Пример тезисов прений адвоката по уголовному делу

В Выборгский городской суд Ленинградской области

188800, г. Выборг, ул. Пионерская, д. 4

Тел.: (81378) 352-76, 346-23

vyborgsky.lo@sudrf.ru

от адвоката Антонова Анатолия Петровича, имеющего рег. № 63/2099 в реестре адвокатов Самарской области,

осуществляющего деятельность в АБ «Антонов и Партнеры» по адресу: 43080, г. Самара, пр. К. Маркса, д. 192, оф. 619

Тел.: +7-987-928-31-80

2717371@gmail.com

в защиту интересов ФИО1, обвиняемого по ч.3 ст.226.1 УК РФ

Тезисы прений

(для приобщения к протоколу судебного заседания)

Выборгский городской суд Ленинградской области завершил судебное следствие по  уголовному делу № НОМЕР1 по обвинению, в том числе, ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 226.1 УК РФ.

С предъявленным ФИО1 обвинением сторона защиты не согласна, считает его полностью незаконным и необоснованным, а уголовное преследование в отношении ФИО1 — подлежащим прекращению. Сторона защиты считает, что причастность ФИО1 к совершению преступления не нашла своего подтверждения в материалах уголовного дела.

• Не выяснены обстоятельства, входящие в предмет доказывания

Согласно п. 1 ч.1 ст.73 УПК РФ, при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления). Указанные обстоятельства так и не были выяснены в полном объеме ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия.

Перемещение через  таможенную границу или государственную границу товаров и иных предметов заключается в совершении действий по ввозу соответственно на таможенную территорию Союза или территорию Российской Федерации или вывозу с этих территорий товаров или иных предметов любым способом. 

Под незаконным перемещением товаров или иных предметов через таможенную границу следует понимать перемещение товаров или иных предметов вне установленных мест или в неустановленное время работы таможенных органов в этих местах либо с сокрытием от таможенного контроля, либо с недостоверным декларированием или недекларированием товаров, либо с использованием документов, содержащих недостоверные сведения о товарах или иных предметах, и (или) с использованием поддельных, либо относящихся к другим товарам или иным предметам средств идентификации. 

Из материалов дела неясно, в каком пункте пропуска  был перемещен указанный товар и был ли он перемещен вообще, при условии его не обнаружения.

Из постановления о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого от 21.05.2018 следует, что место и время совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 226.1 УК РФ ФИО1 в части перемещения товара лицами, привлеченными ФИО2 по инвойсу №НОМЕР2 от 16.11.2016 не установлено, также не указан способ перемещения товара.

Из этого же документа следует, что место и время совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 226.1 УК РФ в части перемещения товара по инвойсу №НОМЕР3 от 16.11.2016 не установлено, также не установлены лица, непосредственно переместившие указанный товар через границу России с Финляндией. 

• Не доказано наличие организованной группы

Обвинение в отношении ФИО1 в части того, что была создана организованная группа с его участием, а также в том, что он являлся организатором совершения преступления, и занимал в ней ведущую роль, — голословно, строится на предположениях и на непроверенной информации. 

Согласно ч.3 ст.35 УК РФ, преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

Следовательно, обязательными признаками группы лиц является:

— наличие двух или более лиц;

— устойчивость состава;

— цель объединения — совершение одного или нескольких преступлений.

Наличие и функционирование сплоченной и устойчивой группы, в состав который бы входил ФИО1, опровергается собранными материалами уголовного дела и подтвержденной информацией о поведении обвиняемых, как в период совершения инкриминируемого преступления, так и в период предварительного расследования уголовного дела, а именно наличием между обвиняемыми неприязненных отношений. В ходе следствия ФИО3 и ФИО4 неоднократно меняли свои показания, пытаясь запутать следствие, особенно в части распределения ролей (а точнее — должностных обязанностей) в группе при осуществлении подсудимыми коммерческой деятельности (именно коммерческой, а не преступной, подробнее об этом будет сказано мною ниже). Это говорит о том, что на всем протяжении следствия и суда ФИО3 и ФИО4 стремились оговорить ФИО1, чтобы, во-первых, приуменьшить свою роль в совершении инкриминируемого преступления (если предположить, что оно на самом деле имело место), и, во-вторых, представить свои “подробные” и якобы правдивые показания как активное содействие следствию и суду в расследовании преступления для возможности вынесения в итоге судом в отношении именно них более мягкого приговора, а в отношении ФИО1 — наиболее строгого наказания. Цель такого поведения подсудимых ФИО3 и ФИО4 очевидна — это желание устранить конкурента, который, видимо, мешает им успешно заниматься продажами того же самого импортируемого припоя на внутрироссийских рынке. Ведь, несмотря на уголовное дело, все подсудимые продолжают заниматься коммерческой деятельностью и являются между собой конкурентами.

При этом необходимо заметить, что с ФИО2 с иными подсудимыми не было никакой устойчивой договоренности, она время от времени привлекалась для выполнения разовых поручений по логистике грузов. Более того, после задержания ее дочери на таможне от ее услуг ФИО3 и ФИО4  решили полностью отказаться. ФИО2 получала фиксированное вознаграждение в зависимости от веса товара, не владела информацией о закупках, оплатах и т.д.

Время создания группы, которая, возможно, и создавалась ФИО3 и ФИО4 с целью контрабандного перемещения товаров, но в которую в момент ее создания и дальнейшего функционирования ФИО1 точно не входил, также опровергается информацией, указанной в постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, в частности, временем учреждения коммерческих структур, использованных для совершения ФИО3 и ФИО4 преступлений, и кем именно эти самые коммерческие структуры были учреждены. Какое-либо распределение прибыли от преступной деятельности в якобы имевшей место организованной группе отсутствовало. ФИО1 получал только заработную плату на законных основаниях, так как между ним и ФИО3 и ФИО4 изначально существовали полностью легальные трудовые правоотношения. Зарплата ФИО1 зависела от объемов реализации припоя на внутрироссийском рынке, и не зависела от способа перемещения припоя на территорию РФ.

ФИО1 в своих показаниях на стадии предварительного следствия, а также в суде, неоднократно и абсолютно обоснованно указывал, что ФИО4 и ФИО3 занимались контрабандой указанной продукции (припоя с содержанием серебра) еще до момента принятия его в созданные ими и подконтрольные им организации на работу в качестве менеджера по продажам, однако, следствием данные факты не были проверены надлежащим образом, оценка данным показаниям следствием не была дана. Даже наоборот, следствием были сделаны предвзятые необоснованные выводы о якобы руководящей роли ФИО1 в преступной группе. Данные выводы в ходе судебного следствия не подтвердились, они опровергаются имеющимися в деле объективными доказательствами, исследованными в ходе судебного следствия.

В ходе судебного заседания 25.03.2021 ФИО1 пояснил, что на момент их знакомства ФИО3 и ФИО4 уже работали вдвоем в сфере продаж импортного припоя с содержанием серебра, но их бизнес особенно не развивался, так как развитием продаж никто не занимался. Им требовалось увеличить объем продаж, так как иностранные компании при заключении контракта смотрят на объем продаж своего контрагента и не заключают контракты с теми, у кого он низкий, и кто не имеет потенциала роста объемов продаж. 

