С.К. БАЛАШОВ
Балашов Сергей Константинович, доцент Ростовского филиала Московского государственного университета технологии и управления, кандидат юридических наук, доцент.
Автор предлагает однозначные критерии квалификации преступного деяния — причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой наступление смерти, в соответствии со ст. 105, 109 или ч. 4 ст. 111 УК РФ.
Ключевые слова: деяние, квалификация, общественно опасные действия и бездействие, последствия, общая цепь причинной связи, формы и виды вины.
Problems of qualification of intentional causing of grave harm to health which entailed through negligence the death of the victim (p. 4 Art. 111 of the Criminal Code of the Russian Federation)
S.K. Balashov
Balashov Sergey Konstantinovich, reader of Rostov’s Branch Of Moscow State University Of Technology And Control, candidate of juridical science, reader.
The author suggests the synonymous criterions for qualification of crime’s act — the causing of heavy health’s damage, which led to coming of death, in conformity with statue 105, 109 or part 4 of statue 111 Criminal Code RF.
Key words: act, qualification, socially dangerous actions and inaction, consequences, common causal relationship, forms and kinds of guilt.
При анализе содержания совершенного лицом деяния и квалификации его в соответствии с ч. 4 ст. 111 УК РФ возникают многочисленные вопросы, прежде всего в отношении возможности применения именно данной нормы, причем «значительное число ошибок в судебной практике связано с отграничением данного преступления от убийства» <1>.
———————————
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (отв. ред. В.М. Лебедев) включен в информационный банк согласно публикации — Юрайт-Издат, 2005 (5-е издание, исправленное и дополненное).
<1> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. 5-е изд., доп. и испр. М., 2008. С. 325.
По мнению Г.Н. Борзенкова, наличие двух последствий разного рода (умышленного причинения тяжкого вреда здоровью и неосторожного причинения смерти) «характеризует данное преступление как двуобъектное. Объектами его являются здоровье и жизнь» <2>. Очевидно, из всех деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 111 УК РФ, непосредственно посягает сразу и на здоровье, и на жизнь человека только умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, которое «по своему характеру непосредственно создает угрозу для жизни, а также вред здоровью, вызвавший развитие угрожающего жизни состояния» <3>. При конкретизированном умысле на причинение таких последствий лицо осознает, предвидит и при прямом умысле желает наступления угрозы для жизни человека и приведения в действие привходящих сил (причиняющих опасный для жизни тяжкий вред здоровью и смерть человека), а при косвенном умысле не желает, но сознательно это допускает или относится к этому безразлично. Согласно общепринятой точке зрения «сознание опасности для жизни» и «предвидение возможности смерти» — разные словесные выражения одного и того же психического отношения виновного к своему деянию…, т.е. виновный предвидит возможность смертельного исхода. И даже если не установлено, что он желал смерти жертве, не следует забывать о том, что при сознательном допущении смертельного результата содеянное представляет собой убийство с косвенным умыслом, а не преступление, предусмотренное ч. 4 комментируемой статьи» <4>.
———————————
<2> Борзенков Г.Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика: учебно-практическое пособие. М., 2009. С. 192.
<3> Приложение к Приказу Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н «Медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», с изм. и доп. от 18.01.2012. П. 6.1.
<4> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. С. 326.
Следовательно, при конкретизированном умысле (прямом или косвенном) на причинение именно тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни, повлекшее за собой наступление смерти человека, вина субъекта в отношении наступления смерти — умышленная. Исключаются и небрежность — ввиду осознания виновным опасности для жизни потерпевшего, и легкомыслие (самонадеянность): субъект не может реально рассчитывать на ненаступление смерти, умышленно причиняя опасный для жизни тяжкий вред здоровью своими общественно опасными действиями (бездействием), предвидя это и приводя (либо создавая возможность приведения) в действие не контролируемые субъектом силы (других лиц, природы, организма человека и др.). Именно на это указывает и С.В. Бородин: «При совершении убийства с косвенным умыслом виновный предвидит не только возможность, но и вероятность наступления смерти потерпевшего именно в данном случае. Отношение к смерти потерпевшего при самонадеянности состоит в том, что лицо рассчитывает на определенные конкретные обстоятельства, которые предотвратят ее, но расчет оказывается легкомысленным. Если виновный, предвидя наступление смерти потерпевшего, рассчитывает на счастливый случай, или, как говорят, «на авось», или на какие-то иные тому подобные обстоятельства, то он действует с косвенным умыслом» <5>. Поэтому квалифицировать такие деяния надлежит в соответствии со ст. 105 УК РФ. Кроме того, «лишено каких бы то ни было оснований бытующее мнение, что наличие значительного разрыва во времени между причинением травмы и наступлением смерти требует квалификации по ч. 4 комментируемой статьи и исключает квалификацию содеянного как убийства» <6>.
