почтово-телеграфные отправления», «наличие угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий», «достаточные основания полагать, что имущество получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации)», «возражения близких родственников или родственников покойного» являются оценочными. Их истолкование возможно только при установлении конкретных данных по делу.

Что является основанием для проведения

следственных действий, ограничивающих

конституционные права граждан?

Основания проведения следственных действий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина, классифицируются на материально-правовые и формально-правовые. Формально-правовые основания — осмотр жилища, обыск, выемка, наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, контроль и запись переговоров, эксгумация, наложение ареста на имущество — возможны только в рамках осуществления следователем (здесь и далее, если не указано иное, также дознавателем) предварительного расследования по конкретному уголовному делу, возбужденному в строгом соответствии со ст. 146 УПК и расследуемому в соответствии с установленными законом сроками (ст. ст. 162, 223 УПК). Материально-правовые основания на проведение следственных действий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина, это совокупность доказательств, которые: во-первых, свидетельствуют о том, что проведение предполагаемого действия по делу даст определенный результат; во-вторых, по делу имеются сведения, указывающие на необходимость существенного ограничения конституционных прав в интересах судопроизводства. Материально-правовое основание к проведению следственного действия соответствует выработанному Европейским судом по правам человека критерию «необходимости» ограничения права человека и гражданина. Раскрывая содержание данного критерия применительно к демократическому обществу, характеризующемуся открытостью и терпимостью, Европейский суд по правам человека указывает на сходство анализируемого понятия с категориями «незаменимое», «допустимое», «обычное», «разумное», «целесообразное». При этом понятие необходимости подразумевает, что вмешательство соответствует какой-либо насущной потребности и что оно соразмерно преследуемой правомерной цели. Толкование перечисленных категорий — дискреционное полномочие национальных властей. Европейский суд по правам человека отмечает, что их усмотрение не является безграничным, а идет рука об руку с европейским контролем, осуществляемым Судом, который должен выносить окончательное решение о том, насколько то или иное ограничение допустимо.

Каковы материально-правовые основания

для наложения ареста на имущество?

Государства имеют право осуществлять контроль за использованием собственности путем «выполнения законов». Любое вмешательство государства в уважение права собственности должно быть законным. При этом Европейский суд по правам человека отмечает, что общие принципы международного права не применимы к актам государства по изъятию собственности своих граждан. По общему правилу наложение ареста на имущество является временной мерой, отвечающей необходимости обеспечения возможной конфискации имущества, которое, предположительно, добыто в результате незаконной деятельности в ущерб обществу. Следовательно, общие интересы оправдывают оспариваемое вмешательство. Так, нельзя не рассматривать особую экономическую опасность такой организации, как мафия. «Суд признает наличие трудностей, с которыми сталкивается Италия в борьбе с мафией. Благодаря своей незаконной деятельности, в частности торговле наркотиками, своим международным связям, эта «организация» «ворочает» огромным количеством денег, инвестируемым, кроме прочего, в недвижимость. Предназначенная для блокировки такого движения подозрительных денежных средств конфискация представляет собой эффективное средство, необходимое средство для борьбы с этим бедствием. Следовательно, она соразмерна преследуемой цели, тем более что она не влечет в действительности никакого дополнительного ограничения в сравнении с наложением ареста на имущество. Наконец, превентивный характер конфискации оправдывает ее немедленное применение, невзирая на любое обжалование».

Председатель СК РФ от подчиненных ему следователей требует: «Принимать необходимые меры к установлению, розыску и аресту имущества подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска и конфискации имущества. При даче согласия на возбуждение перед судом ходатайства об аресте имущества, находящегося у других лиц, проверять наличие данных, свидетельствующих о том, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовано или предназначено для использования в качестве орудия преступления либо финансирования терроризма, организованных групп, незаконных вооруженных формирований, преступных сообществ (преступных организаций)» (п. 1.19 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 2 «Об организации предварительного расследования в Следственном комитете Российской Федерации»).

Что следует понимать под имуществом, на которое

может быть наложен арест в порядке ст. 115 УПК?

Согласно п. 13.1 ст. 5 УПК имущество — любые вещи, включая наличные денежные средства и документарные ценные бумаги; безналичные денежные средства, находящиеся на счетах и во вкладах в банках и иных кредитных организациях; бездокументарные ценные бумаги, права на которые учитываются в реестре владельцев бездокументарных ценных бумаг или депозитарии; имущественные права, включая права требования и исключительные права.

Каковы разумные сроки сохранения ареста на имущество?

В силу ч. 3.2 ст. 6.1 УПК при определении разумного срока применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, в ходе уголовного судопроизводства учитываются обстоятельства, указанные в ч. 3 данной статьи, а также общая продолжительность применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество в ходе уголовного судопроизводства.

Каков алгоритм продления срока ареста,

наложенного на имущество?

Согласно ч. 1 ст. 115 УПК для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 УК, следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора возбуждает перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия. Суд рассматривает ходатайство в порядке, установленном ст. 165 УПК. При решении вопроса о наложении ареста на имущество суд должен указать на конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение, а также установить ограничения, связанные с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом.

Арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования или иного средства совершения преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). Суд рассматривает ходатайство в порядке, установленном ст. 165 УПК. При решении вопроса о наложении ареста на имущество суд должен указать на конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение, а также установить ограничения, связанные с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом, и указать срок, на который налагается арест на имущество, с учетом установленного по уголовному делу срока предварительного расследования и времени, необходимого для передачи уголовного дела в суд. Установленный судом срок ареста, наложенного на имущество, может быть продлен в порядке, установленном ст. 115.1 УПК (ч. 3 ст. 115 УПК).

Арестованное имущество может быть изъято либо передано по усмотрению лица, производившего арест, на хранение собственнику или владельцу этого имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об ограничениях, которым подвергнуто арестованное имущество, и ответственности за его сохранность, о чем делается соответствующая запись в протоколе (ч. 6 ст. 115 УПК).

Заинтересованным лицам разъясняется право в порядке, установленном УПК, обжаловать решение о наложении ареста на имущество, а также заявить мотивированное ходатайство об изменении ограничений, которым подвергнуто арестованное имущество, или об отмене ареста, наложенного на имущество.

Арест, наложенный на имущество, либо отдельные ограничения, которым подвергнуто арестованное имущество, отменяются на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении данной меры процессуального принуждения либо отдельных ограничений, которым подвергнуто арестованное имущество, отпадает необходимость, а также в случае истечения установленного судом срока ареста, наложенного на имущество, или отказа в его продлении. Арест на безналичные денежные средства, находящиеся на счетах лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, наложенный в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, также отменяется, если принадлежность арестованных денежных средств установлена в ходе предварительного расследования и отсутствуют сведения от заинтересованного лица, подтвержденные соответствующими документами, о наличии спора по поводу их принадлежности либо принадлежность этих денежных средств установлена судом в порядке гражданского судопроизводства по иску лица, признанного потерпевшим и (или) гражданским истцом по уголовному делу (ч. 9 ст. 115 УПК).

Статья 115.1 УПК определяет порядок продления срока применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество. Согласно общему правилу срок ареста, наложенного на имущество лиц, указанных в ч. 3 ст. 115 УПК, может быть продлен в случае, если не отпали основания для его применения.

В случаях истечения установленного судом срока ареста, наложенного на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, или приостановления предварительного следствия по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 208 УПК, следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора не позднее чем за 7 суток до истечения срока ареста, наложенного на имущество, или до приостановления предварительного следствия возбуждает перед судом по месту производства предварительного расследования ходатайство о продлении срока ареста, наложенного на имущество, о чем выносит соответствующее постановление. В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются конкретные, фактические обстоятельства, свидетельствующие о необходимости продления срока ареста, наложенного на имущество, и сохранения ограничений, которым подвергается арестованное имущество, а также указывается срок, на который предполагается продлить арест, наложенный на имущество. К постановлению прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства. Такое ходатайство рассматривается единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в срок не позднее 5 суток со дня его получения.

При рассмотрении судьей ходатайства в судебном заседании вправе участвовать прокурор, следователь, дознаватель, потерпевший, гражданский истец, подозреваемый, обвиняемый, их защитники и (или) законные представители, а также лицо, на имущество которого наложен арест. Неявка без уважительных причин указанных лиц, своевременно извещенных о месте и времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения такого ходатайства, за исключением случаев, когда их явка признана судом обязательной.

Рассмотрев ходатайство, судья выносит постановление о продлении срока ареста, наложенного на имущество, сохранении или изменении ограничений, связанных с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом, либо о полном или частичном отказе в удовлетворении заявленного ходатайства, в том числе об отмене ареста, наложенного на имущество, или изменении указанных ограничений. В случае приостановления предварительного следствия по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 208 УПК, судья выносит постановление об отмене ареста, наложенного на имущество, либо о продлении срока ареста, наложенного на имущество, в виде запрета распоряжаться этим имуществом в части его отчуждения или уничтожения.

При решении вопроса о продлении срока ареста, наложенного на имущество, о сохранении ограничений, которым подвергается арестованное имущество, лицо или орган, в производстве которого находится уголовное дело, а также суд обязаны обеспечить соблюдение разумного срока применения данной меры процессуального принуждения в отношении имущества лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия. При определении разумного срока ареста, наложенного на имущество, учитываются обстоятельства, указанные в ч. 3.1 ст. 6.1 УПК. Вопрос о присуждении компенсации за нарушение разумного срока применения данной меры процессуального принуждения в отношении имущества лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, решается судом в порядке, установленном федеральным законом. Вопросы, связанные с возмещением имущественного вреда, причиненного нарушением разумного срока применения данной меры процессуального принуждения, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Постановление судьи, указанное в ч. 5 ст. 115.1 УПК, может быть обжаловано в вышестоящий суд в апелляционном, кассационном порядке, установленном гл. 45.1 и 47.1 УПК.