Изученные в ходе судебного следствия протоколы осмотра предметов, признанных вещественными доказательствами, свидетельствуют о том, что следствием данные осмотры были произведены  формально, осмотр предметов, признанных вещественными доказательствами, был произведен следствием не в полном объеме, по странному стечению обстоятельств в них не были отражены сведения, которые свидетельствуют о том, что ФИО3 и ФИО4 осуществляли преступную деятельность еще до принятия ФИО1 на работу в качестве менеджера. Это свидетельствует о необъективности следствия при расследовании уголовного дела, его предвзятости. Таким однобоким и умышленно искаженным уголовное дело поступило в суд, который, я уверен, сможет разобраться в истинном положении дела и истинном участии либо неучастии каждого из подсудимого в совершении инкриминируемого преступления.

Так, согласно Протокола осмотра контейнеров электронных писем из электронного почтового ящика обвиняемого ФИО4 от 25.09.2017, следствием производилось данное следственное действие в соответствии со ст. ст. 164,176,177 УПК РФ, при этом согласно общему смыслу ч.3 ст.177 УПК РФ, осмотру и изъятию подлежат те предметы и информация, имеющая отношение к уголовному делу, что следует из ч.1 ст.88 УПК РФ.

В рамках выполнения требований ст. 217 УПК РФ ФИО1 проводил ознакомление с материалами уголовного дела. В процессе ознакомления электронная почта обвиняемого ФИО4 («АДРЕС1») была осмотрена ФИО1 полностью – за весь период выгрузки, то есть с 2005 года включительно. В результате осмотра почты ФИО4 ФИО1 обнаружил электронные письма, датированные от мая 2005 года, которые полностью опровергают версию следствия, и одновременно подтверждают показания ФИО1 о том, что группа, в которую входили ФИО3 и ФИО4, была создана за 6 лет до момента принятия ФИО1 на работу в качестве менеджера, то есть преступная группа если и была создана — то точно не ФИО1 и точно без его участия. Абсолютно все электронные письма с почты ФИО4, за период времени, который не был осмотрен следствием, начиная с 2005 года, подробно описывают совместную деятельность ФИО3 и ФИО4, подтверждают сведения о том, что с самого начала, то есть с 2005 года, деятельность ФИО3 и ФИО4, была с признаками отсутствия легальности: аналогичные перемещения товаров через границу организовывались и велись ими по схожей с расследуемым эпизодом схеме и плану, с очень частой периодичностью от 1 (одного) до 3 (трех) перемещений в месяц, и в основном были направлены именно на перемещение серебросодержащих припоев с массовой долей серебра свыше 2%, то есть на товары, которые квалифицируются, как стратегически важные. Такая деятельность велась непрерывно, вплоть до момента ее пресечения правоохранительными органами, то есть с 2005 года по 2016 год. 

Из протокола осмотра электронной почты обвиняемого ФИО4 можно видеть, что почта следствием не была осмотрена в полном объеме, имеющаяся в ней переписка на английском языке не осмотрена и не переведена на язык судопроизводства, в соответствии со ст. 18 УПК РФ. 

Согласно протокола осмотра предметов и документов, из электронного почтового ящика обвиняемого ФИО4 «АДРЕС1» были получены 67 924 электронных писем за период времени с мая 2005 г. по сентябрь 2017 г. 

Из полученных 67 924 электронных писем без приведения критериев отбора следователем ФИО5 были квалифицированы, как «интересующие следствие» лишь 367 электронных за период времени с 17.11.2007 г. по 04.05.2017 г. при этом в тома уголовного дела на бумажном носителе была приобщена лишь часть из них только за период времени, начиная с 24.02.2014 г. Это несоответствие отражено в материалах дела.

Электронные письма за период времени с мая 2005 по 24.02.2014 г. следствием необоснованно не осматривались и не приобщались к материалам уголовного дела, соответственно, для целей расследования не использовались.

В связи с тем, что следствие не в полном объеме осмотрело электронные письма электронного ящика ФИО4 за указанный период времени, выявленные сведения, устанавливающие обстоятельства формирования и развития группы, созданной еще в 2005 году обоюдно ФИО3 и ФИО4, и, очевидно, имеющие значение для уголовного дела, никакого отражения в материалах дела и в процессе доказывания не нашли: следствием не истребовались юридические дела юридических лиц, которые использовались ФИО3 и ФИО4 для реализации перемещения и легализации серебряных припоев иностранного производства в период времени с 2005 г. по 2014 г.; не был проведён анализ общего количества перемещений и не установлены общие суммы перемещенных товаров в периоды времени, когда ФИО1 не взаимодействовал с ФИО3 и ФИО4, не работал у них в качестве менеджера по продажам.

Фактически следствием были сокрыты важные сведения об обстоятельствах расследуемой преступной деятельности, имеющие существенное значение как для уголовного дела, так и непосредственно для защиты ФИО1, в силу того, что содержание неосмотренных следствиеми электронных писем достоверно опровергает версию следствия о преступной роли ФИО1 как лидера и организатора ОПГ и является доказательством его невиновности. 

Кроме того, имеющаяся в электронной почте информация содержит тексты на английском языке, в протоколе отсутствуют сведения о привлечении для осмотра специалиста — переводчика с английского на русский язык. В материалах дела отсутствует информация, что привлеченный к осмотру специалист владеет английским языком или являются его носителями. В связи с чем непонятно, по какому принципу отбиралась скопированная на бумажный носитель нформация, согласно протокола имеющая значение для следствия и отвергалась другая. Данный факт является грубым нарушением ст. 18 УПК РФ.

По ходатайству защиты электронная почта ФИО4 была в полном объеме исследована в ходе судебного следствия по рассматриваемому уголовному делу, вышеуказанные утверждения ФИО1 нашли свое полное подтверждение.

Содержание электронных писем за период с 2005 г. по 2014 г., содержания приложенных к ним файлов в виде иностранных инвойсов, реквизитов «технических» организаций, задействовавшихся подсудимыми ФИО3 и ФИО4 для закупки и легализации контрабандного припоя, первичные бухгалтерские документы, сохранившие преступные следы по фиктивным хозяйственным операциям, платежные поручения по транзитным валютным SWIFT-операциям, сведения о многочисленных обналичивающих операциях, выписки с банковских расчетных счетов по движению вырученных от контрабанды денежных средств) в совокупности с представленными оперативным органом СЗОТ сведениями в виде справок и результатами запросов, полностью подтверждают позицию защиты ФИО1

• Не доказана руководящая роль и, в принципе, причастность ФИО1 к совершению преступления, а также его осведомленность о незаконности перемещения припоя через границу РФ. В показаниях обвиняемых ФИО3 и ФИО4 имеются существенные противоречия

Из исследованных материалов уголовного дела никак не следует, что ФИО1 было совершено хотя бы одно действие, содержащее признаки состава преступления, предусмотренного ст. 226.1 УК РФ. 

ФИО1 не подыскивались какие-либо лица для незаконного перемещения стратегически важных товаров через таможенную границу. ФИО1 сам лично не перемещал через границу инкриминируемые предметы, им не подыскивались лица для незаконного перечисления денежных средств с целью оплаты планируемого к контрабандному перемещению товара. 

В ходе судебного следствия было однозначно установлено, что по вопросам оплаты товара вели переговоры непосредственно ФИО4 и ФИО3,  которые в силу своих исключительных полномочий, в соответствии с заключенными с банками договорами, обладали исключительным правом совершения финансовых операций. 

Роль ФИО1 была сведена фактически только к реализации продукции, поставляемой ФИО3 и ФИО4, что объективно подтверждается материалами уголовного дела. 

Якобы руководящая роль ФИО1 следует исключительно из показаний обвиняемых ФИО3 и ФИО4, и в то же время, опровергается объективными материалами уголовного дела. К показаниям свидетелей и ФИО3 и ФИО4 необходимо отнестись критически, так как они в период расследования немотивированно менялись. 