———————————
<5> Бородин С.В. Квалификация преступлений против жизни. М., 1976. Глава 6, п. 2В.
<6> Борзенков Г.Н. Указ. соч. С. 193; Волошин П. Разграничение в судебной практике убийства и причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего причинение смерти по неосторожности // Уголовное право. 2011. N 3. С. 10.
Так, 01.07.2005 Первомайским районным судом г. Ростова-на-Дону Гурьев осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Установлено умышленное нанесение им 01.02.2005 ножом Попову единичного проникающего колото-резаного ранения в область живота (после чего нож был у него отобран свидетелями преступления), «причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, от которого потерпевший скончался 8 марта 2005 г. в больнице» <7>. Умышленно причиняя опасный для жизни (согласно заключению судмедэкспертизы) потерпевшего тяжкий вред здоровью, т.е. осознавая создание угрозы для жизни и предвидя возможность наступления смерти, Гурьев не мог реально рассчитывать избежать этого. На это же в общем случае указывает и Г.Н. Борзенков: «Характер причиненных травм может и сам по себе свидетельствовать о направленности умысла. Это касается, прежде всего, причинения вреда здоровью, относящегося к тяжкому по признаку опасности для жизни» <8>. Поэтому неосторожная форма вины Гурьева в отношении наступления смерти определена неверно — и содеянное им надлежало квалифицировать в соответствии со ст. 105 УК РФ.
———————————
<7> Архив Первомайского районного суда г. Ростова-на-Дону.
<8> Борзенков Г.Н. Указ. соч. С. 196.
Иначе обстоит дело при отсутствии конкретизированного умысла на причинение опасного для жизни тяжкого вреда здоровью, а именно:
а) в случае неконкретизированного умысла на причинение вреда здоровью, оказавшегося тяжким (как по признаку опасности для жизни, так и не опасного для жизни) и повлекшего смерть потерпевшего, и неосторожности в отношении наступления смерти, деяние (при наличии остальных признаков состава преступления) следует квалифицировать в соответствии с ч. 4 ст. 111 УК РФ;
б) в случае причинения тяжкого вреда здоровью, не опасного для жизни человека (потеря зрения, прерывание беременности и др.), субъект не посягает непосредственно на жизнь человека, создавая возможность приведения либо приводя в действие привходящие силы. Если же указанные силы вызывают, в свою очередь, действия других присоединяющихся сил, в результате чего наступает смерть человека (например, указанные действия виновного, ввиду особенностей организма потерпевшего, вызывают болевой шок либо обострение какого-либо имеющегося заболевания, приводящие к смертельному исходу), то квалификация деяния возможна как в соответствии со ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности), так и в соответствии с исследуемой нормой.
При этом, по мнению Г.Н. Борзенкова, «для вменения ч. 4 комментируемой статьи необходимо установить не только неосторожность по отношению к смерти потерпевшего, но и прямой или косвенный умысел на причинение именно тяжкого вреда здоровью, либо неконкретизированный умысел на причинение вреда здоровью, если этот вред оказался тяжким и от него последовала смерть» <9>. Однако нельзя согласиться с тем, что последствие (наступление смерти) должно являться, в свою очередь, результатом другого последствия — тяжкого вреда здоровью. На это указывает, например, А.П. Козлов: «Коль скоро одно последствие само по себе не может вызвать к жизни второе последствие, применительно к ч. 4 ст. 111 УК можно представить себе и иное развитие причинения: смерть наступает от самого действия по причинению тяжкого вреда здоровью» <10>.
———————————
<9> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. С. 327.
<10> Козлов А.П. Понятие преступления. СПб., 2004. С. 656.