Если по уголовному делу наложен арест на имущество в соответствии с ч. 3 ст. 115 УПК, следователь до приостановления предварительного следствия обязан установить обстоятельства, подтверждающие, что арестованное имущество получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования или иного средства совершения преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), а также рассмотреть вопрос о возможном изменении ограничений, связанных с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом, либо об отмене ареста, наложенного на имущество (ч. 6 ст. 208 УПК).

В случае если не отпали основания для применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, следователь с согласия руководителя соответствующего следственного органа или дознаватель с согласия прокурора возбуждает перед судом соответствующее ходатайство в порядке, установленном ст. 115.1 УПК (ч. 7 ст. 208 УПК).

Приостановив предварительное следствие, следователь уведомляет об этом потерпевшего, его представителя, гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей и одновременно разъясняет им порядок обжалования данного решения. О приостановлении предварительного следствия также уведомляются лица, не являющиеся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, на имущество которых наложен арест. В случае приостановления предварительного следствия по основаниям, предусмотренным п. п. 3 и 4 ч. 1 ст. 208 УПК, об этом уведомляются также подозреваемый, обвиняемый и его защитник (ч. 1 ст. 209 УПК).

Каков порядок возбуждения ходатайства о получении разрешения

на проведение следственного действия?

При возникновении необходимости проведения следственного действия, проведение которого допускает только на основании судебного решения дознаватель, начальник подразделения дознания, начальник органа дознания с согласия прокурора, следователь, следователь-криминалист с согласия руководителя следственного органа, руководитель следственного органа возбуждает перед судом соответствующее ходатайство. В постановлении о возбуждении ходатайства излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость существенного ограничения конституционных прав граждан. Порочной является практика, когда органы предварительного расследования в своих ходатайствах о проведении следственных действий ограничиваются безмотивной констатацией вышеперечисленных обстоятельств или же их перечислением. В то же время следует признать отсутствие в юридическом обороте необходимого для этого понятийного аппарата, который, впрочем, легко может быть пополнен соответствующими терминами и оборотами, почерпнутыми из правоприменительной практики других государств, особенно если выработанные в результате правовые позиции приобрели статус общепризнанных принципов и норм международного права. На подобное творческое заимствование ведущих правовых идей суды ориентируют Конституция РФ и ч. 3 ст. 1 УПК. В резолютивной части постановления должно быть четко указано, на проведение какого именно следственного действия автор документа просит разрешение, где оно должно быть проведено, какую информацию доказательственного характера в результате данного следственного действия он рассчитывает получить. Например, следователь, ходатайствующий о получении разрешения на производство обыска, должен указать, в каком помещении обыск будет произведен, какие предметы он рассчитывает изъять. Если следователь ходатайствует о получении разрешения на проведение такого процессуального действия, как наложение ареста на имущество, то он по возможности точно должен указать, какое именно имущество он намерен арестовать и какова стоимость этого имущества.

Каков перечень документов, прилагаемых органами

предварительного расследования к ходатайству о получении

разрешения на проведение следственного действия?

К ходатайству следователя о необходимости проведения следственных действий в обязательном порядке прилагаются ксерокопии: 1) постановления о возбуждении уголовного дела (при необходимости — постановления о принятии его к производству, постановления о производстве предварительного следствия следственной группой); 2) процессуальные документы, обосновывающие необходимость их проведения. В их число могут входить: протоколы допросов потерпевших, свидетелей, опознаний, очных ставок, заключения экспертиз и другие документы, перечисленные в ст. 74 УПК. Материалы, представляемые органами предварительного расследования в качестве материально-правового обоснования к удовлетворению ходатайства на производство следственного действия, в обязательном порядке подлежат проверке судьей по правилам, предусмотренным ст. 75 УПК. Все приобщаемые к ходатайству о разрешении на проведение следственного действия ксерокопии документов должны быть хорошего качества и надлежащим образом заверены.

Как правильно определить «место рассмотрения ходатайства

о проведении следственного действия»?

Ходатайство о получении разрешения на проведение следственного действия рассматривается либо по месту производства предварительного расследования, либо по месту производства следственного действия (ч. 2 ст. 165 УПК). Определение места рассмотрения ходатайства — прерогатива лица, его испрашивающего.

Если выдача судом разрешения на производство следственного действия сопряжена с необходимостью обсуждения вопросов, содержащих государственную тайну, то по правилам п. 3 ч. 3 ст. 31 УПК ходатайство рассматривается судом субъекта РФ.

Каков алгоритм подготовки к рассмотрению ходатайства

о проведении следственного действия?

Судья, рассматривающий ходатайство о выдаче разрешения на проведение следственного действия, обязан лично убедиться, что: в производстве органов предварительного расследования действительно имеется уголовное дело, по которому проведение следственного действия, ограничивающего конституционные права человека и гражданина, необходимо; постановление о возбуждении данного уголовного дела вынесено уполномоченным на то лицом, оформлено надлежащим образом (ст. 146 УПК); все графы в бланке постановления о возбуждении уголовного дела, принятии его к производству заполнены, необходимые подписи имеются, сомнений в их достоверности нет; возбужденное уголовное дело надлежащим образом зарегистрировано, ему присвоен соответствующий номер.

Если уголовное дело, по материалам которого производятся следственные действия, выделено в отдельное производство из другого дела, то следует проверить: не были ли при этом нарушены нормы уголовно-процессуального закона, произведено ли выделение дела уполномоченными на то лицами, зарегистрировано ли выделенное дело надлежащим образом.

После этого следует проверить, что сроки предварительного следствия либо дознания (ст. ст. 162, 223 УПК) к моменту рассмотрения ходатайства не истекли. Если уголовное дело возбуждено одним лицом, а ходатайство о получении разрешения на проведение следственного действия принесено другим лицом, то необходимо проверить, принято ли оно последним к своему производству. Если производство предварительного расследования осуществляется следственной группой, то судье следует проверить факт участия лица, принесшего ходатайство о получении разрешения на проведение следственного действия, в данной следственной группе, наличие у него соответствующих процессуальных полномочий, для чего необходимо проанализировать постановление о производстве предварительного следствия следственной группой.

Затем судье следует выяснить, не имеется ли поводов к прекращению дела по основаниям, перечисленным в ст. 24 УПК. Далее по документам осуществляется проверка необходимости проведения следственного действия, ограничивающего конституционные права, в процессуальном плане, для чего при необходимости анализируются имеющиеся в деле документы. При этом следует проверить, чтобы все графы в бланках процессуальных документов были заполнены, необходимые подписи участников процесса в них имелись, сомнений в их достоверности не было. Судья, осуществляющий статутный контроль, обязан помнить о правилах гл. 52 УПК, в соответствии с которыми общий порядок в отношении лиц, занимающихся определенными видами публичной деятельности, применяется лишь с определенными в ней изъятиями.

Председатель СК РФ от подчиненных ему руководителей следственных органов требует: «При даче согласия на возбуждение перед судом ходатайства о даче согласия на производство выемки документов, содержащих государственную и иную охраняемую законом тайну, а также о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, контролировать своевременную и полную подготовку и предоставление следователем материалов, обосновывающих необходимость принятия соответствующего процессуального решения» (п. 1.16 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 1 «Об организации процессуального контроля в Следственном комитете Российской Федерации»).

Каковы сроки рассмотрения ходатайства о получении разрешения

на проведение следственных действий?

Постановление о возбуждении ходатайства о получении разрешения на проведение следственных действий подлежит рассмотрению в течение 24 часов с момента поступления материалов в суд (ч. 2 ст. 165 УПК). В каждом районном суде ведется специальная книга учета поступления таких материалов и рассмотрения ходатайств на проведение следственных действий, в которой указываются не только дата, но и время поступления материала.

Рассмотрение ходатайства о получении разрешения на проведение следственного действия производится судьей районного суда единолично. В судебном заседании обязаны принять участие прокурор и лицо, возбудившее ходатайство (следователь, следователь-криминалист, руководитель следственного органа, дознаватель, начальник подразделения дознания) (ч. 3 ст. 165 УПК). Руководители органов предварительного расследования вправе участвовать в судебном заседании наряду с их подчиненными, возбудившими ходатайство о получении разрешения на проведение следственного или процессуального действия.

Председатель СК РФ от подчиненных ему руководителей следственных органов требует: «Требовать от следователей тщательной подготовки к судебным заседаниям по рассмотрению ходатайств о производстве следственных и иных процессуальных действий, требующих судебного решения. Следователям заблаговременно формировать пакет необходимых документов, подтверждающих обоснованность ходатайства. Исключить формальный подход к участию в таких судебных заседаниях, аргументированно излагать суду свою позицию и при необходимости обоснованно опровергать доводы защиты» (п. 1.17 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 2).

Судья, приняв к производству ходатайство о получении разрешения на проведение следственного действия, должен принять все необходимые меры, направленные на своевременное уведомление участников процесса о предстоящем судебном заседании. Судебное заседание должно быть начато в пределах 24 часов с момента поступления материала в суд и с учетом возможности реальной явки участников процесса к началу слушания материала по возбужденному ходатайству. Форма уведомления участников процесса о предстоящем разбирательстве должна гарантировать их своевременную явку в судебное заседание при наличии у них соответствующего желания. С учетом краткости установленных в законе сроков представляется, что формами уведомления могут быть телеграф, различные формы электронной связи, доставка повесток нарочным с последующим подтверждением этого факта по телефону. Неявка без уважительных причин прокурора, следователя или дознавателя, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства. Срок, указанный в ч. 2 ст. 165 УПК, пресекательным не является, следовательно, ходатайство о получении разрешения на проведение следственного действия может быть рассмотрено и после его истечения.

Каков порядок рассмотрения ходатайства о получении

разрешения на производство следственного действия?

