ПЯТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 марта 2020 года № 77-167/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего Бецукова А.З.,
судей Султанова М.И., Чекмарева М.А.,
при помощнике судьи К.Е., ведущей протокол судебного заседания,
с участием
прокурора Епишина В.В.,
осужденного К.А., в режиме видеоконференц-связи,
защитника — адвоката Латыпова Ю.Ш.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу защитника осужденного К.А. — адвоката Латыпова Ю.Ш. — на приговор Предгорного районного суда Ставропольского края от 6 августа 2019 года и апелляционное постановление Ставропольского краевого суда от 17 октября 2019 года.
Заслушав доклад судьи Чекмарева М.А., изложившего обстоятельства дела, содержание судебных решений, доводы кассационной жалобы, выступления осужденного К.А. и адвоката Латыпова Ю.Ш., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Епишина В.В. об отмене состоявшихся решений, судебная коллегия
установила:
по приговору Предгорного районного суда Ставропольского края от 6 августа 2019 года
К.А., родившийся ДД.ММ.ГГГГ <адрес> <адрес>, ранее не судимый,
осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года.
Определен порядок следования осужденного для отбывания наказания в виде лишения свободы в колонию-поселение.
Срок наказания постановлено исчислять со дня прибытия осужденного в колонию-поселение.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения.
Разрешена судьба вещественного доказательства.
Апелляционным постановлением <адрес> суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор оставлен без изменения.
В кассационной жалобе защитник Латыпов Ю.Ш., приводя собственный анализ обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, выражает несогласие с приговором суда и апелляционным постановлением, полагая, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона. В обоснование жалобы защитник указывает на порочность заключений автотехнических экспертиз и отсутствие результатов следственного эксперимента для установления расстояния видимости в конкретной дорожно-транспортной обстановке. Автор жалобы полагает, что без установления факторов видимости пешехода водителем автомобиля и проведения повторной автотехнической экспертизы, основанной на результате следственного эксперимента для определения момента возникновения опасности, виновность осужденного не может быть установлена, и приговор постановлен на предположении. Защитник считает, что главной предпосылкой и единственной непосредственной причиной дорожно-транспортного происшествия явилось противоправное поведение пешехода ФИО7, находившегося в состоянии алкогольного опьянения на проезжей части, чего не должен предвидеть К.А. Просит отменить состоявшиеся судебные решения и возвратить уголовное дело прокурору.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель приводит суждения относительно несостоятельности позиции ее автора.
Изучив уголовное дело и проверив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно ч. 1 ст. 40115 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
По смыслу закона, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого подтверждена совокупностью непосредственно исследованных судом доказательств (ч. 4 ст. 14, ч. 4 ст. 302 УПК РФ), а описательно-мотивировочная часть такого приговора должна, кроме прочего, содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства (п. 2 ст. 307 УПК РФ).
Мотивируя в приговоре вывод о том, что действия К.А. представляют собой нарушение п. 10.2 ПДД РФ и находятся в причинной связи с неосторожным причинением смерти потерпевшему, суд в то же время указал, что определение наличия либо отсутствия у К.А. технической возможности предотвратить ДТП в условиях движения в темное время суток и недостаточной видимости не влияет на квалификацию его действий.
Вместе с тем суд не учел, что вождение водителем автомобиля со скоростью, не превышающей установленного ограничения, не может находиться в причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием в случае отсутствия у него технической возможности избежать столкновения.
Указанная позиция изложена в пп. 6, 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 года N 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения», согласно которым уголовная ответственность по ст. 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортное происшествие и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь.
Согласно п. 10.1 Правил дорожного движения возникшая опасность обязывает водителя принять меры к предотвращению возможного ДТП. Момент возникновения опасности для движения характеризует положение в пространстве объекта, представляющего опасность, где водитель имел возможность его обнаружить.
Из материалов уголовного дела следует, что опасность для движения автомобиля была создана пешеходом, переходящим проезжую часть в неустановленном месте, перед близко движущимся транспортом, то есть нарушающим Правила дорожного движения. Судом установлено, что в действиях ФИО7 усматриваются противоправные действия, выраженные нарушением положения п. 4.1 Правил дорожного движения, согласно которому пешеходы не должны создавать помех для движения транспортных средств.
При этом суд не учел, что в силу безусловной обязанности водителей соблюдать Правила дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, каждый участник дорожного движения вправе рассчитывать на их соблюдение другими участниками дорожного движения.