Полагаем, что при квалификации деяния в соответствии с ч. 4 ст. 111 УК РФ:
1) субъект непосредственно посягает на объект — здоровье человека, умышленно приводя (либо создавая или допуская возможность приведения) в действие привходящие силы. Причиняют тяжкий вред здоровью именно действия этих предвидимых, не носящих самостоятельного характера сил, а не сами действия (бездействие) субъекта, являющиеся, тем не менее, причиной наступления результата — тяжкого вреда здоровью. Последнее вытекает из свойства транзитивности (закона силлогизма) причинной связи, являющейся частным случаем логической операции импликации: «… причина причины является причиной следствия»;
2) неосторожная форма вины в отношении наступления смерти возможна только тогда, когда действия указанных в п. 1) сил вызывают (благодаря индивидуальным особенностям организма потерпевшего или другим обстоятельствам) не предвидимые субъектом (но которые он должен был и мог предвидеть) действия других присоединяющихся сил внутри организма человека, влекущих за собой наступление смерти. Умышленно причиняя тяжкий вред здоровью и создавая возможность приведения либо приводя в действие привходящие (неконтролируемые) силы, причиняющие смерть, субъект предвидит это, и расчет избежать наступления смерти основывается лишь на везении или «на авось» (на действия сил человеческого организма, природы либо других сил). С.В. Бородин также полагает, что при предвидении смертельного исхода легкомысленный (реальный) расчет на силы природы (и другие силы) невозможен, так как «не создает полной уверенности в предотвращении смерти потерпевшего. В сознании виновного остаются сомнения о возможности предотвратить гибель человека, но он все же идет на это, не исключая по существу вероятность наступления смерти. Следовательно, психическое отношение виновного к последствиям характеризуется безразличием, т.е. косвенным умыслом» <11>. Поэтому нельзя согласиться с тем, что «устанавливая неосторожное отношение виновного к смерти потерпевшего в виде легкомыслия, органы следствия и суд должны учитывать, на какие обстоятельства рассчитывало лицо, чтобы предотвратить наступление смерти потерпевшего» <12> — при квалификации по ч. 4 ст. 111 УК РФ легкомыслие в отношении наступления смерти исключается.
———————————
<11> Бородин С.В. Указ. соч. Глава 6, п. 2В.
<12> Кружкова Я.А. Некоторые вопросы квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего // Российский следователь. 2011. N 22. С. 21.
Вышесказанное подтверждают примеры из судебной практики:
1. В. был осужден по п. «б» ст. 102 УК РСФСР (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал содеянное на ч. 4 ст. 111 УК, указав, что в ходе обоюдной драки В., упав на землю и желая освободиться от навалившегося на него Б., умышленно нанес ему два удара ножом в ногу, затем оттолкнул его и убежал. Согласно акту судмедэкспертизы Б. причинены две колото-резаные раны левого бедра и перерезана артерия, что вызвало смерть от острого малокровия внутренних органов. Нанесение таких ранений подтверждает доводы В. об отсутствии у него умысла на убийство и неосторожной вине по отношению к смерти потерпевшего <13>. Налицо неконкретизированный умысел виновного на причинение вреда здоровью, оказавшегося тяжким по признаку опасности для жизни, и небрежность в отношении наступления смерти.
———————————
<13> Борзенков Г.Н. Указ. соч. С. 196.
2. К. произвел выстрел в Н. (желавшего попасть в больницу, избежав исключения из института, и написавшего записку, что К. будет стрелять в него по его желанию) из самодельного пистолета и был осужден по ч. 2 ст. 108 УК РСФСР 1960 г. (ч. 4 ст. 111 УК РФ) <14>. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ оставила без удовлетворения протест прокуратуры о переквалификации действий К. на статью о неосторожном убийстве: «Квалификация преступных действий К. по ч. 2 ст. 108 УК РСФСР является правильной, поскольку он, стреляя в потерпевшего Н. из огнестрельного оружия, предвидел и сознательно допускал причинение ему умышленного тяжкого телесного повреждения» <15>. При этом К., не предвидя опасности для жизни и возможности наступления смерти Н., желал причинения не опасного для его жизни тяжкого вреда здоровью.
———————————
<14> Там же. С. 198.
<15> БВС РСФСР. 1970. N 7. С. 9.