В основу обвинения в руководстве организованной группой положены показания обвиняемых ФИО4 и ФИО3, которые опровергаются объективными доказательствами и свидетельствуют о том, что оговор ФИО1 есть их форма защиты, путем занижения своей роли в совершении преступления по причинам, о которых я указывал выше. ФИО3 и ФИО4 в ходе следствия и в суде допрашивались неоднократно, поэтому сторона защиты лишь хочет обратить внимание на существенные противоречия как показаний каждого из них, так и по сравнению друг с другом.

В показаниях ФИО4, данных им в рамках судебного следствия и показаниями, данными им в ходе предварительного следствия, имеются противоречия в части:

Распределения ролей между соучастникам преступления

Согласно показаниям ФИО4 от 02.11.2017 относительно распределения ролей между соучастникам преступления, он и ФИО3 находились под влиянием ФИО1 ФИО1 распределил между ними (ФИО3, ФИО4) роли, указав на то, что он (ФИО4) будет заниматься организацией взаимодействия с иностранными поставщиками, производить оплаты, вести переписку с представителями иностранных поставщиков. На ФИО3 ФИО1 была возложена обязанность по доставке и забору груза на территории РФ, работы по таможенной отчистке груза, поступавшего законным путем. ФИО1 указывал на то, что ни он (ФИО4), ни ФИО3 не в состоянии полноценно участвовать во всей цепочке деятельности и контролировать ее, начиная с заказа, заканчивая реализацией товара, в том числе, незаконно ввезенного товара. ФИО1 обозначил, что общим контролем их деятельности будет заниматься именно он (ФИО1), а также продажами на внутреннем рынке. Кроме того, ФИО1 занимался планированием закупок товара, подлежащего незаконному ввозу, направляя ему номенклатуру товара для организации его закупки (том 14 л.д.1-3).

Исходя из указанных пояснений, можно сделать вывод, что вся деятельность подсудимых происходила с ведома и под контролем ФИО1, однако показания ФИО4 на других допросах этому противоречат.

Ни в одном другом допросе, кроме допроса 18.07.2017, ФИО4 не указывает, что вся деятельность была под руководством и контролем ФИО1 В допросе от 18.07.2017 указывает лишь, что ФИО1 контролировал движение денежных средств по выпискам, то есть сферу деятельности ФИО4. Ни о каких угрозах, давлении, демонстрации ФИО1 того, что без него работа невозможна, ФИО4 не говорил ни до, ни после допроса от 02.11.2017. Кроме того, ФИО4 не конкретизировал, в чем именно выражались руководство и контроль ФИО1 — даче указаний, подготовке или подписании документов, представлении их во взаимодействии с контрагентами и др.

Уже в судебном заседании ФИО4 показал, что ФИО1 был самым квалифицированным из них в области бухгалтерского учета, внешнеэкономической деятельности и техники.  Однако желание ФИО1 развивать свои профессиональные знания, получать дополнительное образование в сфере ВЭД и бухгалтерского учета, реализовываться как высококвалифицированный специалист не свидетельствует о том, что ФИО1 занимал в связи с этим руководящую роль в компании.

Начала и инициатора контрабандной деятельности 

Из показаний ФИО4, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия 14.10.2020 следует, что «в 2014 г. ФИО1 организовал собрание в офисе в «Петровском форте», где предложил ввозить припой контрабандно, т.к. было трудно конкурировать с другими поставщиками, ввозившими припой нелегально».

Однако, согласно показаниям ФИО4, данным им в ходе допроса в качестве обвиняемого от 25.05.2017, «умысел на совершение контрабанды партии припоя массой около  2 тонн по инвойсу от 16.11.2016 г. у нас (ФИО3, ФИО1 и ФИО4) возник в конце 2016 г., в то время, когда мы находились в офисе ООО «Холодтрейд».

Согласно показаниям, данным ФИО4 в рамках допроса его в качестве подозреваемого от 18.05.2017, он показал, что «в ходе коммерческой деятельности с ФИО1 и ФИО3 нами было принято решение о необходимости ввоза припоя контрабандным способом в связи с тем, чтобы избежать выплат таможенных и иных платежей, и таким образом оптимизировать расходы на его закупку и доставку на территорию Российской Федерации данного товара». Т.е. решение было принято совместно, что свидетельствует о том, что ФИО1 не принимал решения единолично и не имел руководящей роли.

Приискания ФИО2

Из показаний ФИО4, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия 14.10.2020 следует, что «в случае контрабандного варианта провоз организовывала ФИО2, которую ранее изыскал ФИО1 или ФИО3, я сейчас точно не помню, кто из них».

Однако, из показаний того же ФИО4 в качестве подозреваемого от 18.05.2017, а также показаний в качестве обвиняемого от 25.05.2017 следует, что «я был знаком с ФИО2, с которой ее ранее познакомил ФИО3, предоставив её контакты. Было принято решение об использовании услуг ФИО2 Предполагалось, что ФИО2 самостоятельного организует физических лиц для незаконного перемещения товара, без уплаты таможенных платежей, используя услуги физических лиц, которые коммерческую партию ввозили частями без таможенного декларирования сокрытием таможенных платежей, путем разделения коммерческой партии весом до 50 кг. Склад компании «НАЗВАНИЕ1» им порекомендовала ФИО2».

А согласно показаний от 16.07.2017 следует, что «до заключения контракта с компанией «НАЗВАНИЕ2» и компанией «НАЗВАНИЕ3», до сотрудничества с ООО «НАЗВАНИЕ4», мы (ФИО4, ФИО1, ФИО3) приобретали припой у компании «НАЗВАНИЕ2» при предоставленных услугах компании «НАЗВАНИЕ1», директором которой является ФИО5, с которым меня познакомила ФИО2, с которой я  познакомился более чем 5 лет тому назад. С момента нашего знакомства она познакомила меня с ФИО5».

Согласно показаний от 18.08.2017, «в то время когда они работали через ООО «НАЗВАНИЕ4», были случаи когда возникала срочная необходимость в доставке припоя и в данном случае они прибегали к услугам ФИО2, с которой договаривался по каждому перемещению припоя лично он (ФИО4). Изначально с ФИО2 познакомился ФИО3, который познакомил его (ФИО4) с ней. ФИО3 достиг с ней договоренности о перемещении припоя через российско-финскую границу в их интересах. Первую доставку припоя ФИО2 осуществила в их интересах по договоренности с ФИО3, все остальное время вплоть до задержания в 2016 г., ФИО2 осуществляла перемещение товара по договоренности с ним (ФИО4)».

Таким образом, очевидно, что ФИО4 был знаком с ФИО2 до ФИО1, а ее подыскивал не ФИО1, а сам ФИО4, с которой он познакомился через ФИО3.

Взаимоотношений с ООО «НАЗВАНИЕ4»

Из показаний ФИО4, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия 14.10.2020 следует, что «ФИО1 с помощью друзей подыскал транспортную компанию «НАЗВАНИЕ4» для осуществления контрабандного ввоза припоя. Компания «НАЗВАНИЕ4» предоставила нам европейскую компанию «НАЗВАНИЕ3» для заключения контракта с НАЗВАНИЕ3».

Однако, уже из показаний того же ФИО4 в качестве подозреваемого от 18.05.2017 следует, что «для заключения данного договора либо я, либо ФИО3 обратился в ООО «НАЗВАНИЕ4», по вопросам заключении данного контракта с менеджерами данной компании ФИО6 и ФИО7.