При решении вопроса о технической возможности предотвращения дорожно-транспортного происшествия судам следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей дорожно-транспортному происшествию. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить. Поэтому момент возникновения опасности для движения должен определяться индивидуально в каждом случае.
В постановлении о назначении экспертизы от 17 декабря 2018 года на разрешение эксперта ставились вопросы: на каком расстоянии от своей автомашины К.А. мог увидеть пересекавшего автодорогу с двусторонним встречным движением в темное время суток на своей полосе движения ФИО7; влияла ли на своевременность обнаружения пешехода на проезжей части своей полосы движения ширина левой передней стойки автомашины, и не мог ли ФИО7 непосредственно перед наездом на него находится в зоне невидимости для К.А.
На указанные вопросы эксперт сообщил, что их решение устанавливается в рамках проведения следственного эксперимента по определению общей и конкретной видимости в условиях, максимально приближенных (погодных и иных условий) к тем, которые имели место в момент совершения дорожно-транспортного происшествия.
При этом в заключении эксперт указал, что исходные данные, в частности, возникновение опасности для движения водителя К.А., приняты из постановления следователя о назначении экспертизы.
Между тем следственный эксперимент либо судебные экспертизы (инженерно-психологическая, светотехническая и т.п.) для определения момента возникновения опасности для водителя, как показывает изучение материалов уголовного дела, не проводились, и момент возникновения опасности не определен.
Таким образом, заключения эксперта в части выводов о наличии у водителя технической возможности торможением предотвратить наезд на пешехода основаны на предположении, что недопустимо в соответствии с требованиями ст. 75 УПК РФ.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, регулируя процесс доказывания, в рамках которого доказательства подлежат оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ), закрепляет принцип их свободной оценки: судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь законом и совестью, причем никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК РФ).
В соответствии с разъяснениями, данными в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года N 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», заключение эксперта не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все они, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами.
Суд, принимая решение по делу, указанные требования закона и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не учел, не дал надлежащей оценки заключениям автотехнических экспертиз, положив их выводы в основу обвинительного приговора.
Кроме того, ходатайство стороны защиты о проведении следственного эксперимента оставлено судом без удовлетворения. В обоснование отказа суд указал, что после события дорожно-транспортного происшествия прошло более года, событие произошло в мае, в вечернее время суток, а ходатайство заявлено в июле. По мнению суда, воспроизведение условий, максимально приближенных к тем, в которых произошло ДТП, невозможно без отложения рассмотрения уголовного дела на длительное время.
Между тем, отказывая в удовлетворении ходатайства, суд не учел, что определение соответствия освещенности (светового времени суток) во время дорожно-транспортного происшествия в другие дни, месяцы и годы не требуют отложения проведения следственного эксперимента на календарную дату события ДТП.
Необоснованный отказ стороне защиты в установлении обстоятельств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, свидетельствует о нарушении принципа состязательности, что также ставит под сомнение законность и обоснованность приговора.
Судом апелляционной инстанции допущенные судом первой инстанции вышеуказанные нарушения закона оставлены без внимания и надлежащей оценки.
Таким образом, судами первой и апелляционной инстанций допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, и в соответствии с ч. 1 ст. 40115 УПК РФ являющиеся основанием к отмене приговора Предгорного районного суда Ставропольского края от 6 августа 2019 года и апелляционного постановления Ставропольского краевого суда от 17 октября 2019 года, с передачей уголовного дела на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.
Принимая во внимание, что К.А. обвиняется в совершении преступления по неосторожности, в период предварительного следствия и судебного разбирательства не скрывался, самостоятельно следовал для отбывания наказания в колонию-поселение, судебная коллегия не находит оснований для избрания меры пресечения, и он подлежит освобождению из исправительного учреждения.
Для обеспечения дальнейшего производства по уголовному делу суд считает необходимым применить в отношении К.А. меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке.
На основании изложенного, руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 40114, ч. 1 ст. 40115 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Предгорного районного суда Ставропольского края от 6 августа 2019 года и апелляционное постановление Ставропольского краевого суда от 17 октября 2019 года в отношении К.А. отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.
Применить в отношении К.А. меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке на период судебного разбирательства.
К.А. из-под стражи освободить.
Председательствующий
А.З. Бецуков
Судьи
М.И. Султанов
М.А. Чекмарев
Дата актуальности материала: 03.01.2022