Ходатайство о получении разрешения на производство следственного действия подлежит рассмотрению в закрытом судебном заседании. В начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению. Затем прокурор либо лицо, возбудившее ходатайство, обосновывают его. По смыслу УПК предполагается, что ходатайства о получении разрешения на производство нескольких следственных действий составляются и разрешаются судьей отдельно в каждом конкретном случае. По ходу проведения судебного заседания секретарем судебного заседания ведется протокол, в котором полно и объективно должен быть отражен ход рассмотрения ходатайства, включая вопросы, которые задавались судьей участникам процесса. Участники процесса могут знакомиться с протоколом, подавать на него замечания. Выслушав участников процесса, судья удаляется в совещательную комнату, где выносит постановление, которое подлежит оглашению в судебном заседании.

Какое решение выносится по результатам рассмотрения

ходатайства о разрешении проведения следственного действия?

Рассмотрев указанное ходатайство, судья выносит постановление о разрешении производства следственного (процессуального) действия или об отказе в его производстве с указанием мотивов отказа (ч. 4 ст. 165 УПК). Постановление должно полностью отвечать требованиям, предъявляемым к такого рода документам (ч. 4 ст. 7 УПК). Резолютивная часть постановления судьи должна содержать указание на то, проведение какого именно следственного действия разрешено, в каком месте и в целях получения каких именно доказательств. Давая разрешение на наложение ареста на имущество, судья указывает место его нахождения, принадлежность, стоимость. Выдавая разрешение на проведение любого следственного действия, разрешая наложение ареста на имущество, судья должен минимизировать возможность ограничения прав и интересов лиц, не имеющих отношения к производству по уголовному делу. Количество жалоб на постановления судей, выносимые в порядке ст. 165 УПК, минимально. В то же время практика проведения обысков в банках, учреждениях, занимающихся аудиторской деятельностью, помещениях, занимаемых адвокатами, еще далека от стабильности.

Конституционный Суд РФ определил, что ст. ст. 7, 29, 182 и 183 УПК в их конституционно-правовом истолковании, вытекающем из сохраняющих свою силу решений Конституционного Суда РФ, и в системном единстве с положениями п. 3 ст. 8 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (в ред. от 21.11.2011) не предполагают возможность производства обыска в служебном помещении адвоката или адвокатского образования без принятия об этом специального судебного решения (Определение КС РФ от 08.11.2005 N 439-О).

Выемки и обыски в банках, помещениях, занимаемых адвокатами, осуществляются только на основании судебного решения.

В то же время суды признают законными обыски в помещениях, занимаемых адвокатами, если лица, проводившие следственные действия, сведениями об этом не располагали.

Неправильное прочтение положений уголовного процессуального закона судьями ведет к ограничению прав органов предварительного расследования на проведение обысков.

Пример. Следователь обратился в Тверской районный суд гор. Москвы с ходатайствами о разрешении на проведение обысков в помещениях ряда банков. Судья Тверского районного суда, отказав в удовлетворении всех ходатайств, в своих постановлениях указал следующее: «Проведение обыска в кредитной организации является исключительной и чрезвычайной мерой, так как изначально способно привести к нарушению уставной деятельности банка, подорвать к нему доверие со стороны граждан и юридических лиц, нарушить банковскую тайну в отношении неопределенного круга лиц, нанести непоправимый ущерб деловой репутации и имиджу банка, привести к оттоку капиталов из банка, что в итоге способно поставить банк на грань банкротства. Никаких документов, могущих указывать на то, что Центральным банком РФ отзывалась у банка лицензия на осуществление банковских операций, в суд не предоставлено, уголовное дело по ст. 172 УК (незаконная банковская деятельность) не возбуждалось. Таким образом, настоящее ходатайство следователя назначению уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК) не отвечает, а его удовлетворение судом могло бы привести к неоправданному ограничению либо нарушению прав и законных интересов лиц, не имеющих отношения к данному уголовному делу, что целям проведения обыска (ст. 182 УПК) заведомо не соответствует (Постановление судьи Тверского районного суда от 12.09.2007 по уголовному делу N 169277. Архив Тверского районного суда гор. Москвы, 2007).

Каков порядок вручения копии постановления об удовлетворении

ходатайства о производстве следственных действий?

Копия постановления о разрешении производства конкретного следственного действия немедленно вручается под роспись лицу, ходатайствовавшему о его проведении. Постановление о разрешении производства конкретного следственного действия изготавливается как минимум в четырех экземплярах, которые должны находиться: первый — в материалах судебно-контрольного производства; второй — в материалах уголовного дела; третий — у участников процесса; четвертый — в надзорном производстве. Постановление судьи о разрешении проведения конкретного следственного действия подлежит немедленному исполнению. Факт вручения копии постановления заинтересованным лицам удостоверяется письменной отметкой. Если заинтересованные участники процесса выразили желание обжаловать результаты рассмотрения ходатайства о проведении конкретных следственных действий, то по их письменному заявлению им должна быть выдана копия соответствующего документа.

Необходимо ли получение судебного решения на производство

осмотра места происшествия в жилище при наличии согласия

на осмотр жилища проживающих в нем лиц?

Требуется ли при этом согласие собственника жилища?

Л. признан виновным в том, что он 29 марта 2008 г., находясь возле своего дома, незаконно сбыл лицу, участвовавшему в оперативно-розыскном мероприятии «проверочная закупка», наркотическое средство массой 0,3 г, являющееся смесью, в которую входит героин. Кроме того, до задержания 6 мая 2008 г. Л. незаконно хранил без цели сбыта по месту своего проживания наркотическое средство марихуану массой 49,2 г, т.е. в крупном размере.

По приговору суда, с учетом внесенных изменений, Л. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 и по ч. 1 ст. 228 УК.

В надзорной жалобе Л. оспаривал осуждение по ч. 1 ст. 228 УК, подчеркивая, что приговор в этой части основан на доказательствах, полученных с нарушением закона, ввиду отсутствия судебного решения на производство осмотра квартиры, в ходе которого изъято наркотическое средство.

Президиум ВС РФ оставил состоявшиеся судебные решения в части квалификации действий осужденного Л. без изменения.

Из материалов уголовного дела следует, что в ходе осмотра места происшествия — квартиры, где проживал Л., был обнаружен и изъят полимерный пакет с растительным веществом, являющимся согласно заключению эксперта наркотическим средством. Осмотр производился с согласия Л., о чем свидетельствует соответствующее заявление от 6 мая 2008 г., а также в присутствии его самого и понятых.

В соответствии с ч. 5 ст. 177 УПК осмотр места происшествия — жилища производится с согласия проживающих в нем лиц, при этом согласия собственника жилища, не проживающего в этом жилище (в данном случае матери осужденного), не требуется.

Кроме того, положения п. 4 ч. 2 ст. 29, ч. 5 ст. 165, ст. ст. 176, 177 УПК не предусматривают необходимости получения судебного решения на производство осмотра места происшествия в жилище при наличии согласия на осмотр жилища проживающих в нем лиц.

Таким образом, оснований для отмены приговора в части осуждения Л. по ч. 1 ст. 228 УК за незаконное хранение наркотического средства нет (Постановление ПВС РФ N 171П14. См.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ N 2 (2015), утвержденный ПВС РФ 26 июня 2015 г.).

В каких случаях органы предварительного расследования

вправе вторгаться в частную жизнь человека

и гражданина без судебного решения?

Такие ситуации в законе называются исключительными. В этих ситуациях превентивные формы и методы надзора и контроля заменяются их последующими формами и методами. Несмотря на то что они осуществляются в режиме постфактум, они являются действительно неотложными. Поскольку российский законодатель на их осуществление отводит сутки, то есть все основания рассматривать их как специализированные формы и методы последующего неотложенного прокурорского надзора и судебного контроля.

Согласно ч. 5 ст. 165 УПК в исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также наложение ареста на имущество, указанное в ч. 1 ст. 104.1 УК, не терпит отлагательства, следователь производит указанные действия только на основании своего постановления, т.е. без согласия руководителя следственного органа и без получения судебного решения. Сделав вывод о том, что проведение следственных действий, перечисленных в ч. 5 ст. 165 УПК, не терпит отлагательства, следователь обязан вынести (изготовить и подписать) постановление о проведении такого действия (равно их совокупности), после чего он производит их, обеспечивая тем самым эффективность проводимого им предварительного следствия, достижение целей уголовного судопроизводства. При этом закон предписывает следователю в течение 24 часов с момента начала производства следственного действия уведомить судью и прокурора о производстве следственного действия (ч. 5 ст. 165 УПК). Согласно анализируемой норме к уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и протокола следственного действия для проверки законности решения о его проведении.

Отсутствие в данном случае превентивного ведомственного контроля со стороны руководителя следственного органа (п. 4 ч. 1 ст. 39 УПК) и превентивного судебного контроля (ч. 1 ст. 165 УПК) компенсируется введением последующего неотложенного прокурорского надзора и последующего неотложенного судебного контроля. Если следственные действия, перечисленные в ч. 5 ст. 165 УПК, производятся дознавателем, то превентивный прокурорский надзор (п. 5 ч. 2 ст. 37 УПК) и превентивный судебный контроль (ч. 1 ст. 165 УПК) заменяются последующим неотложенным прокурорским надзором и последующим неотложенным судебным контролем.

Анализ приведенных выше положений ч. 5 ст. 165 УПК позволяет выявить как минимум следующие вопросы организационно-процессуального характера: что следует понимать под «исключительными случаями, не терпящими отлагательства»; является ли перечень следственных действий, указанный в ч. 5 ст. 165 УПК, исчерпывающим или следователь, сделав вывод о том, что «обстоятельства отлагательства не терпят», вправе в таком же режиме провести и иные следственные действия, проведение которых возможно лишь на основании судебного решения; в какой форме следователь уведомляет прокурора и судью о начале проведения следственного действия; как ему следует поступить, если по истечении 24 часов с момента начала следственного действия его производство не завершено, протокол не составлен; насколько последующий неотложенный судебный контроль по своей результативности уступает превентивному.