Поэтому к выводу: «Изучение судебной практики свидетельствует о том, что вина по отношению к смерти потерпевшего абсолютного большинства осужденных по ч. 4 ст. 111 УК РФ выразилась в виде небрежности, что обусловлено и содержанием умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью» <16>, надлежит добавить, что вид вины по отношению к смерти потерпевшего при квалификации по ч. 4 ст. 111 УК РФ — только небрежность.
———————————
<16> Кружкова Я.А. Особенности вины при причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ) // Российский следователь. 2011. N 9. С. 25.
Отметим: в случае применения исследуемой нормы деяние квалифицируется как совершаемое в целом умышленно с двумя формами вины (согласно ст. 27 УК РФ), т.е. при этом нарушаются требования ч. 1 ст. 6 УК РФ «Принцип справедливости». На это вполне обоснованно указывает, например, А.П. Козлов <17>, ссылаясь на В.А. Ширяева: «Признание преступления с двумя формами вины в целом совершенным умышленно означает вменение неосторожных… последствий в умышленную форму вины, что не соответствует реальной опасности деяния» <18>. Однако нельзя согласиться с мнением: главным в структуре квалифицирующего признака (ч. 4 ст. 111 УК) является неосторожность вреда; в ч. 1 ст. 109 УК речь идет о причинении вреда своим действием, тем не менее санкция сравнительно мала (до двух лет лишения свободы), тогда как применительно к квалифицирующему признаку (ч. 4 ст. 111 УК) речь идет лишь об обусловливающей связи — менее социально значимой, чем причинная, тем не менее санкция в ч. 4 ст. 111 УК — от 5 до 15 лет лишения свободы <19>.
———————————
<17> Козлов А.П. Указ. соч. С. 657 — 663.
<18> Ширяев В.А. Двойная форма вины: за и против // Следователь. 1998. N 7. С. 19 — 20.
<19> Козлов А.П. Указ. соч. С. 658.
Во-первых, в любом материальном составе преступления субъект не причиняет вред (признак состава) непосредственно «своим действием». Во-вторых, совершая предусмотренные ст. 109 УК РФ общественно опасные действия (бездействие), субъект при небрежности не предвидит возможность наступления преступных последствий, а при легкомыслии эту возможность предвидит, но реально рассчитывает их избежать (в этом случае действия субъекта могут создавать непосредственно только потенциальную угрозу объекту преступления — жизни человека). Так, Военная коллегия Верховного Суда СССР указывала, что неосторожное убийство (причинение смерти по неосторожности) «предполагает отсутствие умысла виновного как на причинение тяжких телесных повреждений, так и на причинение смерти потерпевшему» <20>. Совершая же предусмотренные ч. 4 ст. 111 УК РФ общественно опасные действия (бездействие), т.е. причиняя умышленно и непосредственно реальный вред здоровью человека, субъект всегда осознает возможность приведения в действие привходящих сил, предвидя возможность причинения тяжкого вреда и не предвидя наступление смерти человека. Таким образом, предусмотренные ст. 109 УК РФ общественно опасные действия (бездействие), несомненно, менее социально значимы по сравнению с предусмотренными ч. 4 ст. 111 УК РФ.
———————————
<20> БВС СССР. 1966. N 6. С. 40 — 41.