Для приобретения товара, мною примерно в конце ноября 2016 г. в адрес менеджера «НАЗВАНИЕ4» по средствам электронной связи был направлен инвойс, упаковочный лист и текст с описанием упаковки для приобретения около 2 тонн припоя серебра (номенклатура товара указана в инвойсе). Мною использовался адрес электронной почты АДРЕС1».

Аналогичное следует из показаний ФИО4 в качестве обвиняемого от 25.05.2017, а именно, что «для заключения данного контракта либо он (ФИО4), либо ФИО3 обратился в «НАЗВАНИЕ4», по вопросам заключении данного контракта с менеджерами данной компании ФИО6 и ФИО7».

Таким образом, и в этой части ФИО4 противоречит тому, что именно ФИО1 подыскал компанию «НАЗВАНИЕ4», так как до этого ФИО4 с достоверностью утверждал, что именно он, либо ФИО3 подыскали и обратились в компанию «НАЗВАНИЕ4».

Переговоров с компанией НАЗВАНИЕ3

Из показаний ФИО4, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия от 14.10.2020 следует, что «в конце 2016 г. ФИО1 направил на НАЗВАНИЕ3 заказ на выборку большой партии серебросодержащего припоя, около двух тонн».

Однако, из показаний того же ФИО4 в ходе допроса его в качестве подозреваемого от 18.07.2017 следует, что «в части фактического сотрудничества с ООО «НАЗВАНИЕ4» по перемещению немногим более 2 тонн, а именно 2 тонн 106 кг. 805гр. (данная масса выведена как сумма двух масс нетто, указанных в двух инвойсах- 1) инвойс №НОМЕР2\1  от 14.112016, в которой указаны 3 позиции общей массой 61,105 кг.; 2)  инвойс №НОМЕР3  от 16.112016, в которой указаны 17 позиций общей массой 2045, 70 кг) припоя серебра он (ФИО4) пояснил, что  изготовителем данного припоя является компания «НАЗВАНИЕ2», переговоры по поставке припоя с представителями компании «НАЗВАНИЕ2» вел он (ФИО4) посредством электронной почты АДРЕС1.

…

Поставка осуществлялась по контракту между НАЗВАНИЕ3 и подконтрольной эстонской компанией НАЗВАНИЕ3 по контракту, заключённому 01.05.2016…

Номенклатура товара была составлена мной по заказу ФИО1, который занимался сбытом на внутреннем рынке и поэтому планировал все заказы и поставки, в свою очередь на меня (ФИО4) была возложена обязанность в составлении письма в свободной форме  в адрес поставщика товара (в данном случае компании «НАЗВАНИЕ2»), в котором указывается номенклатура товара и направление его на электронный адрес поставщика товара..

Получив проформу ФИО1, в связи с тем что покупатели требовали у него срочной поставки, попросил его ФИО4, чтбы ФИО4 попросил НАЗВАНИЕ3 о срочной доставке 3 позиций….

ФИО4 самостоятельно с Шевчено оценил возможности действующих на тот момент времени перевозчиков, самым быстрым из которых был перевозчик НАЗВАНИЕ1. ФИО4, так как доставка через ООО «ГП» занимало больше времени чем доставка через ФИО2 с использованием компании»НАЗВАНИЕ1″, договорился с ФИО5 и ФИО2 о перемещении припоя по инвойсу 11.659 через «НАЗВАНИЕ1» через ФИО2…».

Таким образом, именно ФИО4 вел переговоры с компанией НАЗВАНИЕ3 и именно он направил заказ на приобретение припоя.

Эти же показания, как и вышеизложенные противоречат и его «чисто» технической роли, которую он описывает в своих показаниях в суде, так как на следствии свою роль он описывает более функциональнее.

Управления расчетными счетами

Из показаний ФИО4 в качестве подозреваемого от 18.05.2017 следует, что “Для перечисления денежных на счет поставщика менеджер ООО «НАЗВАНИЕ4» предложил использовать ООО «Петербургская химическая компания», на данную организацию со счетов ООО «НАЗВАНИЕ6», ООО «НАЗВАНИЕ7»  были перечислены денежные средства эквивалентные 145 тыс. евро. Расчетными счетами управлял я и ФИО3, кто именно перечислял данные денежные средства он не помнит, так как перечисление данных денежных средств осуществлялось несколькими платежами”.

Из показаний ФИО4 в качестве обвиняемого от 18.07.2017 следует, что “Расчетными счетами ООО «НАЗВАНИЕ6» управлял именно он (ФИО4), именно он перечислял денежные средства на счета организаций, предоставленных компанией «НАЗВАНИЕ4», при этом, он действовал под контролем ФИО1, при этом, ФИО3 был в курсе всех перечислений, так как ему звонили из Банка «НАЗВАНИЕ5» и просили подтверждений, кроме того, иногда ФИО3 самостоятельно переводил денежные средства, так как ключи к Системе Банк-Клиент находились в общей доступности. У ООО «НАЗВАНИЕ6» также имелся счет в Банке «Санкт-Петербург», расчетным счетом управлял только он (ФИО4) и он переводил денежные средства  на подконтрольные ООО «НАЗВАНИЕ4» организации, при этом ФИО1 регулярно контролировал движение денежных средств по выпискам. Расчетным  счетом ООО «НАЗВАНИЕ7» управлял он (ФИО4), переводы на подконтрольные ООО «НАЗВАНИЕ4» организации осуществлял он”.

Аналогичные показания ФИО4 дал и в своих показаниях в качестве обвиняемого, отраженные в протоколах дополнительного допроса обвиняемого от 28.08.2017, 28.08.2017.

Единственное, в чем показания ФИО4 согласуются друг с другом, так это то, что ФИО1 являлся менеджером и имел информацию о потребностях рынка.

В показаниях ФИО3, данных им в рамках судебного следствия и показаниями, данными им в ходе предварительного следствия, имеются противоречия в части:

Начала и инициатора контрабандной деятельности 

Из показаний ФИО3, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия 14.10.2020 следует, что «относительно непосредственного самого факта контрабанды, изложенного в обвинении предложенная ФИО1 схема выглядела следующим образом… именно ФИО1 предложил, как бы реструктурировать работу и зарегистрировать несколько юридических лиц».

Таким образом, ФИО3 сообщил суду что фактически именно ФИО1 разработал и предложил им с ФИО4 схему контрабандного перемещения товаров.

Однако, как следует из показаний ФИО3 в рамках допроса его в качестве подозреваемого от 17.05.2017, именно «ФИО4 предложил нам с ФИО1 минимизировать затраты на ввоз товарной партии припоя путем её деления на более мелкие.

 ФИО4 описал нам схему ввоза припоя через границу РФ, в соответствии с которой припой должен был ввозиться специально нанятыми физическими лицами. ФИО4 также пояснил, что каждому физическому лицу можно будет дать только по две коробки с припоем, в каждой из которой примерно по 25 килограмм. По словам ФИО4, при данной схеме ввоза на территорию РФ нет необходимости уплачивать таможенные пошлины. ФИО4 также сообщил мне и ФИО1, что у него есть человек, которой может организовать данные поставки припоя – ФИО2».

Согласно показаний, данных ФИО3 уже в качестве обвиняемого от 27.06.2017 следует, что «работа по контрабанде припоя серебра была организована ФИО4 с использованием компании «НАЗВАНИЕ1», директором которой является ФИО5, данная организация расположена в Финляндской Республике».

Таким образом, на следствии ФИО3 утверждал, что преступный план был разработан и предложен именно ФИО4, а не ФИО1.