Раскрывая понятие «исключительности случая», законодатель ограничивается упоминанием лишь о ситуациях, когда «проведение вышеперечисленных следственных действий не терпит отлагательства». Возникает вопрос: «отлагательства» на какой срок? Очевидно, что на период времени, который следователю необходимо затратить на подготовку проекта постановления о проведении следственного действия, получение на его проведение согласия у руководителя следственного органа, обращение в суд за получением разрешения на проведение следственного действия, само судебное разбирательство. Даже по закону на совершение всех вышеперечисленных действий может уйти свыше 24 часов, так как только на судебное производство законом отводятся целые сутки (ч. 2 ст. 165 УПК). Если проведение следственного действия на основании судебного решения необходимо осуществить дознавателю, то до суда ему предстоит посетить еще и прокурора (п. 5 ч. 2 ст. 37 УПК), место работы которого, как и судьи, обычно расположено в другом здании, а то и в другом населенном пункте. Практика свидетельствует о том, что процедура получения судебного решения часто затягивается на несколько дней — срок, за который заинтересованными лицами легко могут быть уничтожены любые доказательства. Сказанное означает, что если проведение следственного действия не носит плановый, рутинный характер, его действительно следует провести оперативно, следователь (дознаватель) имеют право на применение ч. 5 ст. 165 УПК.

Председатель СК РФ от подчиненных ему руководителей следственных органов требует: «Обеспечивать незамедлительное получение информации от следователя о производстве без судебного решения осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также наложения ареста на имущество, указанное в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, для правовой оценки законности и обоснованности следственных действий» (п. 1.12 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 1).

В каких ситуациях следователи (дознаватели) вправе пойти на

проведение следственных действий, затрагивающих личную жизнь

человека и гражданина, без судебного решения?

Безусловно, если их неотложность продиктована обстановкой только что совершенного преступления. Например, совершена кража. Следователь, осматривающий место происшествия, получает достоверную информацию о том, что лица, ее совершившие, укрылись с похищенным в соседнем доме. Отказ в данном случае правоохранительных органов от безотлагательного проникновения в этом дом, задержания подозреваемых, изъятия у них похищенного и попутно с этим предметов, свидетельствующих о возможной причастности подозреваемых к иным преступлениям, чреват утратой доказательств, уклонением виновных от ответственности.

Неотложность проведения следственного действия может быть продиктована необходимостью пресечения случайно выявленной преступной деятельности. Например, оправданным будет применение правил ч. 5 ст. 165 УПК следователем, который получит достоверную информацию о том, что неизвестные вооруженные люди расположились в одном из домовладений. В этом случае их задержание обоснованно будет соединено с осмотром домовладения, личным обыском находящихся в нем лиц.

Проведение следственного действия по правилам ч. 5 ст. 165 УПК следует признать законным, если есть достоверная информация о том, что разыскиваемые предметы могут быть утрачены, поскольку к их уничтожению уже приступили или готовы приступить. Например, не терпит отлагательства проведение обысков, если есть достоверная информация о том, что преступники осознали, что их разоблачение не за горами.

Часть 5 ст. 165 УПК применяется, когда необходимость в немедленном проведении следственного действия возникла внезапно. Например, следователь производит выемку, в ходе которой ему становится ясно, что в данном случае для отыскания доказательств резервов данного следственного действия недостаточно: необходим обыск.

Неотложность проведения следственного действия зачастую продиктована исключением возможности утечки информации. Неожиданность следственного действия — важная гарантия его эффективности. Выполнение следователем требований ч. ч. 1 — 4 ст. 165 УПК неизбежно становится достоянием широкого круга лиц, в таких условиях утечка важной оперативной информации практически неизбежна.

Пример. Определенные выводы о сущности понятия «достаточность оснований для проведения следственного действия, затрагивающего частную жизнь человека и гражданина, без судебного решения» можно сделать, проанализировав комплекс судебных решений по делу в отношении З. — старшего следователя по особо важным делам СК при МВД России. Органами предварительного расследования он обвинялся в том, что, получив оперативную информацию в виде рапорта сотрудника, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, о возможных местах нахождения лиц, причастных к контрабанде, в целях их задержания провел 10 обысков. Обыски положительных результатов не дали. Московский городской суд, рассмотрев данное дело в первый раз, вынес в отношении З. оправдательный приговор. Однако данное судебное решение Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ вскоре было отменено. Дело в отношении З. приобрело характер знакового, поскольку Генеральная прокуратура РФ пришла к выводу, что злоупотреблениям следователей правом на проведение следственных действий без соответствующих разрешений пора положить конец. Приговором Московского городского суда от 3 ноября 2003 г. решения и действия З. были расценены как превышение должностным лицом своих служебных полномочий и квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК. Делая вывод о виновности З., суд, в частности, указал на то, что следователь, во-первых, не имел достаточных оснований для проведения обысков, во-вторых, не привел в своем постановлении мотивов их проведения без соответствующего судебного решения. В данном случае З. не помогли показания его руководителя в судебном заседании о том, что следователь, проводя обыски, действовал не самостоятельно, а по его личному указанию, поскольку на получение соответствующего разрешения требовалось от 5 до 7 суток. Суд счел возможным не применять к З. дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в органах внутренних дел (уголовное дело N 2-140/03. Архив Московского городского суда, 2003).

Приведенный выше пример позволяет сделать однозначный вывод о том, что высказанное следователем суждение о наличии по делу «не терпящих отлагательства обстоятельств», как и любое иное суждение, положенное в основу процессуального решения, должно быть мотивированным. В противном случае оно не выходит за рамки гипотезы, следственные же действия на гипотетических предположениях основаны быть не могут. Таким образом, ограничение конституционных прав личности допустимо лишь при условии их адекватности и соразмерности конституционно значимым ценностям и может быть оправдано лишь необходимостью указанных в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ целей защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Очевидно и другое: конкретизация понятия «исключительность случая» — пока дело будущего. Определенным подспорьем в этом непростом процессе может служить практика Европейского суда по правам человека.

Часть 5 ст. 165 УПК содержит перечень следственных действий, которые могут быть проведены следователем без судебного решения. На первый взгляд, он является исчерпывающим и расширенному толкованию не подлежит. Со временем практика внесет коррективы в данный императив, поскольку следователь обязан иметь право на проведение любого следственного действия, затрагивающего личную жизнь человека и гражданина, без судебного решения.

Председатель СК РФ от подчиненных ему руководителей следственных органов требует: «Не допускать производство следственных действий, требующих вынесения судебного решения, без его получения, кроме случаев, не терпящих отлагательства, когда:

а) необходимо реализовать меры по предотвращению, пресечению преступления, закреплению его следов;

б) фактические основания для производства указанных следственных действий появились в ходе осмотра, обыска и выемки в другом месте;

в) промедление с их производством позволит подозреваемому скрыться;

г) неотложность их проведения обусловлена обстановкой только что совершенного преступления;

д) возникла реальная угроза уничтожения или сокрытия искомых объектов;

е) необходимо преследовать подозреваемого;

ж) имеются достаточные основания полагать, что лицо, находящееся в помещении или ином месте, в котором производятся какие-либо следственные действия, скрывает при себе предметы или документы, могущие иметь значение для уголовного дела» (п. 1.9 Приказа Председателя СК РФ от 15.01.2011 N 2).

Как поступить следователю, если по техническим причинам

вовремя уведомить прокурора и суд он не в состоянии

либо 24 часа прошли, а проведение

следственного действия продолжается?

Сроки, указанные в ч. 5 ст. 165 УПК, пресекательными не являются, и прокурорский надзор и судебный контроль могут быть осуществлены в тот момент, когда для этого у соответствующих органов появятся технические возможности. Наличие последних в настоящее время позволяет следователю, во-первых, вовремя уведомить суд, что у него возникла необходимость проведения следственного действия, получить на него согласие или запрет. Во-вторых, современный уровень развития техники позволяет своевременно уведомить прокурора и суд и о начале проведения следственного действия, согласовать с ними время проверки законности его результатов.

Каков порядок рассмотрения судьей уведомления

о проведении следственного (процессуального) действия?

Получив указанное уведомление, судья в срок, предусмотренный ч. 2 ст. 165 УПК (24 часа), проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление о его законности или незаконности. В случае если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК. При рассмотрении уведомления о проведении следственного действия без разрешения суда, когда такое разрешение обязательно, в судебном заседании по желанию сторон, помимо прокурора, следователя и дознавателя, могут принять участие лица, конституционные права и процессуальные интересы которых данным следственным действием были нарушены, а также их защитники и представители. В их число могут входить подозреваемый, обвиняемый, иные лица.

Вправе ли лица, чьи процессуальные и конституционные права

существенным образом были ограничены, участвовать в проверке

судьей законности осмотра жилища, обыска и выемки в жилище,

а также личного обыска, если указанные следственные действия

по основаниям, предусмотренным ч. 5 ст. 165 УПК,

проведены на основании постановления следователя

без получения судебного решения?

Если осмотр жилища, обыск и выемка в жилище, а также личный обыск произведены на основании постановления следователя без получения судебного решения, следователь в силу ч. 5 ст. 165 УПК в течение 24 часов с момента начала их производства уведомляет судью и прокурора об их производстве. Данное уведомление подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства следственного действия в течение 24 часов с момента поступления его в суд. По общему правилу в судебном заседании вправе участвовать: следователь, прокурор, осуществляющий надзор за проведением предварительного расследования, вышестоящие прокуроры и их представители, а равно лица, чьи процессуальные и конституционные права проведенными следственными действиями были существенно ограничены. Право на участие в проверке законности следственного действия в обязательном порядке должно быть разъяснено, в частности, лицам, в жилище которых без судебного решения были проведены осмотр, обыск, выемка либо которые сами были подвергнуты личному обыску.