В заключение проанализируем приговор Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 27.11.2012 по уголовному делу N 1-264/2012. Чемпион мира по боям без правил Мирзаев был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, — причинении смерти по неосторожности Агафонову, наступившей 18.08.2011 в больнице, куда он был доставлен и где, не приходя в сознание, скончался. Причиной явилась черепно-мозговая травма, полученная им 13.08.2011 при ударе головой о решетку ливневой канализации после падения в результате нанесенного ему Мирзаевым удара. Полагаем, квалификация деяния (менявшаяся не один раз) произведена неверно по следующим основаниям:
— налицо причинная связь (не прямая, а опосредованная действиями неподвластных лицу сил) между общественно опасными действиями и наступлением смерти человека и неосторожная форма вины в отношении наступления смерти (отсутствуют доказательства предвидения Мирзаевым наступления смерти в результате совершенных им действий);
— Мирзаев сознательно привел в действие привходящие силы (организма человека), нанеся с целью причинения какого-либо вреда здоровью удар с неопределенным умыслом (в результате которого потерпевший упал как подкошенный), сознательно допуская либо относясь безразлично к возможности падения и получению травмы потерпевшим. Налицо умышленное неконкретизированное причинение (непосредственно самим ударом) вреда здоровью потерпевшего, оказавшегося, как установлено экспертизой, тяжким по признаку опасности для жизни (в результате действия других присоединяющихся сил, повлекших причинение черепно-мозговой травмы при падении и ударе головой);
— квалификация преступления обосновывается судом отсутствием прямой (т.е. непосредственной) причинной связи между ударом Мирзаева и причинением тяжкого вреда здоровью (черепно-мозговой травмы). Но согласно данной логике отсутствует как прямая причинная связь между ударом и наступлением смерти (ее непосредственная причина — черепно-мозговая травма), так и состав преступления, предусмотренного ст. 109 УК РФ. (?!) Ошибка здесь в том, что в материальных составах причинная связь между действиями (бездействием) и преступным результатом всегда не прямая, а опосредованная действиями привходящих неподвластных лицу сил;
— по мнению выражающих позицию Верховного Суда РФ авторов, совершенное деяние, когда установлен «неконкретизированный умысел на причинение вреда здоровью, если этот вред оказался тяжким и от него последовала смерть» <21> — надлежит квалифицировать в соответствии с ч. 4 ст. 111 УК РФ.
———————————
<21> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. С. 327.
Выводы. При причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, квалификация деяния возможна в соответствии:
1) со ст. 105 УК РФ — при наличии конкретизированного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни, т.е. умышленного посягательства на здоровье человека в предвидении возможности наступления его смерти;
2) с ч. 4 ст. 111 УК РФ — в случае, когда субъект не предвидит возможности наступления смерти и имеет место либо умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, не опасного для жизни, либо неконкретизированный умысел на причинение вреда здоровью, оказавшегося тяжким (как опасным, так и не опасным для жизни). При этом субъект создает своими действиями (бездействием) умышленно и непосредственно возможность приведения либо приведение в действие привходящих сил, причиняющих тяжкий вред здоровью и вызывающих действия других присоединяющихся сил, влекущих за собой наступление смерти. Именно последний результат субъект и не предвидит, хотя мог и должен был предвидеть;
3) со ст. 109 УК РФ — в случаях, когда либо при небрежности субъект не предвидит возможность наступления любых вредных преступных последствий (включая наступление смерти), либо при легкомыслии создает непосредственно лишь потенциальную (абстрактную) угрозу объекту преступления — жизни человека, предвидя возможность наступления последствий (включая наступление смерти), но реально рассчитывая избежать их.
Литература
1. Архив Первомайского районного суда г. Ростова-на-Дону.
2. БВС РСФСР. 1970. N 7.
3. БВС СССР. 1966. N 6.
4. Борзенков Г.Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика: учебно-практическое пособие / Г.Н. Борзенков. М., 2009.
5. Бородин С.В. Квалификация преступлений против жизни / С.В. Бородин. М., 1976.
6. Волошин П. Разграничение в судебной практике убийства и причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего причинение смерти по неосторожности / П. Волошин // Уголовное право. 2011. N 3.
7. Козлов А.П. Понятие преступления / А.П. Козлов. СПб., 2004.
КонсультантПлюс: примечание.
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (отв. ред. В.М. Лебедев) включен в информационный банк согласно публикации — Юрайт-Издат, 2005 (5-е издание, исправленное и дополненное).
8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. 5-е изд., доп. и испр. М., 2008.
9. Кружкова Я.А. Некоторые вопросы квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего / Я.А. Кружкова // Российский следователь. 2011. N 22. С. 19 — 21.
10. Кружкова Я.А. Особенности вины при причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ) / Я.А. Кружкова // Российский следователь. 2011. N 9. С. 24 — 26.
11. Приложение к Приказу Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н «Медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» с изменениями и дополнениями от 18.01.2012.
12. Ширяев В.А. Двойная форма вины: за и против / В.А. Ширяев // Следователь. 1998. N 7. С. 19 — 20.
Источник: Журнал «Адвокатская практика», № 4, 2014 год
Дата актуальности материала: 25.01.2015