Управления расчетными счетами

Помимо этого, из показаний ФИО3, данных им в рамках его допроса в ходе судебного следствия 14.10.2020 следует, что «ФИО1 для оперативного осуществления преступной деятельности распорядился таким образом, что все ключи от банк-клиента, в том числе и по «НАЗВАНИЕ7» находились у него».

Однако, из ранее данных ФИО3 показаний, а именно от 29.05.2017, а также 27.06.2017, следует, что «расчетными счетами ООО «НАЗВАНИЕ6», ООО «НАЗВАНИЕ7» управлял ФИО4, у которого фактически находились ключи к системе банк-клиента».

«У ФИО4 имелись все ключи к системе банк-клиента по подконтрольным им организациям (ООО «НАЗВАНИЕ7», ООО «НАЗВАНИЕ6»). Все платежи осуществлял ФИО4».

Распределение ролей 

К вышеперечисленному, в своих показаниях в ходе допроса в суде ФИО3 утверждает, что роль ФИО4 и его собственная была незначительной, однако, в ранее данных показаниях от 17.05.2017 ФИО3 сообщал, что именно «ФИО4 отвечал за финансовую сторону работы: за ведение бухгалтерского учета, за анализ и планирование.

На поставку товара компанией «НАЗВАНИЕ2» был заключен контракт с какой-то эстонской компанией, название которой он не помнит. Заключением данного контракта занимался  ФИО4».

Согласно показаний от 29.05.2017 «ФИО4 осуществлял платежи. Я (ФИО3) в свою очередь давал согласие на перечисление денежных средств, то есть я, будучи генеральным директором ООО «НАЗВАНИЕ7», по инициативе ФИО4 делегировал данные полномочия ФИО4, осознавая, что конечной целью перечисления денежных средств являлось оплата припоя серебра, подлежащего последующему незаконному перемещению на территорию Российской Федерации, без уплаты таможенных платежей».

Согласно показаний от 17.07.2017 «в результате чего я (ФИО3) был вынужден заняться поиском людей, предоставляющих услуги по переводу денежных средств за границу.

Через некоторое время, через малознакомых ему людей им был найден человек, который пообещал им возможность сотрудничества в области перевода денежных средств производителю припоев «НАЗВАНИЕ8».

Данный человек по имени ФИО8 использовал схему для перевода денежных средств путем перевода денежных средств со счета российских контрагентов, имевших задолженность перед иностранным поставщиком. В механизм перевода я не углублялся, мне Дмитрий лишь пояснил что основанием для перевода служит исполнительный судебный лист, по которому должник — Российский контрагент, перечисляет деньги иностранному поставщику. Ставка за данный перевод составляла от 8% до 10% от суммы перевода. Все условия озвученные ФИО8 мной (ФИО3) были оглашены ФИО1 и ФИО4, после чего они единогласно пришли к положительному решению — относительно данной схемы работы».

Таким образом, очевидно, что в данных показаниях на суде ФИО3 фактически намеренно «занизил» собственную роль в совершенном преступлении, как и изменил свои показания относительно роли ФИО4

Можно заметить, что чем больше времени прошло с периода деятельности, инкриминируемой как преступная, тем более развернутыми становятся показания ФИО3 и ФИО4, тем больше там подробностей, и тем более обширной становится преступная роль ФИО1, если верить их показаниям. Все это говорит о том, что ФИО3 и ФИО4 пытались оговорить ФИО1, представить его как руководителя и манипулятора, а себя — как жертв ситуации, чтобы уменьшить свою роль в совершении преступления.

Из материалов уголовного дела можно сделать вывод, что показания подсудимых ФИО4 и ФИО3 противоречивы. Они противоречат сами себе и друг другу. Более того, в ходе расследования уголовного дела прослеживается явная попытка оговорить ФИО1, приписав ему руководство и контроль над деятельностью ФИО4 и ФИО3, однако никаких конкретных проявлений контроля их показания не содержат. 

Защита ФИО1 считает, что такие показания не соответствуют действительности, а поскольку показания обвиняемого являются одним из способом его защиты, суду необходимо критично отнестись к показаниям ФИО4 и ФИО3 касательно того, какую роль в деятельности компании выполнял ФИО1

Таким образом, в ходе расследования уголовного дела подсудимые ФИО3 и ФИО4 оговаривали ФИО1, неоднократно изменяя свои показания и путаясь в них. Из их допросов нельзя установить ни факт существования организованной группы, ни руководящую роль ФИО1 в ней. В обязанности ФИО1 входило взаимодействие с клиентами на внутрироссийском рынке. Иногда ФИО1 также переписывался с иностранными поставщиками и оставлял у них заявки на товар, когда ФИО4 по каким-либо причинам не мог это сделать сам. ФИО1 не занимался логистикой, у него не было знаний в таможенном деле, в ВЭД. Его не интересовало, каким образом перевозится товар, который впоследствии подлежал продаже на внутрироссийском рынке.

Следствием преднамеренно, с целью преувеличения роли ФИО1 и преуменьшения роли ФИО4 и ФИО3 в инкриминируемом им деянии возвращены последним предметы, которые несут на себе следы преступлений — средства связи и электронные носители информации. 

• Имеются существенных противоречия в показаниях свидетелей обвинения

Показания свидетеля обвинения ФИО9, при сопоставлении их с иными проверенными следствием доказательствами, в том числе с показаниями ФИО1, имеют существенные противоречия. Более того, даже внутри самих показаний ФИО9 имеются противоречия. 

В частности, ФИО9 в своих показаниях в качестве свидетеля от в ходе судебного заседания 24.02.2021, а также в ходе допроса в качестве свидетеля,  отраженного в протоколе от 25.12.2017 ссылалась на то, что её муж — обвиняемый ФИО4, был полностью подконтролен ФИО1 и не имел доступа к значимой информации, как по приобретению товара, так и по реализации товара, указывает на то, что данная информация хранилась у ФИО1, и он скрывал ее от ФИО4 и ФИО3, при этом, ФИО1, требовал от ФИО4 и ФИО3 отчетов по произведенным платежам. Одновременно с этим, следствию достоверно известно, что вся информация хранилась в общем доступе в облачном интернет-сервисе «DROPBOX», что подтверждается электронными письмами самого ФИО4

Далее в своих показаниях ФИО9 указывает на то, что в организации ООО “НАЗВАНИЕ6”, в которой ФИО1 номинально являлся директором, операции по расчетному счету производились её мужем — ФИО4, однако их контроль и согласие на их совершение производились ФИО1, что, по словам ФИО9, подтверждается фактом того, что при управлении расчетным счетом СМС сообщение с кодом доступа приходила на абонентский номер, используемый ФИО1, который в свою очередь разрешал доступ к расчетному счету ФИО4

Сторона защиты считает, что данные показания свидетеля также не соответствуют действительности, так как при ознакомлении с электронной почтой ФИО4 в ходе судебного заседания был обнаружен ряд писем, в которых, вопреки показаниям ФИО9, ФИО4 отдаёт ему команды на подтверждение этих самых смс и звонков банка для подтверждения произведенных ФИО4 операций. 

Более того, следствием при оценке показаний ФИО9 не приняты во внимание сообщения о преступлениях, согласно которым ФИО4, не будучи юридически оформленным и исполнительным органом ООО «НАЗВАНИЕ6», совершал в собственных интересах обналичивающие операции, которые с ноября 2016 по сентябрь 2017 составили свыше 22 млн. руб. В дальнейшем незаконно обналиченные денежные средства были легализованы через новую компанию — ООО «НАЗВАНИЕ7”, учрежденную ФИО4 на подставное лицо, которым выступила теща обвиняемого ФИО4 — мать ФИО9 — ФИО10. 