Пример. 28 июня 2004 г. органами предварительного следствия в жилище Д. был проведен обыск, его безотлагательность обосновывалась тем, что в этот день она по месту жительства осуществила продажу наркотического средства, малейшее промедление с обыском могло повлечь уничтожение или сокрытие доказательств по делу. Постановлением Кимрского городского суда Тверской области от 30 июня 2004 г. производство обыска было признано законным. В жалобе в Конституционный Суд РФ Д. просила признать не соответствующим Конституции РФ положение ч. 5 ст. 165 УПК, в силу которого в исключительных случаях, когда ввиду безотлагательности проведения обыска в жилище получение судебного решения не представляется возможным, следователь проводит его на основании своего постановления, о чем в течение 24 часов с момента начала обыска уведомляет прокурора и суд, а суд в последующие 24 часа проводит проверку данного следственного действия в целях установления его законности или незаконности. Д. считает, что установленный в ч. 5 ст. 165 УПК порядок судебной проверки законности следственных действий, проводящихся в случаях, не терпящих отлагательства, не предусматривает обязательное участие в судебном заседании лица, в отношении которого проводилось соответствующее следственное действие, или его адвоката. Ни Д., ни ее защитник не были уведомлены о месте и времени судебного заседания, им не направлялась копия принятого судом решения и не разъяснялось право его обжалования. С решением суда заявительница ознакомилась лишь по окончании предварительного следствия, при ознакомлении с материалами уголовного дела, и, таким образом, была лишена возможности своевременно обжаловать это решение в кассационном порядке.

Конституционный Суд РФ не нашел оснований для принятия жалобы Д. к рассмотрению. Из представленных заявителем материалов не усматривается, что ее конституционные права были нарушены оспариваемым ею положением ч. 5 ст. 165 УПК. Данная статья, регламентирующая порядок производства обыска в жилище в условиях, не терпящих отлагательства, а также последующую судебную проверку законности такого обыска, не содержит каких-либо предписаний, которые лишали бы лицо, в чьем жилище произведен обыск, возможности участия в такой проверке в случае заявления им ходатайства об этом или обжалования незаконности произведенного обыска. Ее положения вместе с тем не исключают право суда в случае неявки заинтересованного лица в судебное заседание по неуважительной причине рассмотреть данный вопрос в его отсутствие. Предоставление такому лицу возможности участвовать в судебном заседании обусловливается, в частности, самим характером осуществляемого судебного контроля, предполагающим проверку соблюдения следователем требований закона как относительно уголовно-процессуальной формы, так и в части, касающейся установления оснований для производства обыска, в том числе обосновывающих его безотлагательность.

Не содержатся в оспариваемой норме и положения, которые ограничивали бы право лица, в жилище которого проводился обыск, обжаловать принятое судом решение относительно его законности или незаконности в вышестоящие суды общей юрисдикции. Как отметил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 23.03.1999 N 5-П по делу о проверке конституционности положений ст. 133, ч. 1 ст. 218 и ст. 220 УПК РСФСР, обыск относится к числу тех следственных действий, которые существенным образом ограничивают конституционные права лица, в том числе его права на неприкосновенность жилища и тайну частной жизни. В связи с этим лицу, в жилище которого был произведен обыск в соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК, должна быть обеспечена возможность непосредственно после проведения обыска или после принятия судом решения о его законности или незаконности, еще до завершения производства по делу, обжаловать как само это следственное действие, так и законность принятого судом решения, что предполагает своевременное его уведомление о вынесенном судом решении, а также ознакомление с его текстом. Наличие у лица, в жилище которого производился обыск, права обжаловать это следственное действие и принятое впоследствии судом решение о признании его законным вытекает и из самого УПК (ст. ст. 19, 123 127, 355), гарантирующего участникам уголовного судопроизводства и иным лицам право обжаловать действие (бездействие) и решения органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда в той части, в какой они затрагивают их интересы, и не устанавливающего исключения из этого правила для решения вопроса о производстве обыска или о признании проведенного обыска законным (Определение КС РФ от 10.03.2005 N 70-О).

Хотя в УПК отсутствует регламент участия заинтересованных лиц в судебном заседании, проводимом в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 165 УПК, о месте и времени рассмотрения уведомления следователя судом они не извещаются, их неявка не препятствует рассмотрению уведомления по существу, закон не предусматривает какого-либо ограничения и права довести до суда свою позицию относительно законности проведенного следственного, процессуального действия. Для обеспечения данного права, предполагающего возможность участвовать в судебном заседании, заявлять отводы и ходатайства, знакомится с позициями других участников судебного заседания, давать объяснения по рассматриваемым судом вопросам, следователь — в силу требований ч. 1 ст. 11 УПК — обязан при проведении обыска, иного следственного, процессуального действия разъяснить заинтересованным лицам их права, в том числе и право: заявить ходатайство об участии в судебном заседании по проверке законности проведенного обыска, иного следственного, процессуального действия, обеспечить возможность их осуществления и указать суд, в котором будет проводиться судебное заседание.

Такой подход к определению пределов судебного контроля с участием заинтересованного лица за действиями органов уголовного преследования согласуется с прецедентной практикой Европейского суда по правам человека, п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебный контроль за решениями, действиями (бездействием) органов исполнительной власти осуществляется без участия заинтересованных лиц до тех пор, пока они на законных основаниях остаются тайными. Как только решения, действия (бездействие) органов исполнительной власти для заинтересованных лиц становятся явными, с этого момента судебный контроль осуществляется с их участием (п. п. 55, 57 и 75 Постановления от 6 сентября 1978 г. по делу «Класс и другие против ФРГ».

Если судебное заседание по уведомлению следователя о проведении обыска, другого следственного, процессуального действия проведено без участия заинтересованных лиц, следователь принимает меры к их своевременному информированию о вынесенном судом решении, знакомит с его текстом.

Суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства лица, в отношении которого, например, проводился обыск, а равно иного заинтересованного лица, их защитников и представителей об участии в судебном заседании по проверке законности проведенного обыска, иного процессуального, следственного действия. Суд обязан направить им копию судебного решения для обеспечения права на дальнейшее обжалование (Определение КС РФ от 16.12.2008 N 1076-О-П).

Каков порядок обжалования следственных действий,

которые осуществлены на основании постановления судьи

об их разрешении (ч. 4 ст. 165 УПК), а равно

проведенных без такового в силу обстоятельств,

предусмотренных ч. 5 ст. 165 УПК?

Статья 125 УПК предусматривает универсальный порядок рассмотрения жалоб на действия органов предварительного расследования.

Имеют ли судебные решения, вынесенные в порядке

ч. 5 ст. 165, ст. 125 УПК, преюдициальную силу?

Как следует из содержания ст. ст. 90, 125 и 165 УПК в их взаимосвязи, постановления суда о законности обыска, иного процессуального, следственного действия преюдициальной силы не имеют, а поэтому обстоятельства, установленные такими решениями, не могут признаваться судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки, они не препятствуют проверке полученных в результате следственных, процессуальных действий доказательств на предмет их допустимости (Определение КС РФ от 16.12.2008 N 1076-О-П).

Как должен поступить суд, получивший жалобу, в которой

одновременно обжалуются постановление судьи о разрешении

проведения следственного действия (признание его законным),

проверка которого осуществляется вышестоящим судом,

и само конкретное действие следователя при его проведении,

проверка которого производится судом районного звена?

При принятии жалобы должен быть принят во внимание предмет обжалования. Если оспариваются законность, обоснованность и справедливость судебного постановления, то данный документ является предметом обжалования. В силу ч. 2 ст. 19 УПК судебные постановления в апелляционном, кассационном, надзорном порядке пересматриваются вышестоящим судом. Если оспаривается законность, обоснованность и справедливость конкретного следственного действия, предметом обжалования уже является не судебное решение, а действие следователя. В силу ст. 125 УПК следственные действия обжалуются в суды районного звена по месту их проведения или по месту проведения предварительного расследования. Жалобы судами рассматриваются строго в пределах их подведомственности. Суд, получивший жалобу, содержащую сразу два предмета обжалования, лишен возможности рассмотреть ее в полном объеме. Районный — поскольку проверка судебных решений вне его компетенции, суд субъекта РФ — поскольку рассмотрение жалоб на действия органов предварительного расследования составляет подсудность судов районного звена. По сложившейся практике подобные жалобы либо возвращаются заявителям для устранения содержащихся в них противоречий, либо рассматриваются в части, подсудной суду, принявшему их к производству. При этом та часть жалобы, рассмотрение которой оказывается вне пределов компетенции суда, оставляется без рассмотрения, а лицу, подавшему жалобу, разъясняется право на обращение по подведомственности.

Допустимо ли проведение обыска в кабинете следователя

с целью изъятия материалов уголовного дела как

предполагаемого доказательства по другому делу?

До 7 сентября 2007 г. проблем с использованием материалов одного уголовного дела в качестве доказательств по другому уголовному делу не было, поскольку проблема «перекачивания» доказательственной массы из одного дела в другое легко решалась соответствующим прокурором. Если в таких случаях между ведомствами и возникал спор, то он разрешался вышестоящим прокурором, который не только мог изъять любое дело у поднадзорного ему следователя, но и принять его к своему производству. В настоящее время права прокуроров в данной области существенно ограничены. В условиях, с одной стороны, процессуального безвластия прокуроров, с другой — отсутствия ясных указаний в законе о порядке использования доказательственной информации, содержащейся в других делах, между органами предварительного расследования стали возникать трудно разрешимые конфликты.

Пример. Старший следователь второго отдела по расследованию особо важных дел СУ СК при прокуратуре РФ по гор. Москве обратился в Мещанский районный суд гор. Москвы с ходатайством о производстве обыска в служебном помещении, занимаемом старшим следователем по особо важным делам управления по расследованию организованной преступной деятельности против экономической безопасности, интересов службы и порядка СК при МВД России, расположенном в помещении следственной части СК при МВД России. В судебном заседании данное ходатайство было поддержано старшим помощником Мещанского межрайонного прокурора гор. Москвы. Судья Мещанского районного суда гор. Москвы ходатайство следователя о проведении обыска удовлетворил, мотивируя это тем, что в производстве автора ходатайства находится уголовное дело, в материалах которого имеются достаточные основания полагать, что в служебном кабинете следователя СК при МВД России могут находиться предметы и документы, имеющие значение для уголовного дела, о чем 26 ноября 2007 г. им было вынесено соответствующее постановление (Постановление судьи Мещанского районного суда гор. Москвы от 26.11.2007 по уголовному делу N 431643. Архив Мещанского районного суда гор. Москвы, 2007). Постановление суда в части, предусматривающей возможность изъятия материалов уголовного дела, спорно, поскольку уголовное дело может быть изъято: руководителем следственного органа (п. 6 ч. 1 ст. 39 УПК) с обязательной передачей его другому следователю либо принятием его к своему производству, поскольку процессуальные сроки по делу текут до разрешения его по существу судом или прекращения по нему производства; прокурором — опять-таки с обязательной передачей другому следователю (п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК). Изъятие следователем одного ведомства материалов уголовного дела у следователя другого ведомства пресекает ход прокурорского надзора за ведением предварительного следствия.

Каков порядок выемки ценных бумаг

из материалов судебного дела?

Согласно п. 7 ч. 2 ст. 29 УПК только суд в ходе досудебного производства правомочен принимать решение о производстве выемки предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях. Конструкция данной нормы не конкретизирует место производства выемки вышеуказанных документов. Иными словами, вне зависимости от места их хранения выемку документов, содержащих информацию о вкладах, следует производить на основании судебных решений. Однако суды отказывают в удовлетворении ходатайств о даче разрешения на выемку документов из уголовных дел, находящихся в производстве органов предварительного расследования, уголовных, гражданских и арбитражных дел в судах, мотивируя это тем, что для проведения выемки в данных случаях судебного решения не требуется. Имеют место отказы в удовлетворении ходатайств о выемке документов из других дел ввиду нецелесообразности изъятия документов, уже признанных вещественными доказательствами по другому делу. В результате предварительное следствие лишается возможности получения документов, имеющих исключительное значение для дела, их осмотра, предъявления подлинников участникам процесса, проведения по ним экспертных исследований, признания их вещественными доказательствами.

При разрешении вопроса о порядке предоставления следователю ценных бумаг из материалов судебного дела необходимо исходить из того, что они не могут быть получены им в результате выемки (ст. 183 УПК). По смыслу ч. 1 ст. 86 УПК следователь в данном случае должен обратиться в суд с ходатайством о выдаче ему оригиналов ценных бумаг из материалов дела. Разрешая данное ходатайство, судья оценивает следующие обстоятельства: необходимы ли оригиналы ценных бумаг для разрешения дела; не будет ли отсутствие подлинника ценной бумаги препятствием для осуществления правосудия; сколько времени осталось для завершения производства по делу (если для вынесения судебного акта по существу дела не требуется длительного срока, судебное заседание уже назначено на ближайшие даты, вопрос о передаче ценных бумаг следователю может быть решен по завершении судебного разбирательства); осуществлены ли права по ценной бумаге. Если такое право не осуществлено, суд должен вернуть оригинал ценной бумаги лицу, ее представившему, а впоследствии у этого лица следователь вправе произвести выемку на основании ст. 183 УПК. Если суд решит, что ценная бумага может быть предоставлена следователю без существенного ущерба для разрешения уголовного дела, он выдает ее оригинал. При этом в материалах дела остается заверенная председательствующим ее копия, а также расписка следователя в ее получении, с указанием, кому она выдана и в связи с производством по какому уголовному делу. По смыслу ст. ст. 74, 84 УПК оригинал ценной бумаги, предоставленный следователю судом, может рассматриваться как доказательство по делу. Если после выдачи следователю ценных бумаг в судебном процессе потребуется проведение экспертизы по соответствующим оригиналам, суд согласно ч. 2 ст. 57 ГПК, ч. 4 ст. 66 АПК выносит определение об истребовании доказательства из материалов уголовного дела для предоставления его в распоряжение эксперта. Закон не препятствует исследованию одних и тех же документов сразу по нескольким делам. Представляется, что данная проблема носит не столько процессуальный, сколько организационный характер.

Какова процедура получения разрешения на проведение

обыска в жилище федерального судьи?

Пример. Следователь прокуратуры Волгоградской области, полагая, что разыскиваемый им по уголовному делу обвиняемый Е. может находиться в жилище федерального судьи Б. и там же могут храниться орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые имеют значение для уголовного дела, возбудил перед Волгоградским областным судом ходатайство о проведении обыска в жилище федерального судьи. Постановлением коллегии судей Волгоградского областного суда от 17 октября 2005 г. данное ходатайство было удовлетворено. Б., считая, что данное решение не мотивировано, что в силу ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» ходатайствовать перед судом о проведении обыска должен был Генеральный прокурор РФ, а не следователь, а также что ее незаконно не ознакомили с материалами, послужившими основанием для вынесения обжалуемого постановления, поставила вопрос о его отмене.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отказав в удовлетворении кассационной жалобы, указала следующее. В соответствии с ч. 2 ст. 447 УПК порядок производства по уголовным делам в отношении лиц, указанных в ч. 1 данной статьи, устанавливается УПК с изъятиями, предусмотренными гл. 52 УПК. Основания и порядок производства обыска в жилище регулируется ч. 3 ст. 182 УПК и ст. 165 УПК, согласно которым обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого единолично судьей районного суда по результатам разрешения ходатайства, возбужденного перед судом следователем с согласия прокурора (на текущий момент — руководителя следственного органа). В соответствии с ч. 5 ст. 450 УПК следственные и иные процессуальные действия, осуществляемые не иначе как на основании судебного решения, в отношении лица, указанного в ч. 1 ст. 447 УПК, если уголовное дело в отношении его не было возбуждено или такое лицо не было привлечено в качестве обвиняемого, производится с согласия суда, указанного в ч. 1 ст. 448 УПК. Таким образом, данная норма изменяет подсудность рассмотрения ходатайства следователя о производстве обыска. Это следственное действие в жилище федерального судьи районного суда производится на основании решения коллегии, состоящей из трех судей вышестоящего суда соответствующего уровня. Порядок же возбуждения ходатайства о производстве обыска ч. 4 ст. 450 УПК не изменен, а поэтому в данном случае действует общий порядок, закрепленный в ст. 165 УПК, а именно: следователь с согласия прокурора (в настоящее время — с согласия руководителя следственного органа) обращается в суд с ходатайством о производстве обыска в жилище судьи. Таким образом, ходатайство следователя судом рассмотрено в соответствии с требованиями закона. Решение в достаточной степени мотивированно. Доводы, содержащиеся в жалобе Б., о том, что ее должны были ознакомить с материалом, послужившим основанием к вынесению решения коллегии судей об обыске в ее квартире, не основаны на законе (Определение СК ВС РФ от 09.03.2006 по делу N 16-О06-9. Архив ВС РФ, 2006).

Что положено в основу отграничения следственного действия

«осмотр жилища» от аналогичного

оперативно-розыскного мероприятия?

Пример. Судья Советского районного суда гор. Казани 10 сентября 2004 г. своим постановлением удовлетворил ходатайство старшего оперуполномоченного отдела МВД Республики Татарстан о производстве осмотра жилища — квартиры в гор. Казани. Президиум Верховного суда Республики Татарстан постановление отменил и указал следующее. Удовлетворяя ходатайство сотрудника милиции (старшего оперуполномоченного) и разрешая ему произвести осмотр жилища, судья руководствовался ст. ст. 165 и 177 УПК. При этом им не дана была оценка тому обстоятельству, что правом возбуждения такого ходатайства с согласия прокурора района наделен только следователь, а порядок обращения с аналогичными ходатайствами сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, регулируется гл. II Закона об ОРД. Статьей 9 этого Закона предусмотрено, что основанием для решения судьей вопроса о проведении оперативно-розыскного мероприятия, ограничивающего конституционные права граждан, в том числе и право на неприкосновенность жилища, является мотивированное постановление одного из руководителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Таким образом, судья рассмотрел ходатайство о получении разрешения на осмотр жилища, возбужденное неправомочным лицом, поскольку старший оперуполномоченный не относится к категории руководителей соответствующего органа. Кроме того, в соответствии со ст. 8 данного Закона проведение оперативно-розыскного мероприятия, ограничивающего конституционные права гражданина на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения при наличии информации: 1) о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; 2) о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно. Согласно материалу необходимость в осмотре жилища возникла в связи с получением оперативных данных о совершении неустановленным лицом деяний, имеющих признаки клеветы, т.е. состава преступления, предусмотренного ст. 129 УК <1>. В соответствии с ч. 2 ст. 150 УПК производство предварительного следствия о преступлениях, предусмотренных ст. 129 УПК, необязательно. Следовательно, законных оснований для обращения в суд с ходатайством о получении разрешения на осмотр жилища у сотрудников органов внутренних дел не было (Постановление ПВС Республики Татарстан от 11.05.2005 N 44-у-166. Архив ВС Республики Татарстан, 2005).

———————————

<1> Сейчас ст. 128.1 УК (Федеральный закон от 28.07.2012 N 141-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»).

Предусмотрено ли законом уведомление лиц,

о прослушивании телефонов которых ходатайствуют

органы предварительного расследования,

и их защитников о проведении судебного заседания?

Пример. Защитник осужденного — адвокат в кассационной жалобе указал, что доказательства, добытые в результате детализации телефонных соединений, полученные на основании судебного решения в порядке ст. 186 УПК, недопустимы, поскольку получение таких документов, как «детализация телефонных соединений», данная норма не предусматривает. Кроме того, он указал, что его не известили о проведении судебного заседания, по результатам которого судьей было вынесено постановление о предоставлении органам предварительного расследования «детализации телефонных переговоров». Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в удовлетворении кассационной жалобы отказала, указав следующее. Как следует из материалов уголовного дела, следователь с согласия прокурора (в настоящее время — с согласия руководителя следственного органа) обратился в суд с ходатайством о разрешении получения детализации соединений телефонных абонентских номеров, которыми пользовались осужденные. Судья, руководствуясь п. 11 ч. 2 ст. 29 и ст. 165 УПК, удовлетворил ходатайство следователя, вынес по этому поводу мотивированное постановление. В силу ст. 165 УПК такое ходатайство рассматривается единолично судьей. При этом в судебном разбирательстве вправе участвовать следователь и прокурор, участие же обвиняемых, а также их защитников законом не предусмотрено (Определение СК ВС РФ от 29.11.2006 по делу N 11-О06-88сп. Архив ВС РФ, 2006).