В показаниях ряда свидетелей обвинения — ФИО11, ФИО12, имеются существенные и неустраненные противоречия.

В ходе судебного заседания 04.03.2021 были оглашены показания ФИО11, данные ею в ходе предварительного следствия, согласно которым все бухгалтерские документы она готовила на основании сведений, предоставленных ФИО1. В то же время, согласно допросу ФИО4 от 28.09.2017, обязанность по изготовлению данных договоров и бухгалтерских документов была возложена на ФИО3, который для этих целей использовал ФИО11 В то же время, с ФИО11 договаривался о транзите денежных средств ФИО4. 

В ходе очной ставки от 28.08.2019 ФИО11 заявила, что следователем на нее оказывалось психологическое давление, и показания, отраженные в предыдущих допросах, она не давала.

Согласно показаниям ФИО12, оглашенным 18.03.2021 в ходе судебного заседания, на просьбу ФИО1 она сообщила ему контакт ФИО13, которого предупредила, что ему позвонит ФИО1 с просьбой об организации транзита денежных средств. ФИО1 позиционировал себя как главный в этой компании, но говорил ей о том, что сам не успевает заниматься всеми вопросами и распределяет направления деятельности компании между своими партнерами. В то же время, согласно допросу ФИО4 от 16.07.2017, взаимодействием с ФИО12 занимался именно он, ФИО1 лишь посоветовал ее как свою знакомую.

В ходе очной ставки от 02.09.2019 ФИО12 заявила, что следователем на нее оказывалось психологическое давление, и показания, отраженные в предыдущих допросах, она не давала.

К показаниям ФИО14, данным в ходе предварительного следствия, необходимо относиться критически. Сам ФИО14 в последующем изменил свои показаниям и указал причину, по которой его предыдущие показания не соответствуют действительности. Согласно его показаниям, отраженным в протоколе его допроса в качестве свидетеля от 09.09.2019, на вопрос следователя о том,  подтверждает ли он показания, данные им с в ходе следственных действий по данному уголовному делу, ФИО14 ответил, что ранее данные показания по уголовному делу он подтверждает частично. А именно он не подтверждает то, что в показаниях указано, что ФИО1, фактически руководил действиями ФИО4 и ФИО3 Ему данный факт не был известен, это было вписано следователем по собственной инициативе, а показания он читал невнимательно, так как следователем ФИО5 оказывалось психологическое давление путем высказывания угроз относительно применения в отношении него меры пресечения в виде заключения в СИЗО. Поэтому показания он практически не читал, а подписал то, что было написано следователем ФИО5. Он не помнит, общался ли он до момента возбуждения уголовного дела или нет. На первой встрече с ними, насколько он помнит присутствовали ФИО3 и ФИО4. Встречу организовывала ФИО6. ФИО6 и осуществляла переписку с ФИО4, ФИО3 и ФИО1. Всего с ФИО3 и ФИО4 было 2-3 встречи. Возможно, он присутствовал на одной из встреч, но точно он этого не помню за давностью событий. Он не знал и не мог знать, кто фактически среди них занимал, главенствующую роль, по наитию он воспринимал, что тот кто старше, он и няется главным, а также главным является тот, кто подписывает платежные поручения. Стороной защиты по этим основаниям подавалось ходатайство о признании показаний свидетеля ФИО14 недопустимыми доказательствами.

В ходе допроса от 09.09.2019 ФИО14 заявил, что следователем на него оказывалось психологическое давление, и показания, отраженные в предыдущих допросах, он не давал. В ходе допроса в судебном заседании 04.03.2021 ФИО14 пояснил, что он договаривался с ФИО3 и ФИО4, а ФИО1 воспринимал как менеджера и понимал, что он действует по указаниям и под контролем ФИО3 и ФИО4

 Показания данных лиц,, данные ими на стадии следствия, противоречат как показаниям ФИО1, так и сведениях, содержащимся на вещественных доказательствах (диск с электронной почтой ФИО4, протоколы обысков и изъятия в помещениях лиц ГК “НАЗВАНИЕ4”). 

Из показаний иных свидетелей, допрошенных в судебном заседании, а именно ФИО5, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19 не следует, что ФИО1 каким-либо образом причастен к совершению контрабанды.

• Имеются доказательства, опровергающие причастность ФИО1 к совершению преступления

В постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого указывается, что его преступные действия были направлены на незаконное перемещение продукции компаний ПЬЕТРО ГАЛЛИАНИ, НАЗВАНИЕ8, НАЗВАНИЕ3 ЕВРО, однако в указанном постановлении отсутствуют сведения о контрабанде стратегически важных товаров продукции компании ПЬЕТРО ГАЛЛИАНИ, НАЗВАНИЕ8, в связи с чем уголовное преследование в этой части в отношении ФИО1 должно быть прекращено.

Все перечисленные в постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого его действия, которые органы предварительного расследования интерпретируют как преступные, относятся к производственным и совершены не с преступной целью, а исключительно из коммерческой целесообразности, в соответствии с возложенными на него в коммерческой структуре обязанностями.

Роль ФИО1 заключалась в том, чтобы иногда забрать товар на территории РФ, в г. Выборге, за пределами таможенной границы, и он не был информирован о способе перемещения товара через границу. ФИО1 не участвовал во ввозе на территорию РФ припоя без надлежащего оформления и не организовывая его. ФИО2, как следует из показаний подсудимых ФИО3 и ФИО4, была знакомой именно ФИО3 и приглашена для осуществления незаконной деятельности им же. Что касается ФИО20, то он действительно был привлечен ФИО1, однако только для законной перевозки товаров на территорию РФ. Ни из допросов самого ФИО20 или ФИО1, ни из детализации телефонных разговоров не следует, что ФИО1 просил ФИО20 перевезти припой без таможенного декларирования. 

В своих показаниях подсудимый ФИО1 поясняет, что по совету ФИО11 он обратился к ФИО20 как к специалисту во внешнеэкономической деятельности, занимающемуся международными перевозками. ФИО1 объяснил ему, какой товар надо переместить через таможенную границу, какие на товар имеются документы и где находится товар. Данные сведения он сообщил ФИО20 изначально, до перемещения товара через границу. При этом он не просил его переместить товар контрабандным способом. ФИО20 подыскал неизвестных лиц и переместил товар в Россию, после чего с ним был произведен расчет.

Из материалов уголовного дела установлено, что ФИО1 не просил переместить вышеуказанный товар контрабандным способом, что подтверждается материалами ОРМ. Из указанных материалов следует, что ФИО1 обратился к ФИО20 с просьбой за вознаграждение перевезти товар, при этом последнему было указано — о месте его складирования и наличии документов для таможенного оформления. 

Одними из ключевых доказательств, которые полностью опровергают версию следствия, являются иностранные инвойсы по систематическим закупкам заготовленных к контрабанде серебросодержащих припоев с содержанием серебра более 2% от общей массовой доли, классифицируемых кодом ТН ВЭД ЕАЭС — 7106920000, как «серебро в полуобработанном виде», обнаруженные в приложениях электронных писем в электронной почте ФИО4, и сопоставления их со сведениями из электронной базы о задекларированных и ввезенных на таможенную территорию ТС в рамках ЕАЭС товарах по данному на коду ТН ВЭД ЕАЭС, представленные Центральной акцизной таможней в ответе на запрос СЗОТ от 14.06.2017 г., по которым удается достоверно установить, что товары по обнаруженным иностранным инвойсам, ввезенные ФИО3 и ФИО4 на территорию ТС в рамках ЕАЭС и реализованные ими на внутреннем российском рынке, законным образом не декларировались, то есть были перемещены незаконно. 