Следовательно, уведомление лиц, о прослушивании телефонов которых ходатайствуют органы предварительного расследования, и их защитников о проведении такого судебного заседания законом не предусмотрено.

Каковы особенности наложения ареста на имущество

юридического лица, в отношении

которого начата процедура банкротства?

Предприниматель действует на свой страх и риск. Именно страх потерять свое имущество заставляет его при заключении сделок быть предельно внимательным и осмотрительным. Однако бизнес есть бизнес, потери в нем неизбежны. Банкротство должника явление нередкое. С момента объявления его банкротом основная забота кредитора — «вытащить» вложенные средства. Процедура возврата долгов подробно прописана в законе, сложилась соответствующая судебная практика.

Очевидно и то, что «вытащить» долги удается далеко не всегда и не всем. Страх полностью потерять неосмотрительно вложенные капиталы толкает кредиторов на поиск и создание особых условий защиты их прав и интересов. Весьма распространен такой способ: наложение ареста на спорное имущество в рамках уголовного дела, возбужденного по инициативе кредитора в отношении неопределенного круга лиц из бывшего руководства должника.

Конституционный Суд РФ своим Постановлением от 31.01.2011 N 1-П поставил точку в данном споре. Однако практика свидетельствует, что не только регламенты процедуры банкротства, но даже и решения высшего органа конституционного надзора некоторыми судами общей юрисдикции по-прежнему игнорируются.

Пример. Постановлением Басманного районного суда г. Москвы от 22 декабря 2010 г. отказано в удовлетворении жалобы, поданной в порядке ст. 125 УПК, конкурсного управляющего коммандитного товарищества «Социальная защита и компания» (далее — КТ) на решение старшего следователя по особо важным делам СУ СК при прокуратуре РФ по ЦФО К. об отказе в удовлетворении заявления Б. о снятии ареста с денежных средств, находящихся в распоряжении ЗАО «Белгородгражданпроект».

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 11 апреля 2011 г. Постановление Басманного районного суда г. Москвы оставлено без изменения.

Постановлением судьи Верховного Суда РФ от 25 октября 2011 г. конкурсному управляющему Б. отказано в удовлетворении надзорной жалобы о пересмотре Постановления Басманного районного суда г. Москвы и кассационного определения.

В надзорной жалобе конкурсный управляющий Б. оспорил законность и обоснованность состоявшихся судебных постановлений.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ, проверив Постановление судьи Верховного Суда РФ, пришел к выводу о том, что имеются основания для возбуждения надзорного производства.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 18 августа 2006 г. в рамках уголовного дела, возбужденного по ч. 4 ст. 159 УК в отношении руководителей КТ, наложен арест на денежные средства, находящиеся на расчетном счете ОАО «Белгородгражданпроект» (преобразованное в ЗАО «Белгородгражданпроект») в ЗАО УКБ «Белгородсоцбанк».

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 13 мая 2010 г. КТ признано банкротом, открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Б.

26 августа 2010 г. следователь К., рассмотрев обращение конкурсного управляющего Б. об отмене решения о наложении ареста на денежные средства, отказал в его удовлетворении.

Оставляя без удовлетворении жалобу конкурсного управляющего Б. на действия следователя К., суд отметил, что «уголовно-процессуальный закон предоставляет следователю самостоятельность в определении хода расследования, принятия решений о производстве следственных и иных процессуальных действий, их очередности и времени их проведения, собирании и оценке доказательств, ограничив его только в случаях, когда требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. Наделение следователя самостоятельностью в решении указанных вопросов является необходимым условием выполнения процессуальных прав и обязанностей, возложенных на него УПК«.

Согласно Постановлению КС РФ от 31.01.2011 N 1-П нормативные положения ч. 3 ст. 115 УПК во взаимосвязи с абз. 9 п. 1 ст. 126 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не предполагают наложение ареста на имущество должника, в отношении которого введена процедура конкурсного производства, либо сохранение после введения данной процедуры ранее наложенного в рамках уголовного судопроизводства ареста на имущество для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска в отношении отдельных лиц, являющихся конкурсными кредиторами.

Данные нормы не могут рассматриваться как допускающие в нарушение специального порядка удовлетворения в ходе конкурсного производства имущественных требований кредиторов создание особых условий для защиты прав лиц, которые, будучи конкурсными кредиторами, в деле о банкротстве лица, на имущество которого в рамках предварительного расследования по уголовному делу наложен арест, признаются гражданскими истцами по уголовному делу.

Иное означает нарушение Конституции РФ, подмену установленных федеральным законом частноправовых способов разрешения спора об имущественных правах публично-правовыми способами, ставящими отдельных конкурсных кредиторов в привилегированное положение лишь в силу их признания также субъектами уголовного судопроизводства (Постановление заместителя Председателя Верховного Суда РФ об отмене Постановления судьи об отказе в удовлетворении надзорной жалобы от 29.12.2011 N 5Д11-93. Электронный архив ВС РФ, 2011).

В России провозглашен курс за защиту бизнеса, ведется планомерная работа по обновлению ГК. Очевидно, что нормы гражданского права действуют не в вакууме, с ними неизбежно конкурируют нормы иных отраслей права, в анализируемом нами случае уголовного процесса.

Следователи, прокуроры, судьи судов общей юрисдикции, продолжая применять ч. 3 ст. 115 УПК в прежней трактовке без учета толкования ее Конституционным Судом, грубо нарушают конституционные права участников гражданского оборота.

3. СУДЕБНЫЙ ПОРЯДОК РАССМОТРЕНИЯ ЖАЛОБ

Каковы цели, задачи и принципы оперативного рассмотрения

жалоб на решения и действия органов

предварительного расследования, прокуроров?

Российское уголовное судопроизводство по делам публичного и частно-публичного обвинения традиционно разделено на два больших обособленных друг от друга этапа: предварительное расследование и судебное разбирательство. Поскольку итоговые выводы суда в значительной степени зависят от результатов следствия предварительного, то уголовно-процессуальный закон вменяет суду проверить законность и обоснованность решений и действий (бездействия) дознавателей (начальников подразделений дознания), следователей (руководителей следственных органов) и прокуроров (далее в настоящей главе, если не оговорено иное — органов предварительного расследования и прокуроров) в ходе следствия судебного.

Поскольку некоторые решения и действия органов предварительного расследования по целому ряду причин такого отложенного судебного контроля могут избежать либо обычный (ординарный) судебный контроль в силу именно его отложенности может оказаться запоздалым, а потому и неэффективным средством защиты и восстановления нарушенных конституционных и процессуальных прав участников процесса, то УПК предусматривает возможность их немедленной проверки в рамках оперативного (экстраординарного) судебного контроля. В данном случае речь идет о форме контроля, максимально приближенного по времени к подлежащему проверке решению и действию (бездействию) органов предварительного расследования или прокуратуры. Последующий неотложенный судебный контроль осуществляется в тех случаях, когда решения органов предварительного расследования состоялись, процессуальные и следственные действия (бездействие) ими уже осуществлены (ст. 125 и ч. 5 ст. 165 УПК).

Сказанное означает, что параллельно расследуемому органом предварительного расследования уголовному делу (наряду с ним) по инициативе уполномоченных на то лиц соответствующими федеральными судами могут вестись оперативные судебно-контрольные производства, число которых зависит от конкретных обстоятельств по делу и может достигать нескольких десятков.

Природа института оперативного судебного контроля предполагает, что судебно-контрольные производства, возбужденные в стадии предварительного расследования, обязательно будут завершены до передачи уголовного дела в суд, где в стадии судебного разбирательства в рамках обычного отложенного судебного контроля решения и действия органов предварительного расследования получат надлежащую оценку.

В то же время следует помнить, что основной формой судебного контроля за решениями и действиями органов предварительного расследования является обычный отложенный судебный контроль, поскольку в данном случае возможности сторон и суда в исследовании спорных процессуальных проблем гораздо шире, ибо только на данном этапе уголовного судопроизводства в полном объеме разрешается основной вопрос уголовного процесса — вопрос о доказанности.

Таким образом, оперативный судебный контроль в стадии предварительного расследования по отношению к основному — обычному отложенному судебному контролю носит частный, вспомогательный, правообеспечительный, сервисный характер. Следовательно, он ни в коей мере не в состоянии заменить обычный отложенный судебный контроль. Фактически оперативный (экстраординарный) судебный контроль является не более чем дополнительной гарантией соблюдения прав и законных интересов участников процесса. Более того, оперативный судебный контроль преследует совершенно иные, чем обычный отложенный судебный контроль, процессуальные цели.

Оперативному судебному контролю, осуществляемому в режиме постфактум, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. была посвящена целая глава, состоящая из двух отделений: «Порядок принесения жалоб» и «Порядок рассмотрения жалоб». В наши дни такой судебный контроль в уголовном процессе напрямую регламентируется лишь в ст. 125 УПК. Сказанное предполагает, что отсутствующие в ней элементы регламента сокрыты в иных нормах УПК, воспринимаемого в данном случае исключительно как единое целое. В целях формирования единообразной судебной практики Пленум ВС РФ принял Постановление от 10.02.2009 N 1. Данный документ следует рассматривать в системном единстве с Постановлением Пленума ВС РФ от 10.02.2009 N 2. Изучение обоих Постановлений позволит правильно разграничить предметы ведения судебного контроля в зависимости от вида судопроизводства.

Кто наделен правом принесения в суд жалоб

на решения и действия (бездействие) органов

предварительного расследования и прокуроров?

В силу ч. 2 ст. 125 УПК жалоба может быть подана в суд заявителем, его защитником, законным представителем непосредственно либо через дознавателя, следователя или прокурора. Современный российский законодатель не только не ограничивает перечня решений, действий (бездействия) органов предварительного расследования и прокуроров, которые могут быть обжалованы в судебном порядке, но и предоставляет право подачи такой жалобы фактически неограниченному кругу лиц.