Сведения из ЦАT, предоставленные на электронном носителе, признаны в качестве доказательства как иной документ, в тоже время эти сведения в соответствии сч. 4 ст. 84 УПК РФ обладают признаками, указанными в ч. 1 ст. 81 УПК (Документы которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела), однако они в соответствии с ч. 2 ст. 8 УПК РФ — не осмотрены и не признаны вещественными доказательствами. Сведения из ЦАT истребованы и предоставлены не в полном объеме, они не от период времени до принятия ФИО1 в качестве менеджера в организацию ФИО3, что исключает возможность проверить изложенные ФИО1 сведения о том, что последние занимались преступной деятельностью до 2009 года и не опровергают мою позицию об отсутствии моей руководящей роли в организации совершения преступлений (преступления). 

Продолжая исследование сведений, предоставленных Центральной акцизной таможней и их сверку с данными из электронной почты обвиняемого ФИО4 удается однозначно установить, что используемые ФИО3 и ФИО4 в период времени с 2005 по 2014 года для закупки иностранных серебросодержащих припоев на территории ЕС организации не являлись участниками ВЭД, не зарегистрированы в Центральной акцизной таможни и не имеют зарегистрированных на специализированном таможенном посту Центральной акцизной таможни импортных деклараций, а фактически выступали, как «технические» подставные организации для совершения незаконного транзита денежных средств в адреса европейских поставщиков — в счет оплаты контрабандно перемещенных стратегически важных товаров. 

Анализ материалов электронной почты показал, что в период с 2005 по 2010 год было перемещено около 100 партий припоя, но во вложенных файлах не содержится на одного таможенного документа.

ФИО1 в своих показаниях неоднократно указывал, что ФИО4 ФИО3 занимались перемещением и ввозом указанной продукции до принятия ФИО1 в созданные ими и подконтрольные им организации, однако, следствием данные факты не проверены, оценка не дана и сделаны предвзятые выводы о его руководящей роли в группе, что опровергается имеющимися в деле объективными доказательствами. 

Что касается действительного положения дел, то преступную роль организатора, как пояснил ФИО1 в своих показаниях, изначально в группе с ФИО3 и ФИО4 выполняла ФИО21 — бухгалтер-“схемщик”. В 2012 году она была привлечена к уголовной ответственности, и вместо нее стала работать ФИО11, которая также разрабатывала способы совершения преступления. ФИО1 не имел ни полномочий, ни знаний, ни фактической возможности организовывать контрабанду и совершать ее. 

Из-за того, что ФИО21 была привлечена к уголовной ответственности, сильно пострадало финансовое положение бизнеса. На тот момент у ФИО1 были свободные денежные средства, и ФИО3 и ФИО4 предложили ему вложить деньги и стать бизнес-партнером.

В судебном заседании 25.03.2021 ФИО1 пояснил, что импортировалась продукция нескольких иностранных брендов, в том числе НАЗВАНИЕ8. В какой-то момент у организации “НАЗВАНИЕ8” начались технические проблемы, и он внутренних клиентов начали поступать жалобы на низкое качество товара. 

У ФИО3 и ФИО4 было несколько перевозчиков, выбор из которых зависел от ставки и сроков доставки. В основном сотрудничество происходило с организациями “НАЗВАНИЕ1” и “НАЗВАНИЕ8” под руководством лица, имеющего двойное – российское и финляндское гражданство – ФИО22, осуществлявшего электронную переписку через электронную почту – «АДРЕС2», который являлся владельцем и руководителем финской логистической организации RUKOS OY, имевшей свой склад на территории Финляндской Республики и грузовой транспорт. Помимо перечисленного, исходя из контекста электронной переписки между ФИО4 и ФИО22, ФИО22, будучи также и гражданином РФ, обладал несколькими складскими помещениями в г. Выборг и пос. Сярьги недалеко от Санкт-Петербурга, а также, что самое главное и что позволяло ФИО22 организовывать лично контрабандное перемещение стратегически важных товаров, имел глубокие связи в правоохранительных и таможенных органах г. Выборга.

Согласно сведениям электронной почты ФИО4, ФИО22 до 2010 года являлся основным и единственным пособником ФИО3 и ФИО4 в части организации перемещения серебряных припоев. Такие перемещения ФИО3 и ФИО4 в соучастии с ФИО22 совершались с периодичностью 1 – 2 раза в месяц, при этом состав лиц, участвовавших в организации перемещения припоя в период с 2006 по 2010 гг. был устойчив и не изменялся. 

Проводя аналогии с расследуемым эпизодом контрабанды в уголовном деле № НОМЕР1, ФИО22, исходя из его возможностей выполнял функции подобные функциям ФИО5 и ФИО2

В 2016 году у ФИО3 и ФИО4 возникли проблемы с поставщиками и деятельность была приостановлена примерно на месяц. Возникла потребность в новом поставщике. Это проблему решали все, в том числе ФИО1 Через своего знакомого он нашел организацию ООО “НАЗВАНИЕ4”. Они позиционировали себя как крупная компания, занимающаяся международными перевозками. Весь их официальный сайт, и выписки, полученные из открытых источников, создавалаи впечатление, что деятельность ООО “НАЗВАНИЕ4” ведется исключительно законным путем. На встречу с ООО “НАЗВАНИЕ4” поехали ФИО3 и ФИО4, причем ФИО3 позиционировал себя как руководитель ООО “НАЗВАНИЕ4”. Фактически между ФИО3, ФИО4 и ФИО1 не было отношений подчинения. 

Следствие проверяло причастность организации ООО “НАЗВАНИЕ4” к совершению контрабанды, однако ни руководитель, ни сотрудники этой организации не были привлечены к уголовной ответственности. В материалах уголовного дела имеются постановление о прекращении уголовного преследования от 18.12.2017 в отношении ФИО14; постановление о прекращении уголовного преследования от 27.12.2017 в отношении ФИО6. Следовательно, в период сотрудничества ФИО1, ФИО3 и ФИО4 с этой организацией нельзя сделать вывод о том, что планировалось совершение контрабанды, и что была совершена контрабанда припоя с содержанием серебра. 

Осенью 2016 года у ООО “НАЗВАНИЕ4” возникли какие-то трудности, и ФИО6 уведомила их, что они не могут переместить товар. Необходимо было искать нового перевозчика. Клиентам срочно был нужен припой, и был риск того, что если доставка задержится, они найдут себе другого поставщика. ФИО1 все время торопил с доставкой только из-за опасения того, что они потеряют клиентов. ФИО1 знал, что у ФИО11 был свой бизнес по продаже импортной косметики, поэтому он поинтересовался у нее, кто перевозит ее товар. ФИО11 пояснила, что она пользуется услугами компании “НАЗВАНИЕ10”, в которой работал ФИО20 На тот момент он уже там не работал, однако он представлялся как агент этой организации. Перевозка товара незаконным (контрабандным) способом была доказана только в отношении действий, совершенных ФИО2, о чем ФИО1 не знал и не должен был знать, так как это не входило в его обязанности. 

Кроме того, в ходе следствия был изъят только товар, перемещенный через границу РФ ФИО2 В отношении товара, находящегося на складе, нельзя сделать вывод о том, что он был ввезен незаконно, поскольку нельзя сделать вывод о том, кто ввозил данный товар и на какую дату из-за неполного ведения бухгалтерского учете ФИО11 Более того, товароведческая или химическая экспертиза изъятого припоя не проводилась, и нельзя сделать вывод о том, что он содержит серебро, относится к стратегически важным товарам и, соответственно, подлежит таможенному декларированию в установленном порядке.