Таким образом, право на обжалование в суд отказа в принятии заявления о преступлении, постановления об отказе в возбуждении уголовного дела имеют: 1) заявитель о преступлении (лицо как физическое, так и юридическое), а равно лицо, явившееся с повинной; 2) лица, чьи конституционные, а равно процессуальные права были нарушены в связи с отказом в принятии заявления о совершенном преступлении либо с вынесением постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. К последним в первую очередь следует отнести тех лиц, в отношении которых в возбуждении уголовного дела было отказано по нереабилитирующим основаниям, а также тех, в отношении которых в резолютивной части документа конкретный процессуальный вывод хотя и не сделан, но их имена и фамилии упомянуты в описательно-мотивировочной части постановления, что зачастую имеет преюдициальное значение для иных отраслей права. Естественно, что жалобы в таком случае могут быть принесены их законными представителями, а в последнем случае — и защитниками.

Право принесения жалоб на постановление о возбуждении уголовного дела принадлежит лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело, его защитнику.

В остальных случаях правом на обжалование в суд решений и действий органов предварительного расследования (прокуроров) наделены: 1) потерпевший; 2) законный представитель потерпевшего; 3) гражданский истец; 4) законный представитель гражданского истца; 5) лицо (как физическое, так и юридическое), по заявлению которого уголовное дело было возбуждено; 6) лицо, задерживавшееся по делу в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК; 7) лицо, допрашивавшееся по делу в качестве подозреваемого; 8) лицо, привлекавшееся по делу в качестве обвиняемого; 9) защитники и законные представители лиц, привлекавшихся по делу в качестве обвиняемых; задерживавшихся в порядке ст. ст. 91 — 92 УПК, а равно допрашивавшихся по делу в качестве подозреваемых; 10) гражданский ответчик; 11) законный представитель гражданского ответчика; 12) лицо, чье имущество изъято в ходе предварительного расследования при проведении обысков, выемок, а равно иным образом; 13) лицо, на чье имущество в процессе предварительного расследования наложен арест; 14) иные лица, конституционным правам и свободам которых решениями и действиями (бездействием) соответствующих участников процесса причинен ущерб либо затруднен доступ к правосудию.

Отсутствие в законе четко очерченного перечня лиц, имеющих право на принесение жалобы в порядке ст. 125 УПК, непонимание сути анализируемого института практиками неизбежно ведут к судебным ошибкам. Число случаев, в которых суды незаконно отказали в рассмотрении жалоб на решения или действия (бездействие) органов предварительного расследования и прокуроров, множится год от года. «Ограничение права на судебное обжалование действий и решений, затрагивающих права и законные интересы граждан, на том лишь основании, что эти граждане не были признаны в установленном порядке участниками производства по уголовному делу, недопустимо, поскольку обеспечение гарантируемых Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обусловливается не формальным признанием лица тем или иным участником производства по уголовному делу, а наличием сущностных признаков, характеризующих фактическое положение этого лица как нуждающегося в обеспечении соответствующего его права (см. Определение КС РФ от 01.11.2007 N 811-О-П). Прежде чем отказать в принятии жалобы на решения и действия (бездействие) органов предварительного расследования и прокуроров, оставить такую жалобу без рассмотрения, прекратить по ней производство, утверждая, что заявитель надлежащим субъектом не является, обжалуемыми им решениями, действиями (бездействием) его конституционные, процессуальные права не нарушаются, судья обязан проверить фактический статус заявителя.

Пример 1. Замоскворецкий районный суд гор. Москвы 14 декабря 2007 г. фактически оставил без рассмотрения жалобу следователя СК при МВД России на проведение обыска в его кабинете следователем одного из следственных органов СК при прокуратуре РФ, несмотря на то что в ходе обыска были изъяты личные вещи следователя СК при МВД России.

В порядке ст. 125 УПК порой принимаются к производству и разрешаются по существу жалобы лиц, которые права на защиту интересов в рамках оперативного судебного контроля не имеют.

Пример 2. Удомльский городской суд Тверской области 2 июня 2004 г. по правилам ст. 125 УПК рассмотрел жалобу военного комиссара на постановление следователя о прекращении уголовного дела, несмотря на то что по делам данной категории пределы публичного обвинения определяются органами, осуществляющими предварительное расследование.

При поступлении жалобы от ненадлежащего лица судья с указанием причин возвращает ее своим письмом ненадлежащему заявителю. Если факт отсутствия у заявителя соответствующего статуса обнаруживается на более поздних этапах движения жалобы, в суде первой, апелляционной, кассационной, надзорной инстанций, то ведущиеся по ней судебно-контрольные производства прекращаются.

Пленум ВС РФ в Постановлении от 10.02.2009 N 1 обращает внимание на то, что по смыслу ст. ст. 123, 125 УПК жалобу на процессуальные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора вправе подать любой участник уголовного судопроизводства или иное лицо в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают его интересы, а также действующий в интересах заявителя защитник, законный представитель или представитель. Представителем заявителя может быть лицо, не принимавшее участия в досудебном производстве, в связи с которым подана жалоба, но уполномоченный заявителем на подачу жалобы и (или) участие в ее рассмотрении судом (абз. 1 п. 5). Правом на обжалование решений и действий (бездействия) должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование, обладают иные лица в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их права и законные интересы. Ими могут быть, например, поручитель (ст. 103 УПК), лицо, которому несовершеннолетний отдан под присмотр (ч. 1 ст. 105 УПК), залогодатель (ст. 106 УПК), заявитель, которому отказано в возбуждении уголовного дела (ч. 5 ст. 148 УПК), лицо, чье имущество изъято или повреждено в ходе обыска или выемки. Заявителем может быть как физическое лицо, так и представитель юридического лица (абз. 2 п. 5). Недопустимы ограничения права на судебное обжалование решений и действий (бездействия), затрагивающих права и законные интересы граждан, лишь на том основании, что они не были признаны в установленном законом порядке участниками уголовного судопроизводства, поскольку обеспечение гарантируемых Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина должно вытекать из фактического положения этого лица, как нуждающегося в обеспечении соответствующего права (абз. 3 п. 5).

В силу ч. 1 ст. 48 Конституции РФ адвокат, оказывающий

услуги участнику процесса, вправе принести жалобу

на любом этапе уголовного судопроизводства, в том числе

и на этапе возбуждения уголовного дела. В ряде случаев суды

допускают к участию в судебно-контрольных производствах

в качестве защитников, представителей не только

профессиональных адвокатов, но и иных лиц. Каков порядок

обжалования в суд решений и действий (бездействия)

органов предварительного расследования?

Жалобы на решения и действия (бездействие) органов предварительного расследования подведомственны районным (городским) судам, независимо от подследственности и будущей подсудности расследуемых дел, вида и уровня органа, производящего предварительное следствие (дознание). В случае выполнения отдельных процессуальных (следственных) действий в иной местности жалоба рассматривается по месту нахождения органа, выполнившего конкретное процессуальное (следственное) действие, с обязательным привлечением лица, производящего дознание, предварительное следствие, осуществляющего за ними прокурорский надзор.

Жалобы на решения и действия органов предварительного расследования (прокуроров) подаются непосредственно в суд. Уголовно-процессуальный закон не исключает, что жалобы с требованием проверки в судебном порядке законности и обоснованности конкретных постановлений по уголовному делу, а равно действий органов предварительного расследования, прокуроров могут быть поданы защитником, законным представителем заявителя через дознавателя, начальника подразделения дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора, вышестоящего прокурора. В данном случае перечисленные выше участники процесса обязаны переправить жалобу в суд вместе с материалами, подтверждающими законность и обоснованность вынесенных по делу решений, проведенных процессуальных (следственных) действий. Администрация места содержания под стражей немедленно направляет в суд адресованные ему жалобы подозреваемого, обвиняемого, содержащегося под стражей (ст. 126 УПК). Согласно ст. 21 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых под понятием «немедленно» понимается «не позднее трех дней с момента их подачи».

Если в ходе осуществления самостоятельной судебной проверки по жалобе будет установлено, что предварительное расследование завершено, уголовное дело с обвинительным заключением направлено в суд, то собранный материал судебно-контрольной инстанцией по ходатайству заявителя может быть направлен в соответствующий суд для его проверки в рамках судебного разбирательства. В случае отмены обжалуемого постановления уполномоченными на то лицами (в отношении последних — вышестоящими уполномоченными на то лицами) либо передачи уголовного дела в суд для рассмотрения по существу еще до рассмотрения жалобы в судебном заседании судебно-контрольное производство прекращается несмотря на возражения заявителя.

Принятие органом предварительного расследования решения о прекращении или приостановлении предварительного следствия не является препятствием для рассмотрения по существу судом жалоб на решения, действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора.

Хотя уголовно-процессуальный закон не предусматривает определенных требований, предъявляемых к структуре жалобы на решения, действия (бездействие) органов предварительного расследования и прокуроров, данный документ должен содержать: 1) наименование суда, в который подается жалоба; 2) данные о лице, подавшем жалобу, с указанием его процессуального положения, места жительства или места нахождения (если жалоба подается адвокатом, то вне зависимости от его участия в деле к ней прилагается ордер; если жалоба подается законным представителем заявителя, не являющимся адвокатом, то к ней прилагается доверенность); 3) указание на постановление, иное решение, действие (бездействие), которое обжалуется, и наименование органа предварительного расследования, прокурора, его вынесшего либо осуществившего (не осуществившего); 4) доводы лица, подавшего жалобу, с указанием оснований, предусмотренных соответствующими положениями процессуального закона; 5) перечень прилагаемых к жалобе материалов, в число которых могут входить копии процессуальных документов, справки, заключения специалистов и т.п. Жалоба подписывается подавшим ее лицом. Если жалоба не соответствует вышеперечисленным требованиям и это препятствует ее рассмотрению, то судья сопроводительным письмом возвращает ее заявителю.

Жалобу на решения и действия (бездействие) органов предварительного расследования и прокуроров, не входящие в предмет судебного контроля в стадии предварительного расследования, судь