Каким образом в итоге переместили товар через границу, ФИО1 не знал, он находился в командировке. Более того, ФИО1 исходил из того, что ФИО20 будет перевозить товар законно, с соответствующим таможенным декларированием. ФИО20 позиционировал себя как специалиста в таможенном деле. ФИО1 направил ему полный пакет документов, необходимый для таможенного декларирования припоя в установленном законом порядке.

В ходе судебного следствия также были исследованы следующие документы:

• товаросопроводительные документы;
• справка-меморандум по результатам ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров»;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 18.05.2017 и перевод на русский документов, приобщенных в качестве приложения к допросу ФИО4 от 18.05.2017;
• протокол осмотра и прослушивания фонограмм от 08.08.2018 с участием ФИО4;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.08.2017;
• перевод на русский документов, приобщенных в качестве приложения к допросу ФИО4 от 28.08.2017;
• протокол осмотра предметов и документов с участием ФИО4 от 20.09.2017;
• постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств и о возвращении вещественных доказательств от 20.09.2017;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — договор поставки №ПТ2016 от 01.06.2016;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — договор поставки НОМЕР6 от 01.05.2016; 
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — договор поставки №НОМЕР7 от 08.09.2016;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — договор поставки №б/н от 2016;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — счета-фактуры;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — International distributor concumbles products agreement;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 28.09.2017 — книга продаж;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 05.10.2017 — International distributor concumbles products agreement от 11.05.2017 от 11.05.2016;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 05.10.2017 — International distributor concumbles products agreement от 11.05.2016;
• перевод на русский документов, приобщенных в качестве приложения к допросу ФИО4 от 05.10.2017 — международный договор дистрибьютора о расходных материалах от 11.05.2016;
• приложение к протоколу допроса ФИО4 от 13.10.2017 — электронные письма, счета на оплату, документы ООО “НАЗВАНИЕ11”, ООО “НАЗВАНИЕ12” ООО “НАЗВАНИЕ13”;
• перевод на русский документов, приобщенных в качестве приложения к допросу ФИО4 от 13.10.2017;
• приложения к протоколу дополнительного допроса ФИО4 от 21.09.2017 — инвойсы от компании НАЗВАНИЕ8;
• приложения к протоколу дополнительного допроса ФИО4 от 21.09.2017 — инвойсы от компании НАЗВАНИЕ3;
• приложения к протоколу дополнительного допроса ФИО4 от 21.09.2017 — инвойсы от компании НАЗВАНИЕ14;
• перевод на русский инвойсов, предоставленных ФИО4  в ходе допроса;
• перевод на русский инвойсов, предоставленных ФИО4 в ходе допроса;
• перевод на русский инвойсов, предоставленных ФИО4 в ходе допроса;
• перевод на русский инвойсов, предоставленных ФИО4 в ходе допроса;
• приложение к протоколу дополнительного допроса ФИО4 02.11.2017;
• приложение к протоколу дополнительного допроса ФИО4 28.12.2017;
• приложение к протоколу дополнительного допроса ФИО4 17.01.2018;
• протокол осмотра и прослушивания фонограмм с участием ФИО3 от 09.08.2017;
• протокол осмотра и прослушивания фонограмм с участием ФИО2 от 14.08.2017;
• справка -меморандум о проведении ОРМ  «Наведение справок»;
• справка о проведении ОРМ “Наведение справок” от 20.11.2017;
• справка о проведении ОРМ «Наведение справок» — осмотр сайта компании НАЗВАНИЕ3, на английском языке, без переводов;
• справка из СЗОТ;
• протокол обыска на складе от 06.03.2017;
• протокол осмотра предметов, изъятых в ходе обыска;
• протокол осмотра видеозаписи осмотра предметов, изъятых в ходе обыска;
• протокол осмотра предметов (припоев) с фотографиями;
• постановление о признании и приобщении вещественных доказательств (предметов, изъятых в ходе обыска);
• акт приема -передачи имущества (припоя);
• протокол обыска в офисе ООО «НАЗВАНИЕ15»;
• протокол осмотра предметов, изъятых в ходе обыска;
• постановление о признании и приобщении вещественных доказательств;
• протокол обыска в автомашине Гранд Чероки;
• протокол осмотра предметов, изъятых в ходе обыска;
• постановление о признании и приобщении вещественных доказательств;
• протокол обыска от 17.05.2017 по месту жилища ФИО1;
• протокол осмотра предметов, изъятых в ходе обыска от 17.05.2017;
• протокол осмотра предметов от 06.10.2017, изъятых в ходе обыска в жилище ФИО1;
• протокол осмотра предметов от 18.10.2017;
• протокол осмотра предметов от 18.10.2017;
• осмотр папки с документами, изъятой в жилище ФИО1;
• протокол обыска в жилище ФИО3 от 17.05.2017;
• протокол осмотра предметов от 04.09.2017 документов, изъятых у ФИО3 в ходе обыска;
• постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств;
• протокол обыска от 17.05.2017 в жилище  у ФИО20;
• протокол осмотра предметов от 06.06.2017 предметов, изъятых у ФИО20; 
• протокол обыска в ООО “НАЗВАНИЕ4”;
• протокол осмотра предметов и документов, изъятых в ходе обыска в ООО “НАЗВАНИЕ4”;
• заключения экспертов; 
• протокол осмотра предметов (документов) от 15.08.2018;
• протокол осмотра предметов и документов от 17.08.2017;
• выписка по движению ДС ООО “НАЗВАНИЕ7”;
• выписка по движению ДС ООО “НАЗВАНИЕ7”;
• выписка по движению ДС ООО “НАЗВАНИЕ6”;
• ответ на запрос ООО “НАЗВАНИЕ15” и других организаций;
• постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств;
• протокол осмотра и прослушивания фонограмм от 25.06.2018. 

Из исследованных судом доказательств следует однозначный вывод о том, что факт причастности ФИО1 к совершению контрабанды, и, тем более, его руководящая роль в ее совершении, не нашел своего подтверждения в материалах уголовного дела. Наоборот, имеются факты, свидетельствующие о необъективности произведенного расследования и о соответствии закону деятельности ФИО1

В соответствии со ст.49 Конституции РФ, каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно ст.14 УПК РФ, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном УПК РФ порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

В соответствии с п.15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 №8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия», при рассмотрении уголовных дел должен соблюдаться закрепленный в ст. 49 Конституции РФ презумпции невиновности, согласно которому каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом с учетом положений данной конституционной нормы недопустимо возлагать на обвиняемого (подсудимого) доказывание своей невиновности. Судам необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции РФ неустранимые сомнения в виновности обвиняемого (подсудимого) должны толковаться в его пользу.

Исходя из указанного конституционного принципа, нельзя сделать вывод о виновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.226.1 УК РФ.

Согласно п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ, уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого подлежит прекращению в связи с непричастностью подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления.

На основании изложенного и руководствуясь п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ,

П Р О Ш У   С У Д:

Прекратить уголовное преследование ФИО1 по ч.3 ст.226.1 УК РФ по п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ — в связи с непричастностью к совершению преступления.

Защитник ФИО1 ________________ адвокат Антонов А.П.

Здесь и далее в целях соблюдения адвокатской тайны имена и фамилии участников дела изменены

Дата актуальности материала: 02.04.2021